18
Что для принца?
В небе солнце, дверь открыта.
Что для Узника?
Вопрос без ответа.
– Аттия, выпусти меня!
– Пока не могу. – Аттия опустилась на корточки рядом с клетью. – Потерпи!
– Новые подружки-красотки вконец вскружили тебе голову? – Развалившись, Кейро сидел у дальней стены: ноги вытянуты, руки скрещены на груди. Он изображал презрительную невозмутимость, но Аттия хорошо успела его узнать и чувствовала: внутри он весь кипит.
– Сам понимаешь: ссориться с ними нельзя.
– Кто они такие?
– Тут сплошь женщины. Большинство ненавидят мужчин: наверное, настрадались. Себя они называют Лебедями. У каждой в имени какой-то номер, как у звезды в созвездии.
– Прямо песня какая-то! – Кейро наклонил голову набок. – Ну а когда меня убьют?
– Пока неизвестно. Я слезно умоляла их одуматься.
– Перчатка где?
– У Ро.
– Так выкради!
– Думаешь, я об этом не думаю? – Аттия опасливо покосилась на дверь. – Это Гнездо висит под потолком. Отсеки, проходы – все переплетено. Наверняка отсюда можно спуститься, но как, я пока не поняла.
– А конь где? – спросил Кейро после небольшой паузы.
– Понятия не имею.
– Чудесно! На нем все наши пожитки.
– Все твои пожитки! – уточнила Аттия, откидывая назад спутанные волосы – Есть кое-что еще. Эти девушки помогают Смотрителю. Черному Сапиенту, как они его называют.
Кейро впился в нее взглядом:
– Они отдадут Перчатку ему!
«А ты догадливый», – подумала Аттия.
– Да, но…
– Аттия, нужно отнять у них Перчатку! – Кейро вскочил и вцепился в прутья. – Без нее до сути Инкарцерона не добраться.
– Как же ее отнимешь? Нас двое, а их…
Кейро в ярости пнул прутья клетки:
– Аттия, выпусти меня! Соври им что-нибудь! С виадука меня сбросить предложи, главное – выпусти!
Девушка хотела отвернуться, но Кейро потянулся сквозь прутья клетки и схватил ее:
– Они тут все получеловеки, ты в курсе?
– Некоторые – да. Ро, например, Зета. У Омеги клещи вместо кистей. – Аттия глянула на Кейро. – Ну, теперь ты сильнее их ненавидишь?
Кейро холодно засмеялся и постучал ногтем по металлическому пруту – металл зазвенел о металл.
– Ну и лицемер! – Аттия отступила от клети. – Слушай, по-моему, мы не правы. – Не дав Кейро вспылить, она продолжила: – Если отдать Перчатку Инкарцерону, он осуществит свой безумный план Побега. Здесь все погибнут. Я так не могу, Кейро. Я просто не могу так.
Кейро пригвоздил Аттию ледяным пугающим взглядом. Девушка попятилась.
– Может, мне нужно выкрасть Перчатку и сбежать. А тебя оставить тут. – Уже стоя в дверях, Аттия услышала ледяной, угрожающий шепот:
– Тогда ты станешь не лучше Финна. Лгуньей. Предательницей. Ты так со мной не поступишь, Аттия.
Девушка не оглянулась.
– Расскажите нам еще раз о том памятном дне. О дне охоты. – Инквизитор Тени навис над Финном, строго глядя на него.
Финн стоял в пустом центре зала. Хотелось пройтись туда-сюда, но он проговорил:
– Я ехал верхом…
– Один?
– Нет… наверняка с кем-то. Поначалу.
– С кем именно?
– Не знаю. – Финн потер щеку. – Я много раз пытался вспомнить, но…
– Вам было пятнадцать лет.
– Шестнадцать. Мне было шестнадцать.
Ясно, его сбивают с толка.
– Конь был гнедой?
– Нет, серый. – Финн зло посмотрел на королеву: та сидела с полузакрытыми глазами и держала на коленях собачку, ритмично ее поглаживая. – Я же объяснял: конь прыгнул. Меня словно ужалило в ногу, и я упал.
– На глазах свиты?
– Нет, я был один.
– Но вы только что сказали…
– Знаю! Возможно, я заблудился. – Финн покачал головой. Глаза зачесались. Ну вот, опять. – Возможно, свернул не туда. Я не помню! – Финн велел себе не расслабляться, в любой миг ожидая подвоха.
Самозванец развалился на скамье и слушал с раздражением и скукой.
Инквизитор приблизился. Черные глаза смотрели абсолютно спокойно.
– На самом деле вы все придумали. Не было никакой засады. Вы не Джайлз. Вы подонок из Инкарцерона.
– Я принц Джайлз! – Возражение получилось слабым, неубедительным для самого себя.
– Вы Узник. Вор. Разве я не прав?
– Правы. Но вы не понимаете, в Инкарцероне…
– Вы убийца.
– Нет. Я никогда не убивал.
– В самом деле? – Инквизитор отодвинулся с какой-то змеиной гибкостью. – А как насчет женщины по имени Маэстра?
Финн резко поднял голову:
– Откуда вы знаете о Маэстре?
По залу прокатился беспокойный ропот. Члены Совета зашептались. Даже самозванец спину выпрямил.
– Это не важно. Важно, что она упала в гигантскую Расщелину, потому что мост, на котором она стояла, обрушился. Это ваших рук дело.
– Нет! – проорал Финн в лицо Инквизитору, но тот не отступил.
– Да. Вы украли у нее некое устройство. Каждое ваше слово – ложь. Вы лжете о видениях. Лжете о разговорах с призраками.
