Собака уставилась на меня большими карими глазами, полными бесконечной собачьей преданности. Будто говорила: «Пожалуйста, не оставляй меня одну в темноте. Я голодная, грязная и одинокая, никто обо мне не позаботится».
Луч света рассек сумрак в коридоре позади меня.
— Сюда идут плохие люди, — прошептала я. — Что же мне с тобой делать?
Маленькая собачка придвинулась ближе.
Я сгребла ее с пола. Она была такая лёгкая, наверное, долго голодала.
Снова послышался глухой шум. Они уже ближе.
Если я не спрячу собачку, она будет шуметь, и они пристрелят и ее, и меня. Этого не произойдет.
Прищурившись, я посмотрела на магазин, оценивая ширину пространства, дистанцию до Sephora и груды мусора. Чтобы мой план сработал, придется разуться.
— Пора.
Я побежала в Sephora. Есть надежда, что мне хватит времени подготовить неплохой сюрприз.
Десятью минутами позже команда преследователей проникла в JC Penney в боевом порядке, предназначенном для зачистки больших помещений. Существовали три правила, которым неукоснительно следовали спецназ и военные группы захвата: никогда не входить в одиночку, не опережать своих мыслей действиями, и находиться вне линии огня напарника. Я надеялась увидеть неких любителей, которые будут бродить вокруг группами по одному или по двое, выполняя стремительные проникновения с драматическими прыжками и перебежками, но ошиблась. Эти люди свое дело знали.
Первые двое, одетые в чёрное тактическое снаряжение и бронежилеты, прошли внутрь вдоль противоположных сторон широкого пространства и остановились, контролируя каждый свой сектор помещения, медленно и методично. Они знали, что я была одна, и уже прочесали остальную часть торгового центра, так что они загнали меня в угол.
Двое первых остановились, как я и предполагала. Тот, что справа, оказался меньше чем в полутора метрах от того места, где я лежала под грязным пластиком, покрытым пятнами фальшивой крови. Я сложила хлам в общую гору мусора, идентичную остальным кучам, разбросанным по всему торговому центру, и спряталась под ним.
Команда из пяти человек прошла вперёд между первыми двумя, миновала их и осторожно двинулась вглубь универмага, направляясь в сторону Sephora. Их должно было быть больше. Вероятно, они разделились и оставили вторую команду наверху, зачищать верхний этаж.
Группа захвата двигалась дальше. Никто не разговаривал. Никаких помех из раций. Никто не одел приборы ночного видения. Внутри универмага было не так уж темно.
Пятеро. Я надеялась, что они разделятся на группы поменьше, из двух-трёх человек. Мне придется очаровать их только при помощи голоса, и сделать это надо будет быстро. Моей магии необходимо немного времени, чтобы воздействовать. Как только с моих губ сорвется первое слово, они откроют огонь. Я должна быть услышана, но не обнаружена. У меня нет права на ошибку.
Они, должно быть, уже достаточно близко. Я задержала дыхание.
Позади меня зазвонил будильник на моем телефоне.
Если бы я имела дело с любителями, они бы тут же все бросили и рванули искать телефон. Вместо этого группа зачистки проигнорировала его. Если они пойдут его искать, то вынуждены будут повернуться спиной к Sephora, и раз звонящий телефон, очевидно, был отвлекающим маневром, они предположили, что я хочу, чтобы они держались подальше от Sephora, поэтому остались на прежнем курсе.
Ближайший ко мне наемник повернулся направо и пошел в направлении звука. Его напарник не двигался, контролируя левую сторону помещения.
Шаг.
Еще шаг.
Черные военные ботинки прошли в паре сантиметров от моего лица. Под тяжёлой резиновой подошвой хрустнуло стекло. Я могла бы протянуть руку и коснуться его.
Ещё шаг.
Я затаила дыхание.
Ещё один.
Он миновал меня. Телефон продолжал трезвонить в тишине чертовски громко. Я спрятала его под грудой пластика. Это займет немного времени, чтобы найти его.
Сейчас. Нужно действовать сейчас.
Я выскользнула из-под пластика и рванула к оставшемуся наемнику. Он не увидел моего приближения. Моя магия потянула меня. Я бросилась, следуя за ней, и перерезала его горло, рассекая яремную вену и сонную артерию одним плавным движением. Кровь оросила лезвие. Наемник повернулся, захлёбываясь собственной кровью, не имея возможности вскрикнуть. Я взмахнула клинком, вложив в удар три года практики. Забавный факт о бронежилетах: они были спроектированы, чтобы поглощать кинетическую энергию пули, а не останавливать лезвия. Мой гладиус прорезал кевлар словно одеяло, разрезая человеческую аорту. Я рванула к другому наемнику, мои носки заглушили шаги.
Он достиг стойки, где я спрятала телефон, и начал сбрасывать пластик. Левой рукой я зажала ему рот и вонзила гладиус ему в поясницу, прямо под броню, ему в почку. Острое лезвие прошло через комок нервов и болевые рецепторы, погрузив его в агонию. Я дернула его голову назад и перерезала ему горло, рассекая сонную артерию и трахею. У него подогнулись колени, и я мягко опустила его на пол.
У меня во рту появился тяжёлый металлический вкус. Руки затряслись. Кровь капала с гладиуса на пол.
Я только что убила двух людей.
Вот так, они мертвы, и этого не изменить.
