А еще замполит, был страстным любителем игры в настольный теннис. Мы с сестрой конечно умели играть, но не настолько хорошо, чтобы противостоять ему. Поэтому в первый же месяц, он перебрал всех умельцев игры и остановился на одном из нас. Это был Рафик Турысбеков. С тех пор, в любое свободное время, капитан Кузнецов мог отозвать Рафика и заперевшись в небольшой пристройке, где стоял стол, "постучать шариком о ракетку" — именно так он называл свою любимую игру. Соответственно и Рафику было это выгодно, не знаю, как уж они договаривались, но увольнения он получал довольно часто.
Вот и сейчас, он приехал скорее всего для того, что бы сыграть в теннис, а что же еще можно придумать в выходной день. Для начала, он как обычно прошелся по казарме, вроде как обозначая свое присутствие и проверяя порядок в помещениях. После этого, приказал позвать старшину.
Дежурный по дивизиону, несколько замялся. Видимо уже знал, что тот несколько не в себе. С одной стороны и не звать нельзя, и позвать как то стремно.
Пока дежурный решал, как же ему выкрутиться из столь щекотливой ситуации, замполит сам оказался возле каптерки и вошел внутрь.
Некоторое время оттуда не доносились ни звука, и вдруг, будто что-то взорвалось. Еще через минуту, оттуда был вытащен вдрызг пьяный старшина, уже с сорванными погонами. А еще через пять минут подъехала машина и увезла его на гарнизонную гауптвахту.
Так закончилась бесславная эпопея, нашего первого старшины дивизиона. Вернее сказать она закончилась для него как для старшины. Все-таки учился он достаточно хорошо да и порядки в те времена в отношении спиртного были более либеральными.
Через каких-то пять суток он вернулся обратно, продолжать учебу в звании курсанта. Правда, теперь у него уже не было прошлого иммунитета и туалет собственной парадкой, ему мыть все же пришлось. Слишком уж богатая фантазия у него была, потому и заставили, отрабатывать.
2.
Новый 1977 год, мы встретили дома. Отец, конечно тоже приложил к этому свою руку, но и мы старались, закончив сдав сессию на отлично. Так или иначе, а на праздники мы попали домой. Правда всего на три дня, но для нас это уже был праздник.
31 декабря отец заехал за нами, о чем-то недолго поговорил с комдивом и через несколько минут нам вручили увольнительные.
Но самый большой сюрприз, ожидал нас дальше.
Мы вначале не поняли, куда едем, на заданный вопрос, отец ответил, что они с мамой решили встречать новый год в его доме, о котором я уже упоминал выше. Большого значения для нас смена дома, не имела, лишь Санька немного расстроилась из-за того, что у нее нет с собой домашних вещей. А встречать Новый Год в форме, как то не то. На, что отец сказал, что мама должна была позаботиться об этом. Если же, чего-то недостанет, то всегда можно прокатиться, за нужной вещью.
— Но я уверен, что самое главное она все же взяла. — Добавил он.
— Что ты имеешь ввиду, — вкрадчиво спросила Санька.
— Даже и не думай. — Ответил отец, — я помню, как ты меня учила закрываться от тебя. Так, что придется потерпеть. А то сюрприза не получится.
— Ну и ладно, — притворно надулась сестра.
— Кстати если, кому, что нибудь нужно, мы можем заехать в магазин, пока они еще работают.
— Я бы съел мороженого. — Произнес я.
— Ты думаешь, я не помню, о том как ты его любишь? Как раз мороженого дома достаточно.
— А я пока не знаю, что хочу. — Сказала Санька.
Вскоре мы подъехали к дому.
У отца был большой кирпичный дом в полтора этажа. В цокольном этаже большую часть занимали подвал и гараж с мастерской. Отец любил в свободное время, что нибудь мастерить. Когда то в молодости он учился на краснодеревщика и даже работал какое-то время по специальности, но после по комсомольской путевке его призвали на службу в милицию. В свое время он тоже оканчивал ту Школу, в которой мы сейчас учимся. И до сих пор его фотография висит на доске почета, среди лучших выпускников.
Двор дома огораживал высокий кирпичный забор и кованые ворота. На машине можно было въехать во двор, а уже со двора в гараж. Глубже во дворе был еще один сарай "со всяким барахлом, которое и не нужно, и выбросить жалко" — как говорил отец. Также во дворе вдоль дорожки рос виноград и несколько яблонь.
Слева от гаража к дому примыкала большая зимняя теплица, с проведенным туда отоплением. Но кроме цветов, точнее роз, отец там ничего не выращивал. В теплицу можно было попасть со двора, а зимой прямо из зала по неширокой лестнице. На втором этаже, кроме кухни и ванной комнаты с туалетом, находились две спальни и большой зал.
Дом был большой и удобный, но не очень нравился нам потому, что был построен по узбекскому обычаю. То есть все окна выходили во двор.
— Зато если, что здесь и оборону держать легко, — шутил отец.
Как только мы попали в дом, Санька тотчас заняла ванну. Все уже привыкли к этому, но все равно постоянно подшучивали над ней. Вот и сейчас, мы сидели на кухне и дожидаясь пока выйдет сестра пили чай, а отец рассказывал анекдот. Причем довольно громко, что бы нас слышала и сестра:
Женился чукча на русской, все ему завидуют. Вдруг, через три месяца разводится.
