Осторожно умостил своё тело на лежанку, прикрыл глаза.
Ну что? Новый неожиданный поворот в моей судьбе. Впрочем, и совсем даже не неожиданный. Чувствовал я, ощущал подспудно, что чем-то таким и закончится моё кратковременное пиратство.
Жаль потерянной сети, вдвойне жаль, что больше мне ничего нельзя будет установить. Да какое там установить? Что я, не слышал, что ли, слова капитана? На запчасти меня разберут… Или в бордель продадут… Кому я ещё такой буду нужен…
Хватит ныть! С чего я взял, что ни на что не годен? С чьих-то слов? И сразу поверил? Ну и что, что сеть не отзывается? Может, у неё тоже шок? Или перезагрузка? Точно, как я сразу не сообразил! Перезагрузка! И мои наниты, подарочек Зигра, тоже со мной, никуда они не делись! Только сейчас вспомнил про считыватель, про наладонник. Пусто, всё отобрали. Интересно, успели ли базы загрузиться? Да какие базы? О чём я думаю? Тут как дальше выжить – не ясно, а я о базах… А сеть? Потянулся к затылку рукой, нащупал твёрдую пластинку под кожей у основания шеи, успокоился. Ничего, нужно только подождать, чтобы хоть немного времени прошло. Ну не верю я, что всё со мной так печально. Что-то внутри меня этому сопротивляется, и этому внутреннему себе я как-то больше, чем капитану, верю. Поспать, что ли? Во сне оно как-то организму лучше восстанавливаться… А это всё фигня, справлюсь…
Проснулся от лязга запора. Открыл глаза, поморщился – старый знакомый. Морт. Его-то что принесло?
– Сэрх, тут слух по кораблю прошёл, что ты удрать собирался? Чтобы нас корпорации подставить и продать?
– Привет. Куда удирать-то? Зачем? И на чём? Я что, пилотировать умею? Откуда этот бред взялся?
– Ты насчёт бреда-то поаккуратней, – и раздумчиво так протянул. – А ведь и правда, управлять внутрисистемником ты не можешь… Скажи, а что ты на технической палубе тогда делал?
– Мне скучно стало. Понимаешь? Просто скучно. И я пошёл гулять. И забрёл на эту вашу палубу. А там корабли. Ну и как тут удержаться и не посмотреть? Вот ты бы на моём месте удержался от любопытства?
– Да я бы вообще из каюты не выходил до подписания контракта!
– А я не такой умный, как ты. Я же дикий. Забыл?
– Это ты-то дикий? С таким-то уровнем интеллекта?
– Забудь про интеллект. Капитан сказал, что выжгли мне всё…
– Извини, не сообразил…
– А не знаешь, зачем выжгли?
– Смеёшься?
– В смысле?
– Так ты что? И правда ничего не понимаешь?
– Да что я понимать-то должен? Прогулялся, забрёл, может быть, не туда. Хотя почему не туда? Запретов никаких я не видел и никто меня ни в чём не ограничивал. А там на меня накинулись, бить начали, шокером ткнули. Почему?
– Ну ты даёшь… Ты же никто на корабле, без контракта-то. А ты попёрся сначала в рубку, потом к техникам. А там оборудование, челноки стоят. Вдобавок боятся тебя все, ты же на разум можешь воздействовать. Ты что, ничего не соображаешь?
– Да что я соображать-то должен! Если нельзя туда ходить, так табличку повесьте, что нельзя!
– Какую табличку, Сэрх? Да тебе сеть должна была сразу запрет дать! Почему ты туда попёрся?
– Да не было никакого запрета, – прикрыл устало глаза. Всё равно я уже ничего не докажу. Никому. Стоит ли воздух впустую сотрясать… – Ты зачем пришёл?
– Моя очередь в этом клоповнике дежурить. Поесть тебе принёс по старой памяти, нормальной еды, той, что ты заказывал… Когда ещё там, в каюте жил… – замялся и вроде бы как застеснялся своего порыва наёмник.
– Спасибо тебе. Слушай, я что хотел капитана-то тогда увидеть? У меня предчувствия были, тревожные. Пора нам отсюда убираться. Было… А теперь даже и не знаю, ничего не ощущаю.
– Кэпу сказал?
– Когда? Меня же сразу вырубили. Да и потом не до того было. Только сейчас и вспомнил.
– Ладно, прощай, Сэрх. Нормальный ты дикий. Жаль, что так получилось. Может, выживешь. В следующий раз через пару суток загляну, если что нужно, скажи, помогу по старой дружбе, как у вас говорят.
– Погоди. Аптечка нужна. Рёбра болят. Поломали, наверное. Не вздохнуть.
– А Док? Впрочем, затупил я. Понятно. Держи, всё чем могу. И вот тебе ещё, переоденься, а то смотреть на тебя противно.
На лежанку рядом со мной упали коробочка портативной аптечки со встроенным анализатором-инъектором и плотный небольшой свёрток. Повезло, все огоньки горят, полная аптечка-то.
– Спасибо тебе, Морт, – проводил взглядом удаляющегося вдоль клеток наёмника. Нормальный он парень. Помог мне. И тут же увидел, как этот нормальный парень разрядил шокер в прижавшегося к прутьям какого-то любопытного землянина. Короткий треск, и скрюченное тело с воплем отлетело в глубь клетки. А наёмник, словно ничего и не произошло, потопал дальше, не задержавшись ни на миг. Пират он, пира-ат! И мы для него лишь бессловесное мясо. Аптечку дал, и хорошо. Наверняка за тот наш рейд в город. Что же, и на этом спасибо.
