Сансара 2 — страница 20 из 63

Она не ответила, смотря на него сверху вниз. Повисшая тишина казалась тяжелой, как мокрый мох вокруг них. Туман клубился, делая Роби похожей на призрак – холодный, недосягаемый и высокомерный.

– Не дуйся, малыш. – Она натянула улыбку, но почувствовала себя, видно, неловко. – Возможно, и правда я перевозбудилась вчера. С тобой это легко. Ну, прости…

Она шагнула ближе. Моня невольно попятился, но споткнулся о корень и чуть не упал. Ее рука поймала и удержала за локоть. Он ощутил силу и тепло ее пальцев – то же, что ночью. Уже хорошо зная, чем это грозит, вырвался, чтобы не искушать ни ее, ни себя.

– А что мы всё пешком да пешком? – брякнул он, чтобы хоть что-то сказать. На самом деле ему не хотелось ссориться с ней. – У нас же теперь крылья есть.

– Они почти декоративные, вряд ли тебя подниму, – коротко рассмеялась Роби, подхватив смену темы. – Но могу разведать дорогу, если посидишь тихо. Идёт?

– Смотри, только чтобы саму, как утку не сбили… – проворчал Моня. Как ребенка боится одного оставлять.

Роби усмехнулась, потом как-то вся напряглась, и пространство за ней будто дрогнуло. С мягким хлопком расправились крылья, разметав туман за спиной. Проверяя подъемную силу, они махнули несколько раз, и воздушный поток растрепал ее волосы – точно пламя билось в них на ветру.

Присев, словно сжимая пружину, Роби с мощным взмахом взлетела. Листья сорвались с дерева и закружились в вихре, а туман разошелся, открывая клочок серого неба. В нем ее силуэт исчез, будто проглоченный дымкой, и лес снова затих. Лишь ручей продолжал мелодично журчать, брызгая каплями холодной воды.

Моня с завистью проводил Роби взглядом – о полете мог только мечтать. Его рука всё еще сжимала перо, подчеркивающее непреодолимый барьер – «рожденный ползать, летать не может». Да и жить толком – тоже. Несколько десятков против тысяч, наверное, лет божества.

Да и как иначе? Она – Клинок Чести, Убийца Богов, существо, чьи мысли и планы до конца неизвестны. А он в них игрушка, инструмент и забава. Она надоест, как только Роби получит что хочет. Зачем такой ей? Может, хоть Инь повезет…

– Не будь наивным, Монечка! – вдруг прошелестело в уме едва слышно, словно ветер принес этот шепот. – Вахра-об-али твою Инь искалечит. Меня нельзя отделить от нее, как получилось с тобой, потому что это и есть я. – Голос прозвучал так, будто змей в райском саду говорил с Евой о вкусе и пользе запретных плодов.

– Сири? – сжал кулачки Моня. – Что с Юлькой?

– Ничего, чего бы она не хотела сама, успокойся. Пользуйся теперь, дурачок, для тебя же старалась. Ой, прости – дурочка. – Смех Сири был тонким, колючим, как иглы ежа.

Моня скрипнул зубами и шагнул вперед, будто мог схватить этот голос. Молочная дымка клубилась вокруг его ног, холодя щиколотки. Казалось, змея-искуситель обвивает хвостом и шепчет оттуда.

– Если хоть волос с нее упадет… – прошипел Моня с угрозой.

– Всё с ней прекрасно, еще спасибо мне скажешь. Я больше туда не приду, обещаю. А вот с Инь могут возникнуть проблемы. Она такая ммм… Ну ты понимаешь… – хихикнула Сири злорадно, видимо, зная, чего больше всего опасался.

– Тогда почему она всё еще там? – возмутился, побледнев, Моня. Она себя выдаст, а Юлька обязательно потащит с собой в «Токусацу». Мало надежды, что у них хватит мозгов сидеть дома.

– Там для нас безопасней. Появись Инь сейчас – ее вскроют «Ключом», как консервную банку. Твоими стараниями, лапушка, его починили. Тебе куда понравилось больше?

Моня скрипнул зубами, гася в себе гнев. Срываться нельзя. Слишком важный разговор для истерик. Узнать бы побольше, раз Сири здесь. Она же провоцирует, выводит его на эмоции, чтобы цапнуть как можно больней.

Он глубоко вдохнул, втягивая холодный воздух, и выдохнул облачко пара. Спокойнее, всё хорошо. Это у Сири проблемы, раз ей нужна помощь.

– Вернешься к Роби, делов-то? Ты же была частью ее? – насмешливо спросил Моня, отплатив той же монетой.

– Ты не понимаешь… – уже с обидой зашептала она. Видимо, крепко задело, хороший удар. – Представь, что потерял в сражении руку. В честном сражении, заметь. Мара не воровал, это трофей. Из «рука» стала еще одним существом. Живым, сознательным и любопытным. Мне нравится быть. Мне нравится боль. Я познаю через нее всё остальное. А что хочет Вахра-об-али? Пришить к своей культяшке меня? Увольте, не надо.

Нащупав, наконец, нужную нить, Моня прислонился к дереву, чувствуя, как кора царапает спину. Мысли стали яснее, да и туман начинал отступать, открывая блестящие от росы стволы сосен.

– А лучше прислуживать Маре? Он из тебя сделает монстра. Хотя о чем это я… И так куда уж страшнее…

– Я не буду на побегушках хоть у кого-то! – Сири почти закричала. Ее голос зазвенел, как треснувший колокол. Моня вздрогнул, оглядываясь, но вокруг только лес. – Я сама по себе! Неужели ты хочешь видеть Инь чьим-то органом? Или в рабстве у демона? Стать игрушкой, как ты у Роби?

