Я выпиваю приготовленный шалфей. Эффект возникает почти мгновенно. Мир сворачивается. Все реальное содержится в этой чаше. Все иллюзорное мерцает вокруг меня в свете ламп.
Я ощущаю, как Эйра трется мне о ноги, слышу ее мяуканье. Фамильяры связывают нас с реальностью. Они привязывают нас ко всему, что нам знакомо, что нам близко. Не один раз именно мягкое присутствие Эйры возвращало меня к самой себе.
Последние элементы схемы, которые я выбрала для этой ворожбы, уже у меня в голове, на кончиках пальцев, на языке. Я произношу нужные слова. Формирую символы.
И, наконец, я смотрю в мою бездонную чашу и задаю вопрос: «Кто убил Дэниела Уитмена на вилле «Вояж»?»
Я смотрю.
И смотрю.
А ответа нет.
Я быстро озираюсь. Ответ может быть визуальным, ощутимым или слышимым.
Но я ничего не слышу, ничего не ощущаю и вижу только мое собственное отражение, мерцающее и искаженное.
А потом Эйра вопит, а моя обсидиановая чаша раскалывается, и ее пустые черные глубины – это последнее, что я вижу, падая.
37Мэгги
Я уже почти дошла до магазинчика Фенн, когда он взрывается. По крайней мере, судя по звуку.
Я перехожу на бег. Входная дверь заперта и закрыта рольставней, так что я бегу к черному входу и в проулке сталкиваюсь с Бриджит Перелли.
Она вылетела со двора своего салона в соседнем доме. Позади нее – бедлам лая, воя и скулежа.
– Какого черта? – орет Перелли. Она начинает колотить в калитку, которая, видимо, ведет на двор за ведьминским магазином. – Сара, ты там?
Что-то хрустит у меня под ногами. Осколки стекла. Я проверяю оба окна, но на стекле следов нет.
Перелли трясет ручку двери, продолжая окликать подругу. Не получив ответа, она запускает руку в карман и вытаскивает связку ключей, которые начинает перебирать.
– У нас обеих ключи от помещения другой, – объясняет она, вставляя ключ в скважину. – Так мы можем за ними присматривать. В моем салоне масса оборудования, которое легко стащить, а у Сары, конечно, тоже много всего, что кому-то может понадобиться. Думаю, Сары нет на месте: она обычно не запирается. Но Пьер мне рассказал, что устроили у ее дома. Ублюдки.
Калитка открывается, и мы обе осматриваемся.
Окна по обе стороны от двери выбило. Дверь заперта, но странно перекосилась в проеме. Сад выглядит в основном неповрежденным, но кое-где цветы сорвало – стебли изжеваны. Теплица в углу цела.
В одном из разбитых окон я замечаю колеблющееся пламя. Огонь, разведенный поджигателем? Но нет, он маленький. Ровный. Свечи или лампы. Значит, Сара Фенн внутри, хоть калитка и была закрыта.
Зачем было запираться?
Перелли испуганно заглядывает во второе окно, пытаясь что-то разглядеть сквозь решетку.
– Сара? Сара! – зовет она. А потом: – Нет, не надо!
Это мне. Она вскидывает руку, увидев, что я потянулась к перекошенной двери – но я уже отшатываюсь. Что-то скрутило мне кишки мощным спазмом, а в горле стоит желчь.
– Охранные чары, – объясняет Перелли. – Отпугивающие. Погодите, дайте мне.
Я согнулась пополам, кашляя и отплевываясь. Перелли снова вытащила свои ключи и трогает что-то, что я приняла за брелок. Теперь я вижу, что это маленький блестящий кружок с выгравированными изгибами колдовского знака. Она сжимает его в пальцах и шагает к двери, осторожно дергая ее второй рукой.
Из дома с воплем выскакивает пушистая полосатая кошка. Фамильяр Фенн. Животное ныряет в проулок.
– Сара? Господи!
Перелли уже в доме. Я вижу, как она нагибается под рабочий стол. А потом она с хрипом пятится, волоча Фенн подмышки. Ведьма оглушена, голова у нее мотается. Однако признаков взрыва нет. Ни сажи, ни дыма.
– Осмотрите ее, – говорит мне Перелли, опуская Фенн на землю. – Там разбились лампы. Может начаться пожар.
Она снова уходит в дом, и я вижу, как она мечется по мастерской. Тут Фенн стонет – и я вспоминаю, что нужно делать. Я провожу обычную полицейскую проверку, но дыхание у нее не затруднено, и она постепенно приходит в себя.
Я спрашиваю, нет ли у нее травм – и если есть, то где. Она бормочет «нет», а когда я достаю рацию, чтобы вызвать скорую, она слабо трогает меня за руку.
– Не нужно.
– Что случилось?
– Зелье испортилось, ага? – спрашивает Перелли. Она стоит в дверях – и мне приходит в голову, что она довольно долго находилась в доме. – Ты в норме, Сара?
Ведьма кивает, и я помогаю ей сесть. Кошка проскальзывает обратно во двор и прыгает к Фенн на руки. Ее присутствие помогает ведьме оправиться.
– Что случилось? – спрашиваю я снова.
– Просто варила зелья, – повторяет Перелли, а Фенн одновременно говорит что-то похожее на «ворожила».
– Все в порядке, Бридж, – говорит ведьма подруге. – Это не запрещено, если это только для себя. Я обращалась к прошлому.
