— Как же без брони и оружия ехать? — не понимает Терек. — Мы же ни с кем схватиться не сможем даже!
— Для защиты у нас будет другое оружие. Которое в сотни раз сильнее меча. Да еще в голове у каждого по целой армии имеется. Доспехи и кольчуги нам тоже не нужны. На самый крайний случай — заберем их у первых попавшихся воинов. Но пока точно не потребуются. Одеваемся как дворяне все, немного личных вещей в мешке, больше ничего не нужно. Чем меньше веса — тем лучше, так что только по кинжалу берем. И золота имперского немного при себе иметь не помешает.
Терек уходит ошарашенный такими новыми вводными, а граф спрашивает меня:
— Откуда вылетать будем? В какой-то глухой лес поедем?
— Нет, ваше сиятельство, думаю, ни к чему такие сложности. Если в предрассветных сумерках — так нам только взлететь на сотню метров вверх, сразу улетим, никому не заметные на несколько километров. Там уже дальше начнем тренировку. Есть в вашем саду или где-то на вершине холма укромное место с деревьями?
— Найдем такое прямо около дворца! Есть там лужайка, окруженная высокими деревьями! Потом слуг отправим домой, если повыше в ночи подняться, тогда точно никто ничего не заметит.
— Пусть нас тогда одна графиня проводит и скажет всей прислуге помалкивать, если какие мысли в голову заберутся!
— Еще три табуретки нам нужны, как я вам говорил, ваше сиятельство, такие невысокие, сантиметров по тридцать- сорок всего. Будем сидеть на них, ногами штурвалы охватим, как раз голова в потолок упираться станем. Лететь нам много часов, как я надеюсь, поэтому сделаем все так, чтобы меньше уставать в пути.
— Да, не табуретки, а такие кубы под задницу я приказал сделать из сухого дерева, чтобы и весили мало, и нас хорошо держали, — объясняет мне граф. — А верхнюю сидушку накрыть мягкими подушками распорядился.
Сам граф Варбург, как узнал, что отступление для спасения своих жизней все-таки планируется из Кташа, так заметно повеселел и, кажется, на радостях еще одного ребенка графине сделал. То-то благородная Фиала ходит такая вся умиротворенная и важная, не до управления ей Варбургом точно окажется.
Впрочем, господин Терек тоже от такого серьезного дела с баронессой Кситой не удержался, тем более, я ему намекнул, что вернется с задания обратно он уже точно самым настоящим благородным господином.
Так что в три часа ночи по-местному мы собираемся на лужайке за дворцом, мои воины приносят мешки и ставят их передо мной. Я хорошо одет и обут, все по дорогому, на поясе длинный кинжал, за спиной лучемет, завернутый в толстое одеяло.
Чтобы не привлекал лишнего внимания и еще не бил больно по нашим организмам, если полет пойдет не так гладко.
«А он точно не пойдет так просто, Терек вряд ли сможет быстро освоить нежное обращение с тумблерами», — понимаю я про себя.
«Обязательно станет дергать, как поводья у лошади! Так что ему можно только высоту доверить, чтобы даже не вздумал ей играться. Я на скорость встану потом и еще посмотрю, как граф сможет рулить. Сам уже немного привык к тонкой работе с тумблерами, а вот про него совсем не уверен.»
В мешках весь нам необходимый набор — первым идет морозильник для климат-контроля, чтобы капсула не запотевала от нашего горячего дыхания.
Потом огнемет, коробка для картриджей, прибор-светильник. Ксерокс я не стал брать, нет пока нужды в нем, наверно, а носить его на руках не такое простое дело, больно уж он объемный такой.
Прислуги у нас с собой нет, так что все самим придется таскать.
Ну и, конечно, сама капсула выставлена перед нами, ждет своей активации.
Граф пока инструктирует в последний раз Фиалу, мы теперь только вчетвером остались на полянке.
— Не плачь, милая, тебе теперь нельзя сильно переживать! Если что с нами случится, хотя не должно, выйдешь замуж за барона Терипила. Он давно в тебя влюблен и воин знатный, не даст пропасть нашим детям и великим трудам! — слышу я такие последние наставления от графа.
Про то, что мы сейчас используем одну из вещей Падшего Бога, он ей уже рассказал заранее.
«Даже сейчас думает о будущем, настоящий правитель! — улыбаюсь я про себя. — Откровенно заместителя своего обговаривает с супругой! Чтобы созданное самим графом и его людьми не пошло по ветру!»
Потом мы с Тереком прощаемся с графиней, она остается стоять под большим дубом одна со свечой в руках, мы же поднимаем мешки, табуреты и размещаемся перед прибором, держа табуреты и мешки пока в своих руках.
Из-за горизонта появились первые лучи Ариала, но здесь стоит еще конкретная такая темень.
— С богом! — говорю я по-русски.
— Поехали! — добавляет граф, стоящий рядом со мной.
Терек только хлопает глазами, для него сейчас все в новинку получается.
Я наклоняюсь и только с десятой попытки, как всегда, из неудобной позы открываю крышку прибора.
Потом передвигаю один тумблер вперед и жду. Через пару минут у нас под ногами уже образовался твердый пол.
— Табуреты ставим, свои мешки назад! — командую я.
