Монарх и министры, попы и субретки
спешат подружиться со мной.
И вот я блестящ, элегантен, известен,
деньгами сорю, словно Крез.
Все знают: я плут, спекулянт, я бесчестен,
но превознесен до небес!»
Тут дьявол умолк. Нацедил мне абсента,
напомнив, что я — его гость,
и, дым выпуская лиловою лентой,
пронзил меня взглядом насквозь.
ВАШИНГТОНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ{102}(Комический пролог одной трагической поэмы)
Хочешь мира —
готовься к войне.
Сцена — ярко освещенный зал. Зеленые столы, темно-кровавые занавеси и мягкая фиолетовая мебель. Посередине стол, на нем серебряное распятие. Библия и ваза с белыми цветами. На стенах картины, на которых изображены эпизоды мировой войны.
13 волхвов,
13 немых секретарей,
13 немых посыльных.
Х о р в о л х в о в
С полей ужасной бойни
собравшись в Вашингтоне,
решил наш мудрый клир
здесь помолиться богу,
унять людей тревогу
и даровать им мир.
Г л а в н ы й в о л х в
Согласны ли вы, господа?
В с е
Да!
Смиренно садятся за столы. Посыльные раздвигают занавес и втаскивают огромный снаряд. Волхвы с наивным удивлением смотрят на него.
П е р в ы й в о л х в
А это что такое?
В т о р о й В о л х в
Гондола, верно, или…
Т р е т и й в о л х в
Я думаю, другое:
баллон в новейшем стиле.
Г л а в н ы й в о л х в
Не эта ли граната,
ужасна и громадна,
десятки наших братьев
так зверски беспощадно
могла б толкнуть в могилу?
П е р в ы й в о л х в
Ужаснейшая сила!
(Про себя.)
Однако же — красива!
В о л х в и з А л ь б и о н а{103}
От этой жуткой стали
волосья дыбом встали!
(Крестится и отворачивается, чтобы не видеть снаряда.)
Б р о н з о л и к и й в о л х в
Ах, помоги мне Будда!
Какое злое чудо!
(Дрожит.)
В о л х в и з П а р и ж а
Ужасно и бесчеловечно.
Кричать я буду, как всегда,
что от вещей подобных вечно
культура гибнет без следа!
(С отвращением плюет.)
Г л а в н ы й в о л х в
Пора! Потоки братской крови —
порукой в этом честь моя —
мы с вами, братья, остановим!
Клянусь, что первым буду я…
(Поднимает со стола Библию, из нее неожиданно выскальзывает нож.)
В с е (испуганно и удивленно)
Упало что-то… Серебрится…
Возможно ль? Это нож упал!
Г л а в н ы й в о л х в (смущенно)
Ах, да… Им Библии страницы
я этой ночью разрезал.
В о л х в и з А л ь б и о н а (роется в заднем кармане и шепчет главному волхву)
Прежде чем сделать, подумай заране!
Браунинг спрятал я в заднем кармане.
Г л а в н ы й в о л х в (делая вид, что не слышит)
Итак, я мысль продолжу, братья:
без фальши должен вам сказать я:
война ужасна,
это ясно.
Надеюсь, вы со мной согласны?
В с е
О, в принципе, конечно, да!
Но думаем, что не беда,
коль будем мы в таком вопросе зорки
и выставим по пунктам оговорки.
Г л а в н ы й в о л х в
Я рад внимать достойным сим словам.
Об этом, братья, думал я и сам.
Однако к делу перейдем от слова —
взгляните, резолюция готова.
Теперь она должна вернуть покой нам
и положить конец ужасным войнам.
В о л х в и з Б е р л и н а (тяжело вздыхает)
В о л х в и з П а р и ж а (про себя)
Какие, брат, заботы?
Вздыхаешь тяжело ты
и на меня косишься —
на что-то, видно, злишься?
Но по нагану в каждом спрятал я кармане,
так лучше б ты обдумал все заране!
Г л а в н ы й в о л х в (читает)
«Мы, нижеподписавшиеся дети Христовы, готовы
радеть для блага и порядка —
вооруженья лихорадку
мы уничтожим,
с именем божьим
облобызаемся, как братья,
чтоб там, где слышатся проклятья,
царили вновь
мир и любовь…
Однако чтоб по прихоти задир
не мог быть потревожен этот мир,
мы охранять разоруженье свято
с мечом в руке решили, как когда-то.
