Для помощника и верного защитника из кусочков кожи сшила маску, которая закрывала изуродованную половину лица. Остальную часть прятал шелковый шарф, которым сармиец заматывал голову на манер тюрбана.
У Нэриша проблема оказалась серьезнее — портал зацепил правую ногу. Омертвение клеток переросло в гангрену, и пришлось рефу Дар-Холу ампутировать конечность до колена. Крохотных способностей возницы не хватило, чтобы блокировать заразу и поддержать ногу до прихода помощи. Антару в этом плане повезло. Как воин, тот привык не обращать внимания на боль, а как маг блокировал распространение мертвой плоти и не допустил разрушения клеток мозга.
К сожалению, остальные люди из каравана умерли в пути. Жизнь Машара, сармийца, оборвал Антар. У воина отняли обе руки, тот не мог обслуживать себя, не мог держать оружие, а потому попросил десятника о последней услуге. Второго из уцелевших, возницу Саяра, не спасли, слишком большая площать поражения тела. Антар пообещал, что позаботится обо всех погибших. Устроит достойное погребение, разыщет родных, передаст печальные вести и кругленькую сумму суэнов. Конечно, деньги не вернут живых людей, но с ними семьи не скатятся в нищету. Много позже догадалась, почему Ар-Таг так легко отстранился от участия в судьбе моих людей, а тему публичной казни, которой грозил Антару и сармийцам, быстро замял. Не рассчитывал, что дам отпор и встану на защиту.
Отчасти понимала мотивы сармийского военачальника. О нападении на погребальный караван арефу Шеймиру уже известно, как и о том, что пострадала реифа Да-Хтанг. Виновные не найдены, и это позорным пятном ложится на репутацию Ар-Тага. Проще обвинить обреченных калек, списать неудачи на трусость и провести показательные казни. Еще лучше было бы предстать в моих глазах спасителями и заслужить признательность. Однако Антар успел доложить о нападении самому арефу. Будучи правой рукой рефа Наотара, сармиец располагал свободой действий и соответствующими полномочиями. Амулет для связи хранился вместе со шкатулкой, в тайнике, о котором не знала ни одна живая душа.
Как очнулся, Антар перенес меня в повозку и словно цепной пес сторожил у двери, пока не прибыл передовой отряд Ар-Тага. Бывалые воины шарахались от десятника, как от проклятого. Зловещий вид стража наводил ужас на любого, кто его видел. Шалиэль каждый раз чуть не в обморок падала, и при появлении мужчины стремительно исчезала.
Письма от Эни так и не увидела. Было ли послание на самом деле? Сложно сказать. Жаль, хотелось узнать, как обстоят дела у племяшки. Привязалась сильно и скучала. Заверениям Раша не верила, в его благородство по отношению к молоденькой месс тоже. Обида на девушку давно прошла. Если лер с легкостью играл моими чувствами, то уж задурить голову неопытной адептке не проблема.
Чем дальше караван углублялся в земли рейфата, тем заметнее менялся климат. Снега остались позади, как и Суотрийский перевал, который ассоциировался теперь с потерями и несчастьями. Однако природа не радовала хорошей погодой. Частые дожди, хмурое небо и пустынные земли. Будь то ирнейский тракт, путешествие замедлилось вдвое, а то и втрое. А так, широкая дорога, сохранившаяся с незапамятных времен, по которой ехать одно удовольствие. Ни одной ямы или рытвины, даже трещинки в монолитной каменной ленте не увидеть. Наглядный пример уникальной древней магии в действии. Тем удивительней отсутствие активной жизни вдоль тракта. Растительность у дороги скудная. Пусть на дворе бесснежная зима, заморозки уже не ощущались.
В Ирнее таверны и постоялые дворы встречались часто, а тут по нескольку дней одна и та же картина за окном. Реф Дар-Хол пояснил, что это связано с магическим возмущением, которое сохранилось после последней битвы древних. Земли оставались мертвыми уже пару тысяч лет. Раньше и правда тракт считался самой оживленной артерией на Аэртане. В глубине безжизненной пустыни еще сохранились руины старинных городов. Правда, ценности оттуда давно выгребли искатели сокровищ. Ну а те строения, что располагались вдоль дороги, давно превратились в пыль. Разве что попадались остовы из тяжелейших блоков, подогнанных друг к другу с величайшей точностью и образующих островки безопасности, да засыпанные подвалы. Последние засыпали давным-давно, когда по безжизненным землям бродили толпы голодной нежити. Сейчас страшилками о живых мертвецах пугали детей, а каменные площадки древних строений использовали редкие караваны для ночевок.
Однако не весь рейфат такой унылый и безжизненный. Наоборот, Сэнрим с восторгом отзывался о родной стране, рассказывал о невиданных красотах цветущих степей и небывалой роскоши городов. Со слов, любой иноземец, хоть раз побывавший в Сармии, уже не хотел возвращаться в унылую серость той же Ирнеи или Райдона. Сомнительное заявление, учитывая, какое впечатление произвел на меня Гриэль. Тем не менее, с нетерпением ожидала, когда путешествие завершится. Измотало оно за столько времени однообразием и постоянным движением.
