— Я поеду с тобой. Он хотел поговорить со мной.
Леон постучал вилкой по своей тарелке и поднял руки, словно он дирижёр.
— Три, два, один…
— Нет, — сказали мы хором.
Я мельком глянула на Алессандро. Он откинулся на своем стуле с отсутствующим выражением. Он знал, чем все закончится, и ждал, когда мы придем к этому. Он уловил мой взгляд и слегка кивнул. Он хотел участвовать в поездке к Муди, и я была бы идиоткой, если бы поехала туда без подстраховки.
— Практика гласит, делай обратное от того, что хотят плохие парни, чтобы ты сделала, — сказал Леон. — Они хотят, чтобы ты поехала в офис Муди, поэтому следует остаться здесь.
— Леон прав, — сказала я. — Если бы я хотела убить тебя, я бы попыталась выманить тебя со склада. И затем, как только я бы узнала, что моя уловка не удалась, я бы атаковала склад со всей силой, которая у меня есть. Самым благоразумным будет всем нам остаться здесь. Но также кто-то должен вызволить его или задать ему несколько важных вопросов, например, кто убедил его сделать этот телефонный звонок. Арабеллы нет, так что покуда сюда не прибыли сержант Харт и его люди, а это будет через пару часов, у нас не хватает рук. До той поры ты и Леон — наша лучшая защита.
— Простите? — сказала бабуля Фрида.
— Ты, Леон, бабуля Фрида, Берн, мама и Матильда наша лучшая защита. Никого не забыла?
Рагнар поднял руку.
— Я проинструктирую Зевса, — пообещала Матильда. — Он великолепен в ближнем бою.
Алессандро прочистил горло. Да, знаю я, знаю.
Я посмотрела прямо на Руну.
— Я поеду в офис к Муди, и мне нужно, чтобы ты осталась здесь и защитила детей. Пожалуйста, дай мне ключи.
Руна полезла в карман и передала мне связку ключей от арендованной машины.
Глава 10
Легко быть храброй на кухне, в окружении семьи. Но к тому времени, как я добралась до задней двери, вся моя смелость испарилась. Мы собирались поехать туда, где кто-нибудь опять попытается убить нас. Пока нас не будет, склад, скорее всего, будет атакован, а Арабеллы нет, чтобы защитить его. У меня не было сомнений, что моя семья сумеет сдержать осаду. Но присутствие сестры гарантировало бы быструю победу.
Я шагнула в офис и сняла потрепанный плащ с вешалки. Мои руки тряслись.
Это было глупо.
Я прошлась по офису, собирая вещи, которые могут мне пригодиться. Итак: мел, запасной магазин с патронами для «Беретты», телефон, ключи… Ничего не забыла? Ножны для меча. Я снова возьму гладиус. Он наиболее универсален. Я достала ножны из шкафчика. Вести машину с мечом на бедре будет проблематично, так что я надену его, когда мы прибудем на место.
Алессандро прислонился к дверному косяку, наблюдая за мной.
— Очень на тебя похоже. — Он обвел офис элегантным взмахом руки.
Похоже на меня? Он даже не знает меня.
— В смысле?
— Организованно по-деловому. — Он произнес это так, словно осуждал.
— Это офис. Он должен быть организован и выглядеть по-деловому. Я здесь работаю.
Он прошелся по офису, достиг моего стола и провел пальцем по поверхности за монитором.
— Ни пылинки.
— Это хорошая новость, — сказала я ему. — Пыль вредна для техники и людей.
— Каталина, ты когда-нибудь пыталась устроить беспорядок?
— Я не устраиваю беспорядки, я их разгребаю. — Прозвучало будто реплика мятежного детектива из какой-нибудь дурацкой полицейской драмы.
Алессандро вздрогнул.
— Ох, как жёстко.
Я проигнорировала его. Или так, или запустить в него чем-нибудь, а шеф полиции сказал, в следующий раз это будет мой значок.
Я прошла мимо него и вышла к своей машине. Он шел следом. У меня на затылке нет глаз, но я точно знала, сколько метров пространства разделяет нас. Иногда мы с Матильдой брали Зевса на земельный участок на краю Хьюстона, принадлежащий ее тете, чтобы побродить по тропинкам в лесу. Как только мы выпускали его из машины, Зевс тут же растворялся в кустах. Он следовал за нами, пока мы гуляли по тропинкам, его присутствие было невидимо, но ощутимо. Опасное присутствие хищника, скользящего через лес, словно призрак, наблюдающего за нами. Похожие ощущения были у меня сейчас, с Алессандро за спиной.
Я взяла гладиус и вложила его в ножны. Далее пистолет. Я не чувствовала потребности скрывать его от Муди. Я засунула «Беретту» в кобуру, закрыла машину и пошла к «Ниссану» Руны.
Алессандро протянул руку.
— Ключи.
Я скорчила гримасу, разблокировала брелком машину и положила плащ и меч в ножнах на заднее сиденье.
— Каталина.
Я села на водительское место и захлопнула дверь.
Алессандро постучал в мое окно. Я бы могла молча уехать, но тогда мне бы пришлось идти в офис к Муди в одиночку. Не думаю, что Алессандро поедет за мной на своей машине. О, кстати…
Я опустила окно.
— Я думала, ты поедешь следом на своем «Джипе».
Алессандро положил правую руку на крышу машины и нагнулся вперёд, так что наши лица оказались близко. Меня охватило желание броситься наутёк.
