– Я понял вас, господин президент.
– Есть ли у кого-либо мнение по этому вопросу?
– Вы позволите, сэр? – обратился к Оппенгеймеру молодой метис в очках. – Тридцать пять процентов – это чуть больше трети нашего бизнеса. Какими разумными доводами можно обосновать это решение?
– Если мы им откажем, то они создадут совместную компанию с канадцами. Тогда на рынке алмазов мы получим мощного конкурента. Кроме того, американцы и французы сейчас имеют серьезное влияние на местные власти. Французы упрямы. Они намерены в ближайшее время поставить в Замбии свою небольшую военную базу. Тогда, как вы прекрасно понимаете, вопрос о получении концессии в этой стране у них значительно упростится. Причем без нашего участия.
– Можем ли мы уменьшить долю их бизнеса? Получив тридцать пять процентов, они приобретут блокирующий пакет в совете директоров.
– Нет! Поверьте мне на слово, торг здесь абсолютно бесполезен.
– Тогда получается, что у нас не остается иного выбора, – воскликнул Копперфилд.
– Совершенно верно. Поэтому необходима формальность. Я прошу вас учесть мои соображения.
Копперфилд поставил предложение Оппенгеймера на голосование. Все члены совета директоров одобрили его.
После голосования Оппенгеймер подвел итог обсуждения данной темы:
– Благодарю вас, господа. Иногда необходимо идти на непопулярные решения, которые уменьшат наши личные прибыли. Но для нас в данный момент важно даже не увеличение дохода компании, а сохранение контрольных позиций на рынке продажи и обработки алмазов. Если наша доля в этом бизнесе уменьшится до сорока, пусть даже до тридцати пяти процентов от мирового объема, то мы все рано останемся лидером и сможем диктовать свои условия конкурентам. Такова стратегия нашей фирмы.
По окончании заседания Оппенгеймер просил Копперфилда задержаться.
Когда они остались вдвоем, он тихо спросил этого мужчину с пышными бакенбардами:
– Где сейчас Бозизе?
– В джунглях.
– А Мишель Бизе?
– В Австрии…
– В связи с последними событиями в Замбии я считаю целесообразным зачистить концы во всей это истории.
– Разумеется, господин президент.
– Потом сообщите мне результат, – сказал Оппенгеймер, кивнул Копперфилду и вышел из помещения.
Сергей Сергеевич и Каладзе возвращались к себе в гостиницу.
– Я думаю, надо поставить вопрос о включении тебя в совет директоров, Сергей Сергеевич, – высказал свое мнение Каладзе.
– Смысл? – Представитель компании «Алмрос» насмешливо посмотрел на коллегу. – Мое мнение там будет как глас вопиющего в пустыне.
– Хотя бы для демонстрации нашей позиции. А что ты думаешь по поводу решения Оппенгеймера?
– Это будет как в старой русской сказке. Пустил заяц лису в свой домик погреться, – сказал Сергей Сергеевич и тяжело вздохнул. – Только мы наладили контакт с «Де Бирс», и на тебе. Опять влезли эти американцы и французы!
– Я сейчас еду в аэропорт. Мне надо лететь в Лусаку.
– Надеешься вытащить оттуда своего Федора?
– Вытащу! – убежденно произнес Каладзе и сжал кулаки. – Иначе я уничтожу всех: и Мугабе, и Лунгу!
– Желаю удачи. А я сейчас буду звонить руководству, обрадую его, – желчно произнес он.
Глава 42
Мишель Бизе поездом приехал в Мюнхен, вышел на Байерштрассе, быстро поймал такси и сказал водителю, чтобы тот подвез его к комплексу, где отмечался Октоберфест. Конрад Вагнер позвонил Мишелю два дня назад и велел ему приехать на это мероприятие.
Место встречи показалось Мишелю довольно странным. Во-первых, о какой-либо конспирации говорить здесь было бессмысленно. Во-вторых, как можно серьезно беседовать в такой обстановке, когда кругом музыка, сутолока и пьяные разговоры?
Но Конрад был его работодателем, поэтому Бизе свои сомнения и вопросы оставил при себе. Кто платит, тот заказывает музыку. Кроме того, Мишелю необходимо решить вопрос с выплатой страховки семьям боевиков, погибших в Замбии, а это сумма довольно внушительная.
Таксист быстро привез пассажира к огромному зеленому полю, уставленному разноцветными палатками, аттракционами и биотуалетами. На вертелах жарились туши быков, продавались сардельки, шпикачки, жареная рыба, бутерброды, соленые орешки. Кругом пьяное веселье и музыка. Пиво льется не просто рекой, оно хлещет морем.
Октоберфест – это совершенно легальная общественная, поистине всенародная пьянка, ежегодно устраиваемая в Мюнхене. Самые разные люди, от бедных студентов до солидных бюргеров и светских дам, напиваются здесь до откровенного свинства. Но за порядком строго следит полиция, запрещено курить в палатках и мочиться в неположенных местах. Служба Красного креста приводит в чувство немцев и иностранных туристов, не рассчитавших свои силы.
Откуда пошел Октоберфест, до сих пор точно не установлено. Одни говорят, что праздник учредил отец знаменитого Альберта Эйнштейна, другие уверяют, что этот хитрый и эффективный рекламный трюк провернули мюнхенские пивовары. Дело в том, что на Октоберфесте запрещено продавать пиво, которое сварено не в Баварии.
