Кейро держал меч наготове.
– Если что, сразу сматываемся. Я Оцепнем сыт по горло.
Аттия кивнула и собралась проскользнуть мимо, но Кейро оттолкнул ее назад:
– Твое дело спину мне прикрывать!
– Ой, я тоже тебя люблю! – шепнула она, сладко улыбнувшись.
Путники опасливо пробрались по коридору, который уперся в большую приоткрытую дверь. Она не двигалась, и, скользнув за порог вслед за Кейро, Аттия поняла, в чем дело. Дверь приперли мебелью, словно в последней отчаянной попытке удержать ее закрытой.
– Тут что-то стряслось. Смотри! – Кейро посветил фонариком на пол. На плитках темнели пятна, подозрительно похожие на старую кровь. Девушка пригляделась к ярусной комнате, к рухляди в ней.
– Да тут сплошь игрушки! – прошептала она.
Кейро и Аттия попали в детскую – роскошную, но совершенно неправильную по размерам. Аттия глядела на кукольный домик, такой огромный, что хоть внутрь залезай. Она посмотрела в окно кухни и, упершись головой в потолок, увидела гипсовую ветчину и окорок, упавший с вертела. Окна второго этажа слишком высокие, в них не заглянешь. В центре детской валялись мячи, волчки, обручи, кегли. Девушка шагнула к ним и почувствовала под ногами невероятную мягкость. Она опустилась на колени и, прикоснувшись, поняла, что это ковер, почерневший от грязи.
Света прибавилось: это Кейро нашел свечи, зажег несколько и расставил по детской.
– Ты только глянь! Чьи это причиндалы, великанов или гномов?
Вот так игрушки! В основном попадались огромные, например меч и шлем, висевший на крюке; в контрасте с ними – детали конструктора размером с крупинки соли. На полке стояли книги – с одного конца массивные фолианты, а дальше по убывающей, до крохотных томиков с фермуарами[8]. Кейро поднял крышку деревянного сундука и выругался, обнаружив нарядную одежду на любой размер. Не переставая браниться, он вытащил из недр сундука кожаный ремень с золочеными бляшками и алый камзол в стиле пиратского бушлата, тоже кожаный.
Кейро мигом скинул свой плащ, надел новый и туго подпоясался:
– Идет мне?
– Мы время теряем.
Голоса звучали тише. Аттия повернулась, определяя, откуда они доносятся, протиснулась между гигантской лошадкой-качалкой и компанией марионеток. Со сломанными шеями и перепутанными ногами, они висели на стене и следили за ней красными, как у Инкарцерона, глазками.
А вот и куклы! Златовласые принцессы валялись вперемешку с целой армией солдатиков и набивными драконами с длинными раздвоенными хвостами. Гора медвежат, панд и неизвестных Аттии зверей из плюша высилась до самого потолка.
Аттия подошла ближе и разворошила ее.
– Что ты творишь?! – рявкнул Кейро.
– Слышишь их?
Два голоса. Тихие, шуршащие, скрипучие. Будто медведи разговаривают. Словно куклы беседуют. Руки, ноги, лапы, головы, голубые стеклянные глаза разлетались по сторонам. Под ними лежала шкатулка с орлом из слоновой кости на крышке.
Голоса доносились из нее.
Клодия долго молчала. Потом приблизилась и взяла часы со стола. Кубик закрутился на цепочке, переливаясь на свету.
– Откуда вы знаете? – наконец спросила она шепотом.
– Твой отец мне сказал.
Девушка кивнула, и Джаред перехватил ее очарованный взгляд.
– «У вас в руках сейчас весь Инкарцерон» – так он выразился.
– Что же вы мне раньше не говорили?
– Думал сначала провести кое-какие исследования. Они ничего не дали. Наверное, хотел убедиться, что твой отец не солгал.
Затрещал экран, и Джаред рассеянно взглянул на него. Клодия во все глаза смотрела на крутящийся кубик. Неужели это и есть тот адский мир, в котором она побывала? Тюрьма с миллионом узников, где застрял отец?
– Джаред, зачем отцу лгать?
Сапиент не слушал. Он что-то настраивал на панели управления, модулируя гул в комнате. Окружающий мир словно покачнулся, Клодию замутило, и она торопливо вернула часы на стол.
– Частота изменилась! – воскликнул Джаред. – Неужели… Аттия, Аттия, ты меня слышишь?
В ответ затрещали помехи, а потом, к величайшему удивлению Джареда и Клодии, полилась музыка.
– Что это? – тихо спросила девушка.
Впрочем, ответ она знала. В комнате раздавалось фальшивое треньканье музыкальной шкатулки.
Кейро открыл шкатулку. В захламленной детской мелодия звучала слишком громко, с неестественной, угрожающей бравурностью. Но как играет музыка, где механизм? Шкатулка-то деревянная и пустая, если не считать зеркала на внутренней стороне крышки. Кейро перевернул ее и осмотрел дно.
– Ерунда какая-то!
– Дай мне! – потребовала Аттия.
Кейро с сомнением глянул на нее, но послушался.
Девушка взяла шкатулку обеими руками. Она знала: голоса там, за музыкой.
– Это я, Аттия, – проговорила она.
– Я что-то слышал. – Тонкие пальцы Джареда танцевали быстрый танец на ручках и кнопках панели управления. – Вот… Вот! Слышишь?
Сухой треск слов раздался так оглушительно, что Клодия поморщилась, и Джаред поспешно уменьшил громкость.
