— Спасибо. Я выпил уже три чашки за сегодняшний день.
— Ого, видимо, ты больше не нуждаешься в кофеине.
— Ты сказала, что ходила на собеседование?
Повернувшись к нему, Белла заметила тень печали в выражении его глаз. Ее сердце забилось так сильно, что готово было вот-вот выпрыгнуть из груди.
Его лицо побледнело, и он слегка нахмурился, ставя сумки на обеденный стол.
— Ты получила работу?
Белла не знала, что ответить. Утром, сбежав с собеседования, она ни о чем не могла думать, лишь о встрече с Деймоном. Но сейчас она не понимала, почему чувствует себя настолько уязвимой… Она все еще не понимала, что происходит. Зачем он ее ждал? И почему сейчас спросил о работе?
Она только видела — Деймон нетерпеливо ждет ее ответа, словно от этого зависело что-то очень важное.
— Я передумала, — сказала она тихо. — Я не пошла на собеседование.
— Почему?
— Посчитала, что мне нужно что-то другое. Если бы я получила эту должность, то почувствовала бы себя… в ловушке. — Она увидела, как Деймон испытал невероятное облегчение, услышав ее ответ, и сказала с некоторым вызовом: — Теперь твоя очередь, Деймон. Ты должен объяснить мне, что значит твой приезд после того, как мы договорились никогда больше не встречаться?
Она чувствовала себя так, словно стояла на вершине горы, откуда Деймон мог помочь ей подняться до небес или… упасть в темную бездну.
— Я должен сделать признание, — начал Деймон. Его пальцы вцепились в спинку стула. — Я приехал, чтобы сказать тебе то, в чем всегда боялся признаться себе.
— Что именно?
— Я люблю тебя. — В его глазах появился серебристый блеск, а руки сжали спинку стула еще сильнее. — Я никогда не говорил тебе этого раньше, Белла, потому что очень боялся, что ты не примешь меня. Но теперь ясно — у меня нет другого выхода. Я так сильно тебя люблю… Ты так нужна мне… Конечно, я — источник твоих неприятностей, но…
Она не дала ему возможности продолжить. Волна счастья подбросила ее с места, и она очутилась в его объятиях.
— Ты идиот! — сказала Белла, целуя его.
— Я знаю.
— Но и я не меньшая идиотка. Я хотела сказать тебе о своей любви еще в Кэрнсе. Хотела объяснить, что ни на минуту не переставала любить тебя и никогда не смогла бы полюбить никого другого. Но я тоже боялась…
— О, Белла. — Его руки крепко прижимали ее к себе.
— Я боялась, потому что знала, как важна для тебя свобода.
— Мы обсудим это…
— Теперь это не имеет значения. Если мы оба любим друг друга, то сможем справиться со всеми проблемами.
Со стоном Деймон притянул ее еще ближе к себе и начал целовать так, что все в мире потеряло свое значение.
Чуть позже они снова разговаривали, лежа на диване в гостиной, в приглушенном свете ночника. Никогда еще Деймону не было так хорошо…
— По поводу моей работы… — сказал он.
Белла потерлась щекой о его подбородок:
— Только не надо никаких самопожертвований. Я не жду от тебя, что ты остепенишься и будешь работать в офисе. Вряд ли мне понравится видеть тебя в ловушке.
— Тогда как ты смотришь на то, чтобы пожить немного за границей, например в Гонконге?
— Деймон, с огромным удовольствием!
Он рассмеялся:
— Ты всегда была любительницей приключений. Но мне время от времени придется уезжать от тебя на пару недель.
— Ничего страшного. Я с удовольствием отправлюсь исследовать Гонконг одна.
— А как насчет твоего отца? Он справится без тебя?
— Ему уже намного легче. Он будет следовать всем предписаниям врача, и, потом, за ним сможет приглядывать Кент.
Деймон обвил руками ее талию:
— Я не буду всегда работать на одном и том же месте. Я знаю одного парня — зарубежного корреспондента в Торонто. Он летает в другие страны, где делает очень интересные репортажи, но всегда советуется со своей женой и дочерями, прежде чем соглашаться на очередную поездку.
— Ого! Слово его семьи имеет такое значение?
— Естественно. Девчонки не отпускают его в командировку, если место слишком опасное. Они всегда проверяют в Интернете информацию о том или ином городе. А затем спрашивают отца, сможет ли он догадаться, кто прячет под одеждой бомбу…
— Резонный вопрос. И что он отвечает?
— Отвечает, что не сможет. Поэтому девчонки просят его отказаться от поездки.
— Умницы. — Белла села и повернулась к Деймону: — Но почему ты мне все это рассказываешь? Ты же не планируешь иметь дочек.
Деймон загадочно улыбнулся:
— До свадьбы — нет.
Еще один сюрприз!
— Неужели ты произнес это?
Продолжая улыбаться, Деймон достал кольцо:
— Теперь ты мне веришь?
На глазах Беллы появились слезы, когда она увидела обручальное кольцо с бриллиантами и рубином.
Она прикоснулась к нему пальцем:
— Какое красивое! Странно, но оно кажется мне знакомым…
— Это обручальное кольцо Виолетты. Я сказал ей, что собираюсь в Брисбен, и она обо всем догадалась. И попросила меня подарить его тебе.
— О, Деймон, какая прелесть!
