В дверь постучали.
– Войдите! – крикнула Клодия.
Финн. При виде его они с Элис вытаращили глаза. На миг Клодия даже засомневалась, что это Финн. Одежды из черного бархата с серебряной отделкой, черная маска, темная лента, стягивающая волосы, – Клодия едва не приняла юношу за Лжеджайлза, но услышала его голос:
– Выгляжу по-дурацки.
– Ты прекрасно выглядишь!
Финн опустился на краешек кресла:
– Кейро понравилось бы во дворце. Он бы мигом собрал толпу поклонников. Вот из кого вышел бы отличный принц.
– И за год развязал бы войну. – Клодия посмотрела на служанку. – Элис, оставь нас, пожалуйста.
Служанка направилась к двери, тихо проговорив на прощание:
– Удачи вам обоим! До встречи в усадьбе.
Какое-то время Финн и Клодия слушали, как внизу настраивают скрипки.
– Она сейчас уезжает? – наконец спросил Финн.
– Да, прямо сейчас, в карете. Это обманный маневр.
– Клодия…
– Погоди!
На глазах у изумленного Финна девушка подошла к висящему на стене небольшому портрету, с которого взирал мужчина в темном камзоле.
– Это твой отец?
– Да. Вчера портрета здесь не было.
Финн поднялся и подошел к Клодии:
– Ты уверена?
– Абсолютно.
Джон Арлекс смотрел с памятной Финну холодной уверенностью, с легким презрением, которое он часто видел у Клодии.
– Ты похожа на него, – проговорил он.
– Разве такое возможно?! – отозвалась Клодия с такой злостью, что Финн испугался. – Он ведь мне не родной, не забывай.
– Я не об этом… – торопливо проговорил Финн, а сам решил, что эту тему лучше не развивать. – Откуда здесь его портрет?
– Не знаю. – Клодия сняла портрет со стены. На первый взгляд – картина маслом в изъеденной червями раме, но стоило перевернуть ее… Полотно оказалось качественной репродукцией, а рама – плексигласовой. На обороте была записка.
Дверь бесшумно отворилась, в келью вошел крупный мужчина. На длинной лестнице у него сбилось дыхание: меч легким не назовешь, да и вряд ли он понадобится.
Сапиент еще не заметил его, и на миг убийцу пронзила жалость. Такой молодой, такой хрупкий… Но вот сапиент повернулся к нему, словно чуя опасность:
– Вы кто? Вы в дверь постучали?
– Смерть входит без стука, господин сапиент. Она просто появляется, где ей вздумается.
Джаред медленно кивнул и спрятал диск в карман:
– Ясно. Так вы мой палач?
– Да.
– Мы знакомы?
– Да, господин. Сегодня пополудни я имел честь доставить вам письмо.
– Прислужник. Ну конечно… – Джаред шагнул от окна к старому столу, который теперь отделял его от убийцы. – Выходит, то письмо было не единственным посланием из Хрустального дворца.
– Вы сметливы, господин, как все ученые, – любезно проговорил убийца и стиснул рукоять меча. – Указания мне дает сама королева. Ее величество… наняла меня в частном порядке. – Прислужник огляделся по сторонам. – Видите ли, королева считает, что вы суете нос куда не следует. Поэтому отправила вам это. – Он протянул сапиенту листок.
Джаред взял бумажку через стол. В обход крепкого прислужника к двери не пробраться. Выпрыгнуть из окна равносильно самоубийству. Джаред развернул записку.
Господин Джаред, вы сильно меня разочаровали. Я дала вам шанс излечиться, а вы занимаетесь совсем другими исследованиями, не так ли?
Вы впрямь рассчитывали меня провести? Чувствую себя немного обманутой. Как будет огорчена наша дорогая Клодия!
Подписи не было, но почерк королевы Джаред узнавал без труда. Он смял записку.
– Не соблаговолите вернуть ее мне? – попросил прислужник. – Сами понимаете, следы оставлять ни к чему. – (Джаред бросил листок на стол.) – И ваше хитроумное устройство, пожалуйста.
Джаред вытащил диск и с сожалением глянул на него, машинально настраивая тонкими, чувствительными пальцами.
– А-а, понял. Мошки! Думал же, что они слишком любопытны. Небось по моим чертежам сделаны.
– Уверен, это добивающий удар. – Прислужник с сожалением поднял меч. – Надеюсь, вы понимаете, что здесь ничего личного. Я считал вас очень славным.
– То есть я уже в прошедшем времени.
– Грамматика и прочая заумь не для меня, сир. – Прислужник говорил тихо, но в голосе у него зазвучали резкие нотки. – Сыну конюха такое не по зубам.
– Мой отец был сокольничим, – тихо вставил Джаред.
– Значит, окружающие вовремя разглядели ваш ум.
– Думаю, да. – Сапиент коснулся пальцем стола. – Еще думаю, вам бесполезно предлагать деньги? Просить передумать? Встать на сторону принца Джайлза…
– Нет, пока я не пойму, который из Джайлзов настоящий, – отчеканил прислужник. – Но, как я уже сказал, сир, ничего личного.
– Понятно. – Джаред улыбнулся неожиданно для самого себя. На душе стало легко и спокойно. – Мечом, наверное, получится… самоочевидно.
