«И наловил рыбы?» – удивился я, принюхиваясь.
– Да, я голодный. Думаю, что ты тоже, – улыбнулся Вирэль.
«Молодец, малец!» – я встал, оглядывая свою забинтованную старой рубашкой лапу.
Все не так уж и плохо. Мы живы, осталось только найти корабль и переплыть реку и, насколько я помню по карте, еще Большое море. Отдохнув и перекусив рыбой, мы отправились на поиски судна. Нам повезло, мальчик договорился с капитаном, что нас доставят до ближайшего большого порта. С условием, что я буду охранять капитана, а Вирэль поможет, если вдруг кто-то заболеет. Мальчик, конечно, не умел много, но природный дар на то и дар, что есть вне зависимости от учения.
Судно было старо как мир. Капитан, пожилой мужчина-маг, хорошо ухаживал за ним, и его команда выглядела прилично, а не как морские разбойники. Кораблик легко бежал по волнам; раньше я бы кривился от вида воды вокруг себя, но сейчас с ностальгией вспоминал, как мы плыли с Сатти на «Парящей». Кстати, я до сих пор чувствовал себя прекрасно, может, после воскрешения морская простуда, мучившая меня тогда, прошла насовсем?
Вирэль не отходил от меня ни на шаг. Я понимал мальчишку, сам был подобно ему – одиноким и брошенным в этом мире, пока не появилась моя человечка и не разукрасила жизнь яркими красками. Для маленького эльфа я был ориентиром, за который нужно держаться.
Через пару дней мы достигли крупного порта. Нас высадили и даже заплатили монеты за службу, чему я был рад. Теперь можно спокойно проситься на большое судно.
Благодаря рекомендации пожилого капитана-мага нас охотно взяли на борт огромного трехмачтового корабля, плывущего через Багровый океан к землям светлых эльфов. Хорошо, что корабли магически ускоряются и доплыть до материка мы сможем всего за четыре дня. От нас ничего не требовали, кроме как стоять ночью в дозоре: Вирэль на самом верху мачты, а я – патрулируя палубу.
Корабль назывался «Упрямый» и вез товары для торговли между расами. Экипаж состоял из тридцати магов, каждый из которых отлично знал свое дело.
В первый же день мы поладили со штурманом, который весьма любезно расспрашивал мальчишку о цели поездки. Вирэль, заикаясь от вранья, как мог описал, что направляется в Академию к своему брату, потому что родители погибли. Мужчина после такой истории смягчился и даже пообещал приглядывать за нами.
– Я Колдин, кстати, – представился штурман, закуривая трубку. – А тебя как зовут, мелкий?
– Я Вирэль, а хироса зовут Локи, – несмело ответил ушастый.
– Так, говоришь, что едешь в Академию? Ты вроде на эльфа похож, так почему сел на корабль в вампирских землях?
Малец растерялся, я быстро прошипел ему мысленно:
«Скажи ему, что родители жили у темных эльфов. Но погибли. Несчастный случай».
Вирэль повторил, и Колдин отстал, поверив в нашу ложь.
В конце второго дня штурман позвал нас к себе на смотровую. Вид заката солнца и восхода двух лун на темнеющий небосклон лишил меня дара мысленной речи. На горизонте, где солнце садилось, океан блестел ярко-багровым цветом.
– Колдин, скажите, а почему океан назвали Багровым? Из-за красноватого оттенка? – любознательно спросил малец.
Штурман хмыкнул, залихватски огладил густые седые усы и ответил:
– О, мелкий! Неужели ты не знаешь легенду о Багровом океане?
– Нет! Расскажите.
Мне тоже интересно было послушать. Несмотря на то что я вместе с Сатти читал учебники по истории, до легенд и преданий мы не дошли, не хватило времени.
– Тогда слушай. Давным-давно Богиня создала первое творение нашего мира – вампира. И после него появились остальные расы, а люди, которых сейчас уже не встретишь, прибыли из другого мира.
На это я страдальчески закатил глаза. Неужели все легенды у нас крутятся только вокруг этих двоих?
– Так вот, Аббадон был идеален, но совершенно одинок и с годами нашел себе пару – демоницу, одну из первых. Молодой вампир горячо молился Богине, прося о благословении влюбленных. Аббадон чтил свою создательницу, чем снискал ее расположение. Его правление возвысило вампиров, их земли процветали. Наблюдая за своим созданием, Божественная Проводница возжелала его себе и ни за что бы не позволила быть с другой.
Она выкрала невесту вампира, распотрошила, словно жертвенного козла, и скинула в океан, отчего вода окрасилась в рубиновый цвет. Аббадон опечалился, узнав, какая участь постигла его невесту. Он не понимал, чем заслужил немилость Богини, поэтому подумал, что погибшая девушка была неблагословлена и неугодна создательнице. Прошли года, Аббадон встретил эльфийку и снова влюбился без памяти, но, узнав об этом, Мойра убила и ее. Аббадон понял, что не может угодить Богине, и оставил попытки найти себе пару. Только вот по легенде, видевшие, как Богиня расправлялась с девушками Первого, рассказывали, что Создательница кровожадна и потрошила несчастных забавы ради. Есть даже целая книга, написанная монахом храма, живущим на маяке у океана. И книга та называется «Багровый, как душа Богини, океан», а в ней лишь тысячи имен мертвых девушек, которые рождались слишком красивыми, чтобы жить в мире, построенным Мойрой. Так гласит легенда. Ну а после, как тебе известно, наша Создательница обратила Первого вампира в Темного Бога, сделав его равным себе.