Ну а для кого-то дорога — образ жизни. Тот же Нэриш, несмотря на увечье, лихо управлял повозкой. Благодаря магии, нога зажила за четыре дня, в течение которых возница извелся от безделья. Чтобы чем-то занять время, собственноручно выстругал протез, обтянул его мягкой кожей и сделал крепления. Еще за неделю научился шустро передвигаться, прихрамывая и бодро постукивая о землю деревяшкой. Лекарь заверил, что в Ра-Данге есть мастера-целители, способные отрастить утерянную часть тела. Только позволить такое удовольствие мог лишь обеспеченный человек. Еще один вариант — обратиться к артефакторам, которые новую конечность сконструируют так, что работать та будет лучше настоящей. К тому же поверх искусственной части по желанию заказчика закреплялась иллюзия, и непосвященный ни за что не отличит живую ногу от протеза. Для Антара ношение маски с эффектом иллюзии было бы замечательным выходом, но тот всем видом выказывал пренебрежение к таким ухищрениям и называл пустой тратой суэнов. Казалось, воин даже рад увечью, считая его наказанием за допущенные ошибки.
В Ра-Данг мы въезжали на закате. Древняя столица, история которой измерялась тысячелетиями, разительно отличалась от других городов и поселений. Тот же Се-Вонг первым встречал путников после длительного перехода по пустым землям. Он как брат-близнец походил на Атайи, где смешивалась культура и стили построек. Высокие глухие заборы да каменные коробки с плоскими крышами, и только в старой центральной части — вычурные дома местной знати и респектабельные гостиницы для состоятельных путешественников. В этом городе задержались на сутки. Караванщики пополняли запасы и закупали свежих лошадей, а я львиную часть времени тихо блаженствовала в мягкой постели, наслаждалась горячей ванной и великолепной кухней.
Пока прохлаждалась, Антар договорился об отправке тел погибших ирнейцев на родину, и уже после сопроводил меня до местного банка. Там не обошлось без неприятностей, вроде закрытого счета по причине исчезновения владельца. Однако всемогущая фамилия Да-Хтанг отворяла любые двери, а потому хлопоты по урегулированию проблемы с ирнейским банком взял на себя сармийский управляющий. Он же и обязался проследить, чтобы семьи погибших получили помощь. Денег я не жалела. Зачем копить, если меньше, чем через месяц, покину Аэртан?
Не прошла мимо модной лавки. Одежда в дороге обносилась. Что там прихватила при побеге? Только необходимое. Платье горожанки за два месяца пути обзавелось прорехами, теплый плащ уже не требовался, а в зимних перчатках было жарко. Так что закупила пару дорожных нарядов, накидку, пять пар перчаток и платки, скроенные особым образом. Они полностью скрывали волосы и при желании прятали часть лица. По качеству ткани и крою походили на арабские хиджабы. Молоденькая продавщица показала с десяток способов, как элегантно повязать такой платок на голове.
Сармиец следовал тенью, как и поклялся. Присутствие Антара вселяло уверенность — я в безопасности. Присутствовало в облике воина нечто такое, отчего прохожие шарахались в стороны. Маска пугала больше уродства, потому что людская молва и фантазия не знали границ. Да и арефские псы нагоняли жути рассказами о нападении на погребальный караван.
Нэриш улизнул под вечер, чтобы прогуляться по местным кабакам. С утра же взахлеб рассказывал, что народ только и говорит о страшном маге, промышляющем вдоль тракта. Якобы каждый, кого на пути встретит лич, пробудившийся из долгой спячки, пополнит его мертвое войско. Подозреваю, Нэриш и приложил руку к распусканию слухов. Еще бы! Непосредственный участник событий. Счастливчик, который выжил после схватки с личем, ага. Кто-то сполна насладился моментом славы, раз вернулся невыспавшийся и довольный. Ох, дождется, перевезу в Ра-Данг его семью, вмиг присмиреет под бдительным оком супруги.
После нападения, когда возница научился самостоятельно передвигаться, у нас состоялся разговор. Нэриш просился на службу. В Ирнее лерд вряд ли вернется к прежнему занятию. В среде караванщиков слухи распространяются быстро, суеверия тоже. О приятельских отношениях с Ратаном знали многие. И не важно, что предателем оказался только хозяин каравана, клеймо человека, приносящего несчастья, останется на всю жизнь. В Сармии же к чужакам относились настороженно. Когда еще получится найти работу? А тут и с Антаром нашел взаимопонимание, и ко мне, как к дочке привязался. На увещевания, что сама не представляю, как сложится жизнь на новом месте, отмахнулся.
— Если суэнов не будет, не беда. Месси Лэйлин, вы — хороший человек, а такому служба только в радость. Уж не прогоняйте калеку, отплачу добром и верностью. Когда работа по сердцу, так и денег не нужно. Накормите, кров предоставите — достаточно, не в обиде буду.
Ох, и жук! Прекрасно понимал, что не откажу. Антар обмолвился, что у рефа Наотара дом в столице, собственность в разных частях страны, и кое-какие накопления. О последнем сармиец только в Се-Вонге обмолвился, когда в банк за деньгами отправились. Но мне совестно было пользоваться средствами супруга, тем более,