Главное, непонятно, что это, влияние молодого тела или, может, та самая несерьезность по отношению к этой жизни, фиг знает, но мне почему-то нынешнее мое поведение нравится больше, чем прошлое. Вот такая вот фигня творится с человеком, уже прожившим одну жизнь, странная.
Пока я размышлял, еврей отошел от шока, собрался и деловым тоном спросил:
— Когда проведем сделку?
— Проведем, только сначала вам придется оценить кое-какие мои совершенно другие активы, которыми я покрою разницу в недостающем золоте, — с этими словами я достал из кармана один небольшой изумруд и передал его еврею.
Да, не сходя с места решил, раз уж рискую, то по полной. Как говорится, пан или пропал. Да и устал я, если честно, от всяких переживаний, неопределенности и вообще от неустроенности в жизни.
— Конечно, вы можете сказать, что необработанные камни ничего не стоят и так далее, но имейте в виду: я прекрасно знаю, что я вам дал. Сейчас с вашего позволения удаляюсь. Забегу завтра, скажете мне, что думаете по этому поводу. Всего доброго.
Решил закруглять эти переговоры, главное мы обговорили, и теперь мне здесь делать нечего. Вернее, немного не так — нечего здесь делать на глазах у еврея, на самом деле к завтрашнему дню сделать предстоит немало. Изучить окрестности, наметить пути бегства на случай, если еврей поведёт себя неправильно, попытаться проследить за его телодвижениями после нашего расставания, если получится, конечно, да и о ночлеге подумать. Дел до хрена и больше, а времени не то чтобы много.
Абрам Лазаревич посмотрел на меня слегка удивлённо и спросил:
— Не боитесь вот так вот без расписки отдавать первому встречному, пусть и не бог весть какую ценность, но все же?
— Да нет, не боюсь. Не те это деньги, за которые стоит переживать. А если не суждено посотрудничать, то и ладно, переживу как-нибудь.
Еврей только кивнул, и на этом мы с ним распрощались.
Покинув двор дома, который мне так понравился, я сразу ушел из города, к берегу реки, где развил бурную деятельность. Если изумруды я спрятал раньше, еще до встречи с местными пацанами, оставив в кармане всего пару мелких камешков, то остальные вещи все это время были при мне. Вот я и озаботился сейчас поиском, где их можно оставить на какое-то время и при этом не потерять. Нашел подходящее место довольно быстро в глубине колючего кустарника, куда по доброй воле вряд ли кто захочет лезть.
Спрятав свое имущество, сразу же направился к дому Абрама Лазаревича, но уже со стороны реки. Нужно хорошо изучить окрестности и наметить пути отхода, да и отыскать место, с которого можно будет понаблюдать за обитателями интересующего меня дома, тоже не помешает. Не собираюсь я доверять этому хитровану, вот и стараюсь подготовиться, как только могу.
Дом со стороны реки я нашел быстро, да тут и рядом все, а если учитывать, что небольшая деревянная конструкция вроде пристани была здесь одна и находилась как раз напротив нужного дома, то перепутать его с другими было и вовсе нереально.
С путями отхода (или бегства) я определился быстро. С этим проблем не будет, можно скинуть преследователей быстро и с гарантией. Найти подходящее место для наблюдения оказалось сложнее, но и его я тоже смог подобрать. Правда расположено оно на другом берегу реки, что не очень удобно, но зато вряд ли меня там заметят.
Высоченный тополь, вернее, середину его ствола я выбрал в качестве места для наблюдения за еврейским подворьем. Переплыл реку, залез на дерево и убедился, что видно все идеально. Как раз в этот момент к дому, за которым я наблюдал, подъехала легковая машина, в которую уселся «мой» еврей и куда-то укатил.
Опять же странно, а где его семья?
Уже второй раз задаюсь подобным вопросом, то у дядьки не обнаружил его родных, то вот сейчас, странно и непонятно, это мне так везет, или, может, они куда-то на моря жен с детьми отправляют. Так уже поздновато вроде как, конец августа все-таки.
Наблюдать стало не за кем, да и незачем, поэтому я спустился на землю и не торопясь пошел искать место для ночевки. Решил сегодня постираться, да и горяченького чего-нибудь сварить, задолбался уже питаться всухомятку.
Идеальное место для нормального лагеря я нашел довольно быстро. Несмотря на то, что его, похоже, довольно часто использовали для пикников, я решил остановиться здесь на день-другой, очень уж удобным оно оказалось. В основном это удобство состояло вот в чем — там был родник с чистой водой и опушка хвойного леса, подходящая вплотную к реке. Благодаря этому проблем не будет ни с питьевой водой, ни с хворостом для костра. А главное — это небольшая поросшая травой полянка в глубине густого подлеска, укрытая от ветра, на которой я собираюсь ночевать. Тем более, что на этой полянке даже место под костёр было кем-то оборудовано по всем правилам. Его аж диким камнем не поленились обложить. В общем, идеальное место для отдыха на природе, поэтому оно мне и понравилось.
