- Ты чего? – не поняла она, разглядывая небольшую очередь, ведущую к чертову Колесу. – Я туда не полезу, меня мутит уже, – помотала она головой, демонстративно скривившись и хватаясь за живот. Я насмешливо улыбнулась.
- Трусиха. А я, пожалуй, полюбуюсь на Питер с высоты, – отмахнулась от возмущения девушки и, купив билетик, пристроилась в конец очереди.
- Ты уверена, что хочешь туда? Высоко же, – неуверенно протянула Ника, еще раз осматривая конструкцию. Я кивнула, проследив за ее взглядом. Все еще висящие над городом низкие тучи скрывали от нас кабинку, находящуюся на самом пике колеса.
- Достать руками до неба, что может быть лучше? – улыбнулась и, протянув контролеру свой билет, прошла за ограждение. Залезла в кабинку, с неудовольствием отметив что никаких ремней безопасности тут не предусмотрено, и откинулась на мягкое сидение. Медленно, но верно, колесо начало свое движение, поднимая меня все выше и выше. Выглянув из окошка, помахала темноволосой точке, которая, по идее, являлась Ника, и осмотрелась. Кабинка была на самой вершине, и кожу пробирал мороз от ощущений. Огромная высота, за стенкой вязкие, будто кисель облака. Стоит лишь протянуть руку и дальше локтя уже ничего не видно.
Как жаль, что такие волшебные моменты быстро заканчиваются. И как жаль, что сейчас я тут одна, а не с... Стоп, не думать о нем! Кабинка вынырнула из облака, и я застыла, рассматривая открывшуюся мне панораму. Город было видно как на ладони. Купола церквей, зеленые квадраты парков и скверов, не вписывающиеся в общую атмосферу высотки, пики строительных кранов. Люди внизу казались букашками, мельтешащими в хаотичном порядке по линиям дорожек и дорог. Машины были как игрушечные. Неожиданно что-то громко скрипнуло, потом стукнуло, и я ощутила странный крен на одну сторону. Уцепившись пальцами за сидение, дабы не сползти, с удивлением выглянула в окно. Но еще один, уже более резкий рывок и громкий скрежет заставили меня пискнуть, и вернуться обратно на свое место, в панике вжавшись в сидение. Сердце зашлось в сумасшедшем ритме, в горле застрял комок. Что делать? Я на такой высоте, что самостоятельно выбраться отсюда и не смогу. Еще рывок вниз, кабинку накренило еще сильнее, и я стала сползать в сторону дверцы.
Кто-то внизу пронзительно завизжал, но мне сейчас было все равно на окружающее пространство. В голове билась судорожная мысль: «Что делать?»
Колесо, еще какое-то время продолжавшее свое движение, резко остановилось, заставив меня усилить мертвую хватку пальцев в сидение. Чертовы организаторы этого парка! Неужели нельзя было хоть о ремнях озаботиться? А проверить конструкцию? Сейчас я умру… вот так просто. Быстрый полет, и нет меня. Заодно и прервутся мои мучения. Кабинка дернулась, еще сильнее накренившись. Меня потащило вниз с удвоенной силой в распахнувшуюся от перекоса дверь. Я не выдержала и завизжала, царапая ногтями обивку.
- Линка, я рядом! – донесся до меня будто сквозь вату до боли знакомый голос. Я задрожала, зажмурив глаза. Вот и слуховые галлюцинации начались. Видимо, от страха. Ведь его не могло быть тут, просто не могло.
Я уже ожидала последнего рывка, и быстрой смерти. Просто часто дышала, расширенными от ужаса глазами смотря в одну точку. Интересно, что там, за гранью? Это больно, умирать?
- Лин, иди ко мне, – опять донесся до меня такой родной голос. С трудом повернув голову, увидела протянутую ко мне руку. Слезы застлали глаза, и лицо расплывалось передо мной. Опять захотелось жить. Не раздумывая о том, как меня собираются отсюда спускать, я быстро протянула руку. Меня приняли сильные руки, крепко прижав к себе. Я оказалась практически висящей в воздухе. От одного взгляда вниз перед глазами замелькали черные пятка.
- Только не отпускай – прошептала я, едва шевеля губами от страха.
Мой спаситель что-то спрашивал у меня, говорил, куда и как ставить ноги, пока мы спускались вниз по скользким холодным креплениям. Действовала больше на автомате, упиваясь ощущением поддержки и таким родным голосом, не вслушиваясь особо в сами слова. В голове стоял гул, и сердце стремилось покинуть свою глупую хозяйку то через пятки, то через горло, сжимая спазмами нутро. «Девять» – прозвучало в голове, когда, наконец, мои ноги коснулись твердой земли. Я едва не бросилась ее целовать, так обрадовавшись обычному асфальту.
- Лин, ты как? Цела? – ко мне подскочила Ника, и крепко обняла. Но не успела я ответить на ее вопрос, как Влад цепко ухватил меня за руку и потащил куда-то в сторону от радостно гомонящей толпы. Ну да, для них-то это просто очередная новость, кто-то чуть не расшибся в лепешку! А я там чуть не умерла…И если бы не…Черт. Один взгляд, и меня отпустило накрывавшей до этого паникой, проясняя сознание.
- Куда ты меня тащишь? – поинтересовалась я, выдергивая руку из захвата.
- Сюда, – Влад указал глазами на скамейку, я же нервно оглянулась назад, ища глазами Нику. Мне срочно нужна ее поддержка, иначе я не выдержу. Или изобью его или…или что похуже. Прощу…
Но Ника на помощь не спешила. Я заметила, как она переглянулась с матерью Влада. Черт, тут еще и его мама!
