Значит, я права. Это – новые улики против Харпер.
– С вечеринки? Я уже ее видела. Вернее, вариант Джейка…
– Да? И тем не менее, вы…
– Чем больше данных у полиции – тем лучше. То есть, по-моему, более ясного варианта, чем у Джейкоба и быть не может. Он стоял рядом с Харпер, когда она это сделала. Но он не снял момент падения Дэниела. Или того, что происходило на площадке перед этим. То, что заснял Фредди, может только помочь.
Двое мужчин переглядываются. Психолог ярко покраснел: классический признак тревоги. Замдиректора, похоже, вообще лишается дара речи, но я итоге все-таки выдавливает из себя:
– Извините, миссис Уитмен, это не та вечеринка.
Не та вечеринка?
– Видео, о котором идет речь, похоже, является оригиналом того ролика, о существовании которого онлайн школьное руководство осведомлено – то есть, в интернете была отредактированная версия. Именно ту съемку и показали в тот вечер, когда ваш сын трагически лишился жизни.
– Съемки секса?
Заместитель подается вперед. Он – мужчина непривлекательный, с огромными залысинами, но что-то в его взгляде сейчас позволяет мне понять, почему он получил эту должность. Он способен внушить страх и уважение хулиганам и лентяям. Я отшатываюсь. Он собирается сказать мне что-то, что будет страшнее всего, что случалось слышать ученикам в этом душном тесном кабинете.
– Боюсь, это было бы неверным обозначением, миссис Уитмен. Видите ли, на видео Фредди звук не редактировался. Там нет музыкального сопровождения. Там показано, как ваш сын совершает половой акт с Харпер Фенн, но слышно, как она говорит – невнятно, но все время: «прекрати» и «нет».
Подчиняясь инстинкту, я выбрасываю руку, чтобы схватить планшет и швырнуть его в стену, разбив на такие осколки, что ни один судебный эксперт его обратно не соберет.
Однако психолог оказывается быстрее и придвигает его к себе.
– Мне искренне жаль сообщать вам дурную новость, миссис Уитмен, – говорит замдиректора, – но я надеюсь, что вы сможете за это время подготовиться. Мы сегодня вечером передаем его полиции.
80Мэгги
Запись у Фредди на планшете? Ужас. Голос у Харпер тихий и невнятный, но, когда она говорит «нет» и «прекрати», ошибиться невозможно.
Во время просмотра Честеру пришлось встать и отойти: похоже, его завтрак активно просится обратно.
Я вглядываюсь в экран. Запись длится десять минут, это не урезанная версия с порносайта. Парни за дверью пьяно улюлюкают и орут что-то подбадривающее. В какой-то момент кто-то барабанит в дверь с криком: «Я следующий!». Ничто не доказывает, что они знают об изнасиловании за дверью, но все равно тошнотворно.
И Харпер приходилось видеть их в школе, каждый день.
– Господи! – говорит Честер, когда видео заканчивается. Лицо у него бледное и покрыто испариной.
– Ага. Нет никаких сомнений в том, что именно происходило. Так что мы имеем некую последовательность событий. Изнасилование. Приведшее к конфронтации на вечеринке. И Дэн гибнет – случайно или в результате предумышленных действий. Колдовских или не-колдовских. И от чьих рук, как мы думаем?
– Думаю, мы исключаем папу той девочки, которую Дэн… которая говорит, что Дэн… Нет-нет, – Честер кривится: его полицейская непредвзятость борется с отвращением от только что увиденного. – Он ведь действительно надругался над той девочкой, да? Если он способен на такое…
– Выглядит именно так, – я переворачиваю планшет экраном вниз, чтобы нам обоим больше не пришлось на это смотреть. – Расскажи еще раз, каким он тебе показался при разговоре.
Честер напоминает мне главные моменты показаний Разгневанного Отца. Тот рассказ, который этот человек вытянул из дочери, намек за намеком – и в итоге отчаянное признание в том, что творил Дэн. Каждое непристойное прикосновение, начиная с того, что он прижимался к ней, показывая, как бить по мячу, кончая лапаньем в боулинге на совместном вечере команды. Как эти руки потом пробрались к ней под юбку.
– Он сказал, что хотел пойти в полицию, но дочь умоляла этого не делать. Она считала, что все ребята в школе будут настроены против нее. Плюс, мама ходит в ту же церковь, что и Болты. Это – маленький городок, а Дэн был так популярен, что девочка боялась того, как это на них всех отразится. Надо было видеть этого отца: он был совсем никакой, когда рассказывал все это.
– Так. И если уж он тогда не накинулся на Дэна, то с чего бы делать это сейчас? Так что он у нас в конце списка. Харпер тоже: потому что если это сделала она, то зачем ей было публично заявлять о своем мотиве? Плюс…
– Плюс, – договаривает за меня Честер, – есть же еще магия. Мы с Роуэн это обсуждали на пути в Грин-пойнт. Она ужасно досадует, что не может определить, для чего именно она была использована, но намерения там явно были дурные.
– Еще бы. Она же чуть Роуэн голову не оторвала. Ты видел, как она… превратилась в мини-торнадо? Это же не мои фантазии, а?
Мой коллега мотает головой – выразительно, как ребенок.