— Что случилось? — спрашивают.
— Жена грязнуля, постоянно моется, никак отмыться не может аднака.
Тут слышится из ванной голос сестры:
— И вовсе я не грязнуля, Это Сашка грязнуля.
— Сейчас зайду, и посмотрим, кто из нас чумазее будет.
— Ой, да заходи. Испугалась прям.
Через некоторое время она выходит. Как всегда с чалмой на голове.
— Нужно было тебя в медресе отдавать, на муллу учится. — говорит ей отец, — уж очень тебе чалма к лицу.
Быстренько искупавшись, я возвращаюсь прямо к столу, накрытому в зале. Все уже сидят дожидаясь меня. И тут сестра грустно так говорит:
— А раньше мы елку на новый год наряжали, хороводы вокруг нее водили. А сейчас даже елки нет. И вообще, кое-кто сюрприз обещал... — скосила взгляд на отца Санька.
— Кое-кто в ванной полтора часа просидел, вместо того, что бы на сюрприз посмотреть.
— И где же он?
— Походи, посмотри, может, что и найдешь. — загадочно ответил отец.
Санька тут же подорвалась и бросилась в свою комнату. Некоторое время была тишина, после сестра вновь появилась, такая же задумчивая как и была, и покрутившись по другим комнатам спустилась по лестнице в зимний сад, так иногда между собой мы называли теплицу. Вдруг раздался радостный крик и мимо нас в свою комнату, промчалась сестра, что бы буквально через несколько секунд пролететь в обратном направлении. Но тут же остановилась как вкопанная и развернувшись бросилась к отцу:
— Спасибо, папа, ты самый, самый лучший папа в мире! — Она чмокнула его в щеку и вновь умчалась в зимний сад.
— "Что сидишь? Беги за мной!" — донеслась до меня ее мысль.
Я вместе с родителями спустился вниз и моим глазам открылся не очень широкий метра в три и длиной метров шесть бассейн, выложенный голубой кафельной плиткой и заполненный водой, в котором уже плескалась сестра. Это был действительно сюрприз.
Я вопросительно взглянул на отца.
— Ну, надо же было вас хоть чем-то побаловать, а то уже заучились совсем.
Новый год мы встречали на берегу бассейна, представляя себя на морском побережье. Тем более, что мама добавила в него целую банку морской соли и вода стала изумрудно зеленой. Это был самый необычный Новый год в нашей жизни.
Жаль, что увольнения так быстро заканчиваются. Уже третьего января, мы опять прибыли в Школу.
Новый год начался с того, что нам представили нового старшину дивизиона. Им стал Иван Решетников, бывший до этого заместителем старшины по хозяйственной части.
Хотя прошло с начала нашей учебы всего три месяца, но уже сейчас многое изменилось. Были отменены бесконечные тренировки по "Отбой — Подъемам". Даже генеральная уборка, и та стала проходить без прежней нервотрепки. Разве что ночные забеги остались без изменения, но и там с каждым разом становилось все меньше отстающих. А еще, Саньку сделали командиром отделения и присвоили звание младший сержант. Получается только я в нашей семье, остался рядовым.
На одном из занятий, разговор зашел о пожарах. О том что они наносят большой ущерб стране, о том, что опасны в основном в частном секторе из-за того, что мало кто соблюдает правила пожарной безопасности. Рассказали о крупных пожарах. Так например 1972 год отмечен редкой техногенной катастрофой. В цехе футляров Минского радиозавода вследствие скопления огромного количества полиэфирной пыли, возникшей при полировке лакированных корпусов радиоприемников, произошел сильный взрыв и последовавший за ним пожар, в результате которого десятки людей погибли под обломками цеха и получили ожоги различной тяжести.
Слушая преподавателя, я вспоминал о своей прошлой жизни и учебе в пожарном училище. Тогда нам тоже рассказывали о крупных пожарах произошедших в нашей стране и за рубежом. О том, что по одному из таких пожаров даже сняли фильм, который назывался "Ад в поднебесье". О пожаре в гостинице небоскребе. О работе пожарных спасающих людей от огня.
В этот момент меня отвлекли, спросив сколько сейчас время, и долго ли нам еще сидеть, ожидая конца этой пары. Я взглянул на часы, и случайно обратил внимание на дату. На часах было 25 января 9 часов 24 минуты.
И тут я вспомнил. 25 февраля в 21час 24 минуты, в моей прошлой жизни произошел крупный пожар в Москве. Мне эта дата запомнилась еще и потому, в этот день я отмечал свое рождение.
Вначале, я отбросил эту мысль, но уже спустя несколько минут, решил, что нужно об этом рассказать отцу. Тем более, что из других источников я знал и причину пожара. А зная причину, можно предотвратить и сам пожар. Но дело даже не в этом. Мне очень полюбился этот мир. Он чем-то отличается от моего прошлого, но только в лучшую сторону. И будет очень жаль, если и его испохабят точно также. Я не собирался писать писем руководителям, что-то доказывать, приводить примеры будущего. Тем более, что я и не знал его. То есть конечно кое-что вспоминалось, но без конкретных дат а порой и виновников случившегося. А такие половинчатые знания, скорее навредят, чем помогут. Во всяком случае я думал именно так.