Ненавистно зыркнув на Диану, сел. Сощурился, уставился в монитор. И, гомерически расхохотавшись, откинулся от стола:
— Шарль успел заблокировать счет. Я ничего не могу сделать.
— Да когда бы успел? — Диана недоверчиво наклонилась к монитору.
В следующую секунду монитор рванул вперед. Сложился, как крышка ноутбука — резко, съездив Диану по переносице.
Диана охнула и схватилась за нос. А Анри на удивление резво выпрыгнул из-за стола и рванул в сторону двери.
Дверь поехала еще до прыжка Анри — он выскочил в полузакрывшуюся. Держащаяся за нос матерящаяся Диана протискивалась в узкую щель.
Последним, что я увидел, был розовый рюкзачок — перед тем, как броситься вслед за Анри, Диана успела подхватить его с пола. Золотая кошкодевочка — замочек рюкзака — задорно подмигнул аметистовым глазом.
Дверь с тихим щелчком закрылась. Мы остались втроём: я, тян и труп на полу.
Какое-то время я смотрел на дверь — почему-то был уверен, что она вот-вот откроется, появится Диана и начнет раздавать распоряжения.
Тян, вероятно, думала так же. Но дверь не открылась. Друг на друга мы посмотрели одновременно.
— Нам тоже надо убегать? — неуверенно спросила тян.
Я огляделся. В комнате — или что уж это такое — ничего не изменилось. Стол, топчаны, опрокинутое кресло, стеклянный куб с 3D-схемой и труп на полу. Лужа крови вокруг него расширилась и подступила к моим ногам. Я пересел поближе к тян.
— А ты знаешь, как дверь открывается?
— Не знаю.
— Вот и я не знаю.
В детстве у меня был приятель, посещавший кружок спортивного ориентирования. Приятельствовали мы недолго, разругались из-за какой-то фигни, но кое-что из общения с ним я успел вынести. У меня в башке частенько застревали странные вещи, непонятно зачем. В частности, я запомнил первое правило «дикого» туриста: как только понял, что потерялся — оставайся там, где потерялся. Сиди и жди, пока найдут.
Помню, что еще в детстве удивился очевидному идиотизму — как это, сиди и жди?! А если я помру, пока буду ждать?! Приятель из туристического кружка снисходительно разъяснил, что помру я гораздо скорее, если буду искать дорогу сам. Девяносто девять процентов из ста, что заблужусь окончательно, и меня вообще никто не найдет. Поэтому — сиди и жди.
Мое подростковое бунтарство его объяснения, помню, здорово выбесили. Повзрослев, но правило почему-то не забыв, я пришел к выводу, что придумали его не идиоты. Сев на месте там, где потерялся, ты с большой долей вероятности не сильно удалишься от тех, кто будет тебя искать. А попрешься совершать подвиги — уволочешься в неведомую сторону, фиг знает насколько далеко. То есть, в разы усложнишь работу потенциальным спасателям. А посему, хочешь жить — сиди и не выделывайся.
Сиди и не выделывайся… Не, ну всё логично. Глубину утверждения я осознал, и из подросткового возраста давно выбрался. Но всё равно почему-то бесило. Наверное, поэтому на тян едва не рявкнул:
— Потерялся — жди! Ты знаешь, куда идти?
— Н-нет, — заикнулась она.
— И я нет. Значит, сидим и ждём.
Ну…
Посидели, подождали. Когда надоело, я встал и прошелся по комнате, отметив зачем-то, что стены тут все-таки не бетонные, скорее пластик. Возле двери никаких обнадёживающих кнопок не было.
Тян потянулась и зевнула. Откинулась на топчане, изящно вытянув ножки.
Я сел обратно. Еще подождали. Ничего не изменилось.
— А мы сколько ждать-то будем? — осторожно окликнула тян.
Вопросом она как-то враз определила главным меня. Это я почему-то должен был решить, сколько нам тут сидеть, и сидеть ли вообще. Я. Представитель неопознанного мира, пока еще не очень понимающий, что он тут вообще делает.
Была бы тян настоящим мужиком, то есть, будь этот пятидесятивосьмилетний алкаш-абориген в теле мужика — ух, я бы сказал! Но тян была девочкой. И небесно-голубые глаза смотрели на меня с такой надеждой, с какой ни одна девушка в моём мире не смотрела.
— Давай ещё полчаса, — решил я. — Раз никто сюда за это время не прибежал, значит, вряд ли прибегут. А через полчаса, если Диана не появится, уходим. Не ждать же тут, пока труп разлагаться начнет.
— Хорошо. — Тян снова откинулась на топчан.
— Погоди ты, «хорошо»! — одернул я. — Посмотри пока — может, у него в компьютере что-то полезное есть?
Я, собственно, надеялся найти там кнопку с надписью «Открыть дверь», или типа того. О том, что мы, собственно, оказались взаперти, решил пока не говорить. Чтоб панику не спровоцировать.
— Мне посмотреть? — удивилась тян.
— Нет, блин! Мне. Я сутки назад про ваши миры вообще ничего не знал.
Тян по-кошачьи фыркнула. Поднялась с топчана и села за стол. Осторожно подняла опрокинутый Анри монитор. Положила руки на столешницу. Та приветливо засветилась.
— Живой стол! — ахнула тян. — Офигеть!
— Это ты уже говорила, — одернул я, — не пищи, работай.
Тян осторожно скользнула ладонью по столу. Шевельнула пальцами. Осторожно постучала. Нахмурившись, постучала настойчивей.
Я подошел к ней и встал за спиной.
