Она остановилась, встав между Пирсом и мной, и кокетливо обернулась ко мне. Выражение ее лица было жаркой смесью похоти и доминирования.
– Айви, прекрати, – сказала я, когда мою шею начало покалывать.
– Он хочет забрать тебя в Безвременье, – ответила она, страх притуплял ее сексуальный внешний вид. – Спроси его.
Пирс вытащил свою левую руку из кармана, призывая меня послушать его, и узел напряжения ослаб, когда я увидела гладкую человеческую кожу вместо белых перчаток Ала.
– Ты должна согласиться, что, несмотря на ужасную гнилостную вонь, там безопаснее. Там ты будешь в безопасности.
Я видела Безвременье днем, и это было отвратительно.
– Так вот почему ты невредим? – злобно спросила я. – Ты заключил с Алом сделку? Ты должен убедить меня покинуть реальность и спрятаться в Безвременье, а он не изобьет тебя до полусмерти? Я не демон, и я не принадлежу тому месту!
– Нет, – Пирс бросил пристальный взгляд на Айви, потом на Дженкса, и только после этого сделал шаг по направлению ко мне. – Я не считаю, что ты демон.
Его левая рука опустилась в глубокий карман, и мое лицо похолодело, когда он достал почерневший искореженный остов моего вишнево-красного пейнтбольного пистолета.
– Мне жаль, – сказал он, перейдя через комнату и опустив его в мою ладонь. – Он полностью уничтожил твой зачарованный пистолет.
– К-как? – пробормотала я, вспомнив, что он был у Пирса, когда я ушла. Дженкс свистнул медленно и долго и, повинуясь импульсу, я вытащила правую руку Пирса наружу. Колдун зашипел от боли, и я развернула ее, увидев отпечаток рукоятки пеинтбольного пистолета.
– Боже мой, Пирс. Что он сделал с тобой? – я бросила оплавленный пистолет на сгоревший диван, и Пирс застыл, когда Айви приблизилась.
– Дженкс, достань амулет от боли, – сказала я, и пикси вылетел прочь.
– Ты стрелял в него? – спросила я, мое беспокойство превратилось в гнев. – Ты сумасшедший? Я удивлена, что он не убил тебя!
Решительно стоя передо мной, Пирс спрятал свою обожженную руку за спину.
– Я уверен, что он хотел. Но я не дал ему такой возможности. Мой прицел был плох, и он расплавил твое зачарованное оружие сразу после моего второго выстрела. Ты бы предпочла, чтобы меня избили?
И теперь, когда солнце встало, Ал не мог последовать за ним.
«Ооо, я уверена, что он зол».
Дженкс разбрасывал золотые искры, когда вернулся, и я взяла у него амулет от боли, укладывая его на голову Пирса и с легкостью цепляя его на полях шляпы. Измученное выражение лица Пирса тут же исчезло, но Дженкс тревожно зажужжал.
– Ал будет о-о-о-че-нь взбешен, – протянул пикси взволнованно. – Он решит, что это Рэйчел дала тебе свой пистолет.
Издав звук неодобрения, Айви пришла в движение, ее изящество пустило по мне нервную дрожь, когда он выглянула в переднюю дверь. Я посмотрела на расплавленный пистолет на обугленных подушках и молчаливо согласилась.
– Не могу поверить, что ты выстрелил в него. Пошли, – сказала я, беря Пирса за плечо. – У меня есть чары от подгорания. Они действуют от пригорания на печи, но они помогут.
Пирс на шелохнулся, и моя ладонь соскользнула с него.
– Ковен приговорил тебя к смерти, – сказал он, опасливо поглядывая на Айви. – Я знаю, что тебе не нравится находиться в Безвременье, но Ал примет тебя. Ковен не сможет достать тебя там.
Его колдуна срывался, а это значило, что он действительно расстроен, и я посмотрела на него с недоверием.
– Я не собираюсь со слезами умолять Ала о помощи. Я могла бы еще смириться с твоим присутствием, но твои советы я не обязана выполнять. Ты был не прав в том, чтобы в первую очередь не говорить Алу о Ковене. Ты был не прав в том, чтобы покинуть церковь. И ты был не прав в том, чтобы сесть в автобус. Ты знал, что Вивиан почти всех в нем убила? Я не стану прятаться в Безвременье!
Брови Пирса нахмурились.
– Может быть, они бы не умерли, если бы мы были там.
Я поморщилась, подумав о том же самом.
«Это его двусмысленный способ обвинить во всем меня?»
Айви вернулась из прихожей и встала, расставив ноги и настороженно прислушиваясь. Ее глаза все еще были черными, но, по крайней мере, она не выглядела так, словно готова прыгнуть на кого-нибудь. Дженкс присоединился к ней, шумный стрекот его крыльев громко раздавался в тишине опустевшей от пикси церкви.
– Мы можем защитить жизнь Рэйчел, – сказал Дженкс почти сердито. – Нам не нужна твоя помощь.
Пирс скрестил руки на груди, но я не собиралась уходить, и все тут. Мне было все равно, сколько бы он не хмурился и не прочищал горло. Запустив руку в свои спутанные со сна волосы, я попыталась вспомнить, как давно я делала чары от сгорания. Несомненно, меньше года назад. Но мне нужна была возможность поговорить с Пирсом наедине. Я не хотела, чтобы мои друзья услышали то, что при этом вылетит из моего рта.
– Дженкс, сколько у нас есть пиретрума девичьего?
Он отлетел от меня, его выражение было раздраженным, когда он увидел, что я пытаюсь избавиться от него.