Мы хотели уже уходить, как задумавшийся Колдин продолжил:
– Немногие из ныне живущих знают, что Богиня Мойра тоже была создана.
Я навострил уши.
«Спроси кем».
– Кем? Вы знаете?
– Высшими сущностями.
Ничего не понял, как и Вирэль.
– Богами? – поинтересовался эльф.
– Нет, они не Боги.
Саттия
Я всего на секунду потеряла сознание, в отличие от остальных ребят.
– Да, много! – бормотал чей-то голос. – Много новых частей для меня. Кхе-кхе, этого оставлю на соленья и того тоже. О, эльфийские ушки пойдут на холодец. Девчонок на алтарь положу.
Мое тело будто обкололи анестетиками, я не могла пошевелиться и от страха забыла, как дышать, но глаза не открыла, притворившись спящей, подобно остальным.
Сейгун вопил ругательства, но я не позволяла себе ответить: вдруг тот, кто нас одурманил, мог слышать мысли. Поэтому я лежала на промерзлой земле и гадала, кто нас всех вывел из строя. Что еще за неведомый враг? И почему все мои поездки в новое место заканчиваются вот так?
– Тащите их ко мне в хижину! Да поживее! – приказал кто-то скрипучим голосом.
Я приоткрыла глаза на маленькую щелочку и пыталась рассмотреть говорящего.
Старуха в балахоне культа Темного Бога была настолько дряхлой, что ее лицо напоминало пожеванный башмак. И, насколько я смогла разглядеть, «башмак» весь был в кожаных заплатках.
Какая-то бабушка Франкенштейна. Теперь стали понятны ее слова про запчасти. Два по виду деревенских мужика, испуганно оглядываясь, взяли за руки Нэта и Милвина и потащили их в противоположную от деревни сторону. Старуха двинулась за ними.
Я пробовала подвигать руками и ногами, но тело еще было онемевшим. Я запыхтела, пытаясь хотя бы пошевелить пальцами рук и, о чудо, они начали отходить от заморозки. На кончиках я почувствовала покалывание, даже боль. Но это уже что-то. Интересно, куда делись все жители Пригора?
«Девочка?» – завис надо мной призрачным духом наставник.
Старухи нет, думаю, можно уже и ответить.
«Я в сознании, но пошевелиться не могу, только пальцами», – я в доказательство напряглась и покрутила кистью.
«Вам не повезло, Сатти. Я знаю эту женщину, вернее, существо, в которое она превратилась».
«Вот это поворот! Кто она?»
«Когда-то была деревенской знахаркой. После того как мои воины разграбили деревню и ее саму взяли насильно в жены, она вырезала в одиночку целый отряд, обратившись с мольбой к Богам. Я запомнил, потому что размах получился нешуточный. Видимо, после она примкнула к культу Темного Бога – раз на ней такой же балахон, как у них».
«Ты знаешь, я почему-то ей даже сочувствую. Если бы со мной поступили так, как с ней, не знаю, что бы сделала я, Сейгун!»
«Я понимаю, ты злишься».
«Злюсь? Шутишь? Твои воины творили зверства, а ты предпочитал отворачиваться, чтобы не видеть! Ты должен был их остановить!»
«Сатти!»
«Нет, Сейгун. Молчи! И дай мне подумать, как разгрести то, что ты не смог!»
«Я сожалею, просто поверь!» – наставник исчез, оставив меня зло пыхтеть в попытках освободиться.
Через время я смогла двигать руками, но ноги совсем не слушались. Ребята были без сознания, как и волколак. Дошла очередь до нас, и меня, взяв за руки, поволокли куда-то в лес. От мужиков несло: немытое тело и вонючие тряпки, которые когда-то были одеждой. Мое лицо тоже отошло от онемения, и я с трудом сдерживалась, чтобы не морщить нос.
Тащили нас недолго и бросили на песке возле огромной зловещей хижины. Вот и дом местной Бабы-яги повидаю, лишь бы при этом не оказаться съеденной. Мужик, который тащил меня, хлюпал носом и, оставив лежать возле остальных, шумно высморкался в грязный рукав.
– Ты чего, Босой?
Мужик рядом со мной утер слезы и прошипел:
– Жаль мне. Ты погляди, Хромой, какая молодая. На дочь мою похожа, и волосья тоже длинные, красивущие.
Я опешила. Не пособники они, просто трусы, наверняка согласившиеся работать под угрозой смерти.
Косой сплюнул возле лежащего принца и прошипел в ответ:
– Ты это оставь! Знаешь, что Сигурра с нами сделает за такие слова!
– Знаю! – угрюмо протянул Хромой. – Но уж лучше смерть, чем вечное служение этой карге уродской!
– Так, так! – раздалось с порога хижины. – Слуги мои, тащите девок внутрь и вот того худого мальчишку. Проку от него не будет, кину в бульон.
«Абзац!» – подумала я, а очнувшаяся Ронарика добавила мысленно: «Полный!»
«Что делать будем? Как выпутываться? Ты можешь пошевелиться?» – забросала я ее вопросами.
«Нет, иначе они были бы мертвы».