В подобном перечислении версий, деталей, урезанных или добавленных сцен, приемов, которые Рамю то усиливает, то ослабляет, мотивов — то библейских, сокращенных, чтобы приблизить текст к возможной реальности, то натуралистических или сказочных, добавленных, чтобы сделать повествование более понятным, — во всем этом можно потеряться, как слепой Бе, проживший жизнь земную на ощупь, однако перечисления эти помогают понять главное: Рамю, в произведениях которого часто присутствует герой, схожий с автором, — подобно Питому — дистиллирует свою прозу, выпаривая, отделяя, удаляя все лишнее, оставляя лишь суть, а потом суть сути, чтобы получилось произведение совершенное.
Алексей Воинов
Предыдущая
Стр. 46 из 46