Влияние Империи на материке довольно значительно, поэтому и так немало местных жителей с ней какие-то дела имели когда-то. Или хотя бы торговали, или просто работали там.
Ну, и за постоялый двор с обильной едой расплатиться не проблема теперь, кормить в таком походе народ нужно как следует. Чтобы радовались поездке, а не грустили по оставшейся позади прошлой жизни.
Язык местный довольно сильно отличается от общеимперского, видно, что совсем разные народы разделили Сиреневые горы когда-то. Проводники из местных неплохо говорят на общеимперском и понятно хорошо на своем, так что теперь кто-то из них постоянно учит меня разговаривать и работает переводчиком.
Ну и Ветрил прислушивается к обучению, он в общих чертах уже понимает, что возвращаться нам теперь совсем некуда.
Ни через пару лет, ни через десять, Тварь никогда про меня не забудет, а она, наверно, вообще сама по себе вечная.
Про такой момент я намекнул ему одному, сказав никому больше не говорить.
Чтобы он сам понимал наш дальнейший путь и прислушивался внимательно к нашим спутникам.
Можно будет только появиться в норрствах у моих соседей, продать владение и быстро исчезнуть. Но я уверен, за избавление своих владений от кровопролитной разрухи придется моим компаньонам пообещать имперцам сразу же сообщить в случае моего появления куда надо в городе Петрум.
Если сейчас не найдут или не догонят.
Но, проезжая довольно пустынными дорогами перевалы, я понимаю, что найти свидетелей, как-то особенно хорошо разглядевших наш заурядный караван, имперской погоне будет совсем не просто.
Горы очень большие по площади, хорошо, что не высокие, среди множества дорог и дорожек почти невозможно найти наши следы через неделю-другую.
Сообщат норры-союзники или нет имперцам, это уже второй вопрос, если я незаметно появлюсь и так же исчезну, то никак не подставлю соседей под имперский гнев. В конце концов, я могу добраться до первых норрств и там оформить продажу владения соседям, заранее известив их о месте и времени специальным посыльным.
Но это теперь дело совсем далекого будущего и есть у меня понятные опасения, что не все мои вчерашние компаньоны переживут нашествие имперцев так просто и беззаботно. Как бы Тварь не решила прибрать Вольные Баронства окончательно под свою руку или какое-то заменяющее ее щупальце, чего вполне может добиться долгой и кровопролитной войной на уничтожение. В таком случае живые хозяева местных земель и владений ей вообще не требуются, поставит везде свою администрацию и все.
Тогда мне уже будет точно нечего и некому здесь продавать.
Впрочем, за пару лет с имеющимся дворянством, солидными деньгами, новыми технологиями и всем прочим я смогу создать себе в любой части этого мира достойную жизнь. Наверно, почти в любой.
После отдыха караван уже немного повеселее тронулся по ничейным предгорьям, стараясь не спускаться на территорию бедного королевства, где нас точно ничего хорошего не ждет.
Мурзик тоже хорошо отдохнул в комнате вместо постоянно качающейся повозки и не хотел на нее снова залезать. Пришлось применить силу, чтобы водворить его в жилище и закрыть выход из него.
Про такой вариант с возможными проблемами впереди меня заранее предупреждает один из местных воинов:
— Любят благородные господа, горные бароны их здесь называют, ваша милость, пограбить проезжающих. Ну, они и правда очень бедные здесь, — рассказывает проводник. — По пять ободранных воинов имеют в дружине и все до последних штанов отнять готовы.
Говорит немного пренебрежительно так, явно, что стража зажиточных норров к бедным соседям относится свысока.
Впрочем, вступать в схватки на уничтожение и всякие проблемы копить я не собираюсь. Да и воины мои в составе половины отряда стычку с настоящими дружинниками не потянут, если только из арбалетов смогут расстрелять противников сильно издалека.
— А сюда забираются? В предгорья, чтобы пограбить?
— Бывает, ваша милость. Очень уж они голодные, — признает проводник, тревожно осматриваясь по сторонам.
— Понятно, — говорю я и начинаю готовиться к такой встрече.
Потому что имею все основания ее ждать на самом деле, ведь мысль остановиться здесь передохнуть пришла мне в голову невольно, когда я разглядел приближающийся гигантский грозовой фронт. То, что мы неизбежно привлечем себе такой остановкой серьезных проблем, уже приходило в мою мудрую голову.
Ну, как она интуитивно работает под влиянием ПОЗНАНИЯ.
Слухи о солидных торговцах, появившихся с той стороны гор, да еще без особо многочисленной охраны, уже пошли неотвратимо распространяться в здешних местах. Которые торгуют вещами невиданными за большие деньги. Весть про семь повозок с богатым содержимым такие умельцы точно не пропустят ни за что. И в смертельный бой обязательно кинутся, даже если в меньшем количестве окажутся в этот момент.
Могут уже недалеко отсюда нас ждать или параллельной дорогой пока ехать, ожидая удобного момента для нападения. Есть у меня такое конкретное предчувствие в груди, а я ему теперь сильно доверяю.
