Я кивнул, развернулся и направился прочь из сквера, подумав при этом: «в первую очередь надо не жилье искать, а где-то срочно прятать изумруды, а то так и нарваться недолго».
Да и делать мне сейчас в городе нечего, надо выбираться на окраину, куда-нибудь на север или даже на северо-восток и там уже решать, как мне здесь устраиваться.
С этим мыслями, не особо торопясь, с подсказками прохожих добрался до трамвайной остановки, там выяснил, какой маршрут мне подойдет и, дождавшись нужного трамвая, отправился в путь, с надеждой на лучшее будущее. Пусть одному будет сложнее устроиться, но и терпеть рядом с собой генетического урода не придется. Во всем есть свои плюсы и минусы, в одиночестве тоже.
Выехать на окраину города было правильное решение. В поисках тайника для изумрудов я вышел к реке и познакомился там с местными пацанами, это можно назвать нереальным везением. Просто ребята, когда мы с ними разговорились, и я сказал, что ищу в этих краях дома, выставленные на продажу, сразу дали весь местный расклад не только по продаже домов, но и по их состоянию. В итоге здесь нашлось сразу два варианта, которые могут меня заинтересовать. Правда один из них, по словам пацанов, так себе. Сам дом хороший, хоть и дореволюционный, зато кирпичный и в отличном состоянии. Только вот хозяин там еврей, которого все здесь называют Мойшей. А это племя, как известно, задешево никогда не продаст, поэтому, по мнению пацанов, и время на него тратить не стоит.
Мое внимание этот Мойша, наоборот, привлек, ведь денег у меня нет, только золото, а кого оно может заинтересовать, кроме евреев? Поэтому я попросил ребят показать дорогу именно к нему, хотя и о другом варианте я не поленился спросить и выяснить адрес дома.
Все было, как говорится, в шаговой доступности, и я уже минут через пятнадцать стучался в ворота высокого глухого забора у дома, принадлежащего еврею.
Хозяин был дома. Он оказался невысоким упитанным дядькой с приличным животиком и хитрющими, постоянно улыбающимися глазами.
Одет он был почему-то в довольно приличный костюм и, хоть и с некоторым недоверием, но согласился показать мне и дом, выставленный на продажу, и участок с другими постройками. То, что я увидел, очень мне понравилось, но я не знал расценок, а тем более в золоте, и начал сомневаться, что моих тридцати николаевских червонцев хватит на покупку этого великолепия. Всё-таки помимо довольно большого дома с очень удобной планировкой, где помимо кухни и столовой было ещё и четыре спальни, которые можно приспособить под что угодно, у дома была ещё небольшая недавно построенная баня и огромный сарай, который смело можно назвать ангаром. Про сарайчик для хранения дров с углем и расположенный под ним погреб я вообще молчу, как и про старинный ледник, устроенный ещё при царе Горохе.
Так-то дом для меня одного великоват, но, учитывая все постройки и участок соток тридцать, упирающийся своей тыльной стороной в реку, это место было идеальным для меня вариантом. Все здесь сделано по уму, именно так, как мне нравится, и упустить эту прелесть было бы преступлением, если не сказать хуже.
Понятно, я не стал подавать виду, что предельно заинтересован, и спросил как бы между делом о стоимости, а когда Абрам Лазаревич упомянул рубли, я перебил его и слегка озадачил.
— Я вас умоляю, давайте сразу говорить цену в николаевских червонцах, ведь мы с вами серьёзные люди.
Понятно, прикололся, и еврей это понял, но поддержал игру.
— Вы-таки умеете вести дела, молодой человек. Я правильно вас понял, что речь идёт о золоте?
— Вы правильно меня поняли, именно о старых добрых золотых царских монетах.
Абрам Лазаревич надолго задумался, что-то высчитывая в уме, а потом произнес, при этом почему-то махнув рукой.
— Пятьдесят золотых царских червонцев, и дом ваш, молодой человек.
Да уж, губа у дядьки не дура. Хотя кто его знает, может, дом и правда стоит почти полкилограмма золота, но вряд ли, дороговато, как по мне. Да и нет у меня столько этих червонцев.
Еврей с интересом меня разглядывал и, похоже, читал, как открытую книгу, а мне ничего другого не осталось, как говорить прямо. Поэтому, махнув рукой на последствия, я ответил:
— Вот я сейчас думаю, как у вашего народа получается сразу узнавать не спрашивая, сколько у человека денег? Учитывая, что цена наверняка завышена вдвое, возникает вопрос: откуда вы узнали, что у меня чуть больше половины от запрошенной вами суммы? Поделитесь секретом, если вам не жалко.
Абрам Лазаревич ухмыльнулся.
— Ну, насчет того, что завышена вдвое, это вы, молодой человек загнули, максимум на двадцать процентов. И у меня даже в мыслях не было считать чужие деньги, тем более что гаданием я не занимаюсь, — сказал он и как-то задумчиво на меня посмотрел. — Не буду скрывать, там куда меня отправляют работать, мне очень к месту пришлось бы именно золото или другие ценности небольшого размера, но отдавать дом за бесценок, я не намерен. Поэтому, может, вы молодой человек посоветуетесь со взрослыми и изыщите что-то еще?
Да уж, было бы с кем посоветоваться, может, так и сделал бы. Жаль, конечно, но, похоже, здесь облом, хотя можно попробовать кое-что сделать.
