Ангел прикоснулся к голове Лунной Дорожки, к шее.
— С ней все будет в порядке.
— А с отцом Уильямом?
— И он не так уж плох. Его защитил толстый слой жира.
— Он выживет?
— Вероятно.
— Не отправить ли их к врачу?
— Позже.
Вера посмотрела на священника.
— Он истекает кровью.
— Вот и позаботьтесь о нем. — Ангел вернулся за свой столик. — Я пришел сюда, чтобы поговорить с Сантьяго.
Она еще раз посмотрела на отца Уильяма, потом пожала плечами, заняла прежнее место.
Несколько минут они просидели в тишине, нарушаемой лишь тяжелым дыханием да редкими проклятиями отца Уильяма. Потом вновь открылась дверь, в таверну вошел Сантьяго.
— Что тут происходит? — Он присел рядом с отцом Уильямом.
— Вы — Сантьяго? — спросил Ангел.
— Я, — не оглядываясь, ответил Сантьяго.
— Ваш, помощник принял неблагоразумное решение.
— Он жив?
— Я переживу это отродье Сатаны, — прохрипел отец Уильям, придя в сознание.
Тут Сантьяго увидел Лунную Дорожку.
— Что вы сделали с девушкой?
— Она оклемается. — Ангел указал на стул у своего столика. — Присядьте.
— Одну минуту. — Сантьяго подошел к девушке, осторожно ощупал ее голову. — Может быть трещина. — Он повернулся к Вере. — Вы вызвали врача?
— Вызовем, — ответил за нее Ангел. — Своевременно. А пока давайте поговорим о деле.
Сантьяго взглянул на отца Уильяма, повернулся к Ангелу:
— Дайте слово, что вы их не убьете, как бы ни закончились наши переговоры.
— Даю.
Сантьяго вздохнул.
— Хорошо. — Он сел перед Ангелом. — Перейдем к делу.
— Вы, разумеется, знаете, что вас ищут, как никого другого, — начал Ангел.
— Да.
— А все потому, что из всех преступников вы самый удачливый.
— Не уходите в сторону.
— Я и не ухожу. Речь о том, что столь удачливый преступник не мог не накопить значительного состояния. Вот я и подумал: а не хотите ли вы расстаться с его частью, дабы и далее пребывать в полном здравии?
— Какую сумму вы имеете в виду?
— Вознаграждение за вашу голову — двадцать миллионов кредиток. — Ангел вроде бы задумался. — Я думаю, что мы можем сойтись на тридцати миллионах.
— Тридцати? — воскликнула Вера. — Вы же говорили о трех!
Ангел невесело улыбнулся.
— Три — это для разговоров. Их время ушло. — Он посмотрел Сантьяго в глаза. — Деньги я хочу получить до того, как вы встанете из-за этого стола.
Сантьяго усмехнулся:
— У вас же нет ни малейшего желания выполнить соглашение, если мы таки его заключим.
— Я — человек слова. Я просил вас прийти сюда, чтобы выслушать мое предложение, и выполнил обещание. Ваш ответ?
— Идите к дьяволу.
Неуловимое движение Ангела, и мгновением позже Сантьяго повалился со стула. Из его горла хлестала кровь. Он умер еще до того, как коснулся пола.
Отец Уильям захрипел, попытался подняться, но схватился за грудь и повалился на спину, тяжело дыша.
Вера закрыла глаза, с трудом подавив подкатившую к горлу тошноту. Ангел встал, обошел стол, всмотрелся в лежащий перед ним труп.
— Вы получили ваш фильм.
— Какой ужас! — выдохнула она.
Ангел повернулся к ней:
— Смерть всегда ужасна.
И тут прогремел выстрел.
На мгновение все застыли. Затем Ангел — у него изо рта потекла струйка крови — повернулся в двери. Его качало.
— Дурак! — Каин усмехнулся. — Неужели ты думал, что Сантьяго так легко убить?
Второй выстрел, и Ангел упал на колени.
Отец Уильям приподнялся на локте.
— Жалкий мерзавец! — Дыхание с трудом вырывалось у него из груди. — Ты же убил не того!
Каин оглядел таверну.
Ангел с перекошенным от недоумения и боли лицом, попытался что-то сказать, зашелся в кровяном кашле, но в конце концов выдавил из себя:
— Тогда кто Сантьяго?
Каин поднял правую руку, показал ему S-образный, еще сочащийся кровью знак на тыльной стороне ладони.
— Теперь я.
— Несчастный грешник! — прохрипел отец Уильям. — Все знают, что Сантьяго не может умереть! — Он расхохотался и, смеясь, лишился чувств.
Ангел сунул руку в карман, попытался вытащить сонар, но прогремел третий выстрел. Ангела бросило на пол, где он и застыл.
Каин повернулся к Вере:
— Вызовите врача.
Она встала, взялась за камеру, чтобы положить ее в сумку.
— Оставьте.
— Никогда. Я рисковала жизнью ради того, что на ней заснято.
— Она будет здесь, когда вы вернетесь.
— Тогда почему я не могу взять ее собой?
— Потому что я хочу знать наверняка, что вы вернетесь. Нам надо кое-что обсудить.
Вера посмотрела на камеру, потом на Каина:
— Вы обещаете не прикасаться к ней?
— Если только кто-то не умрет из-за того, что вы стоите и спорите. Если это произойдет, клянусь Богом, я разнесу ее на куски.
