Глава 12
— Полегче там! — крикнул нам в спины Артур.
Сандр не слишком нежно впихнул меня в свою комнату, захлопнул дверь и развернулся ко мне. Взгляд у него был такой горящий, что стало страшно. Сделав шаг назад, спиной врезалась в стену и поняла, что бежать некуда. Оборотень двинулся на меня, с таким злобным видом, что я по-настоящему испугалась. Он подошел вплотную и упер руки в стену, по бокам от моей головы. Я в ловушке.
— Значит, любишь уверенных в себе мужчин? — задумчиво спросил он. Я осмелилась поднять голову и чуть не обожглась о его взгляд: горящий и колючий, как крапива. Я молчала, не зная, что ответить, ведь эта фраза была сказана мной на эмоциях, ничего конкретного я не имела в виду. — Которые не стесняются заявлять о своих желаниях? — это прозвучало тихо, и оттого ещё более зловеще. — Что ж, вот мое желание! — Сандр вдруг схватил меня за плечи и развернул лицом к стене, затем его руки одним движением спустили с меня штаны до середины бедер. Не успела я опомниться, как ягодицы обжег сильный удар. Это был не шлепок, которым он награждал меня во время занятий любовью, а самый настоящий болезненный удар по попе.
За ним последовал второй, от которого я вскрикнула, потом третий, четвертый… Не меньше десяти ударов рукой, от которых моя пятая точка почти горела. Только когда я не выдержала и как ребенок расплакалась, Сандр натянул обратно мои штаны и прекратил это унизительное наказание.
Я даже не сделала попытки повернуться к нему. Было стыдно смотреть оборотню в глаза после такого. Стыдно за свою выходку на собрании, стыдно за то, что доставила проблемы, стыдно за такое наказание и за понимание, что я его заслужила. Я просто стояла и беззвучно плакала, обняв себя за плечи и прижавшись лбом к стене.
— Ладно, всё, — выдохнул Сандр, положив руки мне на талию. — Иди сюда, — это прозвучало нежно, но мне было плевать — я захлебывалась слезами. Когда оборотень понял, что с моей стороны нет даже попытки отлипнуть от стены, сам развернул и прижал к своей груди. Меня это почему-то совсем не успокоило, а даже наоборот. Теперь я рыдала ему в рубашку, в голос, навзрыд.
В запахе Сандра уже не было и следа злости или недовольства, но явственно выделялся привкус горького сожаления, жалости и чего-то особенного, присущего только оборотням. Странный аромат, который я бы истолковала как «инстинктивное желание оградить» или как-то так.
— Всё, не плачь, прошу тебя, — шептал он, наглаживая мои волосы и покрывая поцелуями макушку, висок, глаза. — Я дурак, Поля, я идиот, прости меня. Только не плачь, только не плачь… — он перешел на шепот, крепко обняв меня, заставляя прижиматься ухом к его груди. Я слышала, как бьется его сердце. От рыданий началась икота и было сложно говорить. Сандр схватил стоявший на подоконнике стакан воды и поднес к моим губам, вынуждая сделать несколько глотков. Потом подхватил на руки и вместе со мной лег на кровать. Я оказалась лежащей на его груди, с распухшим носом и красными глазами.
Сандр гладил меня, что-то шептал, но я не слушала. Плакать перестала, но такое ощущение, словно в груди у меня образовалась огромная дыра. Как он посмел так поступить?! Так унизительно, больно и низко… Хотя я понимала, что Сандр не применял и четверти своей силы, но все равно попа саднила. Подумать только! Отшлепал меня как маленькую девочку! Да лучше бы прилюдно наорал, обозвал, высказал все, что думает о моем поступке, но вот так, наедине, голыми руками…
— Больно? — Сандр вдруг опустил ладонь на мою ягодицу и начал гладить. Я молчала. Вообще не хотелось разговаривать с этим…оборотнем. Роб недавно толкнул меня и навсегда потерял доверие, а этот натуральным образом побил! Пусть и очень своеобразно. Сандр все ждал моего ответа, а я лежала, думая о том, что не так уж долго продлился мой первый в жизни любовный роман. — Прости меня, — снова повторил он и встал, перевернув меня на живот. Приспустил мои штаны и, скорее всего, оценивал нанесенный вред. Я ожидала чего угодно: предложения позвать врача, отнести меня в целительский корпус или нанести мазь, но точно не того, что он поцелует меня в ягодицу. От прикосновения горячих и влажных губ дернулась, но Сандр мягко удержал меня на месте. Вместо поцелуев начал дуть на больное место, и это и вправду помогало и облегчало неприятные ощущения. Вскоре он снова приступил к зацеловыванию поврежденной части тела, и ничего удивительного нет в том, что вскоре в его запахе появилось возбуждение.
Решение я приняла быстро и твердо. Я натянула штаны обратно и встала с кровати. Не глядя в глаза оборотню, направилась в свою комнату.
— Стой! — растерялся Сандр и схватил меня за руку. — Ты куда? — удивился он.
— К себе, — севшим голосом ответила я.
— Зачем? Оставайся! — и говорит так искренне, будто и вправду ничего не понимает.
— Нет, — только и смогла сказать я и попыталась вырвать руку, но все тщетно.
