Схватила билбаг, будто собираясь выпить, подруга, понятное дело, отобрала его и ухайдокала спиртное самостоятельно. Вот это моя девочка! Я завизжала и с маниакальным криком: «Вечеринка!» Полезла на барную стойку. Бармен оказался парнем понятливым, сделал мне коктейль и с улыбкой змия искусителя сказал:
– Устроишь министриптиз – коктейль за счет заведения, – и подмигнул паразит.
Пф-ф-ф, плевое дело! Извиваясь под бешеный ритм музыки, которую какое-то доброе существо прибавило, возможно, тот же бармен, принялась медленно расстегивать пуговички на рубашке. Мгновение, и вот я уже кидаю ненужный предмет гардероба в толпу.
Парень за стойкой удовлетворенно кивнул и протянул мне выпивку. Послав ему воздушный поцелуй, влила в себя содержимое стакана. Градус веселья увеличился. А мне стало скучно танцевать на стойке одной, и я прыгнула вниз. Меня тут же кто-то поймал и настойчиво прижал к себе, за что получил по морде. Пробралась к танцполу. Там сорвала с какого-то молодого парня рубашку, скрутила на манер кнута, и принялась танцевать, периодически поигрывая импровизированным кнутом. Почувствовала, как сзади на мою талию легли чьи-то руки. Кожу на затылке закололо. Ну и хмырь с этим! Назло метке потерлась бедрами о парня и принялась зажигать уже с ним. Позаимствованную рубашку, я закинула ему на шею и... ну, в общем, смотрелись мы классно. Краем глаза заметила Алю, которая постоянно хихихая болтала с барменом. Какая-то она скучная. Я обернулась к парню и спросила:
– Ты некромант?
Пацан, уже было приготовившийся меня поцеловать, опешил, познал всю суть и глубину мадамы Обламайки, а потом неуверенно сказал:
– Вроде нет.
Опечаленно вздохнула:
– Жаль!
Оттолкнула его, схватила за рубашку следующего индивида мужского пола и обратилась к нему с тем же вопросом. Когда получила утвердительный ответ, завопила от радости и одарила его невинным поцелуем в губы. Черноволосый парень прибывал немного в шоке. Ну конечно, некромантов все боятся и уважают, а тут никакого пиетета к столь ужасающей профессии.
– Ты – моя радость! – умилилась я, потрепав его по щеке. – Пойдем мертвых поднимать? Мне подруга говорила, что я мертвяков одним своим языком поганым подниму и мне который месяц страсть как хочется это проверить!
Глаза некро заинтересованно загорелись.
– Один танец, мадемуазель, и все кладбища будут у ваших ног!
Такого мне еще никто не обещал. Да и вообще мало кто обещал мне хоть что-то, родители и бабулечка не в счет. В общем, проникнувшись симпатией, я согласно кивнула, и мы принялись танцевать. Шея уже просто горела огнем, но это только добавляло ощущениям некоторую пикантность. И в тот момент, когда некромант подбрасывает меня вверх, ловит, наши глаза встречаются, и я начинаю подумывать о том, что поцелуй на дорожку перед приключением – самое то, внезапно с грохотом распахивается дверь в бар, я оборачиваюсь на звук и встречаюсь взглядом с разъяренным амортом.
Внутри меня все вопило о неприятностях. Но слышали ли вы когда-нибудь о том, что называется женская упертость, обида и ревность? Гремучий коктейль, неправда ли? Похлеще бочки билбага будет! Непонятным для общества в целом и меня в частности образом, мой некро уже был прижат к стене, а я оказалась закинутой на плечо к этому хвостатику! Возмутившись такому обращению, дернула его за хвост и заорала:
– Отстань от меня, гад разноглазый! Иди в ресторан к этой своей, Адонике, хмырь бы ее побрал! А меня сейчас же поставь на место!
– Бегу и падаю! – ехидно отозвался он, а потом больно ударил меня по пятой точке.
– Не возникай тут!
– Отпусти сказала! – завопила изо всех сил.
И снова удар по попе!
– Все, веселье закончилось, -твердо сказал он и развернулся.
Я подняла голову и увидела, что все парни в страхе прячутся за столами. Чего это они?! Поискала глазами Алю. Она заглядывала за стойку, наверное, пытаясь отыскать бармена. Так ладно, она не пропадет, а вот мне предстоит то еще сражение!
– Хмырюга сладкоречивый, что ты себе позволяешь?! – оперлась руками о его спину и чуть приподнялась.
– Что считаю нужным, то и позволяю, пьянь, – отозвался он, и мы оказались в портале.
Перед глазами все закружилось, себя я ощущала с трудом, сознание вернулось только тогда, когда на меня полилась ледяная вода. Заорала со всей дури.
– Перестань! – взвизгнула.
А этот хвостатик разноглазый только усмехнулся и обдал меня новой порцией воды. Когда я уже начала стучать зубами, он отвернулся, приказав: «Раздевайся», и протянул мне банный халат. Проклиная его на чем свет стоит, стянула мокрую одежду, забрала халат обернулась в него, а потом начала:
– Да какое вы имели право вот так взять и утащить меня с вечеринки, будто пещерный человек?! По закону я совершеннолетний гражданин, который вправе напиваться и гулять в барах хоть целую ночь!
Он повернулся и, скрестив руки на груди, просто смотрел на меня.
