Мне хотелось пойти следом, но я понимал, что ей нужно время. На нее навалилось слишком много всего, и об этом нельзя было забывать. Боль от потери подруги съедала ее изнутри, это было видно, хотя Лив ни за что бы не призналась.
В отличие от нас с Брайсом, сама она не замечала, как во время даже самого оживленного разговора могла вдруг погрузиться в себя, нервно хватаясь за серебряный медальон на своей шее, который всегда был при ней. Из ее рассказа я знал, что эта вещь принадлежала той самой погибшей подруге.
Но стоило нам с братом предпринять попытку поговорить с Лив, как она выдавала очередной язвительный комментарий, заверяла, что все в порядке, и натягивала фальшивую улыбку, которая не касалась ее прекрасных глаз, – в них продолжали плескаться печаль, скорбь и сомнение, словно Лив все еще не верила в смерть близкого человека.
Несмотря на то что каждый раз, когда Лив поспешно сбегала в свою комнату, мне отчаянно хотелось догнать ее, прижать к себе и заверить, что она не одна, я понимал ее стремление скрыться от нас.
Как она могла доверять людям, с которым знакома немногим больше месяца? Как вообще могла доверять кому-либо, когда все, что она знала, чем жила, рассыпалось на ее глазах. Мне оставалось только молча провожать ее взглядом и отбиваться от назойливой опеки Брайса. На площади Лив сказала, что надеется однажды подружиться с моим братом, но она и не догадывалась, что тот уже считает ее своим другом и готов защищать даже от меня.
Одна только мысль, что прямо сейчас кто-то планирует расправу над Лив, выводила меня из себя. Я знал – демоново зеркало было лишь началом.
Мы выяснили, как к ней смогли подобраться в прошлый раз, но всех подробностей Лив не сообщили, чтобы не лишать окончательно покоя.
Она не знала, что в ту ночь кто-то действовал не извне, а пробрался напрямую в ее сознание, отравил его, вынуждая подойти к зеркалу и взять тот кинжал. Лив не знала, что Брайс каждый вечер добавляет ей в напитки рэсскую настойку, чтобы защитить ее сны.
И не узнает, пока мы со всем не разберемся.
Все мои мысли крутились вокруг Лив. Даже когда думал о чем-то стороннем, все равно возвращался к ней. Так не может продолжаться.
Я не из тех, кто будет просто плыть по течению, потому что знаю, как важно не упустить момент, что нужно действовать, чтобы добиться желаемого.
В моей голове уже созрел новый план, как можно построить разговор, чтобы не отпугнуть Лив, и я решил выйти к ней на улицу – наверняка сидит в кресле на веранде, а мыслями где-то далеко. К тому же погода за окном не предвещала ничего хорошего, лучше поговорить в тепле.
Едва я вышел из комнаты, как с улицы раздался до боли знакомый крик.
– Лив! – Внутри все похолодело, и я рванул к выходу, вслушиваясь в голоса.
Глава 13Победы и сны
– Схватить ее.
Ощутив мощный выброс адреналина, я рванула к крыльцу в надежде, что успею забежать в дом и найти хоть какое-то оружие. Как же не вовремя братья уехали!
Я уже была возле двери, когда меня догнали и вывернули руки. От неожиданности и резкой боли с моих губ сорвался крик.
– Кто вы такие?! По какому праву вы так обращаетесь со мной? – кричала я им, пока они молча тащили меня к главному. Тот уже слез со своего коня и стоял с важным видом, сцепив руки за спиной. Я не понимала этой враждебности и чем успела ее заслужить, но у меня не было времени на раздумья: нужно было срочно соображать, как спасать свою задницу, которая влипает в неприятности с завидным постоянством.
Вскоре после оглушительного раската грома, от которого, казалось, даже земля содрогнулась, начался сильнейший ливень.
– Вы кто такие? – прошипела я в лицо начальнику костоломов, продолжавших выворачивать мне руки. Эту троицу почему-то не коснулась даже капля дождя, пока я за считаные секунды промокла до нитки. – Отпустите меня.
– Молчать, – сказал главный, замахиваясь для удара, и я зажмурилась.
– Только посмей, – прогремел за моей спиной знакомый голос. Неужели местные Боги смилостивились надо мной? – И я вырву тебе руки. Как и твоим прихвостням, если они сейчас же ее не отпустят.
– Диллар, – этот змей расплылся в мерзкой улыбке, – не вмешивайся.
– Хаким, – выдохнула я облегченно и одновременно испуганно. А если они навредят ему? Боже, ну почему я такой магнит для неприятностей.
Я попробовала обернуться, но в ту же секунду хватка усилилась, и я рухнула на колени, застонав от резкой боли.
– Кажется, у тебя проблемы со слухом, Малок, – произнес Хаким таким голосом, от которого стынет кровь. На месте этого Малока я бы уже уносила ноги, трусливо поджав хвост.
Меня резко отшвырнули в сторону. Удар о землю выбил весь воздух из легких, зато руки оказались на свободе. Откашлявшись, я смогла отползти подальше и не без удовольствия наблюдала, как всадники катались по траве, хватаясь за горло, пока Хаким медленно сжимал в кулак руку, чуть вытянутую в их сторону. От него волнами исходила неведомая мощь, способная снести все на своем пути, а уголки губ поползли вверх: он явно наслаждался, наказывая всадников, чьи раскрасневшиеся лица резко контрастировали с их черными одеждами.