- Как ты? – спросил он, и я усмехнулась, пристально посмотрев на него. Ни грамма раскаяния на лице. Карие глаза смотрели с неподдельным беспокойством и теплом. Черт. Черт, черт! Не смотри так на меня, будто это я виновата во всем!
- Живая, – ответила, дабы хоть как-то продолжить разговор. Всем своим существом сейчас я тянулась к нему, хотела обнять но… не могла, сдерживалась, – в очередной раз, благодаря тебе.
По телу пробежала дрожь от его пристального взгляда, и я поежилась, обхватив себя руками. Надо держаться. Я должна быть сильной. Я же только начала новую жизнь, меня только отпустило, и вот, опять! За что мне все это?
- А как ты? Как твоя брюнетистая первая любовь? – вопрос сорвался с языка прежде, чем я смогла его обдумать.
- Спроси у нее сама, если так любопытно. Не интересовался. А как тебе живется с Быстровым? Смотрю, приодел, – я перестала что-либо понимать. Что значит, не интересовался? И эту попользовал и бросил? Вот же…кобель натуральный! Дико захотелось его разозлить. Высказаться, ударить, плюнуть, выцарапать глаза. Лишь бы из его глаз пропало это теплое, немного отчаянное выражение. Оно мучило меня, вгрызалось в остатки моего сердца, выдирая его.
- Отлично живется. Видишь, цвету и пахну, – чуть сощурившись, взглянула в потемневшие глаза парня. Похоже, я добилась своего. И, черт, как же больно. Теперь уже от собственного поступка. Ведь я же не такая. Я не стерва, и не люблю причинять боль людям. На глаза выступили слезы, и я быстро отвернулась, чтобы скрыть их.
- Лин, – тихо позвал за спиной Влад, взяв мою руку. – Лин, послушай…
Это стало последней каплей, удерживающей плотину моего терпения. Захотелось взвыть раненой волчицей и бежать. Опять бежать, в стремлении скрыться от него, от себя, от всего того, что нас связывает. Зачем он меня спас? Что ему еще от меня нужно? Ведь все, что он хотел – он уже получил!
- Какая же ты сволочь, Климов, – резко обернулась, вырывая свою руку из его теплых пальцев – Ты использовал меня, чтобы пройти в финал, а потом вышвырнул, как… как ненужный хлам. Что ты еще от меня хочешь?
Быстрым шагом, едва удерживаясь чтобы не сорваться на бег, пошла в сторону Ники, о чем-то переговаривающейся с матерью Влада. Опять напиться? Нет, это не выход. Может, уже прервать тот счет? Все просто – окна пентхауса на тринадцатом этаже – и никаких тебе больше душевных мук и бессонных ночей с кошмарами. И никакой боли, словно кислотой разъедающей внутри. Все закончится одним прыжком в бесконечность. Уйти мне не удалось, Влад не сдавался. Он заступил мне дорогу, преграждая дальнейший путь, и с яростью посмотрел мне в глаза. На его потемневшем от гнева лице ходили желваки. – Значит, это я тебя использовал? – сузив глаза, поинтересовался он. – Значит, это я выкинул тебя? По себе судишь, Золотникова? Утвердилась, показала, на что способна. А я, наивный идиот, думал, что нужен тебе. Навек едины, – я опешила от подобного заявления, а он зло рассмеялся. Этот смех резанул по ушам. Захотелось закрыть их руками, чтобы не слышать подобных обвинений и яда, сочившегося в его голосе. – Первая же спорная ситуация, и ты, не давая мне шанса все рассказать, сбегаешь, вычеркивая меня из своей жизни. Удобный повод был, да, Линуся? Зачем разговаривать с проходным билетом, когда есть целый туз, который может обеспечить тебя на будущее: карьерой, деньгами и своей постелью. Да, гори ты в огне, лицемерка! Вот теперь я в ступоре распахнула глаза, и посмотрела на отвернувшегося от меня Влада по-другому. Меня как ледяной водой окатило, отрезвляя от собственных переживаний и раскрывая правду. Боже, а ведь я действительно как последняя дура не дала ему объясниться. Надумала себе черт знает что. Да и он… Ведь со стороны, если уж судить здраво, с его стороны тоже все смотрится именно так. Я послала его, и уехала к Быстрову. Черт, черт! Я не успела догнать и извиниться перед ним. Влад слишком стремительно приобнял свою мать и увел ее подальше с наших глаз. Ко мне осторожно подошла Ника, и протянула платок, с беспокойством посмотрев на меня. Перевела на нее взгляд, все еще пытаясь осмыслить только что произошедшее. Появилось откровенное чувство подставы. С недоумением взглянула на платок в руках подруги и потрогала совершенно сухие щеки. Я была так ошарашена, что даже заплакать оказалась не в состоянии. Ника, с тяжелым вздохом протянула руку и, высвободив из плена зубов мою нижнюю губу, приложила к ней платок. Оказывается, я умудрилась прокусить ее на эмоциях. Рот наполнился солоноватой кровью.
- Лин, что вы тут друг другу сейчас наговорили? – обеспокоенно спросила она, а я рассмеялась. Нервно, громко, зло расхохоталась. Над собой.
- Дура я, Ник. Беспросветная и крайне эмоциональная. Доверчивая идиотка, верящая всем подряд, а самого дорогого мне человека так и не выслушала. Я сама все испортила, понимаешь? Сама! – я без сил опустилась на скамью и обхватила голову руками – Я люблю его безумно, и ревновала к каждому фонарному столбу. И когда увидела его в руках этой… Я же даже не узнала, что это было. Он и в ресторане тогда, когда она его поцеловала, посмотрел на нее как на умалишенную, а я значения не придала! Дура! Ревнивая пустоголовая дура!