— Абрам Лазаревич, а давайте я вам нарисую простенькую схему, как бы производил закупки я, а вы решите, рабочая она или нет. Хорошо?
Он в ответ скептически хмыкнул.
— Да, почему нет, интересно будет посмотреть за полетом вашей мысли.
Сказав это, он рассмеялся. Я тоже улыбнулся, но в предвкушении его реакции. Сам я ничего придумывать не стал: читал когда-то о работе наших внешторговцев во времена железного занавеса, вот и решил преподнести эту схему, как придуманную на коленке. Суть там простая и работает все по принципу «деньги делают деньги».
Я начал рисовать карандашом на листе кружочки и квадратики, попутно все объясняя.
— Представьте, что мне выделили определенную сумму для покупки оборудования для строительства автозавода. Вернее, не так. Я выяснил, что оборудование для автозавода нам продадут за триста условных долларов, и мне, исходя из этого, выделили именно такую сумму. Что делают наши представители? Просто покупают и отправляют в Союз, так?
Абрам Лазаревич непроизвольно кивнул, а я продолжил:
— Как поступлю в этой ситуации я? В первую очередь, отыщу пару американцев — любителей легких денег, никак не связанных со всякими там коминтернами и вообще с коммунистами. Одного делаю фиктивным промышленником и от его имени покупаю оборудование для нужных мне заводов. Нам все продают по завышенным ценам, так что по моей схеме это обходится в разы дешевле, но я не экономлю деньги, а просто закупаю этого оборудования как минимум в три раза больше за те же деньги.
Тут Абрам Лазаревич не выдержал и произнес:
— Влезете в неприятную историю и не получите ничего, кроме убытков и грандиозного скандала.
Я только улыбнулся на это высказывание и попросил дослушать до конца
— Получив оборудование, я начинаю строить завод на территории Америки.
Абрам Лазаревич, хотел что-то сказать, но я не дал, остановив его взмахом руки, как будто говоря «помолчи, дай рассказать».
— Так вот, я строю завод, треть оборудования монтирую на этом заводе и организовываю производство автомобилей. Вторую часть оборудования у меня по чуть более высокой цене «покупает» мой соотечественник, второй найденный мной американец, чтобы перепродать, скажем, в Испанию, где тоже строят завод, который начнет выпускать автомобили. В чем выгода, спросите вы? Она есть. Во-первых, в Испанию поедут оба комплекта оборудования. Их погрузка на судно и прохождение таможни — самый тонкий момент схемы. Здесь придется постараться, чтобы перестраховаться и не влететь. Но речь сейчас не об этом. В Испанию едут два комплекта оборудования, но в порту назначения выгружается один, а второй вместе с каким-нибудь не вызывающим интереса грузом, закупленным в Испании, отправляется в Союз. Так решаются сразу несколько вопросов. Заказчик, то бишь Союз, получает свое заказанное оборудование, а капиталисты, сами того не зная, зарабатывают для нашей страны деньги, за которые потом под предлогом расширения производства можно будет продолжить закупки по той же схеме. А если срочно понадобятся крупные суммы денег, можно продать эти заводы, притом гораздо дороже, чем они обошлись нам на самом деле. Вы спросите, на какие деньги я построю заводы, если выделенных мне средств хватит только на покупку оборудования? Я отвечу, что без проблем возьму кредит, где в качестве залога выступит оборудование, которое я приобрел. Сами видите, как все просто.
Сказать, что Абрам Лазаревич был ошарашен, это ничего не сказать. Весь его внешний вид буквально лучился вопросом «а что, так можно было?».
У него, похоже, даже хмель пропал. Очень долго он сидел молча, что-то напряженно обдумывая, а потом неожиданно громко прокричал:
— Яша, собирайся, нам надо уезжать!
От его крика даже я вздрогнул, да и такое его поведениее удивило меня неслабо. Скажу больше, заставило задуматься: что я такого сказал, чтобы так возбуждаться?
Он между тем встал, накинул висевший на спинке стула пиджак и сказал мне:
— Готовься к поездке за рубеж, ты теперь точно едешь.
Несмотря на то, что позвали только Яшу, уехали все гости в полном составе.
Я только плечами пожал и, пребывая в прекрасном настроении, занялся уборкой со стола, отметив про себя, что теперь на пару дней точно едой обеспечен. Потом немного попарился и завалился спать. Рыбалку я и не подумал откладывать, уснул с мыслью «и пусть весь мир подождет».
Проснулся затемно бодрым и с предвкушением, как в детстве. Хотя если разобраться, в этом мире у меня сейчас, пусть уже и не детство, но юность точно.
К реке шел вприпрыжку. Расположился прямо за своим огородом на пирсе, вот, кстати, тоже, надо это недоразумение переделать, чтобы перед людьми не краснеть.
Не торопясь, размотал удочки, отрегулировал глубину, немножко подсыпал в качестве прикормки сваренного с вечера пшена, заправленного пахучим подсолнечным маслом, нацепил на крючки червей и принялся ждать клева. Пока сидел в ожидании чуда, не бездельничал, а начал замешивать манку — очу попробовать карасиков потаскать, вдруг получится.
