Справа от съезда с Троицкого моста на Петроградской стороне когда-то бурлила жизнь. В советское время это была площадь Революции. На этой площади не раз проходили горячие революционные митинги, так как большевики после Февральской революции ухитрились занять дворец, принадлежавший известной балерине Матильде Кшесинской, и превратили уютный особнячок в штаб революции. С небольшого балкончика этого дворца 4 июля 1917 г. В. И. Ленин пытался объяснить тысячам собравшихся матросов, солдат и рабочих, что против Временного правительства надо выступать мирно, но держа оружие под рукой. После вооруженных столкновений на следующий день Ленину пришлось бежать, прятаться на острове озера Разлив, что у Сестрорецка, а затем и в Финляндии. Большевики были вынуждены покинуть дворец Кшесинской. После их прихода к власти во дворце размещался Музей Великой Октябрьской социалистической революции, который ныне называется Музеем политической истории России.
Особняк бывшей любовницы Николая Александровича Романова, который мог позволять себе подобные шалости в бытность наследником престола, цесаревичем, соседствует с главным молитвенным домом питерских мусульман – Санкт-Петербургской соборной мечетью. Это здание выстроено в традициях исламской архитектуры. Мечеть была открыта 22 февраля 1913 г., на второй день Романовских торжеств. В возведении здания участвовали архитекторы Н. В. Васильев и А. И. фон Гоген, инженер С. С. Кричинский. На первом этаже молятся мужчины, на втором – женщины, на третьем располагается медресе. Благодаря искусной внешней отделке Петербургская мечеть является яркой доминантой всего пространства, которое открывается взору, если стоять справа от Троицкого моста.
Аврора – корабль № 1 в советский период
Через Неву видно нарядное здание Нахимовского училища, рядом с которым у причала на вечную стоянку пришвартовался знаменитый крейсер «Аврора». Это тот самый боевой корабль Военно-морского флота, который в октябре 1917 г. вошел в устье Большой Невы и пришвартовался за Благовещенским мостом (см. выше). Именно оттуда комендор Е. П. Огнев (1887–1918) произвел исторический «залп “Авроры”» из носового орудия. Современники залпа сразу посчитали, что варвары-большевики разрушили Зимний дворец вместе с его культурными ценностями. Некоторые потомки в 1990-е гг. немало покуражились над тем, что «залп» был все-таки холостым. Автору довелось 7 ноября 1967 г. с моста лейтенанта Шмидта наблюдать за повторением исторического залпа, входившим в программу юбилейных торжеств по случаю 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции. А в период службы в Советской армии автору разъяснили, что холостые выстрелы обладают большей громкостью, что и производит немалый эффект. Так что «залп “Авроры”» призван был надавить на психику министров Временного правительства и послужить сигналом к очередному этапу вооруженного восстания. А по Зимнему дворцу боевым снарядом из Петропавловской крепости прямой наводкой один раз все-таки пальнули – министрам и этого хватило.
«Аврора» стоит не на Большой Неве, а в начале реки Большая Невка. Этот поток невской воды отделяет Петроградскую сторону от стороны Выборгской. К Неве Выборгская сторона в нашем поле видимости выходит зданиями гостиницы «Санкт-Петербург» (прежде «Ленинград») и Артиллерийской академии. За Литейным мостом на правой стороне Невы мы не видим площади Ленина и Финляндского вокзала.
Смольный собор
Экскурсионные прогулочные теплоходы и катера, следуя против течения Невы, обычно довозят туристов до Большеохтинского моста, или моста императора Петра Великого, открытого в 1911 г. Архитектор В. Апышков и инженер Г. Кривошеин на двух опорах соединили три пролета: крайние по 136 м, а разводной в 48 м. Простой по конструкции мост построили за 2 года 4 месяца.
Особенно на фоне комплекса Смольного монастыря, но кому-то в нем не хватает легкости и красоты.
Особенно на фоне комплекса Смольного монастыря. Когда-то на этом месте был Смоляной двор, один из домиков для Петра I, другие сооружения. Елизавета Петровна готовилась в монахини, но все-таки стала императрицей. На месте «Смольного дома», где она грустила, в 1748 г. по проекту архитектора Растрелли был заложен храм с колокольней. Предполагалось учредить институт для девушек из дворянских семей. Институт открыли в 1764 г., а Смольный собор достроил архитектор В. П. Стасов в 1835 г. План строительства пятиярусной колокольни высотой 140 м реализован не был. Но Смольный собор и без того получился немаленьким – 93,7 м.
На правом берегу Невы находится знаменитая тюрьма – «Кресты». Но она не входит в программу. Не будем мы и стремиться дойти до Литейного, Большеохтинского мостов, моста Александра Невского, моста Володарского и тем более до новейшего Вантового (Большого Обуховского) моста.
Мы остановимся между двумя горбатыми мостиками – Верхне-Лебяжьим и Прачечным. Повернемся спиной к Неве и посмотрим на фасадную решетку Летнего сада, выполненную Юрием Матвеевичем (Георгом Фридрихом) Фельтеном (1730–1801). Экскурсоводы любят рассказывать о некоем английском джентльмене, который на своей собственной яхте доплыл до этого места, полюбовался решеткой… и отплыл обратно.
