— Наверное, нет, — немного подумав, призналась Лана. Ответ Велеста для неё всё равно не мог прозвучать утешительно.
— Время само тебе даст ответ, — многозначительно ответил мужчина и отошёл от девушки. Находиться рядом с ней становилось опасно. — Я хочу с тобой поговорить. Присядь.
Он указал рукой на мягкий кожаный диван. Лана послушалась его, и как только села, сразу скину туфли и пошевелила пальчиками. Она обратила внимание, что шофер из машины вынимал большой чемодан. Ещё тогда она понадеялась, что это одежда. И что там будут не только строгие костюму и платья, но и одежда на каждый день. О том, что Велест позаботился о её гардеробе, она не сомневалась.
Она поняла, что он относился к числу тех мужчин, которые предпочитают продумывать всё наперед.
— Устала? — спросил Велест, заметив её движения.
— Не очень….Просто ноги затекли.
— У Кардана есть личный массажист. Велеть прислать его к тебе?
— Спасибо, не надо, — предложение было заманчивым, но Лана предпочла отказаться. Услугами массажиста она воспользуется позже, когда вернется к своей обычной обыденной жизни.
Она ещё искренне верила, что подобное может случиться.
— Тогда, может быть, я сойду за массажиста? — спросил Велест с дьявольскими игривыми огоньками в глазах.
— Нет!! — слишком поспешно воскликнула Лана, чем вызвала его смех.
— Ты забавная.
— Неужели? Всю жизнь мечтала услышать, что я забавная, — уже проворчала она, подгибая ноги под себя и устраиваясь поудобнее. — О чем ты хотел со мной поговорить?
— О завтрашнем мероприятии. Я думаю, не сегодня, так завтра, ты познакомишься с виновницей торжества — с Софией. Этой чаровнице завтра исполниться двадцать четыре года. Именно двадцатичетырехлетний возраст считается возрастом, когда вампир вступает в силу.
— Вступает в силу? Что это значит? И…постой….Разве вампиры могут иметь детей? Я ещё об этом подумала вчера, когда ты меня познакомил с братьями. Вы братья по крови?
Велест кивнул.
— Да, мы кровные братья. Нас вынашивала одна и та же дрампирка. Союз между чистокровными вампирами не способствует продлению рода. Да и большинство вампиров предпочитают не иметь детей. Зачем им лишние соперники и претенденты на власть в клане? Наши родители хотели иметь детей, и поэтому воспользовались услугами дрампирки, которая служила Сандровским.
— То есть твой отец занимался с дрампиркой …сексом?
При последнем слове она сделала запинку, и разозлилась на себя. Она ведет себя как дурочка! Ей не пятнадцать лет, и она давно не сексуально озабоченный подросток, который при слове секс краснеет. Лана встречалась с мужчинами, у неё были отношения, и она была не против создания крепкой дружной семьи…Правда, пока в её жизни не появился мужчина, с которым бы она хотела засыпать и просыпаться, и провести всю оставшуюся жизнь вместе.
— Сексом это назвать сложно. Хотя многие мои сородичи пользуются именно этим способом. Он приятен и вероятность беременности больше. Мои родители использовали то, что вы сейчас называете ЭКО.
— ЭКО? — Лана была искренне удивлена. — Но как такое возможно? Ведь совсем недавно науке стал доступен этот способ оплодотворения.
— Ты не поверишь, но вампиры додумались до этого значительно раньше. Я согласен, что большинству вампиров не нравятся дети, и они предпочитают жить без них. Очень часто одни, не заводя себя даже пару. Мы эгоистичны по своей природе. И очень часто желание заиметь детей связана не с любовью, а с властью. Желанием укрепиться в обществе, усилить свой клан. Когда есть дети, достигшие совершеннолетия, они превращаются в ощутимую силу.
— Как вы.
— Да, как наша семья. Нам повезло. Мало того, что в семье Сандровских три брата, мы ещё умудряемся не перегрызть друг другу глотки, и поддерживаем видимость дружеских семейных отношений.
Тут Велест лукавил. И сильно.
Между братьями существовала крепкая связь. И каждый из них готов был поставить на карту свою жизнь, если этого требовали интересы семьи. Им завидовали, и враждебные кланы пытались их поссорить между собой. Но до крупных распрей дело не доходило.
— Велест, а где ваши родители? — Лана заметила, что он говорил о братьях, и не упоминал ни про мать, ни про отца.
Тень затаенной печали коснулось лица Велеста. Он стал серьезным. Подошёл к окну, встав спиной к девушке. Его взгляд пронзил ночную мглу.
— Их убили. В прошлом столетии.
— Стригои? — догадалась Лана.
Плечи Велеста расправились, точно он до сих пор чувствовал потерю родителей.