— Костя, — окликнула тян, — ты видишь то же, что и я?
На мониторе, во всю ширь, светилась надпись: «Нажми сюда!» и сияла указующая стрелка.
— Угу, — помедлив, сказал я. Собственно, а что еще мог увидеть?
— И что делать? Нажимать?
Цирк, блин. Нажмёшь — взорвешься нахрен, не нажмёшь — так и будешь думать, что ж это было? И помрёшь от любопытства.
— Жми, — решил я, — помирать, так с музыкой.
Тян замерла в нерешительности.
— Может, всё-таки…
— Да жми уже!
Я положил ладонь поверх её и нажал пальцем тян на стрелку.
— Ну, наконец-то, — знакомым раскатистым голосом выдохнула комната.
Больше голосу неоткуда было раскатываться, живых существ вокруг не наблюдалось.
Я вздрогнул. Тян завизжала и прижалась ко мне. Комната расхохоталась.
— Вы очень забавны, — снисходительно пророкотала она.
— Да куда уж до тебя-то, — очухавшись, огрызнулся я. — Мы хоть понятно, каким местом разговариваем.
— Бедолага, — посочувствовала комната, — в твоём мире динамики еще не придумали?
И до меня дошло, что с нами говорит компьютер. Черт его знает, где уж там у него динамик. Я украдкой оглядел монитор и поверхность стола, чувствуя себя львом из анекдота, который колобка рассматривал — «Ты это сейчас откуда сказал?». Ничего похожего на динамики не увидел. Ну и ладно.
Перешёл в наступление:
— Чего хотел?
— Почему ты думаешь, что я чего-то хотел? — удивился голос.
— То есть, «Нажми сюда!» на стрелке для красоты было? Ну, окей. Раз ничего, мы пошли. — Я повернулся к тян. — Вставай, хорош валяться.
— Мы же хотели Диану подождать, — напомнила она.
Голос мерзко хихикнул:
— Да-да! Подождите-подождите.
— Что? — вскинулся я.
— Бедные наивные детки, — вздохнул голос. — До сих пор не поняли, что мамочка их бросила. Интересно, сколько вам нужно времени на понимание?
— Неправда! — ахнула тян. — Диана вернется!
— Блажен, кто верует… Впрочем, мешать не буду. Ждите на здоровье.
— С чего ты взял, что она не вернется? — Разговаривать с бесплотным голосом, оказывается, то еще удовольствие. Орать на него как-то глупо, не говоря уж о том, чтобы по шее двинуть. — И кто ты такой, вообще?! А ну, выпусти нас отсюда! А то как тресну живым монитором по живому столу — мёртвым позавидуешь, — и в качестве подтверждения схватил монитор.
— Поставь на место! — испугался голос.
— Открой дверь, тогда поставлю.
— Да на здоровье. — Дверь поехала вглубь стены. — Даже интересно, что вы теперь делать будете.
Я взял монитор подмышку и выскочил в коридор.
— А монитор тебе зачем? — удивился голос.
— Под задницу подложу, чтоб сидеть повыше было.
На самом деле, не знаю, для чего я его схватил. Показалось, что так надёжнее, чем оставлять на столе — закроет этот уродец дверь, и привет. Фиг поймём, откуда вообще выскочили. Тёмные тупиковые отсеки, выходящие в полутёмный коридор, и новые рукава-коридоры казались абсолютно одинаковыми, только из нашего лился неяркий свет. Пока ещё лился — что-то мне подсказывало, что присутствие у меня в руках монитора заблокировать дверь не помешает. Но всё равно, с монитором как-то спокойнее.
— Удалишься от энергоблока больше, чем на десять метров, связь пропадёт, — предупредил голос.
— Да и слава богу, — огрызнулся я. — Хоть мешать не будешь.
Голос обиженно заткнулся. А может, реально связь оборвалась — отошёл я уже дальше, чем на десять метров.
— Костя, — окликнула тян. — А зачем мы сюда вышли?
— Гуляем.
Я всматривался в темноту. Темнота всматривалась в меня. Никого, похожего на Диану или хотя бы на Анри, показывать явно не собиралась. Она, сволочь, кажется, вообще ничего интересного показывать не собиралась — уже метров пятьдесят протопали, а вокруг всё те же коридоры да отсеки. И ни луча света, ни звука ниоткуда не доносится, кроме наших шагов.
— Я не очень люблю гулять по таким помещения, — пробормотала тян. — Тут как-то… неуютно.
— К Диане все вопросы, — буркнул я. — Как встретим, скажи ей, чтоб в следующий раз сперва нормальное место выбрала, а потом уже сбегала.
— А мы её встретим, да? — обрадовалась тян.
Я почувствовал навязчивое желание огреть её монитором по башке.
— Я — Диана?
— Нет.
— Так чего пристала? И зачем ты вообще за мной увязалась? Шла бы лучше в другую сторону, посмотрела — может, Диана не сюда побежала, а туда? — Я ткнул пальцем за спину.
Тян опустила голову:
— Я лучше с тобой.
Ясно. Напарничек попался — мало того, что бестолковый, да ещё и ссыкло.
Хотя я и сам уже понимал, что зря мы сюда вышли. Где искать в этом сплетении бесконечных тоннелей Диану, известно только Диане. Не орать же, как в лесу: «А-у-у! Куда ты делась, дрянь такая?». Да и орать — вряд ли поможет, только лишний шухер поднимем. А у нас в отсеке, между прочим, труп на полу. Да ещё эта дурища от страха вот-вот зубами стучать начнёт.