– Да вы что, господин сапиент?! Меч не понадобится. То есть если вы не станете трепыхаться. Памятуя о вашем недуге, королева остановилась на прыжке с башни. Сапиенты сбегутся во двор и обнаружат тело. Бедный господин Джаред! Избрал быстрый конец. Так понятно…
Кивнув, Джаред положил диск на стол и услышал тихий звон металла. Он поднял на убийцу грустные зеленые глаза:
– Боюсь, сражаться нам придется. Я с башни прыгать не намерен.
– Как пожелаете, – вздохнул прислужник. – У каждого есть гордость.
– У каждого, – повторил Джаред и дернулся в сторону.
– Сир, к двери вам не пробиться! – захохотал крепыш-прислужник.
Джаред обошел вокруг стола и замер прямо перед ним:
– Так делайте свое дело!
Обеими руками прислужник занес над Джаредом меч. Сапиент проворно отскочил в сторону. Меч просвистел мимо его лица и вонзился в стол. Крик королевского наймита и шипение поголубевшей наэлектризованной плоти сапиент едва услышал: заряд швырнул его к стене и словно высосал из кельи воздух.
Потом остались только запах паленого да звон в ушах.
Вцепившись в каменную стену, Джаред выпрямился. Прислужник на полу напоминал бесформенную кучу, не шевелился, но дышал. Глядя на него, Джаред почувствовал тягостное сожаление и стыд. Впрочем, из-под неприятных ощущений фонтаном била энергия. Ну и дела! Джаред судорожно рассмеялся. Вот что чувствуешь, едва не убив человека.
Разумеется, здесь ничего личного.
Джаред осторожно снял диск с металлического стола и спрятал в карман, отключив электрическое поле. Затем склонился над прислужником, пощупал ему пульс и аккуратно перевернул на бок. Наймит королевы получил сильный удар током и обжег руки, но жизни его ничего не угрожало. Джаред пнул меч под кровать, схватил свой мешок с пожитками и рванул вниз по лестнице. По темной галерее, освещавшейся сквозь витражные окна, горничная волокла корзину с грязным бельем из кабинета Старшего сапиента.
– Прошу прощения! – начал Джаред. – Я немного намусорил в своей келье. Это пятьдесят шестая, на самом верху. Нельзя ли там убраться?
Горничная посмотрела на него и кивнула:
– Ничего страшного. Я кого-нибудь туда отправлю.
– Благодарю вас, – ответил Джаред и отвернулся. Нельзя терять бдительность. Кто знает, что еще королева придумала здесь «в частном порядке»?
В конюшне лошади сонно жевали из торб сено. Джаред торопливо подготовил своего коня, но, прежде чем сесть в седло, достал из футляра шприц и вколол себе лекарство. Нужно сосредоточиться на дыхании. На том, что боль в груди стихает. Джаред закрыл футляр и, почувствовав головокружение, прижался к теплому конскому боку. Конь вытянул длинную шею и потерся об него носом.
Сомнений не вызывало одно – теперь ему уже не исцелиться. Свой единственный шанс он упустил.
– Прочти! – велел Финн.
– «Моя дорогая Клодия, буквально два слова…» – дрожащим голосом начала девушка и осеклась.
При первых звуках ее голоса портрет ожил. Джон Арлекс повернулся к девушке – казалось, серые глаза смотрят прямо на Клодию – и заговорил:
– Боюсь, на связь мне больше не выйти. Притязания Инкарцерона растут день ото дня. Он впитал почти всю энергию Ключей и теперь ждет лишь Перчатку Сапфика…
– Перчатка… – пробормотал Финн.
– Отец… – позвала Клодия, но записанное послание не остановилось, и Смотритель продолжил спокойным, чуть насмешливым голосом:
– Перчатка у твоего друга Кейро. Инкарцерону не хватает только ее. Чувствую, я свою роль уже отыграл. Смотритель Инкарцерону больше не нужен. Вот так ирония! Подобно первым сапиентам, я создал чудовище, которое не знает верности. – Джон Арлекс остановился. Улыбка погасла, теперь он казался осунувшимся. – Охраняйте Портал, Клодия! Жестокость Тюрьмы не должна отравить Королевство. Любое существо, выбирающееся в наш мир оттуда, следует уничтожить – даже человека. Тюрьма коварна, ее планы мне больше неведомы. – Смотритель безрадостно рассмеялся. – Ты все-таки стала моей преемницей!
Лицо на портрете застыло. Послание было окончено.
Клодия посмотрела на Финна. Внизу начинался маскарад – альты, скрипки и флейты заиграли бравурную мелодию первого танца.
21
И сказал чародей:
– Вина на тебе самом. О Побеге Тюрьма могла узнать только через твои мечты. Брось Перчатку.
Сапфик покачал головой:
– Слишком поздно. Теперь мы с ней одно целое. Как мне петь песни без нее?
Рука об руку Клодия и Финн шли вдоль колоннады. Придворные стояли группами, кланялись, шептались, обмахивались веерами. Любопытные глаза смотрели из-под масок демонов, волков, аистов, русалок…
– Перчатка Сапфика… – шептал Финн. – Она у Кейро…
Клодия физически ощущала его волнение. Казалось, после полной безысходности у Финна вдруг появилась надежда.
Они спустились к окутанным сумерками клумбам. За садом, над лужайками, тянущимися к живописным скалам Ракушечного грота, уже зажглись фонарики. Клодия проворно затащила его за чашу громко журчащего фонтана: