- Ты куда? – чуть хрипловатым голосом поинтересовался Влад, сев на кровати и наблюдая, как я натягиваю домашние шортики и майку.
- Ну, одной любовью сыт не будешь. Надо ужин приготовить, – хмыкнула, и покинула комнату, быстро пошлепав босыми ногами по направлению к кухне.
- Лин, не ходи туда! – неожиданно тревожно отозвался парень, но я уже замерла на пороге, в шоке округляя глаза.
- Влад… – я задохнулась, не находя цензурных слов – Это что такое?!
- Ну-у-у.. – протянули за спиной, и талию обвили сильными руками, притянув к обнаженному мужскому торсу. – Вообще – то это планировался романтический ужин… Но как-то… Не вышло.
- Боже, за что? – я закатила глаза, будто пытаясь найти поддержку у высших сил.
Но потолок молчал, и вновь пришлось опустить взгляд на самое натуральное поле боя, в которое превратилась кухня. В мусорке высилась целая гора картофельных очистков. Причем, зачастую попадались такие, что складывалось впечатление, будто там лежит целая, но нарезанная на толстые ленты картофелина. Потолок над плитой был подкопчен. Все ровные поверхности были заставлены разнообразием посуды. Грязной посуды, с ошметками какого-то мяса и потеками нечто, что, видимо, должно было стать соусами. В сторону раковины было вообще страшно смотреть. А посередине стола гордо возвышалась ваза с алой розой, одинокая красная свеча и бутылка вина.
- Романтик во мне только что сдох в конвульсиях, – со смешком выдавила я, смутно представляя с чего можно начать уборку. – Вместо ужина при свечах, у нас будет романтическая уборка.
Освободилась из напрягшихся рук парня и, ступая, будто по минному полю между пятнами чего-то липкого на полу, пробралась к раковине, заглянув в нее.
- Кастрюлю моешь ты. Тут моих сил не хватит, – мрачно изрекла, рассматривая склизкое буро-черное днище посудины. Тяжкий вздох за спиной провозгласил о том, что Влад предпочел бы выкинуть испорченную кухонную утварь, лишь бы не отскребать с нее последствия своей готовки. – И не вздыхай мне тут! Сам говорил, что кроме сосисок ничего готовить не умеешь.
- Хотел тебе приятное сделать, – буркнул Влад, оттесняя меня от раковины и включая воду. Я улыбнулась, погладив хмурого парня по спине и, поцеловав в плечо, осмотрелась в поисках тряпки.
- Поверь, твоя попытка приятна. Просто последствия…впечатляют, – Влад фыркнул, и я вновь прильнула к нему, привстав на цыпочки и поцеловав в подбородок. Парень заметно расслабился, но все еще продолжал обиженно дуться. – Если в следующий раз захочешь устроить мне романтический ужин – мне будет достаточно тебя, двух бутылок пива и сухариков, и прогулки по ночному Питеру.
- Договорились, – Влад расплылся в широкой улыбке, и, спеленав меня мыльными руками, смял мои губы поцелуем. Вот за его улыбку, и за эти объятия и нежность я готова ему простить все на свете. Даже такой погром.
Уборка заняла прилично времени. Уже глубоко за полночь, вымотавшаяся и с ноющей спиной, я прижималась к мерно посапывающему парню и размышляла. А думы были отчего-то не радостными. Сейчас нас связывает совместная работа для полуфинала. Потом же мы вновь станем соперниками. Смогу ли я потянуть? Ведь прямо сейчас хочется сдаться и отдать победу Владу. Ему это нужно, я вижу по глазам. Ему важно доказать отцу, что он тоже чего-то стоит. А у меня же определенной цели нет. Победы на этом конкурсе хотел Ден, а теперь он сбежал, из-за собственной дурости попав в переплет. Так и не придя ни к каким дельным решениям данной проблемы, я плотнее приникла к горячему телу видящего десятый сон Влада и прикрыла глаза, практически мгновенно проваливаясь в очередное видение. Я иду, кончиками пальцев касаясь нежных лепестков асфадел. Вокруг неясными тенями мелькают души почивших. Но мне не страшно, многих из них я сама привела сюда, дабы подарить покой. Души что-то шепчут, но их шепот вязнет в полумраке, так и не донося до моего сознания смысла этого бормотания. Дорожка под ногами резко сворачивает влево и вверх. Огромное серо-черное цветочное поле остается за спиной. Я же, уверенно подхватив подол черной туники, мягко ступаю по тропинке, ведущей к ослепительно сияющим воротам на вершине горы. Дыхание сбилось от длительного подъема, но меня не беспокоит это. Да, я могла бы простым щелчком пальцев переместить себя туда, но не хочу. Хоть так, со сбившимся дыханием и ощущая, как под ступни в легкие сандалии забиваются мелкие камушки, я могу почувствовать себя хоть капельку живой. То, что не суждено испытать никогда.
- Макария, тихого забвения, – неожиданно приятный бархатистый и будто бы обволакивающий голос прозвучал совсем рядом. Вздернув бровь, убрала руку от кованой ограды, повернув голову на звук.
- Гипнос? Что ты тут забыл? – сложив руки на груди, наблюдаю за приближением сущности, перетекающей в воздухе подобно туману. – Соберись уже воедино. Хватит твоих штучек.
- Не злись, детка, – мужчина воплотился прямо передо мной с улыбкой. Я скептично осмотрела его с ног до головы, покачав головой.
