му нас охранять в ночную пору ни от внешних врагов, ни от внутренних.
Перевод Н. Попова.
Тома Измирлиев
ДЕПУТАТ
Депутат! Депутат!
Не профессия — а клад!
Дремлешь много дней подряд,
а наскучит — невпопад,
важно сидя в кабинете,
обругаешь тех и этих.
После этого опять,
верный долгу, можешь спать…
Депутат! Депутат!
Так работать каждый рад:
деньги, честь, иммунитет,
за казенный счет билет.
А устал от дел полезных —
поезжай в Париж, любезный.
Жизнь там праздна и вольна,
а расплатится казна.
Депутат! Депутат!
Коль доход твой маловат,
новый приготовь проект,
похитрей — чтоб был эффект.
Очень скоро, милый брат,
ты увидишь результат:
увеличен твой оклад,
и дела пошли на лад!
Депутат! Депутат!
Да тебе сам черт не брат!
Без усилий, мимоходом,
сам назначь себе доходы.
Ни к чему мечтать о кладах,
и мошенничать не надо:
ведь не зря тебе казна
государством вручена!
НА МИНУТКУ В ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ
Редакция. Понедельник. На столах и стульях разбросаны тысячи рукописей признанных и еще не признанных талантов. «Исполком» редколлегии заседает и выносит смертные приговоры:
— «Супружеское счастье»… Рассказ Marins Delapopli.
— Глупости! Такого не бывает! В корзину!
— «Моя первая любовь» — некой Машеньки.
— Задуши любовь и не отказывайся от Машеньки.
— «Омарчевский в…
— …Бразилии»{96} — пусть катится к обезьянам!..
— «Лени и Кети».
— В корзину обеих!
Так одно за другим гибнут творения молодых талантов.
— Тук-тук…
— Entrez!
— Простите, кто тут редактор «Болгарана»{97}?
— Я!
— Я!
— Я!
— Господин помощник просит главного редактора зайти ненадолго в городское полицейское управление!
Пауза.
Переглядывание.
— Ах, пардон, это не я… Это он!
— Врешь, это ты!.. Ведь ты заведуешь полицейской хроникой?..
— Нет, нет. Это Любичек…
— Но прошу вас, господа… Речь идет всего лишь о маленькой справке…
— Но кто именно из редакторов должен явиться?
— Главный редактор!
— Самый главный?
— Да.
— Он на курорте в Чамкории!
— Тогда второй по старшинству!
— Он… он… И это не я. Я тринадцатый редактор… Тьфу, почему мне пришло в голову это роковое число!..
— Ничего, ничего, приходите вы!..
— Но прошу вас, может быть, лучше кто-нибудь другой?.. Я жених и… так сказать — жизнь мне еще дорога… Нельзя ли подождать, пока я женюсь?.. Тогда я и сам приду!..
Архангел неумолим…
— Ладно! Тогда передайте, что я приду в пять часов…
— Отец Никодим, я еще молод, но у меня много грехов. Я хочу исповедаться…
— И правильно делаешь, любезное мое духовное чадо. Только бог безгрешен… Ты покаешься и — Саваоф милостив, тебя простит… Нарушал ли ты божьи заповеди?
— Да, отче, по десять раз в день!
— Прелюбодействовал?
— Когда только мог!
— Крал?
— Сердца у девушек!
— Лгал?
— Отче, я журналист!..
— Убивал?
— Множество молодых талантов!
— Ты женат?
— Нет, отче, пока я только жених!
— Велики твои грехи, сын мой, но если ты решился на величайшее искупление — женитьбу, бог тебя простит…
— Благодарю, святой отец!
— Иди с миром, чадо мое! Но почему это ты вдруг решил исповедаться?
— Меня вызывают в полицейское управление, святой отец!
— Ну, тогда не бойся, сынок, — оттуда попадают прямо в рай…
— Простите, мне нужен господин нотариус…
— Это я.
— Я хочу передать вам это завещание…
— Но вы еще так молоды — зачем вам завещание?
— Меня вызывают в полицейское управление.
— Вы кто?
— Журналист!
— Ну, тогда вы даже запоздали! Все ваши коллеги уже давно передали мне свои завещания…
— Официант! Пиво! Кебапчета! Мясное ассорти!
— Браво! Браво! Редактор гуляет!.. Что, по случаю обручения?
— Нет, по случаю собственной смерти!
— Мне анисовой!