– Пойду проверю… Рэйчел, – сказал он едко и вылетел из комнаты.
Затем я в ожидании повернулась к Айви.
– Пойду, проверю периметр, – пробормотала она. – Держись подальше от окон.
Громко стуча каблуками сапог, она вышла из передней, тщательно убедившись в том, что Рекс не выскользнет вместе с ней. Я мельком увидела проблеск утра, когда дверь открылась, показывая яркое солнце, сверкающее на тротуаре, до сих пор мокром от вчерашнего дождя. Прохладного и мирного.
«Ну, скоро это изменится», – подумала я, оборачиваясь обратно к Пирсу.
Его плечи были напряжены, челюсти сжаты, щеки, без намека на щетину, покрывал слабый румянец.
«Когда он нашел время побриться?»
– Пирс, – сказала я, зная, что Дженкс подслушивает. – Спасибо, что заставил Ала… Я хотела сказать, тебе не следовало… я бы справилась с этим, – закончила я жалобно, а потом сдалась, притихнув. – Спасибо, – повторила я искренне. – Ты уверен, что в порядке?
Поза Пирса смягчилась, и он утратил свое жесткое выражение.
– Пожалуйста.
– Но я не оставлю церковь, – закончила я, и его хмурый взгляд снова вернулся. – Я попробовала, и все пошло не так. Здесь мои друзья, и я застряла вместе с ними.
Мои пальцы легонько пробежались по его раненной руке, вытаскивая ее наружу, чтобы посмотреть на ожог, но он не позволил мне этого сделать.
– Насколько Ал в бешенстве? – спросила я. Рекс терлась об мою ногу, прося выпустить ее на улицу, и я взяла кошку на руки. – Поэтому ты хочешь, чтобы я вернулась туда, не так ли? Ты полагаешь, что если я вернусь, прося защиты, он не будет так зол на то, что ты выстрелил в него?
– Боже упаси, – ответил Пирс, его глаза блестели. – Я думаю о твоей безопасности.
Как будто я поверила в это.
– И ты считаешь, что я принимаю неправильные решения, – сказала я, неся Рекс на кухню, чтобы достать чары от сгорания. Я знала, что он последует за мной.
– Он был, словно дикарь с топором для мяса, – произнес колдун, стоя у меня за спиной. – Он мог бы избить меня еще до заката, но оно того стоило, – пробормотал Пирс. – Я полагаю, что нам обоим нравится то, что больше всего нас пугает.
Кухня казалась синей из-за задернутых штор и такой мирной.
– Извини?
Он пожал плечами и понурился.
– Мне нравится пытаться убивать демонов, и я считаю, что тебе нравится Айви.
Мои пальцы, ласкающие Рекс, приостановились.
– Извини? – снова сказала я, более резко.
Пирс наклонился, удивляя меня, его лоб почти коснулся моего.
– Она может спасти тебя, знаешь ли, – прошептал он, его пальцы потянулись, чтобы прикоснуться к Рекс между нами, и я замерла. – Если ты предашь себя и привяжешься к ней, полностью признав ее власть над собой, ты будешь до конца своей жизни защищена вампирами. Они видят тебя как свой следующий скачок.
Ах. Это. Я не могла посмотреть вверх, и сосредоточилась на наших пальцах, прикасающихся среди шерсти мурлыкающей кошки.
– Тогда бы я не была собой, – сказала я, гадая, почему он поднял этот вопрос.
– Действительно, ты была бы другой. Но ты была бы сильной. И тебя бы навсегда запомнили, – он сделал вздох, и его пальцы оторвались от моих; я подняла глаза. – Ты ее любишь?
Его вопрос ужасно удивил меня.
– У тебя много вопросов, не так ли?
Над его глазами пролегли те же обеспокоенные морщины. Я уже видела их раньше, когда он говорил со мной о Нике, и мой пульс ускорился. Он хотел, чтобы я сказала «нет».
– Ну так? – спросил он серьезно. – Не перепутай мой очевидный простодушный нрав с глупостью. Вампиры существуют почти так же долго, как и мы. У нас нет иммунитета от их чар. А Айви очаровательна.
Его челюсти сжались, и я вспыхнула.
– Она хорошо относится к тебе, пока не умерла и, вероятно, после этого она будет к тебе относиться так же.
Я прижала Рекс ближе, чувствуя ее тепло.
– Мы с Айви… – начала я, потом мысленно остановила себя. – Это сложно, – выкрутилась я. – Но между нами сейчас нет ничего, кроме расстояния.
Его глаза не отрывались от моих, он соотносил мои слова с тем, что он видел в прошлом году.
– Ты любишь ее? – настаивал он. – Больше, чем любовью сестры?
Мои мысли вернулись к поцелую, который она подарила мне. И к тому моменту на кухне, когда мы пытались разделить что-то без потери ею контроля – и не смогли. Ощущения, которые она вытянула из меня, навсегда переплелись с вампиром, который пытался привязать меня к себе и насильно взять кровь. Больше, чем любовью сестры. Я знала, о чем он спрашивал, и зная, что ответ – «да», я покачала головой, считая, что то, что я чувствовала, ничего не значит, поскольку я больше не собираюсь продолжать это.
– Я не вернусь к тому пути, Пирс, – сказала я, мой голос задрожал, когда я почувствовала внезапную злость – злость на то, что я была недостаточно умной, чтобы найти способ быть человеком, которым я хотела бы быть, а еще – человеком, в котором нуждалась Айви. – Спасибо, что напомнил.