2) и на р. Илек (Мечетсайский могильник, курган 9, центральная могила; Пятимары I, рис. 29, 1). На обгоревшем сооружении кургана 6 могильника Пятимары I в нескольких местах сохранились обуглившиеся связки хвороста, которые клали на сооружение, чтобы огонь горел сильнее. Костер здесь развели сверху, ибо верхние бревна и плахи превратились в сажу и уголь, а нижние в некоторых местах вовсе не обгорели.
Приблизительно ту же картину наблюдала М.Г. Мошкова при раскопках кургана 1 второй Аландской группы на р. Суундук. Срубообразное сооружение над могилой больше всего прогорело в центральной части. Дерево по краям меньше подвергалось действию огня.
В обоих случаях сильно прокалилась земля насыпи над сооружениями. Следовательно, эти сооружения были засыпаны землей в момент горения, отчего большая часть их не сгорела дотла, а лишь обуглилась.
Интересно, что этот ритуал полагалось исполнять лишь для некоторых из умерших. В могильнике Пятимары соседние курганы с такими же сооружениями, как в кургане 6, явно одного с ним времени и оставленные одним и тем же коллективом, вовсе не подвергались обожжению.
В наиболее яркой форме культ огня проявлялся у савроматов в обожжении или полном сожжении покойника. Прослежено несколько вариантов такого трупосожжения, резко отличающегося от наиболее известного в археологии полного трупосожжения на стороне.
Я могу назвать лишь один достоверный случай полного трупосожжения на стороне. Он отмечен в кургане 5 группы Пятимары I (рис. 29, 1). Здесь на дно грунтовой могилы были ссыпаны отдельные, уцелевшие от полного сгорания кости человека вместе с остатками уже потухшего костра. Сюда же были положены куски гипса, и могилу сверху забили камнями, как и в некоторых других савроматских могилах группы Пятимары.
Во всех других случаях обряд трупосожжения у савроматов всегда совершался на месте путем засыпки покойников горящим костром, разведенным на стороне или специально зажженным на теле умершего. Иногда костер устраивали на дне могилы и на него клали покойников.
В тех курганах, где покойников погребали в грунтовых могилах, не раз удавалось проследить полное или частичное сохранение анатомического порядка обожженных скелетов.
В заволжских степях я могу назвать лишь одно такое погребение в круглой могиле кургана 7 четвертой группы у с. Визенмиллер (Луговое). На дне могилы в сильно обожженной земле, золе, углях и саже найдены человеческие кости, среди которых были и жженые. Могила разграблена. В насыпи найдено несколько черепков от толстостенного савроматского сосуда[367].
На р. Бузулук известны две такие могилы. В круглой же могиле у с. Осьмушкино на слое кострища сохранились остатки, вероятно, шести обожженных покойников, положенных на горячий костер веерообразно, головами к центру. Ф.Д. Нефедов описывает способ погребения следующим образом: вырывали круглую яму диаметром в 1 сажень, на дно ямы клали дерево и хворост, на них опускали покойников и зажигали костер, после засыпали яму землей и воздвигали курган[368].
В известном кургане Елга у с. Преображение также, по-видимому, было открыто трупосожжение. В южной части могилы, на ее дне, был сооружен выступ-алтарь, сбитый из глины с известью. На нем лежало большинство вещей, найденных в этом кургане. Ф.Д. Нефедов отмечал, что в кургане нет ни костей человека, ни углей[369]. Однако ручка бронзового зеркала из этого кургана носит следы действия огня, отчего фигура барса на ней оказалась деформированной. К обломку железного клинка от меча сверху пристали кусочки костей со следами обожжения. Не было ли здесь сожжения на стороне? Некоторые вощи, например, зеркало и меч, возможно, были взяты из костра и положены на алтарное возвышение. Впрочем, уверенности в этом быть не может, — ведь Ф.Д. Нефедов исследовал курган Елга после того, как его неоднократно раскапывали местные жители.
У пос. Благословенский в урочище Бис-Оба Б.Н. Граков в 1929 г. обнаружил две могилы с остатками сожжения в овальной (курган 1) и круглой (курган 2) ямах. Обе могилы разграблены. В первой из них обломки обожженных костей человека были смешаны с золою и угольками. Во второй могиле было много крупных углей и среди них основные кости скелета одного человека, некоторые — со следами действия огня. Возможно, в данном случае покойник был погребен на слое горячих углей или засыпан горячими углями, взятыми из погребальных костров, остатки которых прослежены в кургане в виде отдельных углистых пятен.