Прижал коробочку к груди, зажужжал анализатор, кольнуло несколько раз, погасло несколько огоньков на лицевой панельке. Это что, она ещё не полностью разрядилась? Уж моего-то первого уровня баз хватало понять, что слишком уж серьёзными получались мои внутренние повреждения. Ничего, теперь будет легче. И снова откуда-то изнутри прокатилось тёплое чувство ободрения и поддержки. И чуть-чуть знакомое на этот раз. Живы мои наниты, не умерли! Значит, есть шанс, что и с сетью у меня всё будет хорошо. А, если я их ощущаю, то и способности мои ко мне вернутся. Вопрос, когда?
Ладно, достаточно разговоров и размышлений. Надо попить, поесть и спать. Сон лучшее лекарство. Это ещё моя бабушка говорила. А бабушка у меня мудрая женщина была, последую-ка я её совету.
Не обращая никакого внимания на соседей напротив, не сводящих с меня, точнее с моей еды, глаз, съел почти всё, что принёс наёмник, переоделся, старую одежду сунул под голову, так оно легче лежать будет. Откинулся на спину и закрыл глаза. Потянулся сознанием к своим чувствам, никакого отклика, словно эхо в пустой бочке гуляет. Странно, новое что-то. Раньше внутри моего сознания места почти не было, словно в тесной клетушке сидел, а тут вдруг просторно. И самое главное. Я же выжженного в себе ничего не ощущаю, просто пока не могу нужного контакта нащупать, словно все наработанные связи порвались. И их нужно заново создавать. Вот завтра этим и займусь…
Ночью проснулся от сдавленных захлёбывающихся хрипов неподалёку. Приподнял голову, всмотрелся. Тусклый свет позволил рассмотреть происходящее совсем рядом, через пару клеток, непотребство. Кого-то насиловали, зажимая ему рот, копошась вокруг яростно извивающегося тела, отвешивая ему оплеухи и сдавленно ругаясь. Дёрнулся и остановился. Что я могу теперь, без сети, без способностей? Ничего. В соседних с ними клетках даже никто не проснулся или вообще сделали вид, что не слышат. Оскотинились совсем.
Не знаю, как я выдержал это слушать. Где-то в глубине души яростно и бессильно ворочалось что-то тёмное, искало выхода наружу и не находило. Ненависть к насильникам? Ярость от происходящего рядом беспредела? Не знаю. Бухало в виски тяжёлой кровью, застилало сумеречное дежурное освещение ослепляющим бессилием. Подать голос? Не хотелось мне, чтобы меня за землянина принимали, было у меня такое твёрдое убеждение. Пришлось терпеть несколько часов, пока в клетке не натешились, не успокоились. И больше ни звука вокруг, словно все пленники на этой палубе вымерли.
Постепенно немного расслабился и смог кое-как заснуть. Включат верхнее освещение, тогда и посмотрю, что там и как, в соседних клетках. Зачем? А не знаю, нужно это мне и всё! Иначе зачем тогда жить… Чтобы таким же животным стать?
Млин, что они там, в той клетке, совсем, что ли, озверели? Проснулся снова от характерных звуков, перевернулся, вскинулся резко, всмотрелся. Было уже светло, можно было рассмотреть во всех подробностях, что там происходит. Клетушки-то на пятерых-шестерых, вот какой-то девчонке и не повезло оказаться вместе с несколькими уродами рядом. И соседи молчат, хоть бы кто слово сказал в защиту. Моё порывистое движение заметил один из державших девчонку, что-то тихо сказал своим подельникам, ещё двое подняли головы, посмотрели в мою сторону, гадливенько так усмехнулись. И я не выдержал, медленным красноречивым жестом провёл указательным пальцем по горлу. Поняли, зашебуршились между собой. Яростно работающий задницей мужик замер, откинулся-отодвинулся в сторону, выслушал тихие объяснения, оглянулся в мою сторону, скривился:
– И что? Его свои же в клетку загнали. Такой же бесправный, как и мы. Справимся с ним, если полезет. Кто там следующий? Приступай…
Нужно подождать, когда принесут жратву. Может, испугаются охрану и прекратится этот беспредел? Сомневаюсь, что всё это происходит по доброй воле. Не держали бы тогда её за руки и за ноги, не лупцевали бы по лицу, не сдерживая силу ударов. Снова где-то в груди зашевелилось что-то страшное, но чем-то неуловимо знакомое. Вспомнился тяжёлый сон накануне моего захвата. Неужели мои способности возвращаются?
Где же эта тхаргова охрана? О, вот и они, легки на помине. Двое охранников и разносчик. Хоть я их и не знаю, но промолчать как-то неправильно будет:
– Там в камере девчонку постоянно насилуют…
– И что с того? Пусть привыкает к своей будущей работе.
– А если ей здоровье угробят, повредят там что-нибудь? Помрёт? Что тогда капитан скажет?
– А Док на что? Впрочем, ты прав, это лишние расходы, – повернулся к сопровождающим наёмникам и скомандовал. – Заберите вон ту дикую и сюда тащите.
– Зачем сюда?
– А куда? Ты предложил, ты и присматривай за ней. А можешь сам пристроиться пару раз.
Сволочи! Нет, в пиратах мне явно нечего делать!
Лязгнул замок, распахнулась дверь, охранники раскачали девчонку и забросили внутрь. По полу прокатилось бессознательное тело в разорванных одеждах. Ни одной целой шмотки. Лица не разобрать, сплошной синяк, да и руки-ноги в багровых ссадинах. И вонь от неё, как от… А что я хотел? Сколько вот так над ней издеваются? Как ещё живая-то осталась… Ну, сволочи, поквитаемся…