– Хватит! – заорал Малок, привлекая его внимание. – Остановись, пока не поздно.
Брезгливо поморщившись, Хаким опустил руку, подошел ко мне и помог подняться на ноги. Его глаза потемнели от ярости, в их синеве бушевал настоящий десятибалльный шторм, но вместо страха я ощущала лишь странный покой, оказавшись рядом с ним.
– Эсилийка все равно отправится с нами, – повторил Малок, с интересом разглядывая нас.
Хотя весь его вид выдавал в нем крайне неприятную личность, стоило признать, что Малок был хорош собой. Ростом и комплекцией он уступал стоящему напротив Хакиму, но все же явно превосходил силой большую часть простых жителей Милара, которых я встречала во время наших вылазок в город. Светло-каштановые волосы, широкая челюсть, густые прямые брови, нависающие над воистину волчьим взглядом. Он был хорош, да, но то была грубая, хищная и немного первобытная красота, от которой хотелось оказаться как можно дальше.
– Нет, – отрезал Хаким, заводя меня за спину.
– Я не спрашивал твоего разрешения, – зашипел Малок, надвигаясь на него.
– На твоем месте я бы не был в этом так уверен, – усмехнулся Хаким как-то угрожающе. – Какого демона ты и твои псины забыли у моего дома?
– Мэрок вызывает тебя.
– Неужели ты наконец занял более подходящую тебе должность гонца? Или просто по мне соскучился? Увы, не могу ответить тебе взаимностью.
– Мэрок напрасно предоставляет тебе столько свободы, – выплюнул Малок. – Ты забываешься. Девка отправится со мной.
– Нет, это ты забываешься, – Хаким шагнул в его сторону, и что-то изменилось. До этого смелый и высокомерный Малок побледнел и попятился назад, но я не понимала, в чем причина промелькнувшего на его лице ужаса. – Не советую тебе связываться со мной.
– Эсилийка не может остаться здесь, – голос Малока дрогнул. – Верховный потребует привести ее, и даже ты не сможешь не подчиниться.
– Мои дела с Мэроком тебя никак не касаются, – Хаким сделал еще шаг вперед. – Не смей больше приближаться к моему дому. Иначе я за себя не ручаюсь.
Он повернулся и посмотрел на меня, дрожащую от холода. На секунду мне показалось, что в его глазах я вижу настоящее синее пламя, но он моргнул, и видение исчезло.
– Иди в дом.
Впервые мне совершенно не хотелось с ним спорить, поэтому я кивнула и направилась к крыльцу ровным шагом, не позволяя себе перейти на трусливый бег на глазах у этого чертового Малока и его прихвостней.
Оказавшись в теплой гостиной, я подбежала к камину и уже традиционно схватила кочергу, чтобы быть готовой дать хоть какой-то отпор, если что-то пойдет не так. Неважно, зачем я им понадобилась, но без боя сдаваться не планировала.
Как же плохо, что я не знаю, как связаться с Брайсом!
Прошло всего несколько минут, когда дверь снова открылась, впуская все еще разъяренного, но невредимого и абсолютно сухого Хакима. Да как они это делают? С меня ручьями стекала вода, уже весь пол залила.
От испытанного облегчения моя рука разжалась, и кочерга громко приземлилась на паркет. Секундное замешательство – и вот я уже подбежала к Хакиму, наплевав на все, обхватила его за талию и прижалась к горячей груди. Сперва он даже растерялся от такого напора, но быстро взял себя в руки, и я почувствовала, как расслабились его мышцы, когда он обнял меня в ответ.
– Ты вся дрожишь.
Он был прав, меня всю колотило от озноба и адреналина, уже зуб на зуб не попадал. Покидая сад, я так и не надела куртку, которая в итоге осталась на веранде, где я ее выронила, поэтому промокшая насквозь рубашка противно облепила кожу.
Хаким нежно коснулся ладонью моего лба, наполняя меня теплом изнутри. Все-таки магия – полезная штука.
– Спасибо, – тихо сказала я, не в силах покинуть его спасительные объятия. – За тепло и за то, что спас меня. Снова.
– Как ты? Болит что-то? – спросил он.
Я не знала, как лучше ему ответить, поэтому неопределенно пожала плечами. Хаким отстранился, чтобы осмотреть мои руки. На бледной коже обоих предплечий уже начали проявляться синяки, и я даже не хотела представлять, как обстоят дела выше, под рубашкой.
– Надо было вырвать им руки, – процедил Хаким сквозь зубы.
– Ерунда, – я выдавила улыбку и прижала ладонь к его щеке. – Скоро заживет. Могло быть и хуже.
Я замерла, когда он осторожно перехватил мое запястье и покрыл нежными поцелуями каждый отпечаток чужих пальцев, оставшийся на коже. Прикосновения его губ все сильнее разжигали порочный огонь внутри меня, и я боялась, что еще немного, и он спалит меня дотла.
Мне больше не хотелось продолжать нашу игру в равнодушие. Даже если для него это ничего не значит и я стану лишь очередной галочкой в списке побед, мне все равно. Я хочу прожить этот момент.