- Опять ты весь серый. Как так можно? Ни одного яркого пятнышка, – поддела кончиком пальца серебристо-серую ткань мужской туники и подкинула ее в воздух. – Уныло.
- На работе развлекаюсь яркими красками. А тут – не хочу выделяться, – Гипнос усмехнулся, погладив меня по волосам. – Куда идешь?
- В гости к Мойрам. Они обещали мне что-то интересное показать, когда в последний раз навещали Аида, – я вновь развернулась, и взялась за решетку ограды, потянув на себя, но мою руку накрыла ледяная ладонь Бога Забвения.
- Мне тоже бывают видения, Макария. И недавно одно было…крайне любопытное. Рассказывать то, что я увидел – не буду. Скажу лишь одно – моего затылка неожиданно касается обжигающе горячая вторая ладонь, и по телу проносится странная дрожь резонанса от этих прикосновений. – Мой дар тебе понадобится. Как и ему.
- Кому ему? И что за дар? – я резко разворачиваюсь, но за спиной уже никого нет. В сердцах топнула ногой, и все же вошла в обитель почивших героев, где располагался домик трех старух. Гипноса теперь не найти, опять ушел в свой мир снов, а жаль.
Вокруг все было ослепительным, что резко контрастировало с привычным мне черно-серым мраком обители отца. Зеленели деревья, тихо шелестя на ветру кронами. Цвели прекрасные цветы, наполняя чуть приторным сладким ароматом воздух. Тут и там мелькали яркие стайки птичек. В отдалении располагались белые, увитые виноградником беседки. Тут присутствовал дух радости, благополучия и…счастья? Да, наверное, именно так. Я нечасто посещала эти места, хоть и тянуло побродить по дорожкам, наслаждаясь солнечным светом. Но дела, будь они неладны, не оставляли времени на расслабление. В отличие от других богов – нам с отцом и его помощницами некогда было посещать пиры и возлежать на подушках, наслаждаясь в приятном обществе. Бросила безразличный взгляд на шумную веселую компанию еще совсем юных геройски погибших душ, и поджала губы.
- Ты великолепна, – передо мной встала высокая фигура, на миг затмевая собой свет и мешая мне пройти. А времени оставалось все меньше, уже совсем скоро отец может хватиться моего отсутствия.- Добро пожаловать в Сады Героев, прелестница.
- Дай пройти, душа, – вздернула подбородок, желая развеять этого наглого мальчишку, да так и застыла, наткнувшись на добрую улыбку и теплый, пробирающий до самого основания взгляд карих глаз.
- И куда же спешит столь прелестная девушка там, где, по сути, и спешить уже некуда? – улыбнулся парень еще шире, а я неожиданно смутилась, отведя взгляд. Ощущения, испытанные мной, были в новинку, и я поспешила сбежать, быстро переместившись сразу к домику мойр. К моему великому разочарованию, тех на месте не оказалось, и пришлось возвращаться в свой унылый мир смерти, страданий и сумасшедших душ.
А на следующий день, который мог быть и вечностью, ведь тут, в царстве Аида, время течет по-другому, я вновь вернулась в Сады Героев. И вновь столкнулась с ним. Деметрий оказался одним из приближенных к Ахиллесу, сражающийся с ним вместе и погибший в одной из битв. Постепенно я смогла побороть свою внезапную стеснительность. А вскоре осознала, что полюбила этого бравого воина. Только вот вместе нам быть никто не позволит. Я – богиня, а он – душа, ждущая перерождения. Но это не мешало мне сбегать из унылой серости подземного царства, и раз за разом тонуть в этих невероятных глазах, тайком от посторонних взглядов позволять красть со своих губ поцелуи, и быть по-настоящему живой лишь с ним. Я открыла глаза, чихнув от яркого солнечного лучика, попавшего мне на кончик носа, и улыбнулась. В отличие от предыдущих тяжелых снов о Древнем Риме – этот был просто потрясающим. Хотя и напрягала эта мифологическая тема. Тем более что даже в тех снах со мной всегда был он. Повернула голову, расплываясь в еще более широкой улыбке. Влад посапывал лежа на спине, и прикрыв рукой глаза от солнечного света. А из уголка приоткрытого рта тонкой струйкой стекала слюна. Мой герой! Тихо хихикнув, выбралась из постели и потянулась. Тут же скрипнула зубами и, охнув, схватилась за перетружденную вчера поясницу. Доставил же вчера хлопот этот романтик. Еще раз покосилась на мирно спящего парня и всю внезапно нахлынувшую злость, как ветром сдуло. Все же, какой он миленький. Особенно когда спит. Потерла заспанные глаза и, нагнувшись, поцеловала соню в кончик носа, от чего он забавно нахмурился и, сморщив поцелованную часть лица, причмокнул губами.
После тщательно обследования холодильника, решила приготовить омлет из последнего, что там оставалось. Пока возилась, в ванную протопал заспанный Влад, которого, судя по всему, поднял с постели будильник. Сегодня день полуфинала, и нам предстояла генеральная репетиция. Из ванной послышался шум воды, а потом приглушенное ругательство. Решив утолить женское любопытство, да и просто поприветствовать любимого утром, заглянула к Владу, и меня тут же сгребли в объятия. Странно, но на лице у парня отражался самый настоящий страх. Все же повозмущалась для проформы, но с удовлетворением отметила, что он постепенно успокаивается. Интересно, что его могло так напугать? Неужели этот порезик на щеке? Да ну, бред.