— Не представляешь, как мне не хватало твоего такта и деликатности.
— Не говоря уже о моём блестящем остроумии и беспредельном обаянии.
Они стояли лицом к лицу.
— Кейро… — начал Финн.
Внезапно над их головами прокатился грохот взрыва. Комната содрогнулась, тарелка упала на пол и разбилась.
Финн устремился к Джареду.
— Они открыли огонь!
— Тогда предлагаю вам отвести драгоценного сыночка королевы на крепостные стены, — спокойно ответил Джаред. — Мне тут надо кое-чем заняться. — Он бросил быстрый взгляд на Финна, и тот заметил, что забытая всеми Перчатка оказалась в руке сапиента.
— Будь осторожен, Мастер.
— Просто остановите бомбардировку. И вот ещё что, Финн… — Джаред приблизился к союзнику и стиснул его запястье. — Ни при каких обстоятельствах не покидай дом. Ты нужен мне здесь. Ты меня понял?
— Я понял, — после краткой паузы ответил Финн.
Ещё один взрыв.
— Успокойте меня! Скажите, что это не пушки палят! — воскликнул Кейро.
— И их великое множество, — самодовольно заметил Каспар.
Финн отодвинул его в сторону и обратился к Кейро:
— Слушай. Мы в осаде. За стенами Поместья — целая армия, превосходящая нас числом и оружием. Всё очень плохо. Боюсь, ты заявился совсем не в райские кущи. Ты угодил в самое пекло битвы.
Кейро воспринял новость со своим обычным хладнокровием. Подошёл к двери, выглянул в роскошно декорированный коридор.
— В таком случае, брат, я именно тот, кто тебе нужен.
Клодия испытала такое чувство, словно некая сила разрывает её на кусочки, а потом весьма небрежно собирает обратно, частица за частицей. Её словно бы проталкивало сквозь ячеистую преграду, матрицу сворачивающихся пространств.
Она стояла на бескрайнем голом полу, выложенном белыми и чёрными плитами.
Лицом к лицу с отцом.
— Нет! — выдохнул тот в крайнем отчаянии. — И вновь, с болью: — Нет!
По полу пошла рябь. Клодия раскинула руки, чтобы сохранить равновесие, вдохнула, и запах Тюрьмы ошеломил её — зловоние затхлого воздуха и людского страха. Она задохнулась и прикрыла лицо руками.
Смотритель приблизился к ней. На какое-то мгновение ей показалось, что сейчас он возьмёт её руки в свои ледяные ладони и запечатлеет холодный поцелуй на её щеке. Но он лишь сказал:
— Это не должно было случиться. Как это могло случиться?!
— А я жду объяснений от вас.
Клодия огляделась, увидела пялившуюся на неё Аттию и высокого мужчину в драной одежде. Последний выглядел совершенно потрясённым: сомкнутые ладони, в запавших глазах — благоговение и ужас.
— Магия, — прошептал он. — Истинное Искусство.
— Кейро исчез, — сказала Аттия. — Он исчез, а ты появилась. Значит, он Снаружи?
— Откуда мне знать?
— Ты должна знать! — завопила Аттия. — У него была Перчатка!
По полу снова пробежала рябь, затрещали плиты.
— Нет времени. — Смотритель выхватил ружьё и протянул его Клодии. — Вот, возьми. Постарайся защитить себя от всего, что может наслать на нас Тюрьма.
Она машинально взяла оружие и тут заметила, что вокруг постепенно сгущаются клубящиеся тучи, посверкивают молнии. Один разряд ударил в пол рядом со Смотрителем. Тот крутанулся на месте, задрав голову.
— Послушай меня, Инкарцерон! Мы не виноваты.
— А кто виноват? — вопросила Тюрьма. В хриплом голосе звучала ярость и горькая обида. — Ты посоветовал ему это сделать. Ты предал меня.
— Вовсе нет. Возможно, это так выглядит, но ты и… — холодно произнёс Смотритель.
— И почему я до сих пор не сжёг вас дотла?
— Потому что ты можешь повредить своё бесценное творение. — Смотритель шагнул к статуе и потянул за собой благоговейно застывшую Клодию. — Ты слишком умён, чтобы так поступить. — Он улыбнулся. — Мне кажется, Инкарцерон, наши отношения изменились. Много лет я делал то, что хотелось тебе, управлял так, как тебе нравилось. Ты сам себя контролировал. Я был Смотрителем только на словах. Теперь же необходимая тебе вещь оказалась вне пределов твоей досягаемости.
Аттия за спиной Клодии пробурчала себе под нос:
— И в этом он весь. Только и может говорить, что о себе да о своей власти.
— Ты так думаешь? — зловеще рассмеялась Тюрьма.
— Я это знаю. — Смотритель пожал плечами и взглянул на Клодию. — Перчатка Снаружи. И вернут её только по моему приказу.
— Твоему приказу? В самом деле?
— Моему приказу как главы клана Стальных волков.
Он блефует, подумала Клодия, а вслух сказала:
— Ты помнишь меня, Тюрьма?
— Помню. Ты когда-то была моей и снова стала моей. А теперь вот что: пока я не получу свою Перчатку, я отключу свет, тепло и удалю воздух. Миллионы людей задохнутся в темноте.
— Ты этого не сделаешь, — бесстрастно откликнулся Смотритель. — Или никогда не получишь Перчатку. — Он разговаривал с Тюрьмой, как с непослушным ребёнком — спокойно и строго. — Взамен ты покажешь мне тайную дверь, которой воспользовался Сапфик.