Моня провел рукой по лицу, стирая капли влаги на коже. Это он продал Инь, и мысль о ней – беспомощной, сломленной – ударила, будто под дых. Наверное, демоны обращаются со слугами хуже, чем Роби. И это не временный контракт, а навсегда. Что его краткая жизнь в сравнении с уготованным Инь? Ее ждет вечное пекло.

– Так что тогда предлагаешь? – спросил Моня, не видя других вариантов. Но они точно есть, иначе Сири бы к нему не пришла.

– Не отдавай меня никому! Сломай «Ключ» снова!

– Как? Он же…

– Откуси!

– Ты в своем уме? – Моня сорвался, пнув воздух ногой, и едва не потерял равновесие. – Ах, забыл – ты ж во мне. Тогда у нас есть проблема – я дал клятву вчера.

Сири фыркнула, и он почти увидел, как та закатила глаза.

– Ты не Клинок Чести, чтобы держать свое слово. Жалкая, никчемная, что ты теряешь? Это самое дно. Упасть ниже нельзя – соври и предай! Хоть этим отомстишь заносчивой сучке. Она всё равно тебя не полюбит.

– Так себе мотивация. С людьми договариваться ты еще не умеешь… – резюмировал Моня со вздохом. Даже это далось сейчас трудно. Если бы не толстая шкура изгоя, то бы взорвался, истошно орал и плевался.

– Но так всё и есть. Не нужно много слов, чтобы высказать правду! – огрызнулась Сири. – На себя ты можешь забить, но Инь… Она же другая. Это твое второе «я», так пожертвуй собой, пусть хоть оно добьется чего-то!

– Чего, например? – Моня прищурился, глядя в пустоту, где клубился туман.

– Инь может стать божеством, – горячо зашептала Сири, найдя, наконец, уязвимое место. – Темным, конечно, но это даже лучше! Разве не мечтала ты о бессмертии, могуществе, власти? Посмотри на меня – у нее это будет. Значит, и у тебя… с оговорками.

Он провел рукой по волосам, чувствуя, как липнут от сырости. Предложение выглядело крайне заманчиво, но явно с гнильцой.

– Какими еще оговорками? – спросил заинтригованный Моня.

– Что, заинтересовалась? – довольно хмыкнула Сири. – Инь долго была с тобой одним целым, а кармическая связь крепче кровной. Так или иначе вы всегда будете вместе – мы будем вместе. Я обещаю тебе новое и сверхмогучее тело. Мужское тело, которое будет трахать других, а не как это – послушно подставлять свои дырочки!

– Да ну? – не поверил Моня, наблюдая, как луч пробивает туман и отражается радужной сферой, преломляясь в росе. – И где ж его взять? Да и как тебе верить?

– Ты не забыла, что я часть Клинка Чести? А как, где и когда – будет видно. Но клянусь: у тебя оно будет.

Моня опустился на корточки, упираясь ладонями в мокрую землю. Мысли кружились, как перья в потоках холодного ветра. Всем угодить врял ли выйдет – слишком противоположные цели.

Предать Роби? Нет, никогда. Спасти Инь? Да, любой ценой. Он ей желал только счастья. Пусть даже темного, если другое уже невозможно. А мужское тело… После всего этого сладкого ада – как глоток свежего воздуха. Его жарят, точно в котле с карамелью и медом! Умом тронуться можно…

Он поднял руки и сжал голову, чувствуя, как пульсирует висок. Там словно червь. Вернее, Сири. И ее тоже надо спасать – это «пьяная» Инь, что слетела с катушек.

– У тебя есть план? – спросил Моня после длительной паузы. Голос был глухим и бесцветным.

– Он должен быть у тебя. Я сюда и носа не высуну, пока не придумаешь что-то!

– Хорошо, постараюсь помочь. Всем. Не знаю как, но…

– Только быстрее! Инь прямодушна, а Мара умен, крайне коварен и смертельно опасен.

Голос Сири становился тише, растворяясь в шорохах леса, и связь прервалась, оставив после себя в голове только эхо – холодное, как утренний воздух. Моня подняла глаза: над ним уже мягко хлопали крыльями, и туман дрогнул, расступаясь, как перед ангелом, что спускался с небес.

Роби мягко приземлилась, и несколько белоснежных перьев закружились вокруг, точно снег, оседая на мху и цепляясь за ветки.

– Не мои, – пояснила она, вытряхивая пух из волос. – Глухарь – сбила в полете. Когда токуют, они тут чумные – ну, прямо как я. Его надо пожарить. На голодный желудок какая любовь? Хотя с тобой устроит любая.

– Лучше бы в шахту быстрее, – сказал мрачно Моня и взял у нее тушку птицы. Пальцы ощутили липкую теплоту свежей крови, и желудок сжался – то ли от голода, то ли от отвращения. – Нас будут искать, а там не найдут.

– Я нашла вход, но там караул, – с досадой сказала Роби, показывая за ручей пальцем. – Муженька твоего теперь ждать – пропуска ж нет.

– Думаю, с ним приедет и ориентировка на розыск. Может, еще не знают о нас. – Он бросил взгляд, словно надеялся увидеть людей сквозь туман. Лес стоял там стеной – враждебной, непроходимой. Вода блестела в ручье, как осколки стекла, слепя глаза глянцем.

– Так давай их убьем? Там же «искатели», хоть разомнусь! – предложила Роби, кровожадно потирая ладошки. Глаза загорелись, словно уже всё равно – человек там или глухарь.

– Из топ-гильдии, – напомнил Моня, остужая ее хищный пыл. – Эти ребята намного выше эквипом и уровнем. Одной вертушкой уже не убьешь. Да и песенка может на них не сработать, а я не уверен, что воскресну, как ты.