Правда пришлось мне переправляться на другую сторону реки за вещами, но это так, мелочи. Быстро управился и, пока плыл на другую сторону, еще и придумал, что приготовить на ужин. Просто обратил внимание на возню молоденьких пацанов, которые увлеченно ловили раков, доставая их из нор возле берега. Вот я и подумал: чем я хуже, минутное ведь дело — надергать будущей еды, жаль только без пива придется обходиться, но ничего, переживу как-нибудь.
Ужин удался на славу. Раков надергал, даже затрудняюсь сказать сколько в штуках, много, с полведра, наверное, при этом брал только крупных, мелочь отпускал.
Несколько сварил в котелке, а остальных просто запек в углях. Налопался так, что даже дышать было тяжело. Как и планировал изначально, постирался и до наступления темноты успел даже высушить постиранное. Переночевал спокойно, хоть и слегка замерз на рассвете, из-за чего пришлось вставать ни свет ни заря и реанимировать костер. Спать больше не ложился, приготовил в котелке пустую перловую кашу, которой позавтракал, заварил чай прямо в кружке, чтобы душу согреть, да так и просидел у костра несколько часов, жалея, что нет какой-нибудь удочки, чтобы половить активно плещущуюся рыбу.
Примерно часов в девять утра собрал вещи, ушел чуть подальше в лес и там спрятал в неглубокой промоине все, что не планировал брать с собой, обильно присыпав этот своеобразный тайник палой листвой. А затем направился к своему наблюдательному посту. Вовремя пришел, едва я залез на дерево, как к дому подъехала уже знакомая легковая машина, из которой выпрыгнули два подтянутых молодых парня, двигающихся как хищники. Они как с родным поздоровались с вышедшим их встречать Абрамом Лазаревичем и затем вместе с ним направились во двор, где стали осматриваться, активно расспрашивая хозяина дома.
После недолгого обследования двора эти два мужика разделились. Один вместе с хозяином скрылся в доме, а второй зашагал в сторону реки. Там он, не особо осматриваясь, отошел чуть в сторону и уселся на валявшееся возле разросшегося куста смородины бревно, скрывшись таким образом из поля зрения тех, кто был во дворе. Грамотно поступил, сам он прекрасно видел происходящее возле дома, а его при этом рассмотреть при всем желании не получилось бы.
Я, наблюдая за этим спектаклем, напряженно раздумывал, как мне быть в этой ситуации. В том, что этот еврей решил меня прихватить на горячем, сомнений у меня не было, оставался открытым только один вопрос: кого он привлек к этому беспределу, бандитов или госструктуры. Если бандитов — это одно, а вот если каких-нибудь силовиков, то это уже совершенно другой коленкор. В любом случае, если я хочу остаться в Москве, у меня и выхода-то другого нет, кроме как валить этого еврея наглухо. Не считая пацанов на речке, кроме этого представителя избранного народа меня вряд ли кто мог запомнить, вот и надо, наверное, сделать так, чтобы он не смог описать мою внешность, а главное — исключить возможность случайной встречи в будущем, не нужны мне проблемы.
Есть над чем подумать, но в любом случае, пока у него в гостях эти двое, я туда не сунусь. Очень уж специфические у них повадки, не факт, что справлюсь без стрельбы, а шума хочется избежать. Если и делать здесь какие-либо дела, то тихо, иначе нельзя.
Я же собирался слезать с дерева, когда из дома вышли Абрам Лазаревич со своим гостем и целеустремленно направились к реке. Я решил подождать и посмотреть, что они еще надумали, просто интересно стало. Когда они подошли к пристани, Абрам Лазаревич неожиданно начал размахивать руками и кричать:
— Саша, не думай на моих гостей, это родственники, выходи, поговорим.
Глава 3
Фига себе, это я такой предсказуемый, или, может быть, Абрам Лазаревич такой умный? Сомневаюсь, что они могли увидеть меня со двора дома. Скорее всего, все-таки догадались, откуда я могу за ними наблюдать. Плохо, что меня можно так легко просчитать. Конечно, можно было бы забить и не высовываться, но с другой стороны раз меня еще не ловят здесь и сейчас, то, может, все не так уж и плохо.
Немного подумал и решил все-таки сходить поговорить с ними, отобьюсь в случае чего, револьвер-то при мне. Спорно, конечно, но раз решил, то и затягивать не стал. Мухой слетел с дерева и вышел на открытое пространство.
Абрам Лазаревич как увидел меня, что-то негромко сказал своим спутникам, и один из молодых парней начал отвязывать пришвартованную к причалу лодку. В этот раз я переправился через реку как белый человек. Но на причале, принадлежащем Абраму Лазаревичу, чуть не случилось непоправимое. Как только перевозивший меня молодой человек покинул лодку и дождался, пока я вылезу вслед за ним, второй парень достал из кармана корочки и произнес, вернее попытался, но не успел:
— Лейтенант НКВД…
Я сам не понял, как достал револьвер, но одновременно Абрам Лазаревич сделал два шага вперед, перекрывая мне сектор стрельбы, и произнес:
— Яша, не надо здесь этого всего, я тебя попрошу, забирай своего товарища и идите в дом, мы как поговорим с Александром, подойдем.