— Чтобы ты и твоя так называемая дочь освободились, а я застрял тут? — В голосе сгущались искры. — Никогда!
Тюрьма вздрогнула. Клодия пошатнулась и чуть не упала на Рикса. Тот схватил её за руку, широко улыбаясь.
— Гнев моего отца, — прошептал он.
— Я вас всех уничтожу!
Чёрные квадраты провалились и превратились в дыры. Из них, извиваясь и скручиваясь, подобно змеям, полезли тросы, увенчанные ядовитыми плюющимися пастями.
— На лестницу, — скомандовал Смотритель и стремительно взлетел по ступенькам к ногам крылатой статуи. За ним последовал Рикс, таща за собой Клодию. Аттия шла последней, беспрестанно озираясь.
Белые яростные сполохи разорвали тьму.
— Он не причинит вреда статуе, — пробормотал Смотритель.
— Откуда вы знаете… — сердито начала Аттия.
Прогремевший под потолком гром заставил её умолкнуть. Из чёрных штормовых туч посыпались крохотные тяжёлые градины. За несколько секунд температура упала до нуля и продолжала опускаться.
— Он не сделает ничего, что может ей повредить. Просто приморозит нас здесь, у её ног.
Гнев Тюрьмы зазвучал в миллионах голосов падающих льдинок.
— Да.
— Да.
— Да.
Первый выстрел был лишь предупредительным. Ядро перемахнуло через крышу и разорвалось где-то в лесу. Но Финн знал, что следующее влетит в здание, круша всё на своём пути. Он взбежал по ступенькам и выскочил на зубчатую стену. Сквозь едкий дым было видно, как королевские артиллеристы нацеливают на дом пять огромных пушек, выстроенных в ряд на лугу.
За его спиной Кейро потрясённо ахнул.
Финн оглянулся. Названый брат стоял как прикованный, глазея в бледное рассветное небо, расчерченное золотыми и пурпурными полосами облаков. Вставало солнце, его огромный алый шар висел над буками, и грачи взлетали с веток ему навстречу. Длинная тень от дома тянулась по газонам и садам, во рву просыпались лебеди, поднимая рябь, и вода засверкала в рассветных лучах.
Кейро подошёл к зубчатой стене и уцепился за камень, словно желая убедиться, что не спит. Бывший Узник, не отрываясь, созерцал восхитительное утро, пурпурные и золотые флажки, реющие над лагерем королевы, заросли лаванды и роз, пчёл, мирно жужжащих над кустами жимолости.
— Великолепно! — выдохнул он. — Просто великолепно.
— Ты ещё не всё видел, — пробормотал Финн. — Вот погоди — солнце поднимется выше и ты вообще ослепнешь. А ночью… — Он оборвал себя. — Иди в дом. Ральф, обеспечьте его горячей водой и лучшей одеждой.
Кейро тряхнул головой.
— Заманчиво, брат, но не сейчас. Сначала нужно разобраться с этой вражеской королевой.
Появился слегка запыхавшийся Медликоут, следом солдаты тащили багрового от ярости Каспара.
— Финн, пусть с меня снимут эти верёвки. Я настаиваю!
Финн кивнул, и ближайший стражник споро разрезал узел ножом.
Каспар демонстративно растёр запястья, надменно глядя на всех, исключая Кейро, с чьим взглядом он явно боялся встречаться.
Капитан Сомс недоверчиво уставился на него.
— Разве это не?..
— Это чудо, — ответил Финн. — Давайте привлечём их внимание, прежде чем они разнесут нас на куски.
Солдаты подняли флаг, громко захлопавший на ветру. В лагере противника несколько мужчин начали показывать в сторону усадьбы, один побежал к большой палатке, из которой, тем не менее, никто не вышел.
Жерла наставленных на усадьбу пушек зияли чернотой.
— Если они выстрелят… — нервно бросил Медликоут.
— Кто-то приближается, — заметил Кейро.
По направлению к зданию мчался галопом придворный на сером коне. Проезжая мимо артиллеристов, что-то сказал им и поскакал к краю рва.
— Вы желаете выдать заключённого? — выкликнул он.
— Заткнитесь и слушайте меня. — Финн перегнулся через край стены. — Передайте королеве, что если она начнёт стрелять, то убьёт собственного сына. Вы поняли?
Он схватил Каспара и подтащил к стене. Посланец уставился в ужасе, еле сдерживая пляшущего под ним коня.
— Граф? Но…
Кейро встал возле Каспара, приобняв его за плечи.
— Собственной персоной. С двумя ушами, двумя глазами и двумя руками. Или тебе нужно доказательство, которое ты мог бы отнести королеве?
— Нет! — прохрипел парламентёр.
— Какая досада! — Кейро с нарочитой беззаботностью поднёс нож к щеке Каспара. — Но ты всё-таки передай королеве, что он в моих руках, а я не такой, как вы все. Я не прикидываюсь.
Он стиснул Каспара посильнее, и тот чуть не задохнулся.
— Нет, — отчеканил Финн.
Кейро выдал самую очаровательную из своих улыбок.
— А теперь проваливай.
Придворный развернул коня и помчался по направлению к лагерю. Из-под копыт летели комья земли. По дороге он что-то крикнул артиллеристам, те попятились в явном недоумении.
Кейро повернулся к Каспару и легонько надавил на нож, оставляя на белой щеке принца алую капельку крови.
— Небольшой сувенир, — шепнул он.