— Поля, прости меня, — в который раз повторил он. — Я сорвался, просто…
— Не извиняйся, — перебила я. — Ты поступил правильно. Сам говорил, что я обычный член команды, и отношение ко мне такое же, как и к остальным. Я доставила неприятности тебе и вообще всем участникам Турнира, совершив глупый поступок. Ты наказал меня. Любой капитан команды на твоем месте поступил бы также, а может и жестче. А теперь я хочу уйти, — на этот раз я все же освободила свою конечность.
— Поля, — почти проскулил Сандр, когда я проковыляла к его двери и открыла её. Попа все равно болела. Хоть остановить не пытался, и на том спасибо.
Остаток дня и всю ночь я провела в своей комнате, лежа на животе или на боку. Ко мне зашел Тон и спросил, все ли в порядке. Я смогла улыбнуться ему, и он, удовлетворившись, больше не приходил. Меня больше вообще никто не беспокоил, и я была рада, потому что ни общаться, ни куда-либо идти я совсем не хотела.
Перед сном я перекинулась в кошку, и все повреждения тут же зажили, у меня ничего не болело. Всю ночь проспав без задних ног, утром я встала, намереваясь пойти в душ, однако, стоило мне открыть дверь, как тут же натолкнулась на пышный букет синих анемонов.
Я их сразу узнала — эти цветы растут у забора, недалеко от дома второй команды. И ведь не поленился, сходил, нарвал, веревочкой стебельки перевязал и в тонкую вазу поставил. Не было сомнений в том, что именно оборотень принес их сюда. Почему-то эти цветы навевали только грусть, и я сразу решила, что принять их не смогу. Вазу поставила на подоконник в конце коридора. Красиво смотрится, им здесь самое место.
Пока умывалась и чистила зубы, пыталась разобраться в собственных мыслях и чувствах. Вспоминая свой поступок перед лектором, перед участниками, у меня просто волосы на голове шевелились. Зачем я это сделала?! Я, скромная тихая девочка, которая лишнее слово боялась сказать в присутствии незнакомых людей, тем более мужчин, взяла и публично разделась! В страшном сне не могла такого представить. Что на меня нашло? Ведь не могла не понимать реакции на это Сандра, того же лектора, остальных мужчин… Что я натворила?!
Прокручивая в голове эту ситуацию, раз за разом, секунда за секундой, вспоминая мельчайшие подробности и свои собственные мысли, я вдруг стала замечать странные вещи…
Например, в памяти всплыли мои мысли, когда я входила в здание. Они были фоновые, вертелись где-то на задворках сознания, но они касались именно Сандра. Я вспоминала наш разговор, его слова о том, что все, что он может мне предложить — это роль любовницы. Помню, я тогда ещё представила обратную ситуацию: а если бы я предложила ему стать моим любовником, не обещая ничего взамен, кроме нежности и красивых ухаживаний? Мне хотелось, чтобы он показал, что я нужна ему, что я для него — нечто большее, чем просто увлечение.
Я оперлась руками о раковину и уставилась на свое отражение в зеркале. Неужели мой сумасшедший поступок — это неосознанное желание вызвать в Сандре ревность и спровоцировать его на то, чтобы он доказал мне и окружающим, что…что?
«Что ты нужна ему, и любой мужчина, посягнувший на тебя, отхватит по полной» — пронеслась в голове мысль. Странная мысль, чужеродная, будто не моя.
Не понимаю… Как такое возможно? Чем больше я думала об этом, тем сильнее убеждалась — вся эта ситуация создана мной, осознанно или нет, для того, чтобы Сандр проявил себя, показал, что я для него — не просто любовница, а нечто большее, кто-то, за кого он готов бороться.
И он показал… Да так, что сидеть было больно. Я для себя пока не решила, как к этому относиться. Я понимала Сандра как капитана команды, которому я доставила серьезные неприятности, как ответственного человека, но вот как мужчину, который говорил, что сделает все, чтобы я улыбалась — нет. Было больно и неприятно чувствовать себя беспомощной в его руках. Даже не знаю, готова ли я относиться к нему как прежде, ведь притяжение притяжением, но так обращаться с собой я не позволю. Наверное, будет лучше, если все станет как раньше, и мы будем просто членам одной команды.
С грустными и невеселыми мыслями я начала одеваться к завтраку. Почему-то штаны я отбросила сразу и впервые одела повседневное серое платье. Длина — ниже колена, рукава три четверти, строгий фасон. Внизу за столом сидел Сандр. Признаюсь, когда я вошла в кухню и увидела его, расслабленно сидящим за столом, то резко остановилась, на несколько секунд растерявшись. Даже не представляла, как себя вести с ним, не думала, что мы встретимся так быстро.
— Доброе утро, — как ни в чем не бывало поздоровался он.
— Доброе, — как можно спокойнее и безразличнее отозвалась я и прошла к плите, ставя на огонь чайник и сковородку. Стояла к нему спиной и пыталась делать вид, что не чувствую пристальный устремленный на меня взгляд. От него по телу расходилось неприятное зудящее чувство, мешавшее сосредоточиться на готовке.
Судя по звукам, Сандр встал и подошел ко мне, положив руки на талию. Я окаменела, не зная, что будет дальше, а он положил на тумбу рядом со мной кусок шоколада средних размеров. По запаху я сразу поняла, что это мой любимый — молочный. Оборотень мягко сжал меня и усадил за стол. Я растерялась, окончательно потеряв смысл в его действиях, а Сандр тем временем сделал чай, достал откуда-то теплые поджаристые гренки и поставил все это передо мной.