— Я понимаю, — сказал он. — Тебе нужно держать лицо перед своей семьей. Но здесь мы только вдвоем. Я высажу тебя в кофейне по дороге, съезжу к Муди и заберу тебя на обратном пути.
Кем, черт побери, он себя возомнил?
— Восхитительно.
— Дай мне ключи, — сказал он.
— У тебя есть два варианта. Ты можешь сесть на пассажирское сиденье или стоять здесь, как идиот, глядя, как я уезжаю. — Я подняла стекло и завела машину.
Он не двинулся. Я помахала ему «пока-пока», включила задний ход и приотпустила педаль тормоза. «Ниссан» потихоньку покатился. Он отступил, чтобы ему не переехало ноги.
Я проехала ещё метр.
Он выглядел так, словно хотел вырвать дверь «Ниссана» голыми руками и вышвырнуть меня наружу.
Ещё метр. Последний шанс, Алессандро. Я действительно не хотела ехать туда без него. Когда я думала об этом, внутренности сковывало льдом. Но я поеду, если он не оставит мне выбора.
Алессандро обошел машину спереди и направился к пассажирской двери. Я разблокировала замки. Он сел внутрь, и внезапно стало нечем дышать. Он забрал весь кислород, насыщая воздух угрозой. Она волнами исходила от него.
Я вытащила телефон и сделала фотку. Моя.
Он просверлил меня взглядом, в его глазах полыхало оранжевое пламя.
— Для моей частной коллекции, — сказала я ему. — Пристегни ремень, пожалуйста.
Муди вел свой бизнес из офисного здания, расположенного на улице Беринг Драйв, зажатой между многомиллионными особняками района Мемориальных Деревень9 с запада и менее роскошным, но также процветающим соседством с Танглвудом с востока. Дорожная обстановка по меркам Хьюстона была благополучной, и мы одолели 13 километров до Беринг Драйв за каких-нибудь двадцать минут.
Я повернула направо и направилась вниз по дороге. Мы были почти на месте.
С тех пор, как Алессандро пристегнул ремень безопасности, он не проронил ни слова.
В любое другое время перспектива провести двадцать минут в машине с Алессандро привела бы меня в ужас. Он заполнил собой всю машину, его присутствие ощущалось куда большим, чем просто физическое тело, и его магия кипела над его кожей. Я чувствовала ее, взрывоопасную силу, готовую сорваться. Лёгкий аромат его шампуня или мыла, травяной и немного пряный, окутывал меня, соблазнительный и отвлекающий. Были только я и он, и ночь, окутывающая нас, словно дымчатый бархат.
Это было бы весьма интимно, если бы меня не мучили воспоминания о человеческом горле, перерезанном моим мечом. Я снова и снова видела, как я убиваю, чувствовала запах крови, слышала хриплый вздох одного из них под своей рукой, сдавливающей его рот. Мы ехали не на ужин, где Алессандро был бы милым и остроумным, и вызывал бы мой смех, пока я пила вино. Мы ехали, чтобы совершить ужасные вещи.
Алессандро потянулся и коснулся моей правой руки. Я дернулась, и «Ниссан» вильнул вправо, я успела выровнять машину, чудом избежав столкновения с барьером. Я стрельнула в него взглядом. Должно быть, выглядела я немного не в себе, потому что он закатил глаза.
— Предложение насчёт кофейни ещё в силе.
— Какого черта это было?
— Ты так сильно сжимала руль, что я думал, твои пальцы сломаются.
— Неправда. — Правда. У меня руки болели.
— Я профи. Я не дам сделать тебе больно. Мы раздобудем нужную информацию, поедем домой, и я попробую эту мифическую питивию, которую мне обещали. Мы отведаем десерт, выпьем кофе, и все будет хорошо. Ты останешься жива.
— Я не этого боюсь.
— Ты не боишься умереть?
— Боюсь. И боли боюсь. Но больше всего я боюсь того, что мне придется сделать, чтобы выбраться оттуда живой.
Установилось долгое молчание.
— Ты всегда можешь остаться в машине, — предложил он, его голос был искушающим, будто он пытался соблазнить меня дорогим шоколадом. — Или можешь зайти внутрь и посмотреть, как я работаю, и сказать, насколько я хорош. Я крайне восприимчив к лести.
— Не восприимчив, Алессандро. Скорее нуждаешься в ней, зависим от нее, живёшь ради нее.
Я зарулила на ближайшую пустующую парковку, скрытую деревьями. Двенадцатиэтажное офисное здание возвышалось над парковкой, его большие черные окна были темными. Только вестибюль был освещен, пристанище теплого электрического света, пытающегося сдерживать ночь.
— Очень предвзято, — сказал Алессандро. Его тон был лёгким, на губах играла ухмылка, но веселье не достигло глаз. Его взгляд был тяжёлым и резким. — Сначала ты представляешь меня своей семье как плохого человека, теперь обвиняешь меня в самолюбии.
— У меня идея. Почему бы мне не пойти внутрь, а ты будешь сидеть здесь в машине и красиво выглядеть?
Он издал драматический вздох.
— И что же мне делать часами без кого-либо, кто сможет восхищаться мной?
— Делать селфи, убивать случайных прохожих, делать селфи, как ты убиваешь случайных прохожих?
— Поэтому ты думаешь обо мне, как о плохом человеке?
— Нет, множество людей делает селфи. Просто ты их делаешь больше остальных.