«Это я, Аттия».
– Мы нашли ее! – Джаред захрипел от радости. – Аттия, это Джаред! Сапиент Джаред. Ты меня слышишь?
Целую минуту трещали помехи, потом голос девушки, искаженный, но вполне различимый, спросил:
– Это правда вы?
Джаред взглянул на Клодию, и ликование мгновенно испарилось. Его ученица поникла, словно голос Аттии пробудил страшные воспоминания о Тюрьме.
– Я здесь с Клодией, – негромко ответил он. – Как ты, Аттия? Жива-здорова?
Помехи. Потом раздался другой голос, резкий и пронзительный:
– Где Финн?
Клодия медленно выдохнула:
– Кейро?
– Кто же еще, черт подери?! Где он, Клодия, где наш прекрасный принц? Ты там, братишка? Ты слушаешь меня? Потому что я клятую шею тебе сломаю!
– Его здесь нет. – Клодия приблизилась к бешено рябившему экрану.
– Ну вот, готово, – негромко объявил Джаред, поколдовав над настройками.
Клодия увидела Кейро. Парень совсем не изменился, разве что светлые волосы успели отрасти. В голубых глазах горела злость. Кейро наверняка тоже ее увидел, потому что моментально скривился от презрения:
– Все в шелка-атласы наряжаешься?
За спиной Кейро, в полумраке захламленной комнаты Клодия заметила Аттию. Девушки переглянулись.
– Вы отца моего не видели?
Кейро беззвучно присвистнул и посмотрел на Аттию:
– Так это правда? Он во Внутреннем Мире?
– Да, – тихо ответила Аттия. – Он забрал с собой оба Ключа. Сейчас они у Тюрьмы, которая составила безумный план… Она хочет построить…
– Знаем, знаем, тело.
Кейро наслаждался их потрясенным молчанием, но Аттия выхватила у него шкатулку и спросила:
– А Финн как? Что там у вас происходит?
– Смотритель вывел Портал из строя. – Джаред казался напряженным, словно времени было в обрез. – Я устраняю неполадки, но… Вызволить вас мы пока не можем.
– Так, значит…
– Послушайте меня! Только Смотритель в силах вам помочь. Постарайтесь его отыскать. Через что вы нас видите?
– Через музыкальную шкатулку.
– Держите ее при себе. Я попробую…
– С Финном-то что? Где он? – продолжала допытываться бледная от тревоги Аттия.
Детская вдруг заходила ходуном, и Кейро испуганно вскрикнул.
– В чем дело? – Аттия потрясенно смотрела на пол. Он истончился настолько, что они с Кейро вполне могли провалиться сквозь него в черную пустоту. Совсем как Сапфик. Мгновение спустя под ногами была твердая поверхность, устланная грязным ковром.
– Это Тюрьма бесится. Пора уматывать.
– Клодия! – Аттия тряхнула шкатулку, но увидела только свое отражение в зеркале. – Ты еще там?
В ответ донеслись обрывки спора, шаги, шорохи, скрип открывающейся двери. Потом раздался голос:
– Аттия, это Финн.
Экран ожил, Аттия увидела его и словно онемела. Хотелось столько сказать, а слова не шли.
– Финн… – беспомощно пролепетала она.
– Как вы оба? Кейро, ты там?
Аттия почувствовала, что Кейро рядом.
– Ты только глянь на себя! – язвительно проговорил он.
14
Ни один из нас не знает, кто мы теперь.
Финн и Кейро смотрели друг на друга.
За годы знакомства Финн научился угадывать настроение побратима и сейчас чувствовал: Кейро бесится. На глазах у Джареда и Аттии Финн тер покрасневшие щеки.
– Ты как, ничего?
– Ну, у меня все по-прежнему. Побратим мой сбежал на Свободу. А я остался без банды, без дома, без еды, без товарищей. Я чужой в любом Крыле. Вор, крадущий у воров. Я отребье среди местного отребья. Хотя чего еще ждать от получеловека?
Финн закрыл глаза. Кинжал Стальных Волков висел на поясе, Финн ребрами чувствовал его острие.
– Здесь рай тот еще.
– Да ну! – Кейро разглядывал его, сложив руки на груди. – Выглядишь клево, братишка. Жрать небось не хочешь?
– Не, только…
– Болячки мучают? Смертельная усталость? Урод-Оцепень истерзал?
– Нет.
– А меня – да, принц Финн! – взорвался Кейро. – Живешь в золотом дворце и на жалость давишь! Ты же порывался нас отсюда вытащить. Что стало с грандиозными планами?!
У Финна бешено стучало сердце, кожу кололо. Клодия встала у него за спиной и, словно понимая, что он не может ответить, твердо проговорила:
– Джаред делает все, что в его силах. Задача непростая, Кейро. Мой отец об этом позаботился. Вам придется запастись терпением.
С экрана презрительно фыркнули.
Финн сел в металлическое кресло и, прижав ладони к столу, подался вперед:
– Я вас не забыл. Я вас не бросил. Я постоянно о вас думаю. Вы должны мне верить.
Вместо Кейро ответила Аттия:
– Мы верим, Финн. У нас все хорошо, пожалуйста, не беспокойся! У тебя видения бывают?
В глазах у Аттии было столько тревоги, что на душе у Финна стало легче.
– Иногда. Меня от них лечат снадобьями, но ничего не помогает…