На червя через вскоре начала поклевывать мелкая плотвичка, а на манку я с первого же заброса из-под камыша вытащил чуть не килограммового карася. За минут двадцать поймал десяток подобных монстриков и остановился, куда мне их столько девать? Попробовал снова половить на червя и разочаровался, очень уж мелкая плотвичка шла, не товарная. Подумал немного и начал развлекаться проводками, в полводы, в надежде, что хоть на течении будет клевать что-то получше по размеру, и не прогадал. Когда вытащил первую красноперку весом грамм четыреста, у меня проснулся азарт, и я пропал для этого мира. Кто ловил в проводку, тот меня поймет, очень увлекательное занятие, особенно когда клюет такая рыба, как у меня сейчас. Таскал отборную красноперку, как на конвейере, не отвлекаясь ни на мгновение, и остановиться смог, только когда солнышко начало припекать не по-детски.
Всего я добыл ведро отборной красноперки и десяток килограммовых карасей. Пришлось сразу же тащить красноперку в ледник, чтобы она немного охладилась перед засолкой, и заниматься чисткой карасей, которых я после разделки чуть присолил и убрал в подвал. Вот уж когда пожалел, что нет холодильника. Вроде не такая уж редкость, а вот не озаботился Абрам Лазаревич, а я теперь страдай от неустроенности.
За всеми этими делами с уловом к портному я выдвинулся только часов в десять утра и, пока добирался, для себя решил: получится у меня в Америке заработать что-то или нет, а без машины я оттуда не вернусь. Привык я в прошлой жизни к комфорту, вот и чувствую себя сейчас ущербным без всяких благ цивилизации.
Но это ладно, дело поправимое, а вот с портным вышла настоящая проблема. Попахивает подставой от Абрама Лазаревича.
Мало того, что у этого высушенного престарелого живчика рот не закрывался ни на секунду, так он еще и в принципе не хотел меня слушать. Он, видите ли, лучше знает, что мне подойдет, и построит костюмы, в которых не стыдно будет даже на принцессе жениться. Тьфу на него, сморчка перезрелого.
Думал уже уйти не солоно хлебавши, но в какой-то момент он так достал, что я не удержался и рявкнул:
— Тихо. Мне не надо костюмы, как у всех. Дайте лист бумаги и карандаш. Я нарисую, вы пошьете, все.
Странно, но подействовало, будто на первогодка перед сержантом. Старик наконец-то замолчал, притащил письменные принадлежности и заговорил, только когда я закончил рисовать привычный для меня костюм-тройку, только с чуть укороченным пиджаком и с сильно зауженными, по сравнению со здешними, брюками.
— Молодой человек-таки понимает в моде. Но смею вас заверить: сейчас такое не носят. У меня есть все свежие журналы с одеждой как из Европы, так и из-за океана.
— Не носят и хорошо, я буду первым, — ответил я с улыбкой этому живчику и принялся рисовать дальше.
В итоге я заказал два костюма, плащ и куртку, а еще пять рубашек, майки и даже шляпу по типу ковбойской, только не с такими огромными полями, как у них принято. Шляпу изготовит другой мастер, но портной клялся, что все будет вовремя и наилучшего качества. Портной порекомендовал и толкового сапожника, который работал буквально через два дома. Там тоже пришлось рисовать и спорить, чтобы получить устраивающие меня туфли и ботинки. С трудом справился и для себя понял: еврейская мафия в нашей стране бессмертна. Собственно, это все, что я смог сделать. Просто выделенные Абрамом Лазаревичем деньги внезапно кончились, вот и пришлось возвращаться домой. Хорошо хоть, хватило на покупку свежего, еще горячего хлеба и сметаны. Хлеб купил только из-за запаха свежей выпечки, просто устоять не смог, а сметану — потому что хочу приготовить в ней карасей. Конечно, литра для этого даже много, но, думаю, не пропадет.
Дома в кои то веки никого не было, и я смог со спокойной совестью, наскоро перекусив, заняться рыбой. Готовить я решил сразу всех карасей, чувствую, по-любому пригодятся, вряд ли Абрам Лазаревич надолго оставит меня без внимания.
Не прогадал. Только поставил обжаренных до полуготовности карасей тушиться в сметане, как подъехала уже знакомая мне машина. Когда из нее начала вылезать вся вчерашняя компания, мне на секунду показалось, что мы и не расставались.
Абрам Лазаревич, просочившись во двор, поводил носом и спросил:
— А чем это так вкусно пахнет?
— Это мы через полчасика будем карасей в сметане есть. Как знал, что вы толпой приедете, хватит на всех.
— Очень хорошо, давно ничего такого не ел, — ответил Абрам Лазаревич. — Раз у нас есть время до ужина, давайте я вам, Саша, расскажу о наших дальнейших действиях.
Он неспешно достал носовой платок, вытер пот на шее и, глубоко вдохнув, начал говорить.
— Мы с Яшей уезжаем уже завтра, обстоятельства складываются так, что тянуть с отъездом больше нельзя. Во время моего отсутствия с документами и сборами в дорогу тебе поможет мой брат Лев Лазаревич, а друг Яши Сергей, — тут он кивнул на здоровенного сержанта, — проводит тебя до французского Бреста, откуда на корабле ты отправишься в Америку. Через океан поплывешь один там мы тебя