А теперь прими решение: «Я могу подумать об уходе моего любимого учителя позже, а сейчас я подумаю о том, что мне больше всего в нем нравится. Я могу хотеть, чтобы дравшиеся мальчишки вели себя иначе, но пока что я не буду лезть не в свое дело и предположу, что они решат вопросы по-своему; я желаю им добра. Я хочу, чтобы отец был доволен своей работой, но все это на самом деле его дело, и я уверена, что в решении этих проблем ему не нужна моя помощь. Он всегда справляется сам. Я хочу, чтобы мама моего друга выздоровела, но мои волнения никому не помогут. Думаю, это я оставлю ее семье, или врачам, или ангелам, или ее личному Соломону».
Если у тебя еще остаются тревожные мысли, просто скажи: «Мне не нужно думать об этом сейчас. Может быть, потом, но не сейчас». Попробуй представить, что отпускаешь каждую тревожную мысль, одну за другой. Отпуская каждую из них, ты чувствуешь себя немного легче, немного ярче, немного счастливее, пока, наконец, не позволишь себе быть яркой, чистой, счастливой, такой, какая ты есть от природы.
Все, что делает твою жизнь менее счастливой, есть в ней потому, что ты, осознанно или нет, держишься за что-то, что мешает твоему счастью. Если ты сердишься, то, отпустив гнев, ты немедленно ощутишь радость. Если тебе грустно, то, отпустив печаль, ты немедленно ощутишь счастье. Если у тебя болит голова, то, отпустив ее, ты немедленно почувствуешь себя прекрасно. Каждый раз, когда ты чувствуешь себя хуже, чем «очень-очень хорошо», это происходит потому, что ты подхватила какую-то тревожную мысль и продолжаешь носить ее с собой. Ты можешь остановиться прямо сейчас и положить ее.
Сара улыбнулась. Все, о чем говорил Соломон, казалось ей таким разумным. И в этот момент чистого, хорошего чувства она задумалась, почему люди вообще носят с собой что-то, что не доставляет хороших чувств.
– Что ж, моя милая, поговорим позже. Хорошего дня!
Соломон казался легче воздуха, когда он почти беззвучно поднялся с платформы и улетел вдаль. Сара улыбнулась, глядя, с какой легкостью он движется по небу.
– Именно так я себя и чувствую, – сказала она. – Я люблю тебя, Соломон.
Глава 27
– Сара, ты наверху? – услышала Сара голос Сета.
– Да, я здесь. Я здесь! – отозвалась она, перегибаясь через перила дома на дереве и увидев Сета, который поднимался по тропинке к дому на дереве.
«Похоже, что-то случилось», – подумала она про себя. По голосу Сета она слышала, что что-то произошло, и немного напряглась, не уверенная, что хотела знать, в чем дело.
Она постаралась собраться с мыслями и удержаться в том месте хороших чувств, которое разделяла с Соломоном всего несколько мгновений назад, но все равно ощутила, как ее легкие, счастливые чувства тают.
– Сара, мне кажется, происходит кое-что плохое, но я не хочу, чтобы ты расстраивалась.
– Что случилось?
– Я видел большой кран на мосту Мэйн-стрит.
Сара не понимала, о чем Сет говорит. Она представить не могла, почему он считал, будто это должно ее расстроить.
– Сара, я думаю, они выпрямляют твое гнездышко. По-моему, они ставят на мосту новую ограду, с цепочками.
– Ох, – сказала Сара.
Настроение у нее переменилось так резко, что даже закружилась голова. Оставив куртку и учебники там, где они были, Сара торопливо спустилась с лестницы.
– Сара, мне кажется, не стоит этого делать. Они все перегородили.
– Я должна пойти, – ответила Сара. – Ты со мной?
Сет увидел на лице Сары решительное выражение и знал, что бессмысленно ее останавливать.
– Да, я иду, – сказал он и тоже спустился с дерева. Сара бежала быстро, и Сету пришлось догонять ее тоже бегом.
На мосту стояло много рабочих, а поперек дороги были расставлены ярко-оранжевые конусы, не дававшие проехать машинам. Огромный кран стоял прямо посреди моста, а мистер Томпсон, шериф, управлял движением.
– Эй, ребята, сегодня вам не стоит здесь переходить. Придется обойти квартал. Не хочу, чтобы вас переехало или возникли неприятности.
Сара остановилась как вкопанная. Ей хотелось закричать ему в ответ: «Это вы тут создаете неприятности».
– Ну почему, – жалобно сказала она, – почему они не могут оставить все как было?
Она чувствовала себя ужасно. Вообще-то она не могла вспомнить, когда в последний раз ей было так плохо. Особенно плохо было потому, что всего несколько минут назад ей было очень хорошо. Но нелегко было чувствовать себя хорошо, когда нечто действительно для тебя важное уничтожали у тебя на глазах.
– Пойдем, Сара, вернемся в дом на дереве. Давай поговорим с Соломоном. Может быть, он сумеет помочь.
Сара пошла следом за Сетом в дом на дереве. Ее тело казалось таким тяжелым, что она едва тащилась по тропинке. Ее эмоции скакали от ощущения такой злости, что ей хотелось сбросить шерифа в реку своими руками, до абсолютной беспомощности от невозможности что-нибудь сделать. И ей было стыдно, она сердилась на себя за то, что за всего несколько коротких минут перешла от самого счастливого чувства, которое испытывала в своей жизни, до самого плохого.