Есть и такие умники, которые заявляют, будто традиция Октоберфеста появилась после неудачного пивного путча Гитлера, когда нацистские штурмовики основательно накачались этим пенным напитком и пошли громить еврейские лавки. Однако последняя версия высказывается осторожно и только в кругу близких друзей, чтобы не попасть под действие закона о пропаганде нацизма.
Как бы то ни было, но Октоберфест в земле Бавария – это знаменитый на всю Европу народный праздник. На него стремятся попасть многие любители замечательного напитка.
Мишель Бизе прошел на территорию комплекса, где проводился праздник, и стал искать палатку под номером тринадцать. Он смотрел вокруг, видел людей, уже отдыхающих на газоне. Постоянные участники этого мероприятия обзывают таких вот слабаков пивными трупами.
Палатка, нужная ему, была красного цвета и очень большая. У входа в нее дежурили два крепких привратника в кожаных черных шортах и шляпах, в которые были воткнуты фазаньи перья.
– Добрый день! – приветствовал нового гостя один из них. – Пожалуйста, ваше имя.
– Мишель Бизе, – назвал он себя.
– Один момент. – Мужчина посмотрел в какой-то длинный список и сказал: – Да, на вас забронировано место, пожалуйста, проходите. Алекс, проводи господина.
Помянутый Алекс подвел Мишеля к длинному столу, за которым сидели гости, пили пиво, разговаривали. Он устроился между ними, и к нему тут же подошел официант, тоже в кожаных черных шортах, белой рубашке и галстуке-бабочке. Он положил перед Мишелем круглую картонку, опустил на нее литровую кружку пива и спросил нового клиента:
– Будете еще что-то заказывать?
– У вас есть айсбан?
– Конечно, есть, майн герр. Только вам придется немного подождать.
– Ничего. Я не тороплюсь.
Место справа от Мишеля пустовало.
«Это для Конрада», – понял он.
Слева от него сидела пышная фрау лет сорока, в немецком национальном костюме. Эта особа была заметно подвыпивши и вела себя весьма непринужденно.
– Опаздываете, – весело заметила она и подмигнула новому соседу.
– Напиться никогда не поздно, – заявил Мишель.
– Это точно, – подтвердила его соседка. – Я никогда не пропускаю Октоберфест. Ничего не признаю, кроме баварского пива. Меня зовут Криста.
– Мишель, – представился Бизе.
– Француз, что ли?
– Нет, австриец. Просто родители почему-то так называли меня в детстве. Как-то привык. Быть Михелем я уже не хочу.
– Да, родители у тебя чудные, – сказала Криста, пьяно усмехнулась, подняла свою кружку и заявила: – Цум воль!
– Цум воль! – поддержал ее Мишель, и они чокнулись тяжелыми посудинами.
В это время белобрысый толстяк с красным лицом затянул песенку про глупого Пауля, у которого ничего не получалось в жизни, так как он не умел правильно пить. Весь стол подхватил эту песню. Все переплелись локтями и стали раскачиваться в такт мелодии. Мишель угодил в западню и вынужден был присоединиться к этому пьяному ритуалу.
Песня закончилась. Официант принес Мишелю блюдо, которое тот заказал.
«Что-то Конрад запаздывает, – подумал Бизе. – Для немца это непростительно».
Неожиданно рядом с ним сел незнакомый мужчина, смуглый, черноволосый с легкой щетиной на щеках. Это было очень странно, так как порядок на Октоберфесте соблюдался неукоснительно. На забронированное место посторонний человек попасть никак не мог.
Мужчина вел себя спокойно, потягивал пиво из бокала, принесенного с собой, осматривался.
Криста встала со своего места и направилась к биотуалету.
В это время новый сосед справа нагнулся к Мишелю и тихо произнес:
– Здравствуйте, господин Бизе! К сожалению, Конрад не смог к вам подъехать, очень занят. Он послал меня за вами. Я должен подвезти вас в его офис.
– Почему он тогда мне не позвонил? – с удивлением осведомился Бизе.
– Он подозревает, что его телефон прослушивается. Пожалуйста, встаньте прямо сейчас и идите на выход, в сторону большого круглого павильона, где продаются сувениры. После поверните направо и шагайте прямо по дорожке между кустами, которая выведет вас к парковке. Я вас там обгоню, и мы сядем в мою машину.
– Хорошо, – сказал Бизе, положил двадцать евро под тарелку с недоеденной свиной ножкой, встал из-за стола и направился к выходу из палатки.
Он шел по маршруту, указанному ему, при этом осмысливал только что полученную информацию.
«Все это странно, – подумал Мишель. – В конце концов он мог позвонить мне с любого другого телефона».
Бизе дошел до круглого павильона, где целая толпа покупателей жаждала приобрести баварские сувениры. Он повернул направо, при этом скосил взгляд в сторону и увидел, что посланец Конрада идет за ним.
Мишель шагал по грунтовой дорожке, которая была пустынна, уже видел машины, стоявшие на парковке. Тут вдруг сзади кто-то приподнял край его куртки, и в правый бок ему воткнулось что-то острое. Бизе застонал от боли, глаза его начали вылезать из орбит.