Две коротких очереди затрещали внутри Sephora. Кто-то обнаружил Королеву Бала, одетую в мой любимый плащ.
В любое мгновение они выйдут и обнаружат, что потеряли двоих людей. Мне нужно шевелиться, или я покойница.
Я побежала направо, позади вешалок для одежды, которые я сложила вместе в форме полумесяца вокруг Sephora. Телефон, который по-прежнему трезвонил, даст мне несколько драгоценных секунд, но немного.
Темная человеческая тень отделилась от группы и пошла прямо на меня. Это было не по плану. Пригнувшись, я скользнула направо, в разрыв в моей импровизированной баррикаде.
Звук его шагов звучал все ближе. Проявилось чёрное очертание автомата, затем руки, следом ноги.
Я затаила дыхание.
Наемник повернулся налево от меня в сторону телефона, открывая спину. Я выпрямилась и полоснула его поперек позвоночника, прямо под пуленепробиваемым жилетом. Он вскрикнул и развернулся. Я воткнула клинок ему в горло и вытащила. Он рухнул на пол. Они должны были услышать его хрип. Сейчас или никогда.
Я глубоко вдохнула и запела, вкладывая тщательно отмеренное количество магии в слова:
— Ты скажи, барашек наш…
Звук автоматной очереди разорвал тишину, но я уже двигалась, пробегая за металлическими вешалками. Магическим зрением я увидела, что четверо оставшихся преследователей замерцали в ответ на мою песню, словно бледные пятна серого цвета в сумраке универмага.
Выстрелы стихли.
— Сколько шерсти ты нам дашь?
Пули срикошетили от вешалок, сопровождая мой голос. Я бросилась на пол и поползла позади каких-то деревянных стендов. Они прекратили стрелять.
— Не стриги меня пока, дам я шерсти три мешка…
Пуля оторвала кусочек от фанерной стойки прямо передо мной. Я поднялась на ноги и рванула в другую сторону. Оставшиеся наемники двигались в моем направлении, окружая меня подобно акулам.
— Один мешок хозяину, другой мешок хозяйке…
Выстрелы затихли. В универмаге установилась тишина. Я вдохнула.
Четыре голоса запели в унисон:
— А третий — детям маленьким на теплые фуфайки!
Попались. Теперь они мои.
Боже мой.
Я выпрямилась. Четверо наемников возникли из-за стен Sephora. Лидер стянул балаклаву с головы, являя белокожее, со шрамом, лицо тридцатилетнего мужчины, и подарил мне робкую смущенную улыбку.
— Привет, — сказала я.
— Привет, — ответили в унисон все четверо. Женщина справа слегка помахала мне своим автоматом ХK MP5. Если бы она выстрелила в меня этим, одна очередь укоротила бы меня наполовину.
— Скажите команде наверху, что здесь все чисто. Так что им не о чем волноваться.
Мужчина со шрамом достал рацию:
— Ложная тревога. Продолжайте зачистку. Здесь чисто. Прием.
Искаженный помехами голос ответил:
— Принято.
Я вложила клинок в ножны на поясе.
— Может ли один из вас принести мой телефон и плащ? Тот, что одет на зомби-манекене.
Мужчина со шрамом махнул головой одному из преследователей. Наемник сорвался с места и вернулся с моим телефоном и дорогим плащом, который теперь щеголял парой свежих дырок от пуль. Черт побери. Я выключила будильник на телефоне.
— Следуйте за мной, пожалуйста. Мне необходимо забрать свою обувь.
Я прошла в угол универмага, где находился одинокий кассовый аппарат, каким-то образом избежавший мародерства. Группа захвата следовала за мной хвостиком.
— Кто вас сюда отправил?
— Мистер Де Лэйси, — ответил мужчина со шрамом.
— Каким был ваш приказ?
— Предполагалось, что мы должны задержать вас и отвезти обратно в его резиденцию.
Бенедикт был больным ублюдком.
— Или же убить, если поймать вас не выйдет, — добавила наемница.
— Простите, — сказал главарь со шрамом.
«Простите» будет маловато.
Я взяла свои ботинки, которые спрятала под стойкой, и снова одела их и свой испорченный плащ. Мои свежеиспечённые телохранители не спускали с меня глаз. Я оттолкнула хлам, который сложила в кучу около шкафчика для хранения сумок, чтобы он оставался закрытым, распахнула дверцу и достала оттуда маленькую собаку. Она лизнула мое лицо.
Я прижала ее к себе.
— Люди наверху не понимают, что я хорошая. Они попытаются убить меня. Вы защитите меня, правда, же?
— Конечно, — заверил главный. — Не беспокойтесь, мисс Бейлор, мы об этом позаботимся.
— Никто вас не тронет, — сказал другой мужчина.
— Придется их убрать, — сказал лидер. — Это самый безопасный выход.
Женщина с автоматом улыбнулась.
— Эскалатор подойдёт, там узко.
Наемник со шрамом поднял свою рацию:
— Мы загнали ее в угол. Спускайтесь и прикройте нас.
— Принято.
Лидер указал на пол.
— Останьтесь здесь, пожалуйста.
Я осталась. Четверо наемников окружили эскалатор. Двое других спускались по ступенькам вниз, держась вместе, третий слегка отстал. Четверо моих телохранителей позволили им пройти полпути вниз. Звуки выстрелов разорвали гробовую тишину торгового центра. Три окровавленных тела упали на пол.