Она хотела продолжить спор, потом повернулась и вышла из таверны. Каин быстро осмотрел лежащие на полу тела: двое умерли, двое еще жили. Потом подошел к бару, плеснул в стакан коньяка, выпил.
Вера вернулась две минуты спустя, раскрасневшаяся от бега.
— На улице собралась большая толпа, — доложила она.
— Где врач? — спросил Каин.
— Я предупредила его, что потребуется помощь. Он ищет санитаров и подходящий авто, чтобы доставить всех в больницу.
— Скоро он придет?
— Не знаю. Минут через пять.
— Подождите здесь. — Он зашагал к двери, переступил порог и оказался лицом к лицу с двадцатью горожанами.
— В таверне немного пошумели, но сейчас ситуация под контролем. Скоро прибудет врач. Я думаю, вам всем лучше разойтись.
Никто не двинулся с места.
Каин поднял правую руку, повернул ее так, чтобы все видели рану на тыльной стороне ладони.
— Пожалуйста.
Они посмотрели на руку, а потом начали расходиться. Один мужчина приблизился к Каину, спросил, не надо ли чем помочь. Тот покачал головой, поблагодарил, и мужчина последовал за остальными.
— Впечатляет, однако, — такими словами встретила его Вера. — И долго будет продолжаться эта мистификация?
— Какая мистификация?
— Сколь еще вы будете изображать Сантьяго?
Он бесстрастно смотрел на журналистку.
— Я никого не изображаю.
— А как насчет вознаграждения?
— Я думаю, его снова поднимут. Ангел выполнял поручение Демократии.
Она встретилась с ним взглядом и изумилась тому, что увидела в его глазах.
— Так вы серьезно?
Каин кивнул.
— А как же мой фильм?
— Какой фильм?
— О том, как Ангел убил Сантьяго.
Он покачал головой:
— Сантьяго — я. А вы засняли охотника за головами, убивающего самозванца.
— Что ж, предоставим зрителям решать, кто есть кто.
Каин пожал плечами:
— Жаль, конечно.
— Чего это вам жаль? — подозрительно cпpoсила Вера.
— Того, что придется ставить точку.
Вера смотрела на него во все глаза.
— И вы так и не возьмете интервью у Сантьяго.
— Не возьму?
— А вы бы могли услышать много интересного. Хватило бы на десять документальных фильмов.
— Может, и для книги?
— Почему нет?
— Я должна над этим подумать.
Открылась дверь, в таверну влетел доктор в сопровождении трех санитаров.
— Думайте, только недолго.
Санитары уложили отца Уильяма и Лунную Дорожку на носилки на воздушной подушке, доктор подошел к Каину:
— За оставшимися двумя я вернусь позже. Если мы хотим, чтобы отец Уильям выжил, его надо сразу класть на операционный стол.
Каин кивнул.
— Возвращайтесь за одним. — Он указал на Ангела. — Второго я заберу с собой.
Доктор посмотрел на Сантьяго, потом на Каина, тоже кивнул.
Когда раненых унесли и Каин с Верой остались вдвоем, он повернулся к журналистке:
— Я сейчас подгоню к двери авто. Но сначала хотел бы услышать ваше решение.
— Я увидел, что все разъезжаются, и решил, что самое время вернуться.
Каин обернулся к двери, чтобы увидеть улыбающегося Бродягу.
— Я рад, что вы еще живы.
Мимо Каина он прошел к столику, у которого лежали два трупа.
— Будь я проклят! — воскликнул он. — Они покойники. — Он посмотрел на Каина. — Вроде бы на носилках вынесли еще двоих.
— Отца Уильяма и Лунную Дорожку, — подтвердил Каин. — Врач обещал их вытащить.
— Рад это слышать. К толстяку я питал самые нежные чувства. — Бродяга потер руки. — А мы, значит, остались целы и невредимы. Три мушкетера! Кто бы мог подумать, что мы сумеем провернуть это дельце?
— Чего ты хочешь? — спросил Каин.
— Как будто вы не знаете, чего я хочу, — рассмеялся Бродяга. — Вы получаете вознаграждение, Вера — фильм о смерти Сантьяго, а мне остается коллекция.
— Не пойдет, — коротко бросил Каин.
Бродяга нахмурился:
— О чем вы толкуете, Птичка Певчая?
— Меня зовут не Птичка Певчая.
— Хорошо. Себастьян.
— И не Себастьян.
— Так как прикажете вас называть?
— Сантьяго.
Бродяга расхохотался:
— Неужели у него так много добра?
— Сколько у меня чего — не твое дело.
— Ладно. Поиграли — и хватит. Мы заключили договор. Коллекция моя!
— Ты заключил договор с человеком, которого больше нет.
— А теперь послушайте меня! — разъярился Бродяга. — Я не знаю, как вы задумали меня облапошить, да только ничего у вас не выйдет. Вы получаете вознаграждение, я — коллекцию произведений инопланетного искусства.
— Что ты там хочешь получить, меня не волнует.
— Вы так говорите только потому, что убили его, и думаете, что на вас нет управы? Напрасно, Себастьян.
— Его зовут Сантьяго, — встряла Вера.
— И ты тоже? — повернулся к ней Бродяга.
— Я — его биограф. — Она самодовольно улыбнулась. — Кто знает Сантьяго лучше меня?
Бродяга вновь сосредоточил внимание на Каине.
— Повторяю, я не знаю, о чем вы двое сговорились за моей спиной, но от меня вам так просто не отделаться. Я вложил в это дело куда больше, чем вы. И имею право на компенсацию.