– Но Харпер вроде как должна стоять ближе к началу списка, так? Потому что, хоть она сама не может колдовать, она могла попросить об этом кого-то. Например, ту ведьму из Грин-пойнт, Шивон Малони.
– Или ее сына, Джонни, – добавляю я. – Пусть Шивон и сказала нам, что у него нет дара, нельзя верить ей на слово. И если ты подозреваешь сына в убийстве с применением сверхъестественных сил, то вряд ли станешь признаваться какому-то незнакомцу в том, что он ведьмак, так ведь? Может, Харпер попросила кого-то из этих двоих применить против Дэна колдовство. Может, один из них решился на это без ее подстрекательства. Харпер в том поселке, похоже, своя. Если она рассказала им, что с ней сделал Дэн, Джонни или его мать могли действовать по собственной инициативе.
– Но они там не присутствовали. Мы же первым делом составили список тех, кто был на вечеринке. Я сам его вам передал.
– Скажи, Честер, кто сегодня в отделении? – он явно недоумевает, и я ему подсказываю: – Здесь. Сейчас. Назови их.
Он перечисляет фамилии четырех коллег, которые сегодня дежурят: в их числе старикан-пенсионер, которого попросили заменить тех троих, которые заболели, обожравшись на барбекю.
– Ладно. Хорошо. Но ты забыл двоих, которые сидят в приемной, чтобы поговорить с дежурным.
– Но они… Я не знал, считаются ли они – и как их зовут я не знаю.
– Вот именно.
Я смотрю как меняется его лицо, когда он понимает, о чем я. На вечеринку пришли ребята из нескольких компаний: старшеклассники Санктуария, но также футболисты со всего штата и девицы из частной загородной школы. Никто не смог бы перечислить всех присутствующих. Так что все упоминали только тех, с кем были знакомы.
– Если там был кто-то, кого никто не знал, – говорит он, – то нам никто про него не сказал бы.
– Отлично соображаешь, Честер. Нам надо опросить всех тех ребят насчет людей, которых они не знали, а точнее – кого-то, кто с виду ни к одной из компаний не относился.
Я прячу планшет, а потом делаю несколько фотокопий списка гостей, и мы собираемся идти. Я прошу Честера позвать того из присутствующих коллег, которого он оценил бы выше остальных, и он выбирает симпатичного парня в аккуратной форме.
– Не могу помочь, Чес, – говорит коп, щелкая жвачкой во рту. – Приказ шефа. Никто из нас не прикасается к этому дерьмовому делу. На самом деле, когда он вернется, проведав своего парня в больнице, куда он попал из-за ведьмы, и тебя тоже отзовет.
– Стойте, стойте, – перебиваю я его. – «В больнице, куда он попал из-за ведьмы»? Вы что хотели сказать?
– Именно то, что сказал, – коп смотрит на меня со сдержанной враждебностью, словно ждет, чтобы я возразила. – Ведьма прокляла Джейка. Может, даже пыталась его убить, чтобы он не смог дать показания.
Это что еще за безумие? Мало в городе неприятностей, так теперь еще и шеф все раздувает, утверждая, что ведьма прокляла его заболевшего ребенка. Господи!
– Похоже, вам нужна помощь, – неспешно произносят у меня за спиной.
Старикан, которого вызвали на замену, поднялся с рабочего кресла. Форма на него уже еле налезает. Выпирает на бедрах, а поверх ремня свисает второе мягкое пузо. Вид у него такой, будто он рухнет с инфарктом, даже если его позовут снять котенка с дерева, не говоря уже о погоне за преступником.
– Не патрулировал уже несколько лет, – продолжает он, – но никогда не слышал, чтобы полисмен отказывался выполнять свою работу. Тэд Болт новичком кофе мне таскал, когда только пришел в полицию. Что он может мне сделать – отправить в отставку?
Старикан хрипло смеется, покачивая обоими животами. Он берет свой жетон и выходит за мной и Честером.
Я рада выбраться из отделения, и по дороге в школу инструктирую Честера и Старикана. Я объясняюсь с заместителем директора и слежу, как моих парней усаживают в две комнатенки. Секретарь будет вызывать участников вечеринки по одному, а мои коллеги расспросят их насчет тех присутствующих, кого они не опознали.
Готова поспорить на последний пончик, что кто-нибудь вспомнит, что видел загорелого и лохматого Джонни Малони.
81Мэгги
Я оставляю их работать, а сама иду охотиться на мистера Малони в базах полиции. Однако результаты мизерные. Есть предупреждение за хранение каннабиса, давностью в несколько лет: со дня на день должно исчезнуть из его дела.
И больше ничего. Этот тип ни разу не участвовал в драке и не пытался пырнуть кого-нибудь ножом – по крайней мере так, чтобы об этом узнали копы. Я не могу понять, вспыльчив ли он и склонен ли к насилию. В прибрежном кафе он меня не насторожил, но бывают такие люди, которые словно рубильником переключаются.
Я снова вспоминаю то, что видела его и Харпер в тату-салоне, но опять же – никаких улик. Она чувствовала себя непринужденно, орудовала иглой умело. Поскольку я морщусь, даже налепляя пластырь, мне и в голову не приходило, что кто-то может сам себе сделать наколку. А он предоставил ей свободу действий.