– К прошлому? То есть пытались что-то увидеть? Что именно?
– А вы как думаете, агент? – ее голос стал жестче. Словно она мне не доверяет. – Кто совершил то убийство, в котором обвиняют мою дочь.
– И?..
– Ничего. Я ничего не увидела.
– Но что же вызвало?.. – я обвожу рукой стекла, покосившуюся дверь и поломанные цветы, все еще явно испуганную кошку, дергающую хвостом.
– Наверное, допустила ошибку в ритуале. Ворожба не относится к тем средствам, которым я доверяю и часто использую. Но в данном случае я должна была попытаться.
Ошибка? Я не настолько хорошо разбираюсь в магии, чтобы судить, насколько это вероятно и может ли привести к подобным разрушениям.
– Вам помочь добраться до дома? – спрашиваю я.
– Спасибо, но мне надо закрыть дом. Я тревожусь не только о моем имуществе. Я веду подробные записи о клиентах и обязана позаботиться об их защите. Бридж, ты не могла бы позвонить?..
– Пьеру? – уточняет ее подруга. – Конечно.
Бриджит звонит своему бывшему и описывает ситуацию. Тем временем Фенн встает и делает несколько неуверенных шагов.
– Видите, – говорит она, – все работает. А как вы оказались так близко, агент Найт?
– Я хотела поговорить с вами о той газетной статье. Сообщить, что я никоим образом ее не санкционировала, и сказать, что, если в какой-то момент вы или Харпер почувствуете опасность, вам следует позвонить в отделение, и помощь придет немедленно.
– Спасибо. Мы так и сделаем.
– Значит, Харпер вернулась в город, да?
Фенн моментально замыкается. Кошка у нее на руках открывает пасть, демонстрируя мелкие острые зубы.
– Моя дочь – личность самостоятельная, агент. Уверена, что она вернется, когда сочтет, что тут безопасно. Но хочу вам напомнить, что ей семнадцать, и в последние пару недель она пострадала при пожаре, в котором погиб ее парень, ее обвинили в его убийстве и в том, что она – незарегистрированная ведьма, а ее дом подвергся нападению. Вы не можете винить ее в том, что в данный момент она предпочитает находиться не здесь.
Это правда. Это все – правда.
– Пьер уже едет, – объявляет Бриджит. – Давай-ка ты присядешь в доме, Сара. Приятно было познакомиться, агент.
Она протягивает мне руку для рукопожатия. Это явное приглашение уйти. Она уводит подругу в разгромленную мастерскую, оставляя меня по ту сторону порога, через который я не могу перешагнуть.
Я звоню Честеру.
– Ты уже закончил со звонками? – спрашиваю я. – Короче, Роуэн Эндрюс уже в самолете?
– Они нам подошли, – говорит он мне. – Мы хорошо поговорили, и они могут выехать немедленно. Собор дал отличные рекомендации. Как раз собирался позвонить, когда отвлекся.
– Отвлекся? Не забывай о деле, Честер. Купи им билет. Ты ведь знаешь, что это в приоритете.
– Знаю, – говорит он огорченно. – Просто… я ехал в отделение и… ну… оказался как раз у редакции «Сентинела».
– Если ты заехал, чтобы выговорить Варли за помехи следствию, то я беру свои слова обратно. Отличная работа, сержант Гринстрит.
– Нет, дело не в этом. У них у дверей стенд, на котором они еженедельно вывешивают свою первую полосу. И экстренный выпуск тоже…
– Экстренный выпуск?
– Вам надо бы поехать самой, – говорит он, – потому что его сейчас развозят по всем торговым точкам как бесплатное приложение. И все очень, очень плохо.
Черт. Чего Варли добивается? Надо посмотреть. Я знаю, что в унылом «Старбаксе» всегда есть «Сентинел».
Вот только когда я туда доберусь и увижу, что Варли натворила, то лишусь аппетита.
А еще, наверное, и работы.
38
ЭКСКЛЮЗИВНО
Берил Варли, редактор отдела новостей
Сегодня мы узнали, что необъективные власти штата игнорируют улику в деле о трагической гибели Дэниела Уитмена на вечеринке.
В поразительном интервью заслуженный шеф полиции Санктуария Тэд Болт сообщил, что ведущая следствие агент Маргарет Найт попросила его «скрыть» важнейшую улику.
Дэниел погиб десять дней назад при невыясненных обстоятельствах на празднике в честь начала лета. Свидетель утверждает, что для нападения на него было применено колдовство, повлекшее за собой его смерть.
НОВАЯ УЛИКА
Редакция видела кадры из видео, снятого в тот вечер. Это видео находилось в распоряжении следователя в течение недели – на нем ясно можно увидеть необъяснимые явления.
Арестов не производилось. Однако сразу несколько человек называют Харпер Фенн (17 лет), дочь Сары Фенн, единственной зарегистрированной ведьмы Санктуария, персоной, которая представляет интерес для следствия. Харпер Фенн до этого была подругой Дэниела Уитмена, но их отношения прекратились незадолго до вечеринки.
СМЕРТНАЯ КАЗНЬ
В случае доказанного «сверхъестественного убийства» с помощью колдовства закон штата Коннектикут требует смертной казни. Житель Санктуария, заслуженный профессор юриспруденции Малькольм Эмпсон, сказал «Сентинел», что, по его мнению, «немыслимо», чтобы губернатор Коннектикута демократ Тара Миллер, допустила осуществление такого наказания.