- Лин, так может вам все же поговорить нормально? – Ника присела рядом, приобняв меня за плечи. Я криво усмехнулась, покачав головой.
- Только что поговорили. И я опять наговорила не того, что следовало бы, Ника. Но знаешь что? – брови подруги поползли вверх. – Идем-ка к Быстрову. Пока он будет судействовать на конкурсе – я соберу сумку и вернусь домой. Ты же мне поможешь?
- Ну, слава Богу, твои мозги вернулись на место! – воздела руки в небо Ника, и улыбнулась. – Помогу, конечно. Ты же моя самая лучшая подруга, блондя. Идем.
В душе крепла уверенность того, что теперь-то все будет хорошо. Осталось только, действительно, всего лишь поговорить с ним. Нормально поговорить, разъяснить ситуацию. И я даже готова признать свою неправоту. Мы привычно поднялись на самый последний этаж, кивнув по дороге охранникам на ресепшене. Мужики проводили нас безразличными взглядами и вновь вернулись к просмотру субботнего футбольного матча. Пока поднимались, судорожно размышляла – как мне выловить Влада, чтобы поговорить в спокойной обстановке? Ника как-то обмолвилась, что всю эту неделю она его так и не видела даже близко подходящим к дому. Тогда я решила, что он просто шляется со своей куклой по злачным местам. Сейчас же меня это напрягало по другому поводу. Где он ночевал? Вид у него был довольно потрепанный, в момент нашей последней встречи. Тихо звякнул лифт, створки поползли в стороны, и я метнулась к своей комнате. Ника крикнула мне в спину, что она пока нам сделает кофе, и удалилась в противоположную сторону коридора. Я распахнула дверцы шкафа, и выдохнула. Ну да, моих вещей же тут нет, они в прачечной. А шмотки Быстрова я брать была не намерена. Не хотелось больше быть от него в чем-то зависящей. Исключительно деловые отношения, не более. На кухне что-то грохнуло, Послышался голос Ники, но я ее не слушала. Подхватив сумку, швырнула в нее футболку и пижамные штаны – единственная собственная одежда, которую я не променяла на то кружевное безобразие, и поспешила к прачечной. Лифт ехал, казалось, целую вечность, опуская меня ниже уровня земли. Я нервно постукивала ногой, поправляя постоянно сползающую лямку сумки. Наконец, вожделенный минус третий этаж был достигнут. Воровато осмотревшись, я вышла из лифта, совершенно не представляя, где искать собственные вещи. Меня привлек звонкий женский смех, и я направилась в ту сторону. В небольшой ярко освещенной комнатке за круглым столом сидели три горничные, о чем-то весело переговариваясь и смеясь. Среди них была и Тамара. Увидев меня, девушка заполошно подскочила со стула, удивленно воззрившись на меня.
- Госпожа Евангелина, что вы тут делаете? – я поморщилась от этого ее обращения и поманила пальцем в коридор. Она бросила быстрый растерянный взгляд на подруг, и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
- Тамара, где те вещи, что я попросила тебя постирать? – задала вопрос в лоб. Девушка отчего-то потупилась, и покраснела, сцепив пальцы в замок.
- Господин Быстров приказал их уничтожить, – я задохнулась от возмущения.
- Что? Что он приказал?! – девушка мелко затряслась, испуганно посмотрев на меня.
- Если процитировать, он приказал «сжечь эту пакость в печи», – девушка всхлипнула, а я до хруста сжала кулаки. Ну, Быстров. Скотина! – Но я этого не сделала. Вещи добротные, и мне показалось, что никто не узнает, если я их возьму, и…
- Где они? – я с облегчением выдохнула, и поспешила сразу успокоить не на шутку перепугавшуюся девушку. – Не волнуйся. Я никому не расскажу. Просто хочу вернуть собственную одежду.
- Да, конечно! Я сейчас! – она сорвалась с места с такой скоростью, будто за ней гналась смерть. Я хмыкнула, прекрасно понимая, чего она так испугалась. В подобных домах за неповиновение можно и работу потерять, а тут практически воровство хозяйских вещей, хоть и был приказ их уничтожить. Через несколько минут томительного ожидания девушка вернулась, хрипло дыша и протягивая мне выглаженную стопку одежды.
- Вот, – я осторожно взяла вещи, и быстро упаковала их в сумку, искренне улыбнувшись девушке.
- Спасибо, Тамара. И не переживай. Я действительно никому ничего не расскажу. И да, ты меня не видела, – подмигнув оторопевшей после моих последних слов девушке, я стремительно побежала обратно к лифту.
Время подъема вверх, к пентхаусу, тянется мучительно долго. И я, широко улыбаясь и предвкушая скорую встречу с любимым, делаю шаг в чужую квартиру. Неожиданная хватка стальных пальцев сжимает мое горло, и меня рывком втаскивают в ближайшую по коридору дверь, впечатывая спиной в стену выбивая воздух из легких.
- Куда это мы собрались, а, Линочка? – шипит мне в лицо Быстров, усиливая хватку на шее.
- Пусти, – хриплю, царапая удерживающую меня руку ногтями, пытаясь ослабить пальцы, перекрывающие кислород.
-Нет, уж, дорогая. Больше я тебя никуда не отпущу. Я был терпелив. Очень терпелив, а что получаю взамен? Решила сбежать? Опять к своему сателлиту? – выплевывает он мне в лицо, делая рывок, и повторно ударяя меня спиной о стену. Перед глазами заскакали разноцветные мушки после встречи затылка с твердой кладкой. – Ты – моя, Евангелина. Ты сама подписала контракт.
