Она совершенно по-новому взглянула на пузырек. Я засмеялась.
– Да, только действие недолгое, и потом меня вырубит. Так что это на крайний случай.
И взгляд ведьмочки тут же сменился на презрительный.
– Тьфу ты! Наглотается всякой гадости, а потом страдает!
Я снова рассмеялась, убрала бутылек в стол, ведь он мне еще пригодиться, и стала одеваться. Натянула футболку, джинсы, кроссовки, заплела две косички и натянула кепку козырьком назад. На фоне Али, облаченной в нашу ведьминскую форму, я выглядела настоящей пацанкой.
– Мира, что за вид? – удивилась она. – Где твоя женственность?
– Мне она сейчас ни к чему, – отмахнулась я.
Метла пристроилась рядом, готовая подхватить меня в любой момент, если я вдруг решу упасть. Я потрепала ту по веточкам. Радость моя. Вот такой скромной процессией мы двинулись в столовую.
На входе Аля ободряюще пожала мое плечо и, взяв еду, понеслась к своим, а я, внимательно осмотрев меню, поняла, что сегодня вечером я на диете. Угадайте почему? Ага, петрушка. Знаете, я нашла причину, по которой мне нужно замутить с ректором. Знаете какую? Он, обеспокоенный здоровьем своей жены, исключит раз и навсегда это мерзкое растение из рациона студентов. Раз и навсегда! Тем более он ее и сам не особо любит. Взяв салат и компот, я пошла к своему столику. Вот интересно разбор полетов начнется прямо за столом или уже после? Кинула взгляд на парней, они с беспокойством поглядывали на дергающуюся Аду, которая зажмурив глаза, вцепилась в столешницу.
И знаете, что я поняла? Мне нужно будет придумывать действительно потрясающие аргументы, что бы противостоять такому мощному обвинению, который лихо оперирует фактором жалости.
Молча подошла, молча села и поставила поднос на стол. Адоника вздрогнула, парни посмотрели на меня.
– Мира! – обрадовался Марк, на лицах остальных я тоже увидела радостные улыбки.
Не поняла-а-а... Чего это? Я что себе все напридумывала что ли? Но вот я замечаю странное выражение в глубине глаз Маркуса, его косой взгляд на Аду. Смотрю на Колина, сидящего прямо напротив меня, и его взгляд мне кажется странным. Выдохнула. Нет, не напридумывала. И хоть я была готова к этому, проанализировала ситуацию в голове, продумала все до мелочей, мне все равно было очень неприятно. Нет, «неприятно» – это мягко сказано. Внутри что-то скрутилось в тугой узел и задрожало.
– Ну и как вы тут без меня? – выдала я бодрым фальцетом, приступая к поеданию салата.
– Нормально, – кивнул Марк. – А как ты? Давно выписалась? Почему нам ничего не сказала? Мы бы встретили...
Я отмахнулась.
– Сама дошла, я даже Але не сказала. Ректор вообще-то не хотел меня отпускать, но мы смогли урегулировать этот вопрос.
Парни снова переглянулись и помрачнели. Так. Что же такого наболтала им Ада? Поняла, что ошиблась. Нужно следить за словами до предъявления обвинений, и только потом, обладая всем списком предъяв, нужно начинать беззаботно болтать.
Мне очень не нравилась вся эта ситуация, душа рвалась устроить разборки, но мне нужно было поесть, поэтому я пока сдерживалась. Наконец, я покончила с салатом, и взяла в руки чай. Потом обвела взглядом парней, которые насупившись, смотрели каждый в свою тарелку. А затем я посмотрела на Аду, а та с торжеством в глазах на меня. Я коварно улыбнулась.
– Как дела, Адочка? Кошмары по ночам не мучают? Отражение в зеркале устраивает? – сладко пропела я, она вздрогнула.
– Мира, прекрати! – вдруг сказал Эрнест.
Я, хлопнув глазами, перевела на него удивленный взгляд. Потом со звоном поставила чашку на стол и чуть подалась вперед.
– Что, прости? – переспросила я.
Он стушевался, но повторил:
– Прекрати над ней издеваться.
Мои брови удивленно поползли вверх. Та-а-ак, да тут имеет место быть крупная мозгоправка.
– Прекратить? Мучить? Эту болезную? Боги, что ты имеешь ввиду? – я, специально поддразниваю его, нарываюсь на скандал, а то хмырь из них предъявы вытащишь.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я, – хмуро сказал Эрнест.
Я невинно улыбнулась, сделав крайне удивленное лицо:
– Даже обладая таким выдающимся интеллектом, я не могу читать мысли.
– Мира! – хлопнул по столу Колин. – Прекрати ломать комедию и давай спокойно поговорим!
Подняла руки.
– Мальчики, да это вы какие-то нервные, я само спокойствие.
– Мира, – Маркус посмотрел на меня напряженно, я встретилась с ним взглядом. – Перестань.
Я вздрогнула. Так непривычен тон... Внутри стала подниматься злость. Предатели!
– Что именно перестать? – съязвила я. – Перестать вести себя, как ни в чем не бывало? Перестать игнорировать ваши изучающие и обвиняющие взгляды? Перестать злиться на эту змею подколодную? Что именно перестать?! Выражайтесь конкретнее, у меня слабая неокрепшая после болезни психика! – рявкнула я.
– Перестать так относиться к Аде. Перестать плести свои интриги, и перестать так вести себя!
