Немного хлопот и потерянные четыре часа с утра — этого мне вполне хватит за имеющиеся у Кромила деньги.
— Ладно, отдаешь двенадцать, и мы в расчете. Некогда мне ждать! Пошли за мной, то есть шагай вперед и скоро встретишься с братьями, — я пропускаю мужика вперед и иду следом за ним, внимательно присматривая.
Еще бросится с ножом с отчаяния, не веря в мои добрые намерения, и что я точно отпущу братьев.
Лошадь он на радостях попросил знакомого мужика до постоялого двора догнать, а тому как раз что-то перевезти требуется, так что все довольны подвернувшейся оказией.
Через двадцать минут быстрой ходьбы мы заходим в кусты, за которыми спрятана моя повозка. Ветрил на месте, все так же лежит на ней, братаны пытались видно освободиться из пут, но только затянули их в конец.
Потому что сразу же за счастливыми криками, первой реакцией на появление родственника с выкупом, братаны просят меня срочно разрезать веревки, мотивируя тем, что они внезапно сами затянулись и терпеть мочи больше никакой нет.
— Чего, удрать пытались? Придется вам все-таки по одному колену прострелить! — пугаю их, чтобы заткнулись на минутку.
— Так, вот преступники! Давай все деньги, которые у тебя есть и забирай их! — я указываю на солидный кошель на поясе Кромила.
— Там двенадцать золотых, — утверждает он, но кошель предусмотрительно не отдает, а по очереди выкладывает монеты на повозку.
Врет точно, но я не стану силой отнимать оставшиеся деньги. Пока я в своем праве, чтобы получить оговоренный выкуп, а вот ограбить хозяина постоялого двора, да еще на глазах его братанов — очень такое спорное решение.
Может потом боком выйти при следующей встрече, если снова упросит каких-то важных людей о помощи.
— Мне тут еще жить и часто наезжать, как раз мимо его постоялого двора, — понимаю я про себя.
Плохо я еще знаком с местными дорогами и другими проездами к Ликвору, так что не стану рисковать.
Получаю и убираю в свой кошель золото, перерезаю по очереди веревки с уже туго затянутыми узлами и выкладываю пояса брательников даже с ножами. Типа, мне чужого не нужно, все по закону делаю, как правильный служивый.
Троица забирает свое барахло и быстро уходит, постанывая снова от налаживающейся циркуляции крови в членах и явно отпуская в мой адрес не слишком почтительные замечания. Я же спокойно выжидаю, пока они скроются из вида и направляюсь дальше по дорожке, торопясь объехать село с постоялым двором по большому кругу.
Делать мне тут больше нечего, но и исчезнуть лучше побыстрее, чтобы никто не мог показать мой путь остальным желающим пообщаться.
Поэтому поворачиваю вдоль одного из полей, засеянного пшеницей и еду параллельно показавшимся вдалеке стенам города, делая большой крюк, чтобы добраться до следующих ворот.
Глава 6
Ветрил спит, прикрыв лицо от светила рубахой, я шагаю рядом с повозкой и вспоминаю, что мне нужно продумать, чтобы правильно пошить новую сбрую с жестким хомутом, переносящим основную нагрузку с шеи животного на плечи, что в три-четыре раза повышает эффективность упряжки.
И еще какой формы вообще нужно плуг делать, чтобы он сразу отваливал почву с повышенной эффективностью. Такой тяжелый плуг с железным отвалом, не просто подрезающий, но и переворачивающий верхние пласты земли.
Смутно на самом деле и то, и то помню, так что есть над чем голову поломать.
Тройная обработка земли тяжелым плугом на неплохой скорости с помощью всего одной лошади вместо пары медлительных волов, трехполье с паром, внесение навоза на пастбищах и зеленых удобрений в почву вместе с мергелем — все это легко поднимет урожаи той же пшеницы или ячменя с сам-полтора, сам-два до сам-пять или даже сам-шесть.
Еще можно изобрести новый тип железного топора, более удобного для рубки деревьев. Все тоже самое касается тяпок, мотыг, лопат и молотков, в общем всего железного инструмента.
— Лошади здесь уже почти все подкованы, хорошо, что хоть с этой задачей местная цивилизация справилась без моего участия. А то ведь на все моего гения не хватит.
Но это на самом деле крутое прогрессорство, которое очень серьезно двинет уровень обработки полей во всей Империи и баронствах. Такое дело привлечет серьезное внимание со стороны местной церкви и значит, самой Твари.
Привлекать внимание к самому себе мне строго не желательно, но тут прикрыться кем-то из будущих компаньонов не получится. Потому что на все заданные вопросы Слуги Всеединого Бога получат самые полные и искренние ответы, под ментальным прессом деваться вопрошаемым и без пыток некуда.
Сама Тварь может оказаться совсем не заинтересована в развитии технологий и науки на подвластной ей территории, чтобы никто подольше не мешал ей наслаждаться жизнью со своим личным религиозным культом.
Поэтому насчет таких серьезных изменений я не стану спешить особенно, пусть это процесс не на один десяток лет.
