Игорь в это время держал в руках паспорт Зверева, который нашел на столе, в хрустальной салатнице.
– Хочешь посмотреть, где господин Зверев жил и был прописан до 1994 года?
– Конечно, хочу.
– Пожалуйста: «Якутия (Саха), Оймяконский район, пос. Дражный…» Тебе это ни о чем не говорит?
– Лишь о том, что до 1994 года Зверев морозил свои уши на Севере…
Шубин перезвонил Крымову:
– Женя, постарайся вспомнить, где мы с тобой могли совсем недавно видеть паспорт с якутской пропиской.
Юля взяла трубку и услышала, как Крымов выругался матом. Она успела лишь подумать о том, насколько грубы могут быть даже самые ласковые мужчины, когда они уверены в том, что их не подслушивают женщины, как Крымов, еще раз смачно выругавшись, вдруг заявил:
– Шубин, ты старый маразматик. Вернее, МЫ С ТОБОЙ старые маразматики и склеротики. То я никак не мог вспомнить, где видел натюрморт с ромашками, теперь ты носишься со своей якутской пропиской… В саду у Ларчиковой Тани – вот где! Пермитин протянул Корнилову свой паспорт, а потом, когда тот начал допрашивать его, паспорт этот взял у него я, а ты еще тогда заглянул в него, сказал, что на фотографии этот старый хрен выглядит моложе, чем в жизни. Вспомнил?
– Точно! Он еще тогда дрожал, этот Пермитин, и название поселка – Дражный… И я представил себе, как он дрожит в своем Дражном. Ну, спасибо.
– Дарю. С тебя пять долларов. А кто еще из Дражного?
– Зверев.
– Понятно. Вы где? Все там же?
– Да.
– Значит, Земцова сейчас нас подслушивает?
– Значит, – отозвалась Юля и улыбнулась. – Но откуда тебе известно, что здесь два телефона?
– Да потому что их не два, а много больше… Обычные дела. Ты слышала, как я общался по душам с Игорьком?
– Слышала, конечно. Блеск!
– Извини за русскую речь. – И тут же: – Что нового нарыли?
– Еще одну могилу.
– Не понял – труп?
– Приедем – расскажем. Пока.
Они уже собирались уходить, когда Шубину пришла в голову мысль включить компьютер Зверева, чтобы попытаться найти в нем что-нибудь интересное. Он был удивлен, когда понял, что эта электронная шкатулка просто нафарширована играми.
– Он играл во всю эту дребедень, как ребенок. – Игорь «гулял» по файлам, открывая их и закрывая с невероятной скоростью, словно целыми днями только этим и занимался. – Надо же – ничего серьезного… Должно быть, он пользовался лишь Интернетом и электронной почтой, поскольку ни одной сколько-нибудь стоящей программы я здесь так и не нашел… Подожди, вот еще один, последний файл. Абракадабра какая-то, а не название.
На синем поле экрана появился убористый белый текст. Шубин открыл самую последнюю страницу, и они почти хором прочитали:
«Я сбежал. Юля З. теперь долго будет думать, почему. Она похожа на Брижит Бардо, только слишком не уверена в себе. Думаю, что все дело в Крымове…»
– Быстро отключи эту штуковину… – Юля шлепнула Шубина по руке. – Немедленно! И не читай эту чушь! Все вы, мужики, одинаковые…
Но Шубин уже прочел. И покраснел. Зверев довольно открыто написал в своем сине-белом дневнике о чувствах, которые он испытывает к Юле З. Другая женщина на ее месте затрепетала бы от этих признаний. Но только не Юля.
– Я что-то не понял, зачем он приходил в агентство: к тебе или по поводу убитой девушки…
– Шубин, ты сейчас же отвезешь меня к Драницыной, а сам пробейся в ИВЦ и собери информацию о всех жителях нашего города, которые приехали сюда из Дражного. Ты вообще-то понимаешь, что такое Якутия?
– Снег, мороз…
– Сам ты – снег и мороз! Шляпа!
Игорь между тем продолжал листать страницы компьютерного дневника Зверева, в котором тот помечал даты заключения договоров, важных встреч, свои впечатления от партнеров. И только одна строчка привлекла к себе внимание, причем в связи с именем Белотеловой:
«Вчера встретил прелестную соседку. Она почему-то живет одна. У нее красивая грудь, но еще красивее золотой крестик с бриллиантом, точно такой был у Л. Как бы мне хотелось все это забыть…»
Содержание электронных писем тоже носило деловой характер: поставка луковиц тюльпанов из Голландии, удобрения, литература о парниках и теплицах, каталоги ювелирных аукционов, копии приказов Росийского федерального казначейства, прайс-листы компьютерной техники…
– Посмотри, может, ему пришли новые письма? – посоветовала Юля, которая, продолжая стоять за спиной Шубина, с интересом знакомилась с огромным количеством мелькающих на экране писем.
Но новых писем не было. Игорь выключил компьютер, и они вышли из квартиры.
– Между прочим, человек, который убил Сергея, – сказала Юля, явно нервничая из-за того, что Шубин, запирая двери, довольно долго возится с каждым замком, – запросто может прибить и нас… Пойдем скорее… Ты не забыл, куда меня нужно сейчас отвезти?
– К Драницыной. Я только не понял – зачем.