– Здравствуйте, мои бескрылые друзья, – сказал Соломон шутливо, сев на платформу. – Налет немного затуманил твой ясный взгляд, Сара?
Сет выглядел недоумевающим. Он не понимал, о чем говорит Соломон.
– Почему бы тебе не объяснить Сету, что я имею в виду?
Сара не подняла глаз. Меньше всего ей сейчас хотелось рассказывать Сету о ясных и чистых аквамаринах.
Соломон сидел молча, ожидая, когда Сара заговорит. Сет тоже молчал.
Сара нахмурилась. Она не могла найти, с чего начать.
– Может быть, Сара, лучше всего будет начать с того, что рассказать Сету всю историю об аквамаринах. Расскажи ему, как ты чувствовала себя, а потом перескажи разговор об аквамаринах.
– Ладно, – медленно начала Сара. – Я пришла сюда сегодня рано и поэтому некоторое время сидела одна. И чем дольше я так сидела, тем лучше себя чувствовала. Как будто у меня не было никаких забот, и все в моем мире было просто прекрасно. Я чувствовала себя так хорошо, что мне хотелось встать и закричать об этом вслух, и я почти так и сделала. А потом я захотела, чтобы все смогли почувствовать себя так же. Я хотела всегда чувствовать себя так.
А потом Соломон рассказал мне, что все мы чувствовали бы себя так же, если бы не искали разные поводы думать и чувствовать себя плохо. Он сказал, что все мы подобны прекрасным чистым драгоценным камням. Чистые, яркие и прекрасные, но потом, со временем, когда мы находим то, что нам не нравится, нас постепенно, слой за слоем, покрывает налет. Но как только мы захотим, мы можем стереть его и вернуться к чистому состоянию, хорошему месту чувства.
Сара посмотрела на Соломона:
– Так и происходит, правильно, Соломон? Что-то происходит. Что-то, с чем мы ничего не можем поделать. И мы видим, как это происходит. И от этого чувствуем себя плохо. И на нас попадает налет, и меняет нас. Поэтому, когда люди становятся старше, они чувствуют себя менее счастливыми, да? Они все покрыты налетом.
– Так все и происходит, Сара. Понемногу люди находят поводы для тревог и чувствуют себя все менее и менее радостно, потому что поводов для тревог становится все больше и больше. Но знаешь что, Сара? Так не обязательно должно происходить. Не обязательно, чтобы налет накапливался на тебе, замутняя твою ясность и твою радость. Если ты будешь понемногу полировать свой камень день за днем, то останешься яркой и чистой. Каждый может отполировать себя в любое время, коснувшись тех мыслей, которые вызывают хорошие ощущения. Не нужно думать о том, что вызывает у тебя плохие чувства, Сара. Достаточно других мыслей.
– Я знаю, Соломон, но, по-моему, это ужасно – что они убирают мое гнездышко.
– Что ж, Сара, ты можешь думать об этом, несомненно, ты имеешь на это право, потому что это правда. Это твое гнездышко. И ты обожала в нем сидеть. А они его убирают. Но вопрос, который ты должна задать себе, такой: как я себя чувствую, когда об этом думаю? И если ответ: «Я чувствую себя нехорошо», то выбери другую мысль и не накапливай налет.
– Например?
– Например, ты можешь подумать о том, что у тебя есть такое прекрасное дерево, которое дает тебе гораздо больше, чем гнездышко. Ты можешь подумать о том, что можешь приходить сюда, когда захочешь. Подумать о канате, или о своих друзьях, Сете и Аннет, или обо мне, твоем дорогом, милом, мертвом (но, как выяснилось, не мертвом) крылатом друге.
Сара засмеялась, и Сет вместе с ней.
– Подумай о том, что река течет по-прежнему, и что солнце светит, как раньше, и что пшеница растет, и луна поднимается, и дом на дереве стоит на месте. Подумай о многих миллионах прекрасных вещей, которые, если ты задумаешься о них, заставят тебя почувствовать себя хорошо, потому что они именно такие, какие тебе нравятся. И тогда неприятные ощущения тебя покинут, оставив тебя яркой и чистой и с естественными хорошими чувствами. Ты такая и есть, Сара. Ничто другое для тебя не подходит.
А со временем ты найдешь место, где ничто не будет значить больше, чем то, что ты чувствуешь себя хорошо. Рассмотрение фактов или указание на истину будет совсем не так важно, как поиск хороших мыслей.
Сара молчала. Она чувствовала себя лучше, это точно, но что-то все равно ее тревожило. Соломон помогал Саре и Сету почувствовать себя лучше столько раз, и каждый раз, когда они начинали чувствовать себя лучше, все менялось, и проблема решалась. Она вспомнила, как мистер Вильзенхольм собирался срубить большое дерево, на котором был построен дом, и как Сара и Сет изо всех сил старались создать лучшее место чувства – и как потом все изменилось, и дерево не было срублено. Им даже разрешили на нем играть. Она вспомнила, как отец Сета собирался увезти всю семью из города, и как Сара и Сет сосредоточили свои чистые мысли из хорошего места чувства, и как потом произошли чудеса, которые позволили семье Сета остаться в городе. Список был очень длинным.