Под Актюбинском, в могильнике у с. Ак-Жар, В.С. Сорокин обнаружил два погребения со следами обожжения покойников. Обе могилы я отношу к переходному времени. Погребенный в засыпке круглой могилы кургана 2 подвергся сильному действию огня, уже будучи положенным в могилу: кости сильно перегорели, но сохранили анатомический порядок. Покойник обгорел, как отмечает исследователь, так как на его теле был зажжен костер[370]. Такая же форма обожжения покойника прослежена в кургане 7. Погребенный, положенный на спину с подогнутыми ногами, обгорел сверху под действием костра, разведенного на его теле: над ним была интенсивная углистая прослойка, а земля вокруг носила следы действия огня.
В кургане 4 Мечетсайского могильника мною прослежен подобный обряд. Костяк мужчины, лежавший на толстой травянистой подстилке, был целиком обожжен, но кости сохранили анатомический порядок, и на некоторых из них остались даже куски телесных тканей и кожи, превратившиеся в пористую углистую массу. Сожжение произошло путем засыпки могилы остатками горящего костра или путем разведения костра на теле покойника: вся могила была заполнена углем, сажей, а стенки ее над погребенным прокалились докрасна на толщину 20–25 см.
С таким же обрядом мы встречаемся в районе Челябинска, где погребенные в неглубоких могилах или просто в небольших углублениях, вырытых в почвенном слое, оказались сильно обожженными вследствие засыпки могилы горячим углем.
Обряд засыпки покойника горячим углем с погребального кострища продолжал существовать и на последующих этапах развития сарматской культуры.
В группе курганов с сожжением на давнем горизонте иногда трудно восстановить полностью картину погребения. Многое остается неясным или в результате полного сгорания кострища или же в результате ограбления и нарушения основного погребения впускными сарматскими могилами.
В заволжских степях известны пять больших кострищ с остатками обожженных костей животных, некоторые — с обожженными человеческими костями и савроматским инвентарем. Костры разведены на поверхности земли.
Кострище под курганом F 19 у с. Усатово (Экхейм) на р. Еруслан занимало площадь диаметром 8 м. Толстые березовые бревна были положены в виде поленницы или иного сооружения, о чем говорят остатки обугленных чурбанов, лежавших друг на друге преимущественно по направлению с севера на юг. В кострище найдены лишь кости лошади и барана, по большей части обожженные[371].
Три подобных кургана исследовал И.В. Синицын в Молчановском могильнике. В кургане 1 (первая группа) насыпь состояла из обожженной земли, перемешанной с углями и разрозненными костями человека. В северо-западной половине кургана обнаружены четыре ножные кости коровы, обрубленные до колен, и череп, который лежал на костях ног. Под насыпью не было никаких признаков грунтовой могилы[372].
В кургане 2 (вторая группа) кострище диаметром 3–3,5 м занимало всю центральную часть кургана. На кострище лежали обугленные кости человеческого скелета, два горшка и бронзовые бляшки от конской уздечки (рис. 13, 6)[373]. Вещи не были обожжены. Вероятно, их положили в могилу, когда костер уже потух. В кургане 5, в той части кострища, которая не была нарушена впускными сарматскими грунтовыми могилами, был найден только типичный савроматский горшок (рис. 63, 18)[374].
Под насыпью кургана В 12 у с. Альт-Ваймар (Старая Иванцовка) остатки костра находились в линзообразном углублении овальной формы. В нарушенной части насыпи были найдены два бронзовых наконечника стрел и черепки савроматского горшка. Почти в центре кургана на древней поверхности лежали рядом три округлых камня от пращи. Там же, на древней поверхности, и немного выше, в насыпи, найдены сильно обожженные и расколотые кости молодой лошади[375].
Нет особых оснований видеть в этих курганах только жертвенные места, несмотря на то, что остатки жертвенных животных найдены повсюду, а человеческих костей в большинстве случаев нет. Ведь все три кургана нарушены, чем и можно объяснить отсутствие остатков покойника, и к тому же подверглись сильному действию огня.
Более ясную картину погребений с сожжением на древнем горизонте позволяют нарисовать курганы Южного Приуралья.
В кургане 7 у с. Сара совершено коллективное трупосожжение, судя по количеству разнообразного инвентаря, характерного и для мужских и для женских захоронений (рис. 35А, 35Б). Остатки уже потухшего костра с человеческими костями, костями лошади и вещами, на которых нет следов огня, были закрыты интересным описанным выше покрытием и засыпаны землей.
Такой же обряд коллективного сожжения на древнем горизонте прослежен в кургане 1 первой курганной группы у с. Аландское[376].
Под Орском на р. Терекла в группе древних курганов урочища Урал-Сай М.П. Грязнов обнаружил впускное погребение, устроенное в центре насыпи кургана андроновской культуры (курган 4). На высоте 0,10-0,20 м от уровня горизонта находился слой перегорелой земли с растрескавшимися от огня камнями и сажей. Огнище имело форму овала длиной 2 м и шириной 1 м. Посредине огнища лежал на спине перегорелый вытянутый костяк человека, обращенного головой на восток; костяк сохранился в полном анатомическом порядке