– Я не убивал ее! – Финн потянулся к шпаге, но ее на поясе не оказалось. – Да, я был Узником, потому что Смотритель вколол мне лекарство и упек в тот ад. Он стер мне память. Я Джайлз!
– Инкарцерон не ад. Это крупномасштабный эксперимент.
– Это ад. Мне ли не знать.
– Лжец.
– Нет…
– Вы лжец. Вы всегда были лжецом. Разве не так? Не так?
– Нет! Я… Я не знаю! – Больше он не вынесет. В горле пересохло, перед глазами поплыло – Финна мучили предвестники припадка. Если припадок случится здесь, ему конец.
Финн уловил какое-то движение и поднял голову. Инквизитор Света жестом просил слуг принести кресло, а Инквизитор Тени удалился на свое место.
– Прошу вас, сядьте! Постарайтесь успокоиться. – Волосы Инквизитора Света серебрились, слова переполняла забота. – Подайте, пожалуйста, воды.
Подоспел лакей с подносом. Финну протянули кубок с прохладной водой, и он начал пить, стараясь не пролить ни капли. Финн дрожал, веки чесались, в глазах рябило. Наконец он сел и стиснул мягкие подлокотники кресла. Спина взмокла от пота. Члены Совета не сводили с него глаз, а он не решался встретить их полные недоверия взгляды. Королева, само спокойствие, гладила собачку по шелковистой холке.
– Итак, – задумчиво начал Инквизитор Света. – Вы утверждаете, что в Инкарцерон вас заточил Смотритель.
– Кто же еще?
Инквизитор Света благожелательно улыбнулся, и Финну стало не по себе: добренькие, как правило, самые опасные.
– Но ведь… Смотритель, если это его рук дело, не мог действовать один. Речь о похищении наследного принца. Вы утверждаете, что тут замешан Тайный Совет?
– Нет.
– Сапиенты?
– Замешан кто-то сведущий в зельях. – Финн устало пожал плечами.
– Так вы обвиняете сапиентов?
– Не обвиняю, я…
– А королеву?
В зале воцарилась тишина. Финн нахмурился и сжал кулаки. Он понимал, что вот-вот разразится катастрофа. Только что ему до нее?
– Думаю, она была в курсе.
Присутствующие в зале замерли. Рука Сиа застыла на собачьей холке. Инквизитор Света грустно покачал головой:
– Сир, нам нужна полная ясность. Вы обвиняете королеву? При ее участии вас похитили и заточили в Инкарцерон?
Голову Финн не поднял, а ответил с досадой, потому что сглупил, попался на крючок и заслужил презрение Клодии:
– Да. Я обвиняю королеву.
– Посмотри сюда! – велела Ро, застыв на краю виадука. Прищурившись, Аттия вгляделась в полумрак зала. К ним летели темные стаи птиц. Захлопали крылья, и в следующий миг птиц стало столько, что Аттия охнула и пригнулась, спасаясь от тучи перьев и клювов. Оказалось, птицы летят на восток. – Птицы, летучие мыши, люди, – проговорила Ро, сверкая золотым глазом. – Мы живем так же, как все, Аттия, но не убиваем и не крадем. Наша цель на порядок выше. Мы выполняем просьбы Черного Сапиента. За последние три месяца мы отправили ему…
– Как?
– Что «как»?
Аттия поймала запястье девушки.
– Как этот… Черный Сапиент сообщает вам, когда ему что-то нужно?
Ро отстранилась и посмотрела в пустоту.
– Он говорит с нами, – успела ответить она, и все вокруг содрогнулось. Снизу донеслись испуганные вопли. Аттия тут же растянулась на настиле, впившись в ржавые балки. Новая волна сотрясла ее тело до кончиков пальцев. Рядом лопнула скоба, плющ соскользнул с виадука и полетел вниз.
Затаив дыхание от страха, девушки дождались конца Тюрьмотрясения, Ро сидела на корточках рядом с Аттией. Едва дар речи вернулся, Аттия попросила:
– Давай вниз спустимся! Пожалуйста!
Сквозь брешь в настиле казалось, что Гнездо не пострадало.
– Тюрьмотрясения становятся все сильнее, – посетовала Ро, залезая в туннель из плюща.
– Как он с вами общается? Пожалуйста, Ро, мне очень нужно знать.
– Спускайся, я покажу как.
Они торопливо пробрались сквозь отсек с ковром из перьев. Еще три девушки готовили там жаркое в большом котле, одна убирала то, что расплескалось при катаклизме. Мясной аромат заставил Аттию сглотнуть. Ро нырнула в маленький круглый отсек, похожий на капсулу, в котором не было ничего, кроме Ока.
Аттия замерла.
Красный огонек повернулся к ней. Застыв, Аттия вспомнила рассказ Финна о том, как он проснулся в камере, где не было ничего, кроме любопытного, безмолвного Ока Инкарцерона.
Девушка медленно приблизилась:
– Ты же говорила про Черного Сапиента?
– Так он себя называет. Именно он стоит за планами Тюрьмы.
– Да неужели?! – Аттия глубоко вдохнула и сложила руки на груди. Потом так громко, что вздрогнула Ро, спросила: – Смотритель, вы меня слышите?
Клодия мерила шагами обшитый панелями коридор.
Отворилась дверь, из зала выскочил лакей с пустым кубком на подносе, и Клодия вцепилась в него:
– Что там творится?
– Принц Джайлз, ну… – Лакей глянул ей за плечо, поклонился и поспешил прочь.