- Там ничего подобного не было, – сипло выдавила, безуспешно цепляясь за руки совершенно обезумевшего мужчины. Серые глаза сейчас казались черными от расширившихся зрачков. Неожиданно он расхохотался, запрокинув голову, и тут же вплотную приблизился к моему лицу, впиваясь в губы злым, жестким поцелуем. Сжала зубы, но воздуха не хватало, и я вновь приоткрыла рот, пытаясь сделать хоть глоток так необходимого сейчас кислорода. Мазнув внутри мерзким языком, Быстров отстранился, зашипев мне в лицо: - Ты читала основную часть контракта, милая. А вот дополнения я тебе не показывал. Их ты тоже подписала своей пьяной ручкой. Так что теперь ты – моя собственность.
- Никогда! – сознание стремительно покидало меня. Руки плетьми повисли вдоль тела. И я даже рада была этому. Пусть лучше я умру, чем буду принадлежать такому подонку.
- О нет, дорогая. Не рассчитывай так быстро отделаться от меня, – усмехнулся Быстров, и хватка на шее ослабла. Против воли сделала жадный вдох, тут же закашлявшись. Глотку обожгло огнем, как и легкие. – Ты остаешься тут, моя милая. А от твоего сателлита придется избавиться, раз тебя так упорно тянет к нему. Ведь нет его – нет проблем, ведь так?
Рывок, и меня швыряют на диван. Удар, пришедшийся на висок о подлокотник, на миг отключил мое сознание. Когда очухалась, Быстров уже закрывал за собой дверь. Звук поворачивающегося в замке ключа прозвучал для меня как вжик лезвия гильотины.
- Нет! Не смей, урод! – я подскочила на ноги, покачнулась, но превозмогая боль, метнулась к двери, забарабанив в нее руками и ногами. – Скотина! Открой! Ты не смеешь!
- Еще как смею, малышка, – раздался насмешливый голос Быстрова, а затем последовал странный щелчок. – Пуля в лоб – и все мои проблемы с этим настырным типом закончатся. И твои тоже, милая. Или ты предпочитаешь нож, меч? Я слишком долго ждал права обладания тобой, чтобы спустить ему с рук его очередной шанс.
И тут меня накрыло видением. Как не вовремя. Я спускаюсь по беломраморной лестнице из ложи. Вокруг гомонят люди, все еще обсуждая последний бой. Рядом со мной шагает тот, кого мне не хочется видеть и знать никогда, но кто упорно добивается моего расположения. Мы покидаем арену, пройдя по широкому коридору, выходим под палящее солнце Рима. И тут неожиданный крик, и все смешалось. Нас окружают потрепанного вида воины, сражаясь с нашими наемниками. В пыльном воздухе запах крови, от которого мутится в голове. Замечаю краем глаза блеск, и поворачиваюсь в ту сторону, выискивая судорожно глазами своего любимого, за которого невероятно переживаю, и замираю. В меня несется кинжал, пущенный одним из нападавших. Толчок, и я падаю на песок. Он забивается в глаза, рот, но я тут же вскакиваю, судорожно оглядываясь. Вижу теплую улыбку своего Юлиуса и делаю поспешный шаг в его сторону. И тут его глаза непонимающе расширяются. Он смотрит себе через плечо, и его начинает кренить в сторону. Мой крик глушит звук упавшего тела, над которым стоит он. Кастор Целий, с окровавленным клинком в руках и победной улыбкой на лице. Сердце сжимают стальные тиски. Захлебываясь рыданиями, бегу к распростертому на песке телу, падаю на колени. Умоляю вернуться, не умирать. Но он уже не дышит. Мне больше нет смысла жить и за что-то бороться. Не слушая пытающегося успокоить меня Кастора, стремительно вынимаю припасенный под туникой кинжал и, глядя прямо в остановившиеся карие глаза, вонзаю острое лезвие в собственное сердце. Навсегда, Юлиус… Вздрогнув, зажала рот рукой, сдерживая крик. Это он! Кастор, убивший Влада-Юлиуса! Он одно лицо с Быстровым! И он опять собирается это сделать! Я не могу этого допустить! Я обязана помешать! Пошарив по карманам, с ужасом обнаруживаю, что мобильного телефона нигде нет. Куда он мог подеваться в такой момент??
- Выпустите!!! – пытаюсь выбить плечом дверь, но куда моим пятидесяти килограммам против толстой дубовой древесины?
-Линка! – громкий грохот и крик Ники звучат как бальзам на душу.
-Ника, я тут! Этот урод меня запер! Выпусти, умоляю! – топот ног, слышится шебуршение у двери, и она распахивается. Проношусь заполошной молнией мимо Ники, у которой на щеке замечаю приличный кровоподтек. Все ясно. Ее он, судя по всему, тоже решил обезвредить.
Нервно жму и жму кнопку вызова лифта. Тот едет до омерзения медленно, заставляя меня все больше нервничать. Сколько я провалялась в отключке? Ох… Надо срочно поймать такси! Где сейчас Влад? Концерт! Сегодня финал, и он просто обязан быть там! И Быстров это тоже знает, а значит, поедет прямо туда! Вбежала в лифт, следом влетела перепуганная Ника. И опять долгий спуск. Не в силах удержать рвущуюся из меня энергию, нарезаю круги по лифту. Наконец, первый этаж.
Не слушая окриков Ники, выметаюсь через только начинающие открываться створки, стрелой проношусь мимо кричащей мне что-то вслед охраны, и выбегаю на улицу. Дорога!