Знаменитая решетка Летнего сада
4 апреля 1866 г. прямо у входа в Летний сад двадцатипятилетний студент Дмитрий Каракозов (1840–1866) совершил первую (из восьми в общей сложности) попытку убить Царя-Освободителя. «Ты поляк?» – спросил император Александр II у террориста. «Нет, я коренной русский человек», – ответил стрелок. «Почему же ты стрелял в меня?» – задал еще один вопрос своему подданному государь-император. «А потому, Ваше Величество, что Вы народ обманули!»
Принципиальный юноша был казнен. Мещанин Комиссаров, который спас царя, толкнув в руку стрелявшего, получил дворянство, был обласкан. Но, в конце концов, спился и покончил жизнь самоубийством. С выстрелов Каракозова некоторые современники ведут страшную историю русского политического терроризма. А кто-то считает, что к выстрелам революционеров власть не прислушалась и дело закономерно дошло до «залпа “Авроры”».
Летний дворец Петра I
Ограда Летнего сада представляет собой чугунную решетку в виде копий с позолоченными наконечниками и орнаментом. Фрагменты решетки чередуются с гранитными колоннами, украшенными декоративными вазами. Гранит для 36 колонн – «столбов из дикого морского камня» – рубили на пустынных финских островах. В работах принимали участие мастеровые из села Путилова Шлиссельбургского уезда Санкт-Петербургской губернии. Из гранита «самой крупной сыпи» (крупнозернистого) изготавливали урны, которые устанавливались на колонны. В создании произведения исключительной красоты приняли участие десятки мастеров-путиловцев, имена которых сохранила история: Илларион Алексеев, Иван Сергеев, Иван Стрижев и др.
Инженерный (Михайловский) замок
Это «чудо света» Ю. Фельтен и П. Егоров создали в 1771–1784 гг.
В летний период, когда Летний сад открыт, можно резвым шагом пройти мимо Летнего дворца Петра I, памятника русскому баснописцу Ивану Андреевичу Крылову, мимо Кофейного домика, многочисленных копий скульптур, которые завез еще Петр I, мимо пруда с лебедями. Это Александр Сергеевич Пушкин мог «нога за ногу» из своей квартиры на набережной реки Мойки, 12 дойти до Летнего сада, который он называл «мой огород». И Евгения Онегина «француз убогий» водил сюда довольно часто.
Памятник Петру I от Павла I
А мы выходим из Летнего сада и оказываемся перед Инженерным (или Михайловским) замком. «Хочу умереть там, где родился», – сказал якобы Павел I, приказывая снести деревянный Летний дворец Елизаветы Петровны, в котором он появился на белый свет. На освободившейся площадке в 1797–1800 гг. в страшной спешке, даже ночью, велись работы по проекту Василия Ивановича Баженова (1738–1799). Руководили работами В. Бренна, другие известные мастера, а Павел I всех подгонял. 1 февраля 1801 г. Павел I с семьей переселился в замок, получивший в честь архангела Михаила название Михайловского. А через 40 дней пожелание императора исполнилось – его убили заговорщики 10 марта 1801 г. Впоследствии Михайловский замок передали военно-инженерному училищу.
Михайловский замок заслуживает того, чтобы обойти его кругом. Все четыре фасада разные, что называется, на любой вкус. Парадным фасадом считался тот, перед которым стоит памятник Петру I с надписью «Прадеду – правнук». Павел I ненавидел свою мать, Екатерину II. Многое из ее нововведений он отменил. Демонстративно перезахоронил останки своего отца Петра III, убитого фаворитами матери. Так всего через двадцать лет после Медного всадника появился памятник Петру I у Инженерного замка. Совсем не интересный.
Цирк Чинизелли, фрагмент фасада
Экскурсанты уже еле волочат ноги, но их можно утешить тем, что осталось уже немного. Пожалуй, не стоит продолжать движение по Кленовой аллее мимо двух симметричных зданий Кордегардии, затем мимо цирка Чинизелли с выходом на реку Фонтанку. Дальше можно было бы повести героев вдоль реки Фонтанки, посмотреть на Шереметевский дворец, на коней Клодта у Аничкова дворца, на сам Аничков дворец…
Храм Спаса на Крови
Нет! Мы пойдем другим путем. Прямо через Михайловский сад за Русским музеем (любуемся тыльной частью) выходим к собору Воскресения Христова (храму Спаса на Крови). В голову приходит странная мысль. А ведь от решетки Летнего сада, у которой Каракозов первым в 1866 г. стрелял в Александра II, до набережной Екатерининского канала, где народовольцы все-таки привели в исполнение свой приговор 1 марта 1881 г., всего лишь несколько сотен метров. И пятнадцать лет, которые превратились для царской семьи в настоящий кошмар. По-человечески Александра Николаевича жаль. Но работа «первым лицом» со времен Гая Юлия Цезаря всегда была связана с большим или меньшим риском. На каждого Цезаря всегда может найтись свой Брут.