Вскоре мы оказываемся в закрытой капсуле, но Терек пока мужественно молчит. Потом я на карачках достаю из мешков с его помощью остальные приборы и расставляю впереди.
По центру осветительный, слева — холодильник, справа — огнемет, назад в подходящий паз ставлю хранилище картриджей.
И кладу свой лучемет к мешкам с барахлом.
— Пояса с кинжалами можно снять, чтобы не мешались и цеплялись тут! — теперь все члены экипажа остаются без них.
— Все, я поднимаю капсулу! — довожу я до своих. — Держитесь за свои пьедесталы изо всех сил!
Перевожу взгляд на потрясенное невиданной вещью лицо графини, которая видит только полупрозрачную штуковину перед собой, зато нам в прозрачные окошки по кругу видно все неплохо. Даже ее лицо и дрожащий огонек свечи.
Терек с графом обвиваются от страха вокруг управляющих консолей, а мне только сейчас приходит мысль — а вдруг у кого-то из них боязнь высоты?
«Ничего, сразу тут же и проверим» — и я аккуратно передвигаю оба тумблера до первого едва заметного перещелкивания.
И капсула тут же взлетает на десяток метров, граф и Терек обреченно ахают и еще крепче вцепляются в консоли.
— Две секунды — полет нормальный! — отсчитываю я и поднимаю еще парой перещелкиваний капсулу уже на сотню метров. — Связь набранной высоты с работой тумблеров — нелинейная! Заряд энергоячейки — примерно девяносто с небольшим процентов!
Это я уже графу говорю на русском, Тереку такие знания доносить совсем бестолку, его круглые глаза понятно говорят, что он вот-вот потеряет сознание или еще как совершит постыдную слабость.
«Правильно я всех жестко заставил посетить туалет перед вылетом!» — мелькает понятная мысль.
Земля внизу теперь плохо видна, хотя выбежавшая на полянку графиня все еще держит свечу, как можно увидеть через прозрачный пол нашего летательного агрегата.
— Надо ей сказать было, чтобы не выходила на площадку взлета, вдруг придется вернуться! — говорю графу.
— Господин Терек, как самочувствие? Не тошнит? В туалет не хочется? — осведомляюсь у еще непроверенного члена экипажа.
Он с очумелыми глазами отрицательно трясет головой, держась изо всех сил за пьедестал и явно боясь даже посмотреть вниз.
«Ладно, хоть молчит! И то хорошо!» — мелькает вторая мысль.
— Так, граф, здесь хватит такой высоты? Все двести метров будет, когда над равниной полетим! Пока отлетим от города и зависнем над лесом, капсула изначально направлена в сторону Станы и Ариала, так что двигаемся в правильном направлении!
Вчера выяснил у графа, что водительских прав дома у него не было никогда, значит скоростью придется мне управлять одному пока.
— Ну, хватит над городом висеть! Полетели, господа-товарищи!
Поэтому я прошу графа перехватить мои тумблеры и строго его инструктирую:
— Держите ровно, ваше сиятельство. Вперед можно, тогда только выше поднимемся, хотя тоже не стоит, а вот вниз точно нельзя, а то графиню раздавите капсулой!
Граф с центрального табурета перехватывает мои тумблеры и держит, вроде, очень аккуратно.
Я пересаживаюсь на его место, осматриваюсь по сторонам и трогаю вперед тумблеры, до первого перещелкивания.
И вот мы полетели, бесшумно и почти незаметно с большой высоты, но скользим по воздуху явно.
Движемся над плохо видимым в утреннем тумане холмом Варбурга, а нас вообще никто не видит в темном еще небе.
— Скорость километров десять! — докладываю графу. — Полет нормальный!
— Давай уже, притопи гашетку! — усмехается он.
— Темно, ваше сиятельство, но попробую, — я аккуратно перещелкиваю тумблеры на еще один раз.
Тут уже капсула прибавила ходу раза в три.
— Примерно под тридцать летим!
— Давай еще, видно же все по курсу! — командует граф. — Где наша не пропадала! И воздух для вентиляции откуда-то пошел с передней стороны! — он водит рукой перед прозрачной панелью. — Предусмотрено здесь такое дело!
— Да, Ариал уже вышел из-за горизонта, освещает нам путь прямо по курсу! Можно и прибавить! — я в третий раз перещелкиваю управляющие тумблеры.
«Летим в полной тишине, может и зря я так браво ору, но хочется Терека приободрить немного», — понимаю про себя ситуацию.
Направление выбрано примерно правильное, то ли в сторону Станы, то ли к Великому лесу, так что можем лететь пока без коррекции направления. Тем более, что сам Терек вцепился в пьедестал и с ужасом смотрит вокруг, его к управлению точно допускать нельзя.
Третье переключение тумблеров скорости разогнало нас до восьмидесяти-девяносто километров в час.
— Вот, господин Терек — если так лететь, за четыре кунда пролетим два дня пути на лошадях, — говорю я ему почти в ухо, когда наемник понемногу приходит в себя.
Ведь все летим и не падаем, сколько можно трястись от ужаса.
Четыре кунда — это примерно час по нашему земному времени.
— А еще раз переключишь коробку передач, так и до двухсот с лишним разгонимся! — радуется, как ребенок полету граф.