– Что вы за аморт такой непонятный? – распалялась я. – Зачем вы это делаете?! Можно подумать, что вы в меня влюбились!
– А если и так, то что? – спросил он.
– А это не так! – крикнула я.
Он удивленно поднял брови.
– Если бы это было так, вы бы не потащили эту гадюку в ресторан, прекрасно зная, что я нахожусь за дверью, да вы даже не взглянули в мою сторону!
Что я несу? Нет, спиртное – мой враг. Он усмехнулся.
– Можно подумать, что ты в меня влюбилась!
– А если и так, то что?!
– А это не так!
Теперь настала моя очередь удивленно поднимать брови.
– А иначе ты бы, догадываясь о моих чувствах, не пыталась подсунуть мне этого одуванчика!
Мы стояли, смотрели друг на друга, сами еще не до конца разбираясь в ситуации. Из его взлохмаченной прически выбилась одна прядка и упала на лицо, глаза ректора горели.
– Зачем? – спросили мы одновременно.
Опустила голову, не зная как объяснить, да и нужно ли это? Вот она, пожалуйста, та ситуация, когда возможно все рассказать друг другу и начать отношения, получите распишитесь. Но на самом деле ли нужно мне это? Легко размышлять о гипотетическом шансе, а столкнуться с этим в реальности, учитывая мою ненависть к праву выбора... Это для меня, мягко скажем, очень напряжено.
– Мира, – услышала я.
Подняла голову. Ректор выглядел таким напряженным... Маленькая часть меня уже наплевав на все хотела, просто горела желанием рассказать ему все и забыть про это, как про страшный сон.
– Мне совсем не нравится Ада, в ресторан я ее повел только за тем, чтобы нормально пообщаться без посторонних глаз и ушей, а нигде не гарантируют такую гарантию личного пространства в ресторане.
Он серьезно смотрел на меня, и я понимала, что Даринер ждет ответного откровения. А я... я запуталась. Еще двадцать минут назад, я все уложила в своей голове, но судьба, эта капризная дама, просто не дает мне осознать действительность и кидает меня в новую и новую гущу событий.
Усмехнулась.
– Все было так просто... – сказала я. – Академия, друзья, Аля, мои змеечки, никакого контроля, никакой опеки, только необходимость отлично учится, но и это было просто, а тут ты...
Я поджала замерзшие пальцы на ногах, аморт, заметив это, подхватил меня на руки и понес вниз. На кухне усадил меня на стул, а сам пошел ставить чайник.
Чувствовала я себя, как на исповеди... даже еще хуже... Даже бабушке я никогда не рассказывала подоплеку своих поступков, а тут... И главное все это время в голове билась мысль: «А может не надо?».
– В общем, мне это было совсем не нужно, и нет способа сместить ректора, кроме как уличить его в романе со студенткой. Ну, вот в общем, и все, – пожала я плечами.
Он повернулся ко мне.
– Коварная ты дама, Мира, – криво усмехнулся. – Но я одного не понимаю, у тебя было гораздо больше шансов соблазнить меня, но ты выбрала Адонику, почему?
Скрипнула зубами.
– Потому что ты мне не нравился, ясно? И интрижки мне не нужны!
– А сейчас, значит, нравлюсь? – подловил он меня. – Нравлюсь, но ты все равно не оставила своих попыток свести меня с воздушницей, что это было?
– Упертость и принципиальность, – буркнула я.
Он тихо рассмеялся, а затем, подцепив ногой стул, поставил его прямо напротив моего и сел.
– Нет, Ари. Я бы сказал, что это неуверенность и нерешительность.
– Ты что психолог, чтобы у меня в душе копаться? – огрызнулась я.
Даринер покачал головой и нежно погладил меня по щеке, невольно потянулась за лаской.
– Кажешься такой сильной, самоуверенной, решительной, всезнающей. Ты будто рождена, чтобы быть лидером, у тебя для этого есть все: гибкий живой ум, харизма, почти магическая способность очаровывать людей, и этот гордый вид. Внешность и лежащие на поверхности качества сбивают всех с толку, но я вижу, что внутри тебя прячется совершенно другое существо: маленький, нежный, фырчащий и ворчащий неуверенный ежик. Он прячется, когда ты спокойна и имеешь четкую цель, но стоит чему-то пойти не по плану, и наш ежик вылезает из норы, а ты теряешься, потому что не принимаешь его как часть себя. Я уверен, что ты знаешь, зачем все это начинала, но на вопрос: «Зачем продолжила, когда поняла, что ситуация обречена на провал?» – ты не ответишь. Потому что ты держалась за рушащийся план, стараясь не выпустить своего ежика.
Все это время я смотрела на него огромными глазами, не понимая, когда он успел проникнуть так далеко.
– Зачем же ты спрашивал меня «Зачем?», раз и так все якобы знаешь? – спросила я немного зло.
Он пожал плечами.
– Мне было интересно осознаешь ли ты сама это.
Бац, удар ниже пояса.
– И что получается, я была для тебя что-то вроде головоломки, которую нужно разгадать? – спросила я, стараясь скрыть обиду.
– Эй, не придумывай себе ничего, – улыбнулся он нежно. – Ты ведь знаешь, что значишь для меня гораздо больше.
– А ты мне ни капельки не нравишься, так что не обольщайся, – отрезала я, но почему-то чуть наклонилась вперед.