— Арбалетчики прячутся за повозками и вперед вообще не лезут. Ты тоже с ними, только стреляешь, — это последнему оставшемуся от прежнего хозяина замка стражнику.
Провожу инструктаж заранее, предполагая самое худшее впереди.
— Вы, пятеро, со мной впереди, — это уже пятерым опытным воинам. — Но арбалет каждый наготове держит, перед рубкой стреляем до последнего. Мы должны перестрелять нападающих по максимуму перед схваткой, потом держим оборону и подставляем врагов под выстрелы сзади.
Я снова заряжаю и вставляю два арбалета в кобуры, вешаю на седло мешок с болтами. С моей силой не проблема натягивать тетиву одними руками и спиной, упирая лук арбалета в носок сапога, но остальные воины, сидя в седлах, так заряжать машинки не могут, конечно. Им для этого нужно спрыгнуть на землю, да и там не все так сразу выходит.
Клафия катится на повозке с Ветрилом и весело болтает с парнем, радуясь новым местам и хорошей погоде, еще яркому светилу под голубым мирным небом. Ну и многочисленным приступам любви от своего норра, скучающего на постоялом дворе и поэтому не дающего девушке толком передохнуть.
— Хорошая парочка может получиться в будущем, — только успел подумать я, как мы все-таки встретились на узкой дорожке с одним типичным горным бароном.
Самым таким голодным и умеющим хорошо спрашивать всех встречных путников про интересные караваны и богатых господ с невеликой охраной.
Сначала мне показалось, что барон появился случайно, просто оказался здесь у кого-то в гостях, когда он появился вместе с тремя простыми воинами на тропинке справа, которая спускается к нашей дороге со стороны гор. Едут они, очень не спеша, на встречу не торопятся, никак себя не выдают, как агрессоров, но по времени точно выедут на нашу дорогу именно перед караваном.
Как наверняка и задумано этими лихими и уверенными в себе мужиками в коже и только немного в железе.
Неспроста все это затевается, только не могут же они вчетвером атаковать целый десяток воинов охраны?
Они же не в курсе того, что половина моих вояк очень так себе, как воины.
Или могут, если очень оголодали? Есть еще кто-то за ними?
До них метров пятьсот, я достаю подзорную трубу и спокойно разглядываю встречных-поперечных крутышей. Осматриваюсь кругом, пытаясь рассмотреть какую-то засаду, но пока ничего не вижу.
Любая встреча в этих пустынных местах чревата внезапной мясорубкой, так что лучше заранее рассмотреть возможных противников.
Впереди едет сам немолодой, довольно злобного вида дворянин с рыжей бородой и с ним трое воинов. Все реальная беднота без доспехов, только на предводителе имеются наплечники и настоящий шлем с кольчугой.
— Приготовились! Заряжайте машинки! — скомандовал я. — Стреляем внезапно по моему сигналу! Как договорились!
Поэтому мои воины спрыгнули с лошадей, вытащили арбалеты и принялись их заряжать на дороге.
Взгляды, которыми спускающиеся неторопливо воины окинули наш караван, оказались очень красноречивые. Посчитали все повозки, оценили степень их загруженности, дорогие арбалеты в руках стражников и все остальное, так что примерно поняли, что могут тут получить. Арбалетов почему-то не испугались, или просто вида не подали.
Для начала перекрыли нам дорогу, первыми оказавшись на ней после спуска сверху.
— Другой дороги в нашу сторону тут нет? — спросил я проводника.
— Нет, ваша милость, там с повозками гружеными точно не проехать. По этим предгорьям она такая одна идет, — с явной тревогой отвечает он.
— Ну, чему бывать, того не миновать, — понимаю я. — Схватка назревает неизбежным образом.
Вскоре я со своими воинами добрался до как бы занятых важным разговором и поэтому занимающих весь проезд всадников. Меня они игнорировали до самого последнего момента, пока я не подъехал уже вплотную.
Пока смотрю спокойно на преградивших дорогу матерых воинов, как влитые сидящих в седлах и понимаю, что они — настоящие, но очень бедные и поэтому сильно голодные псы войны. Судя по их уверенному поведению, разукрашенным шрамам лицам и демонстративному отсутствию интереса к проезжающему каравану.
А что такого, стоят и стоят, просто общаются между собой, появилась внезапно очень интересная всем тема для вдумчивого разговора. Хотят, наверно, оказаться в центре моего каравана, когда мы начнем осторожно объезжать занятых беседой джентльменов.
Присматриваюсь к сознанию предводителя, он чего-то ждет, потом слушаю его спутников, у них тоже самое в головах ощущается.
— Что они ждут? Повода затеять ссору?
Все остальные мысли в сознании воинов мне вообще не нравятся, поэтому я не стал слишком долго затягивать никому не нужное знакомство.
— Не хотят ли господа освободить нам путь? — сказал я проводнику, и он перевел мои слова на местный язык.
Матерый воин впереди наконец обратил на меня внимание, гнусно ухмыльнулся, показав полное отсутствие передних зубов, и произнес длинную фразу в ответ.