Я опешила.
– Относиться как?
– Так пренебрежительно, будто к безделушке какой-то, – ответил Иртан.
Так, товарищи, напомните мне, когда был тот чудный день, в который я относилась к этой твари безмозглой как она того заслуживает, а не как к нормальной, пусть и немного глуповатой девушке?
– Это когда такое было? – выпалила я.
– Тогда, когда ты на нее библиотекаря натравила, и когда ее обманывала, прикидываясь подругой!
Мои глаза наверное стали размером с блюдца, а потом сузились, я чуть приподнялась опершись о столешницу.
– Так! Вы это видели?! – рявкнула я.
Они переглянулись.
– Нет, но...
– Значит, вы говорите так только со слов Адоники?! – я кинула на нее убийственный взгляд, она сжалась. – Или может она предоставила вам доказательства?
Я оглядела их. Как я и думала, доказательств не было.
– Так вот, я вам говорю, что к ней я относилась нормально. Да, иногда перегибала палку, но только когда она того заслуживала. Итак, вот вам мое слово против ее, и?
В глазах парней поселилась неуверенность.
– А если я скажу, что профессор Като носится голая вокруг женского общежития, вы поверите мне? – распалялась я. – Нет? А что так?! Я же говорю чистую правду! Ах, вы сомневаетесь? Тогда почему не усомнились в словах этой грымзы, которые были направлены против вашей подруги, между прочим!
– Мира! – воскликнул Эрнест.
– Что? – огрызнулась в ответ.
– Это правда, то, что ты придумала один план?
Я сузила глаза. Ну конечно, вот подлюга хмыристая, еще и про мой план, связанный со смещением ректора, наплела.
– Да, – подтвердила я.
– И это правда, что Ада играет в нем главную роль?
– Да.
– И правда, то, что ты с ней стала общаться только поэтому? Я пожала плечами.
– Да.
Эрнест прищурился.
– То есть ты просто решила сделать ее пушечным мясом, и кинуть в самый эпицентр событий?
Задумалась. При такой формулировке выходило, что я эдакий тиран в юбке, который взмахом руки отправляет солдат на смерть.
– Ну, если утрировано, то да.
– И после этого, ты еще говоришь о какой-то клевете?
– Так! – я подняла палей вверх.
– Не забывайте, что никакой принуждающей силы я не задействовала, и Ада согласилась сама!
– А правда, то, что ты снюхалась с ректором? – спросил Иртан, блеснув глазами.
– Что за тон? – прищурилась я.
– Так значит, это правда? – спросил Марк.
– Нет, – отрезала я. – Но если бы даже была и правда, что в этом такого предосудительного?
– А то, что ты ведешь игру на два фронта, с одной стороны пихаешь Аду, а с другой сама же с ним ржешь над ней.
Мои брови побежали в волосы.
– Что за чушь?! И я уже сказала, что между мной и ректором ничего нет!
– Правда? А откуда взялся тот засос, м?
– А тебе не кажется, Эрнест, что это уже мое личное дело, – холодно сказала в ответ.
– Но почему тогда ректор так к тебе относится? – включился молчун Тирк.
– Это у него надо спрашивать, а не у меня! – рявкнула я.
– То есть ты не отрицаешь, что между вами что-то есть? – прищурился Колин.
Я хлопнула ладонями по столу и сказала:
– Так. Еще. Раз. Мы. С. Ректором. Не встречаемся. Не смеемся. Над. Адой. Точка. Еще претензии?
– То есть, ты не издеваешься над Адой, относишься к ней нормально, вы мирно работаете над выполнением плана, и с ректором у тебя ничего нет? – уточнил Иртан, да таким тоном, что стало понятно, сейчас что-то еще сказанет.
– Именно так, – процедила я.
Он кивнул.
– Тогда, зачем ты наслала на Адонику заклятье?
Могу поклясться, что мои глаза стали зелеными.
– У меня были причины.
– О сути которых ты нам не расскажешь? – понятливо кивнул Колин.
– Сначала я решу этот вопрос с Адоникой.
– А ты еще нас в чем-то упрекаешь... – покачал он головой в ответ.
– Да какая разница?! – сорвалась я. – Вы – мои друзья! Вы должны доверять мне! – А ты?!
– Что я?!
– Ты нам доверяешь?!
Мы с Колином смотрели друг на друга и тяжело дышали. В столовой давно повисла тишина. Но мне было плевать на взгляды.
– Чего же ты молчишь?
На секунду закрыла глаза.
– По крайней мере, доверяла, – тихо сказала я и подхватила притаившуюся в углу метлу.
Обернулась к остальным студентам.
– Товарищи, прошу прощения за скандал, продолжайте наслаждаться трапезой.
Кинула взгляд на притихших парней.
– Приятного, мать вашу, аппетита, парни!
И гордо направилась к двери. Выйдя из столовой, я притаилась в тени дерева. Мне нужно было дождаться Адоники. Тут всей толпой вылетели мальчики. Опаньки, неужели раскаиваются?
– Мира! – крикнул Марк.
Они огляделись, но каким-то чудом меня не заметили. Маркус зарычал и ударил кулаком по стене.
– Обиделась! Твою ж хмыреву бабушку! Как сложно с этими девчонками, – процедил Колин.
– Ты говоришь так, будто мы тут совершенно ни при чем, – нахмурился Эрнест. – Представь себя на ее месте.