Граф сразу хочет вцепиться в тумблеры средней консоли, но я его останавливаю и опускаю капсулу на лужайку:
— Не стоит, ваше сиятельство. Врежемся в деревья, а ремней безопасности здесь нет. Это нужно метров на тридцать подняться, над всеми деревьями, чтобы нормально полетать, что опять же сейчас ни к чему. Светло и много лишних глаз вокруг.
— Так ночью летать вообще не выйдет! — спорит он. — В полной темноте!
— А вот для такого дела тот прибор, который освещает очень далеко пространство перед нами, здесь и нужен. И для него впереди даже место посадочное есть. Вон там в носу утопленный такой квадрат и даже не один, а еще три таких же рядом имеется.
— Ого, здесь так все придумано! — поражается граф.
— Да, одно место под свет, второе под охлаждающий агрегат для личного климат-контроля Твари, на третье можно поставить ту штуку, которая все сжигает над собой и еще позади одно конкретно под набор картриджей, он немного больше по своим размерам, чем остальные предметы. Кроме одного, кстати, тоже очень важного для нас.
— Ну, картриджи здесь, наверно, нужно часто менять! И они, эти приборы все остальные, что, не действуют на саму капсулу?
На этот вопрос я только развожу руками:
— Времени у меня было мало, ваше сиятельство, со всеми вещами подробно ознакомиться не успел, да еще одному почти невозможно все доподлинно испытать. И летать одному тоже очень трудно, минимум требуется еще один член экипажа, а лучше двое. Наша физиология не позволяет одновременно шестью тумблерами управлять, причем делать это требуется очень аккуратно и довольно нежно по отношению к ним.
— Зато можно, абсолютно бесшумно летая над землей, сжечь целый город или походный лагерь врагов целиком за два-три пролета. Создав зону тотального уничтожения в километр-полтора. Это ли не чудо для нас, обычных таких землян? — рассказываю я Андрею.
— Давайте, ваше сиятельство, я вас сейчас выпущу из капсулы, потом создам ее снова и поднимусь немного по высоте. А вы посмотрите, как капсула вместе со мной будет смотреться именно с земли. Чтобы понимать, сильно мы привлекаем внимание своим полетом или все же можно в светлое время спокойно летать?
Так мы и поступаем, тратим десять минут своего времени, чтобы выпустить из прочного корпуса графа и снова создать капсулу, на которой я снова взлетаю на пять метров вверх.
Потом опускаюсь, когда граф обошел всю поляну, задирая голову, а теперь показывает, что я могу спускаться.
Опять не быстрый ритуал исчезновения конструкции, зато мнение графа радует нас обоих.
— Сергей, она такая полупрозрачная на самом деле, на фоне неба, но тебя вообще не видно внутри. Это с пяти метров, а если лететь на высоте двести-триста метров или выше, то просто полупрозрачная какая-то фигура скользнет по небу и тут же исчезнет. То есть ее рассмотреть можно, но это нужно именно ждать и пытаться разглядеть.
— Отлично, значит может почти незаметно лететь днем или с тем же фонарем ночью, — подвожу я итог. — Вопрос только в том, насколько хватит картриджей? Если хотя бы до лагеря имперцев на Стане хватит, то уже отлично!
— А почему именно до лагеря вам нужно? — теперь спрашивает граф.
— А вот на этот вопрос, ваше сиятельство, я вам так сразу не отвечу. Желательно бы вернуться в ваш дворец и как следует пообедать! Самое основное вы уже увидели, есть еще несколько разгаданных мной предметов, но про них можно просто рассказать за столом. Или сейчас во время нашего пути.
Да, пришло время озадачить новыми делами нашего графа-домоседа.
Глава 10
Озадачиваю я его, нашего электрика Андрея из родного ЖЭКа, а теперь настоящего вельможного графа из королевства Ксанф, его необыкновенное такое сиятельство, но только немного озадачиваю, еще по дороге в замок.
Почему не остался жить в охотничьем домике, чтобы до конца разобраться со всеми вещами Твари?
Сложное это дело, на месяцы вдумчивой работы с источники. Многие из них как-то откликаются на мой ментальный призыв, но больше ничего не выдают и не делают.
Наверно, это личные вещи, которые настроены именно на ее ментальные сигналы?
А как мне их понять или хотя бы попасть точно?
С таким добром для меня все глухо, можно, конечно, когда-то добиться от них полноценного отклика, но с такой же долей вероятности можно никогда ничего не получить за всю жизнь.
Поэтому я исследовал подробно только те предметы, которые управляются механически обычными тумблерами. Не совсем, то есть, обычными, но к их внешнему виду несложно привыкнуть.
Зато они никак ментально не программируются и, значит, не управляются, без этого вполне себе работают.
Есть такое заметное разделение на те, которые управляются механическим образом и на те, которые только ментальной силой.
Еще самому уже надоело сидеть в одиночестве в глухом лесу, все самое основное для будущих свершений из имеющейся матчасти я уже разобрал. Время тоже реально поджимает по всем моим раскладам.
Все то, что может нам обеспечить победу в одном поединке, который должен пройти максимально быстро.
— Прилетел, увидел, победил!