Ты нас, о боже, не покинь!»
Согласны вы?
В с е (вытаскивая свое спрятанное оружие)
Все, как один!
Г л а в н ы й в о л х в
Аминь!
СКАЗКА О ЛЕСТНИЦЕ
Посвящается всем, кто скажет: «Это — не обо мне».
— Кто ты? — спросил Сатана.
— Я рожден плебеем, и вся голытьба — мои братья! О, как безобразна земля и как несчастны люди!
Сказал это молодой юноша с высоким челом и сжатыми кулаками. Он стоял перед лестницей — высокой лестницей из белого с розовыми прожилками мрамора. Взгляд его был устремлен вдаль, где, словно мутные волны вышедшей из берегов реки, шумели серые толпы обездоленных. Они волновались, мгновенно вскипали, вздымая над собой лес сухих черных рук, гром негодования и крики ярости сотрясали воздух, а эхо, точно отзвуки далекой орудийной пальбы, замирало медленно и торжественно. Толпы росли, приближались, поднимая облака бурой пыли, и на общем сером фоне все явственнее и явственнее вырисовывались отдельные силуэты людей. Вот какой-то старик бредет, согнувшись до самой земли, словно разыскивая свою утерянную молодость. За изорванную его одежду уцепилась босоногая девочка. Она смотрит на высокую лестницу своими кроткими синими, точно васильки, глазами, смотрит и улыбается. А за ними идут оборванные, серые, похожие на тени люди и поют протяжную похоронную песню. Один пронзительно свистит; другой, засунув руки в карманы, громко смеется хриплым смехом, а в глазах его горит безумие.
— Я рожден плебеем, и вся голытьба — мои братья! О, как безобразна земля и как несчастны люди! О вы, там, наверху, вы…
Так говорил молодой юноша с высоким челом и гневно сжатыми кулаками.
— Ты ненавидишь тех — наверху? — лукаво спросил Сатана, склоняясь к юноше.
— О, я отомщу всем этим принцам и князьям. Жестоко отомщу за своих братьев, лица которых желты, как воск, а стоны ужасней декабрьской вьюги! Взгляни на их нагие, окровавленные тела, услышь их стоны! Я отомщу за них! Пусти меня!
Сатана усмехнулся:
— Я служу стражником у тех, что наверху, и без подкупа их не предам.
— У меня нет золота, нет ничего, чем бы я мог подкупить тебя… Я бедный, оборванный юноша… Но я готов сложить свою голову.
Сатана снова улыбнулся:
— О, я не требую так много! Дай мне всего лишь твой слух!
— Мой слух? Ну что ж, согласен!.. Пусть никогда больше я ничего не услышу, пусть…
— Нет, нет, ты будешь слышать! — успокоил его Сатана и дал ему дорогу. — Проходи!
Юноша ринулся вперед, одним духом перемахнул через три ступени, но косматая лапа Сатаны остановила его:
— Стой! Подожди, послушай, как стонут там, внизу, твои братья!
Юноша замер и вслушался: странно, почему они вдруг запели так весело, почему так беззаботно смеются?.. И он снова ринулся вверх.
Однако Сатана опять остановил его:
— За следующие три ступени отдай мне свои глаза!
Юноша в отчаянии махнул рукой:
— Но ведь я не увижу тогда ни своих братьев, ни тех, кому иду мстить!
Сатана отвечал:
— Ты будешь видеть… Я дам тебе другие глаза, гораздо лучше твоих!
Юноша поднялся еще на три ступени и посмотрел вниз. Сатана напомнил ему:
— Взгляни на их нагие, окровавленные тела.
— Боже мой! Как странно! Откуда взялась эта красивая одежда? А вместо ран кровавых — прекрасные алые розы?!
Через каждые три ступени Сатана взимал с юноши очередную мзду. Юноша продолжал взбираться, с готовностью жертвуя всем, лишь бы достигнуть цели и отомстить тем ожиревшим князьям и принцам! Еще одна ступенька, всего одна ступенька, и он будет на самом верху! Он отомстит за своих братьев!
— Я рожден плебеем, и вся голытьба…
— Юноша, осталась одна ступенька! Одна только ступенька, и ты сможешь отомстить… Но за эту ступеньку я всегда взимаю вдвойне: отдай мне сердце свое и память.
Юноша, словно защищая себя, поднял руку:
— Сердце? О нет! Это слишком жестоко!