— Скажите, Абрам Лазаревич, допустим, ваш дом я купить не смогу, но жилье мне все равно нужно и приобрести его в наше время за золото довольно проблематично, а вам, как я понимаю, это золото как раз нужно, так, может, вы захотите выкупить у меня червонцы за рубли по приемлемому для нас обоих курсу?
Еврей, разглядывая меня с интересом, хмыкнул и спросил:
— Молодой человек, неужели ваши взрослые родственники вам доверяют проводить подобные сделки, чревато, знаете ли, неприятностями.
Подумал немного и даже поругал себя мысленно типа «что же ты, Сашка, творишь». А потом взял и рассказал этому, как ни крути, первому встречному свою историю. Про деда, который, понадеявшись на родственника, снабдил меня этими самыми червонцами, взятыми трофеями при уничтожении банды, и отправил меня сюда учиться. Про то, как сложилась встреча с этим самым родственником, ну и про желание самому распорядиться своей судьбой. Купить дом, устроиться на работу и пойти в вечернюю школу.
Абрам Лазаревич внимательно меня выслушал, немного подумал и начал вещать.
— Александр, по-хорошему, вас надо бы отдать в руки специальных органов, занимающихся воспитанием подрастающего поколения, и на этом закончить наше знакомство. Но вот что-то подсказывает мне, что так поступать не следует. Почему-то есть у меня уверенность, что это неожиданное знакомство ещё не раз и не два может обернуться для нас с вами неплохим гешефтом. Сколько денег за душой у незнакомого человека, я не научился определять, как вы подумали, а вот оценить серьезность и разумность человека по разговору я могу. Судя по тому, что я увидел за время нашего общения, вы прекрасно знаете, что делать и как быть в ситуации, в которую вы угодили. Думаю, у вас даже гораздо больше средств, чем вы мне поведали, но это только ваши дела, и я в них не лезу.
— Исходя из всего этого, есть два варианта, что мы будем делать дальше. Да, я могу выкупить ваше золото, и даже по хорошей цене, после чего мы расстаемся и забываем друг о друге. Второй вариант сложнее. Вы изыскиваете средства, потому как работать бесплатно я не намерен, и я не только продаю вам свой дом за сорок золотых червонцев, но и помогаю с получением всех документов, необходимых для самостоятельной жизни. Кроме этого, организую быстрое переоформление имущества, есть, знаете ли, возможности, и мы сможем сотрудничать в будущем. Мало ли, как в жизни бывает, сегодня ты за рубежом, а завтра снова в родной стране.
Что сказать, озадачил меня этот дядька. На первый, да и на второй взгляд, это все похоже на развод. Просто человек перед тем, как начать отбирать твои средства, пытается выяснить их количество. По-другому сложно воспринять подобные разговоры умудренного опытом еврея с незнакомым, случайно встреченным пацаном.
Первым порывом было, просто уйти, но, подумав, я решил немного поиграться.
— Скажите, а как будет происходить расчет и передача имущества вместе с оформлением всех документов, если средства все-таки найдутся?
Ох, как у этого хитрована заблестели глазки, прям засветились в предвкушении прибыли. Но он явно умел держать себя в руках и потому ответил спокойно:
— Да, как это обычно происходит. Отдаете деньги, я пишу расписку и занимаемся переоформлением.
Ну вот прям верю, верю. Думаю, как только я отдам ему деньги, так сразу и загремлю куда-нибудь в колонию, если вообще лоб зелёнкой не намажут.
С другой стороны, его предложение выкупить золото и разбежаться как бы намекает, что он собирается вести дела честно, но вот слабо мне в это верится, и все тут.
Дилемма, однако, хрен его знает, как правильно поступить. По-хорошему, надо бы уносить ноги, пока ветер без сучков, но ведь не факт, что с другим продавцом будет проще, думать надо.
По какому-то наитию, внимательно посмотрел ему в глаза и произнес:
— Знаете, Абрам Лазаревич, все говорит за то, что меня сейчас разводят, как малолетку несмышленого, и я это прекрасно понимаю, но я все равно рискну вести с вами дела только по одной-единственной причине. Я в любом случае успею забрать вас с собой, случись даже намек на неприятность, вытекающую из нашего сотрудничества, — я улыбнулся ему как можно шире и добавил: — А если вдруг не успею и при этом выживу, вам даже заграница не поможет, уж вы мне поверьте.
Прямо с удовольствием увидел у него в глазах сомнение. Не знаю, о чем он думал, послать меня или продолжить развод, но уже то, что воспринял мои слова всерьез, немалого стоит. Вдруг все-таки не решится на кидок. А если решится, значит я слабо разбираюсь в людях, и придется самому каким-то путем выживать. Потому что прощать я никого не собираюсь, обязательно постараюсь его достать.
Вообще я поймал себя на мысли, что как-то несерьезно отношусь к нынешней жизни, будто в запасе есть еще одна. Веду себя совершенно не так, как раньше. В прошлой жизни никогда, ни при каком раскладе я не стал бы так рисковать. Скорее всего, я вернулся бы обратно к деду и ждал бы совершеннолетия, чтобы потом попробовать еще раз. Сейчас — нет, я не способен так поступить. Почему-то точно знаю, если придется, буду идти до конца и от своего не отступлюсь.