Можно еще пару дней здесь, в замке, потратить на изучение технического наследия Твари-Павшего Бога, но уже очень хочется принять бочку горячей воды вместе с шаловливыми прислужницами в замке графа Варбурга.
Чтобы спинку потерли, а все самые дорогие места тщательно вымыли и просушили.
Есть там у него одна такая черненькая девка, неистощимая выдумщица и затейница, всяким штукам от нового норра учится с удовольствием. Взаимным, конечно, удовольствием.
Тем более подходящий подвал, сейчас используемый под хранение овощей, имеется для дальнейших испытаний, в котором я могу все проверяемые предметы направлять из-под крепостной стены в сторону от самого замка.
«Неспроста он тут вообще так устроен, явно можно через него совершать вылазки в тыл осаждающего замок противника. Или крышка подземного хода устроена где-то под грудой овощей, — понимаю я. — А подземный ход выводит куда-нибудь на соседний холм».
— Только вот, как пропадет задняя часть самого подвала от моих экспериментов вместе с крепостной стеной? Граф очень сильно расстроится тогда и будет на меня сурово ругаться.
Как представлю себе, что мог тот же самый аппарат, молекулярный огнемет который, направить вверх во время испытаний, на потолок подвала и дальше, нечаянно вскипятить тела всех жителей замка, даже не понимая, что там сейчас происходит, довольно долгое время. В подвале же крики вообще не слышно.
Вышел бы из подвала, почесывая спину, а там только на одной стене окажется пара случайно выживших стражников, невольных свидетелей того, как заезжий колдун сжег дьявольским огнем все население замка.
Уже самих поседевших и полусумасшедших от увиденного, только бормочущих:
— Как они страшно кричали! Все вместе и одновременно!
И ведь их тоже придется добивать самому потом.
Да еще сам замок может сгореть на раз-два, там много всякого массивного дерева внутри имеется.
Или вообще никто в замке такое испытание не переживет. А у меня только потолок немного нагреется над головой.
Так что я спрятал все предметы снова в мешки, уже более разборчиво, самые понятные и необходимые в дальнейшей жизни отложил в два мешка и даже сам лично повесил на свою лошадь.
— Пусть лучше при мне теперь постоянно будут! Доверять такие вещи никому нельзя!
Остальные мешки призванные к домику воины развесили на свободной лошадке, после чего мы тронулись все вместе в недалекий замок графа Варбурга. Недалекий, но ехать все равно пару часов по лесным дорожкам.
Ничего, нам спешить особо некуда, лучше вдумчиво поговорить с его сиятельством.
Разговоров нам, наверно, на пару дней теперь хватит, еще и поэтому тороплюсь в замок, чтобы оказаться рядом с графом, чтобы полноценно оторвать его от всякой хозяйственной суеты, которая никогда не закончится.
Когда наш караван растягивается по лесу, а часть конников ускакала проверять путь впереди, я оказываюсь рядом с графом и продолжаю наш незаконченный разговор.
— Что еще есть? Да есть кое-что, но к нам уже постольку-поскольку относится. Один прибор дает невероятно далекий луч яркого света прямо в ночное небо. Даже не могу определенно сказать, зачем такая штука потребовалась Твари. Если только не подать сигнал о своем местонахождении на орбиту планеты таким странным способом. Как будто у них нет связи, хотя именно на орбите ее может и не быть. А так световой и наверно, что еще как-то зашифрованный сигнал необыкновенной силы быстро обнаружат и пришлют спасательную экспедицию, если такие же инопланетяне где-то рядом есть.
— Но, могут и не оказаться, конечно. Вообще, для самих Тварей такие захваты — скорее всего, просто жестокая игра в условиях своей СИСТЕМЫ, а проигравшие должны обязательно помереть, — размышляю я вслух.
Так что никакой эвакуации, наверно, не предусмотрено, скорее это возможность подать официальную жалобу на нечестную борьбу своего конкурента.
— Да, непонятная штука, — соглашается и граф со мной.
— Еще есть такой предмет, как куб из почти черного стекла, работает тоже от картриджа, еще как-то реагирует на мою ментальную силу, но сам мне ничем свой смысл не обозначил. Вообще похож на те самые Камни Бога, через которые у Всеединого Бога налажена очень крутая связь с отдаленными городами Империи. Возникает только вопрос, почему он такой всего один, с кем через него собирался держать связь Падший Бог? Или хотел через него подслушивать своего гораздо более успешного конкурента?
Граф смотрит на меня и пожимает плечами, типа, тоже не знаю.
— Но ответ на этот злободневный вопрос у меня теперь есть, ваше сиятельство!
— И какой же он? Этот ответ? — недоверчиво говорит граф.
— Потому что последний предмет в списке, который самый большой по размерам, очень заметно отличается от всех остальных тем, что там внутри совершенно пусто. Да, просто пустой такой ящик, который открывается так же нежным нажатием. Но, по регулируемым вручную направляющим туда может войти почти каждый предмет из имеющихся в наличии у нас! Почти каждый, но только не хранилища для картриджей, они все же не влезают. Правда, и ломаться эти хранилища вообще не должны за весь срок службы, в них самих, кроме открывающейся крышки, больше никаких работающих механизмов нет.