— Да. Будь они прокляты! — внезапно с жаром воскликнул он, но тотчас взял себя в руки и продолжил более спокойно. — В конце девятнадцатого века стригои решили, что они должны править в вампирском обществе. Они захотели власти. И безраздельной. Обычные вампиры, морои, которые пусть и пьют человеческую кровь доноров, но не высасывают её до конца, тем самым не убивая человека и не превращая его в стригоя, не признали их право первенства. Да и кто признает? — он самодовольно хмыкнул. — Никогда королевские и княжеские семьи вампиров не пойдут на это. Они сами рвутся к власти. Тогда стригои и стали увеличивать своё количество, превращая всех подряд в стригоев. А вампиров они стали истреблять с особой настойчивостью.
Велест прервался, погрузившись в кровавое прошлое. Это были смутные и жестокие времена. Как в мире людей, так и в мире вампиров. Многие жертвы вампирских войн были списаны на счет тех войн, что вспыхивали на разных континентах. А первая мировая война скрыла бесчисленное количество смертей, как стригоев, так и вампиров.
— Мои родители пали жертвой заговора. Была премьера в Ла Скале…Закрытое представление….Только для избранных…Сливки нашего общества….Никто и подумать не мог, что ведущих певцов обратили в стригоев. Эти твари напали в момент представления. И если сказать, что их было много, значит, ничего не сказать….Было уничтожено около ста вампиров. В том числе и наши родители. Именно после этой бойни вампиры поняли, что стригои не оставят их в покое. И мы начали отвечать им взаимными атаками….
Велест замолчал. Картина, нарисованная им, отчетливо предстала перед глазами Ланы, и та, поддавшись порыву, встала с дивана и, ступая босыми ногами по мягкому ковру, подошла к нему.
Она сама не поняла, как оказалась рядом с ним.
— Велест, я…, - её рука коснулась его плеча.
Это было ошибкой.
Из груди Велеста вырвалось грозное рычание. Этот рык не предвещал ничего хорошего, и был рыком пробудившегося зверя. И он не был рад пробуждению.
Руки мужчины грубо схватили Лану за плечи, и та не успела опомниться, как оказалась усаженной на подоконник старинного окна. Её ноги бесцеремонно раздвинули, между ними были втиснуты каменные мужские бедра, а чужие губы впились в её жестким поцелуем.
Лана задохнулась. Воздух застрял где-то в груди. От натиска Велеста она сначала растерялась, не ожидая, что он наброситься на неё, но маленький бесёнок, который периодически просыпался в ней, шепнул, что внутренне она ждала проявления его сексуальной агрессии.
А он и, правда, был агрессивен.
Одна его рука распласталась на спине, и требовательно прижимала к широкой груди, другая бесцеремонно вторглась в волосы, захватила в плен голову, лишая её возможности вырваться.
Его губы терзали и мяли её губы, требуя, чтобы она подчинилась и впустила его вглубь рта. Он не давал ей ни одного шанса на свободу.
Сначала Лана испугалась, как было всегда, когда он начинал к ней прикасаться. Но, то ли она начинала к нему привыкать, то ли сама хотела этих прикосновений, но она подчинилась, удовлетворив его требование.
Она вцепилась руками в его пиджак и приоткрыла губы. И снова Велест зарычал, теперь довольно.
Его язык вторгся в глубину её рта и принялся исследовать. Он проводил языком по её губам, вступал в легкую атаку с её языком, посасывал его, постепенно возбуждая её. Голова у Ланы закружилась, сердцебиение участилось.
Рука Велеста потянула её за волосы, заставляя откинуть голову назад. Как только ему стала доступна белоснежная шея молодой женщины, его глаза потемнели, стали почти черными, а клыки удлинились. Он не собирался прикасаться к ней, не собирался заниматься сексом, но её прикосновение лишило его самообладание. Теперь в нем говорил зверь, жаждущий обладания желанной плотью.
У него возникла крамольная мысль оцарапать нежную кожу, пустить кровь.… Нет, нельзя! Не сейчас! И он удержался от искушения. С трудом, но удержался. Его больше интересовало другое.
Его рука нашла грудь, и одним движением распахнула пиджак. Пуговицы с глухим звоном покатились по полу. Лана вздрогнула и протестующее пискнула, но было поздно.
Было слишком поздно. Свободная рука Велеста жадно сжала грудь девушки, причиняя легкую боль, а губы снова атаковали её рот.
И тело Ланы сотрясла дрожь. Она не понимала, что делает. Не понимала, где находиться. Комната кружилась перед глазами, и она беспомощно их прикрыла. Остались только губы Велеста, которые одновременно грубо ласкали и дарили удовольствие. Низ живота заныл в сладостном искушении.
Велест почувствовал, что она начала робко отвечать ему. Её запах окутал его с головы до ног, член напрягся и требовал, чтобы его выпустили наружу и дали вволю насладиться обещанной плотью. И на этот раз Велест был намерен довести дело до конца.
Он разорвал зубами лямку бюстгальтера и довольно заурчал, когда увидел мягкую округлость большой женской груди. Он оказался прав — Лане противопоказано носить бесформенные свитера. Подобную красоту необходимо облачать в достойные одеяния. И его жадный рот впился в сосок девушки, который оказавшись на свободе, превратился в нежный бутон.
А стоило Велесту вобрать его в рот, как тело Ланы дернулось. Господи, что она творит? Она собирается отдаться ему прямо здесь — на подоконнике?