Слезы текли по щекам Беллы, когда она надевала кольцо на палец.
— Как удачно, что с утра я покрасила ногти розовым лаком! Любой другой цвет испортил бы изящность и утонченность этого кольца.
— Теперь твои пальцы никогда не будут выглядеть скучно.
Белла дотронулась голой ступней до его обнаженной ноги.
— Я все еще имею возможность экспериментировать с лаком для ногтей на ногах, — пробормотала она, смахивая очередную порцию слез. — Мне не грустно. Честно. Это слезы радости.
Деймон тоже чувствовал себя абсолютно счастливым. Если честно, он опасался, как бы перспектива провести всю оставшуюся жизнь с одной-единственной женщиной не испугала его. Но когда Деймон обнял свою невесту, единственное, что все еще огорчало его, — это мысль о потерянных десяти годах жизни, проведенных в разлуке с ней.
Эпилог
Белла и Деймон приехали в Виллару морозным зимним вечером. Хотя все еще было светло, подъездную дорогу освещали фонари, а из трубы шел дым.
Широко распахнулась дверь, и к ним навстречу выбежал Гарри — годовалый сын Кента и Зои.
Белла со смехом заключила в теплые объятия мальчугана, а затем и его отца — Кента.
— Как здорово снова приехать домой! — сказала она, оглядываясь по сторонам.
— Ты обратила внимание на Блю-Гамс, проезжая мимо? — спросил Кент.
Белла кивнула:
— Немного странно, что там теперь живут незнакомые люди, но мне говорили — они исправно платят аренду и не доставляют хлопот.
Год назад ее отец навсегда уехал с фермы и поселился в собственном доме в городе. Теперь он частенько наведывался в дом престарелых, проводя вечера с Пэдди и Виолеттой.
Белла и Деймон провели в Гонконге четыре года — самое счастливое время в ее жизни. Она не просто стала частью жизни Деймона. Белла поняла: именно о подобном образе жизни она всегда и мечтала!
Она обожала бродить по людным рынкам и загадочным узким улочкам, ей нравилось отправляться на пароме к небольшим островам. Она с удовольствием общалась с женами других журналистов за шумными веселыми обедами. Белла изучила китайскую письменность и открыла для себя совершенно новый мир.
Но теперь ей было хорошо дома. Раньше Белла даже не представляла, какую радость может приносить посещение знакомых мест и встреча с близкими людьми.
Кент и Деймон ушли на веранду за пивом, а Белла отправилась на кухню к Зои.
— Как поживает моя любимая жена фермера? — Она широко улыбнулась, обнимая подругу и снова вспоминая о том, какую радость испытала, когда Зои и Кент объявили о своей помолвке, вернувшись из Праги.
Белла знала — Зои подойдет роль фермерской жены. И Зои уже это доказала. Она с упоением выращивала петрушку и лук-шалот, а также все виды салата на продажу. Еще она с удовольствием закатывала банки с овощными салатами и вареньем.
Этим вечером на кухне Зои царили дурманящие ароматы запеченного мяса. Сама хозяйка сияла счастьем и отменным здоровьем.
— Позволь мне взглянуть на тебя, — сказала Зои, освобождаясь из крепких объятий Беллы. — Выглядишь потрясающе! — А затем она слегка прищурилась, вглядываясь все внимательнее. — Что-то ты зарумянилась. — И когда Белла вспыхнула еще сильнее, Зои взвизгнула, а затем перешла на возбужденный шепот: — Я права? У вас будет ребенок?
— Я не собиралась пока никому говорить. Я еще не сообщила папе и Пэдди.
Зои вновь обняла подругу:
— Не скажу никому ни слова, но я так рада за тебя! Я стану тетушкой.
— Похоже на то, — рассмеялась Белла. — Хотя мы и не родственники.
— Ну тогда крестной мамой. Не важно… Деймон доволен?
— Доволен? Он постоянно улыбается. Кстати, это еще не все.
— Вы ждете близнецов?!
Белла закатила глаза:
— Нет, слава богу. По крайней мере, об этом речь не шла. Но мы переезжаем в Брисбен.
— О, Белла! Как это чудесно! Наверное, ты счастлива.
— Мы оба готовы вернуться домой. — Она не стала упоминать о том, что Деймон наконец помирился с отцом, который теперь тоже жил в Брисбене. Вместо этого она погладила чуть заметный живот. — Мы хотим, чтобы наш малыш вырос в Австралии. А где Эбби?
Речь шла о трехлетней дочке Зои и Кента.
— Хороший вопрос, — сказала Зои. — Где Эбби? Насколько я понимаю, она не вышла встречать вас вместе с Кентом?
— Нет. Он был с Гарри.
Зои нахмурилась:
— Надеюсь, она сейчас не переставляет декорацию на праздничном столе.
— Хочешь, я схожу в гостиную? — предложила Белла.
— Пожалуйста, если тебе не трудно. А я займусь индейкой.
В столовой Белла увидела стол, накрытый хрустящей белоснежной скатертью и сверкающий серебром приборов. По центру стола стояли украшения из сосновых веток и плюща. Все выглядело идеально.
Вдруг она услышала необычный звук, исходящий со стороны гостиной, и, просунув голову в дверь, увидела у камина Эбби, которая держала в руках цыпленка. Еще два цыпленка были посажены в кукольную коляску, а четвертый птенец скреб ковер.