Заезжаю в Ликвор через другие ворота на всякий случай, пусть даже ничего мне не грозит по закону за выполнение своих обязанностей. Мог бы и мимо постоялого двора следом за освобожденными арестантами проехать, но пока все-таки остерегусь.
Ведь законы, что дышло, как повернешь, так и вышло. Про это тоже не стоит забывать, да и лишнее внимание, которое мне может через знакомых стражников обеспечить хозяин постоялого двора, тоже не требуется.
Ни к чему местной страже знать, что это именно я уже с хорошей прибылью выполнил свои полицейские обязанности и заработал какие-то серьезные деньги на этом. Конечно, нет здесь никакой полиции, поэтому просто приехал откуда-то, спровоцировал местного жителя на нарушение закона, интерпретировал довольно непонятное дело в свою пользу, жестко арестовал других местных жителей. Потом за то, чтобы их отпустить с миром, снял денег с этого жителя.
Нигде я особо ничего не нарушил, на свои действия имею полное право, но местной страже точно не понравится, что такими вещами занимается еще кто-то, кроме них самих. Могут попроси поделиться на том основании, что это их человек и он им же платит, чтобы спокойно работать. Все может быть, поэтому светиться в селе, где стоит постоялый двор Кромила, я не собираюсь.
Пусть вообще ничего не знает, куда мы с Ветрилом уехали, в Ликворе мы или где-то в другом месте тратим его деньги.
Спокойнее спать будет, и меньше поводов местную власть привлекать у него окажется.
На воротах, размещенных просто в стене, даже без привратной башни, что намекает на совсем мирную тут жизнь, оказываюсь даже без очереди, никого не видно на въезд в город с подводами. Простой народ пешком проходит свободно, только с большой поклажей стража останавливает и просит показать, что там в мешке или тюке. Оно и понятно, сейчас все только выезжают после торговли из города или еще каких хлопот.
Стражники сразу обратили на незнакомого отставника при оружии особое внимание, тем более, что у меня еще пострадавший парень лежит на повозке, а к нему есть диковинное животное рыжего цвета, выбравшееся погреться под лучи светила и лениво посматривающее по сторонам.
— Откуда приехал к нам, служивый? — спрашивает срочно прибежавший начальник наряда, как положено, самый толстый и солидный дядька с большой бляхой на груди.
— Из далекого Датума добрался я наконец до вашего прекрасного города! Много мне рассказывали про него знакомые воины и очень хвалили, как самый лучший город для жизни во всей нашей великой Империи! — отпускаю я сходу такую шутку, сразу веселящую всех стражников, хорошо знающих, что никакими такими достоинствами Кворум не обладает точно.
Обычное захолустье на окраине огромной Империи, только коррупция здесь явно выше среднего, вот и все его главные достижения.
Сам я не собираюсь рассказывать служимым про бунтовщиков-стражников, Кворум и Баронства, постараюсь оставить менее заметный след в инфополе имперского города.
Назвать осажденную еще недавно крепость в качестве места моей службы все же придется, вот это плохо, но для меня неизбежно. Тем более, что она записана в моих бумагах, которые мне придется обязательно показать страже, а так лучше заехать по тише и разместиться вообще без лишних свидетелей.
Чтобы возможно разыскивающие меня с целью страшно отомстить стража и воры из Кворума, потерявший сына норр Вельтерил, тот же хозяин Баронства, чьих стражников я частью перебил, а частью принес в жертву Падшему Богу, не нашли меня так просто.
Потому что они должны интересоваться моей заметной персоной у других ворот, где я пока не стану появляться со своими документами.
Не то, чтобы я особенно опасаюсь такого розыска, даровая предсмертная энергия мне всегда требуется по случаю, так что даже не буду особо против тесно пообщаться с некоторыми из них. Только помогать этим бедолагам, чтобы меня разыскать, не стану, сделаю все, что могу для правильной маскировки.
Конечно, вопросов у обступивших меня и мое транспортное средство стражников нашлось опять много, все про осаду и орду нелюдей. Все они знают про суровую многомесячную битву под станами Датума с редкими вылазками в тыл врага.
Арбалеты спрятаны в сене, да еще на них лежит Ветрил, про которого я говорю, что подобрал избитого до полусмерти парня на дороге и особо про него ничего не знаю.
Не должны такого заслуженного воина сильно обыскивать и точно, никто не ворошит сено, не пытается слишком присмотреться к моим плотно набитым мешкам. Все-таки я, типа, свой заслуженный ветеран из армии Империи.
— Откуда сам, парень? — интересуется стражник у Ветрила, наглядно видя красные зрачки и большие синяки на лице сильно пострадавшего на голову молодого мужчины.
Ветрил называет свою деревню, говорит, что он из свободных жителей, что в общем, не чей-то беглый холоп. Здесь, на краю Империи, таких половина на половину с уже закабаленными, так что в этом ничего необычного нет, вот дальше к центру страны почти все крестьяне уже в кабале у дворян, церковников или государства в лице Империи.