— Хорошо, кто что любит! Ликер, вермут!.. Постойте, проверим кошелек… Есть еще кое-что! Можно и бутылку шампанского!..
— Урааа! Понесем его на руках!
— Не сейчас — завтра из Александровской больницы ногами вперед!..
— Глупости!
— Матвей, ты почему не пьешь — уж не стал ли ты трезвенником?
— Пожалуйста, счет!
— Пятьсот сорок!
— Мерси — осталось два лева на трамвай! Матвей, говорят, на том свете анисовка бесплатная?
— Да, мне об этом телеграфировал Распутин!
— Спасибо!.. До свидания! Не забудьте — катафалк должен быть украшен бутылками пива…
Перед кабинетом помощника начальника городской полиции. Толпа. Карьеристы, жулики, жандармы, агенты и… наша милость!
Входит усатый архангел с толстой воловьей жилой.
Через некоторое время рассыльный вызывает:
— Редактора «Болгарана»!..
Девять кругов ада в одну секунду проплывают в моем сознании… А на десятом я вижу усатого жандарма с воловьей жилой в руке…
— Вы редактор «Болгарана»?
— Кажется, я!..
— Благодарю вас! Я хотел узнать ваше имя и адрес… Извините за беспокойство!
Я выскакиваю на улицу и все еще не верю…
— Боже мой, свободен, жив, невредим!..
Великолепно, но на что я буду ужинать сегодня вечером?
Перевод Л. Дымовой.
Асен Разцветников
КИТАЙСКАЯ СКАЗКА
Тер-Пен-Ко — в Ба́-ня он живет
один лишь Главоздрав спасет.
В три дня целебный порошок
ему б вернуть здоровье мог.
Ну что же — нужно человеку
пойти в ближайшую аптеку.
Больной в аптеку прибывает —
шкафы аптекарь закрывает:
«Уж семь пробило, извините,
пораньше завтра к нам зайдите!»
В жару Тер-Пен-Ко на постели
всю ночь метался. Еле-еле
прибрел в аптеку он чуть свет —
аптекаря на месте нет.
Страдальцу заявляют прямо:
«Пришла из центра телеграмма,
сей час аптекарю велят
научный сделать там доклад».
Аптекарь, возвратясь из центра,
добрался все же до рецепта:
«Опять не повезло вам, право,
у нас уж нету Главоздрава!
Заказ я отошлю по почте —
зайдите еще раз попозже!»
В центральный склад весьма поспешно
из Ба-ня прибыла депеша.
На складе ж этом — вот беда-то —
чиновник запропал куда-то.
А кто же в дело подошьет
бумагу, чтоб ей дали ход?
Вернулся Шу-стров к важной роли
и разбирать стал бандероли —
нахмурясь, он подшил умело
сверхсрочную бумагу в дело.
Три дня всего лишь пролетело —
она и номер заимела.
На стол секретаря ложится,
над нею долгий суд вершится —
явив нежданную заботу,
ей посвятил он всю субботу.
Начальник же бумагу эту
прочел — как водится здесь — в среду.
Причмокнув, думал он немного,
звучит решенье очень строго:
«Созвать комиссию!» И сразу,
согласно грозному приказу,
все бросились в большом волненье
к утру готовить приглашенья.
Комиссия наутро в сборе,
да оказалось, — вот ведь горе! —
что у аптеки той кредиты
недавно временно закрыты:
письмом запросим в управленье
на это дело разрешенье!
И в управлении центральном
подобным образом печальным
история вершится эта,
в которой не видать просвета,
и все ж на склад приходит весть
спустя неделю — что в ней есть?
«На № вышлите исходный
запрос, нам более пригодный!»
Вновь №, к №-у — не в меру
пытались подражать Гомеру…
И наконец, рулон с бумагой
летит к Тер-Пен-Ко. Что с беднягой?
Уже давно над ним, безвинным,
чебрец склонился с бальзамином,
щебечет над могилой птица,
и небо вечное искрится.
ХИТРЫЕ ПУТНИКИ
Кораблик плыл в огромном бурном море,
вез золотоискателей — три сотни.
Роились, бились молнии в просторе —
на горизонте,
как будто затаился в черных тучах
отряд драконов, злобных и могучих.
Внизу ревет пучина,
вздымая грудь свою до туч, огнями полных,
пасть разевают темные глубины —
миг, и кораблик сгинет в бурных волнах…
Тут капитан, молчавший в мрачной думе,