– Я не уверена, но мне кажется, что соседи иногда знают больше самых близких родных и друзей. А ведь Пермитин живет через стенку от них… Стой, стой… Мне в голову пришла потрясающая мысль. Ты подожди, пожалуйста, меня на улице, а мне надо позвонить одному знакомому…
Шубин, несколько обиженный, ушел, а Юля беззастенчиво принялась набирать код Петрозаводска.
– Здравствуйте, мне бы Павла Ивановича Соболева… Павел Иванович? Это говорит Юля Земцова. Пожалуйста, не в службу, а в дружбу, помогите мне… Что? Да, поездка была замечательной. Я к вам вот по какому делу. Вы когда-нибудь слышали о поселке Дражном?..
Крымов, переодев полусонную от успокоительных капель Надю в Юлину теплую одежду и укрыв ее одеялом, подождал, пока она уснет, и только после этого вернулся в приемную и позвонил Белотеловой.
– Лариса? Добрый день. Это Крымов. Как ваши дела? Что интересного происходит в вашей квартире?
– А… Господин Крымов собственной персоной… – раздался на другом конце провода насмешливый и явно недовольный голос Ларисы. – А я уж и не надеялась, что вы обо мне когда-нибудь вспомните. Ничего нового не происходило, но мне хватило и того, что было. Вы, очевидно, хотите отказаться от дела?
– С чего вы решили?
– Я не вижу результатов. У меня сложилось впечатление, что вы, как и сотни людей вашего плана, только делаете вид, что работаете, а на самом деле организовали свое сыскное бюро, исключительно чтобы обманывать таких доверчивых клиентов, как я.
– Сурово.
– Но это факт. Я понимаю, конечно, что мое дело довольно странное, что в нем имеют место необъяснимые явления, но вы хотя бы пришли ко мне, подежурили ночь-другую, чтобы выяснить, что же такое происходит в этих стенах и откуда берутся эти вещи… Так нет – вы заняты чем угодно, но только не мною. Но мне не хочется оказаться в дураках, поэтому давайте встретимся и поговорим начистоту.
– Давайте. Вы хотите забрать свои деньги назад?
– Разумеется. Я просто настаиваю на этом, иначе у вас будут большие неприятности.
– Хорошо, я сейчас же приеду к вам.
– Вот и прекрасно. Не забудьте привезти деньги.
И она повесила трубку.
Крымов, оказавшись в уютном зеленом дворике на улице Некрасова и в очередной раз восхитившись домом, тяжело вздохнул, вошел в подъезд и поднялся на второй этаж, где располагалась квартира Белотеловой. Он понимал, что разговор предстоит довольно тяжелый, унизительный для него и весьма приятный для Ларисы. Но главным для него сейчас было – убедить ее не забирать назад деньги, а продолжить расследование «паранормальных» явлений, в которые он, разумеется, не верил, но игра в которые кому-то была крайне выгодна. В конечном счете он был готов даже соблазнить Ларису, лишь бы достигнуть своей цели и сохранить ее в качестве клиентки – он не любил проигрывать.
Когда она открыла дверь и он увидел выражение ее лица, надежда на благоприятный исход дела у него явно поуменьшилась. Лариса пригласила его войти и, не оглядываясь, быстрым шагом направилась на кухню. Крымову ничего другого не оставалось, как следовать за ней.
– Садитесь. Я вам даже чаю не предложу, потому что вы, Крымов, – мошенник. Отдавайте назад деньги, и разойдемся по-хорошему.
Лицо Ларисы – сильно напудренное и показавшееся Крымову постаревшим за те несколько дней, что они не виделись, – иначе как злым назвать было нельзя. Домашний махровый халат до пят, тюрбан из полотенца на голове, сильно стягивающий кожу лица, нервные пальцы, выбивающие дробь на поверхности стола, – все это свидетельствовало о том, что Ларисе было глубоко наплевать на визит одного из самых красивых мужчин города; больше того – она намеревалась, судя по раздувающимся ноздрям и холодному блеску в глазах, смешать его с грязью, если он тотчас же не вернет ей деньги.
– Я готов отчитаться, – спокойно заявил Крымов и достал из кармана блокнот. – Если вам действительно интересно, что происходит в вашей квартире и кому принадлежат вещи, которые появляются здесь неизвестно каким образом, и если вы все это не подстроили сами, чтобы заполучить меня в качестве очередного любовника, то потрудитесь-ка выслушать меня внимательнейшим образом. Начну с того, что женская одежда, представленная вами, принадлежит женщине, заметно уступающей вам по габаритам. Кровь, которой кто-то поливает ваши зеркала, – от беременных женщин, причем – разных. Скажите, вам никогда не приходило в голову, что эти странные явления имеют вполне реальное объяснение и ведут к одной-единственной двери, связывающей ДВЕ СОСЕДНИЕ КВАРТИРЫ?
– Не понимаю…
– Если вы не против, я сейчас покажу вам дверь, соединяющую вашу квартиру с соседней, и все сразу встанет на свои места…
Лицо Ларисы пошло красными пятнами.
– С чего вы это взяли? – спросила она побелевшими губами. – Вы хотите сказать, что кто-то проникает в мою квартиру БЕЗ МОЕГО ВЕДОМА?
– А вы не знали?
Крымов придумал все это по дороге сюда, и теперь внимательно смотрел на лицо Ларисы, чтобы по мимике, взгляду, взлету бровей, по малейшим деталям определить степень волнения Ларисы, ее отношение к услышанному, пусть даже это и напоминало бред. «Ведь на самом деле, – рассуждал он, – если не она, так к