Он вперила в него ледяной взгляд.
— Это маловероятно.
— Нет? — Он скептически приподнял бровь. — Разве вы не улыбнетесь, моя маленькая ведьмочка, когда заставите меня отказаться от моих распутных привычек и поклясться вам в вечной любви и верности?
— Не мелите вздор, — тихо сказала она, посылая вымученную улыбку дяде Чарлзу, мимо которого они проплывали. — У меня нет желания исправлять вас. Да я и не думаю, что это стоящее предприятие.
— Нет, думаете. Каждая женщина верит в преображение негодяя.
— Полагаю, вы знали достаточно женщин, чтобы утверждать это.
— Вы могли бы добиться успеха, если бы захотели. — Его страстный голос убыстрял ее пульс. — Существует очень мало вещей, которых ваше роскошное тело не могло бы добиться от мужчины.
Ее бросило в жар.
— Вы становитесь слишком фамильярны, милорд.
— Истинная правда, — согласился он с непроницаемой улыбкой. — Без сомнения, результат дурного одинокого детства. Но я об этом не жалею. И вы тоже.
Она попыталась оторваться от него, но тщетно. Его пальцы обвили ее талию, и они легко закружились в вальсе.
— Осторожно, маленькая ведьмочка, — предупредил он. — Никаких сцен в день нашей свадьбы, помните?
— Вы переходите все границы, милорд.
— Вы так думаете? — Он без усилий летел с ней через залу. — Неужели вы жаждете той иллюзорной любви, о которой пишут поэты?
Глаза ее блистали гневом.
— Не смейтесь надо мной, — прошипела она. — Если ваша жизнь, полная плотских наслаждений, выше глубокой и верной любви, тогда наслаждайтесь ею, милорд. Но, ради Бога, оставьте меня в покое!
— Если бы вы не были таким лакомым кусочком, я бы так и сделал. Итак, вы будете воспитывать во мне респектабельные привычки? Или я буду совращать вас? Как полагаете?
Она открыла было рот для достойного ответа, но тут музыка прекратилась и танец закончился. Его пальцы сомкнулись на ее локте, и он повел ее прочь из бальной залы.
— Поприветствуем наших гостей, дорогая, — сказал он голосом, не допускающим возражений. Предыдущую тему он закрыл целенаправленно и убедительно.
У нее не было выбора, кроме как подчиниться.
Глядя на Кару, Алекс был не вполне уверен в своих чувствах. Но он знал твердо, что он примет этот вызов. Он не сомневался, что сможет затащить ее в постель. Но сможет ли он добиться от нее любви? Это была задача посерьезнее.
Мысль о том, что придется предстать перед толпой деревенских гостей, откровенно пугала Кару, колени у нее ослабели.
— Я думала, это будет интимный вечер, — прошептала она испуганно.
— Будет, — протянул он, намеренно искажая ее замечание. — Наш брак будет крайне интимным, я вам обещаю.
Этот наглый намек ее встревожил. Он сошел с ума, если хоть на мгновение решил, что она пригласит его в постель. Или, может, он не станет ждать приглашения? Она с неудовольствием поджала губы. Взять то, что ему положено, — как это похоже на него. Но если он думает, что она еще раз сыграет роль жертвы, то горько ошибается.
Алекс тем временем начал знакомить Кару с наиболее почетными гостями.
— Сэр Гилберт Уайт, лорд Пул, могу я представить вам мою жену, леди Далтон...
Оба джентльмена поклонились и поцеловали ей руку. Сэр Гилберт был привлекательный немолодой человек с серебряными волосами и пронизывающими голубыми глазами. Для описания лорда Пула лучше всего подходили два слова: корпулентность и сладострастие. Невзлюбила она его мгновенно.
— Теперь я знаю, почему Алекс так торопился со свадьбой, — весело сказал дородный лорд Пул, рассматривая Кару как блюдо с лакомым десертом. — Я никогда не видел такой ослепительной невесты...
Кара слегка поклонилась и вежливо ответила:
— Думаю, это потому, милорд, что вы редко посещаете свадьбы либо желаете что-нибудь от меня получить.
Сэр Гилберт расхохотался.
— Очаровательно, в самом деле очаровательно. Алекс, вы счастливчик!
— Хотел бы так думать, — заметил Алекс, с неудовольствием глядя на нескромного лорда Пула.
— А вы знаете, что Алекс герой войны? — не унимался лорд Пул, поднимая кустистую рыжую бровь и похлопывая себя по круглому животу.
Глаза Кары расширились, она бросила взгляд на Алекса. Ее возмутительный муж как-то не вязался с образом героя.
— Нет. Понятия не имела. А какой войны?
— О, моя дорогая! — Он едва не подавился от смеха и похлопал ее по руке своей потной лапой. — Что за очаровательная маленькая американочка! Такая далекая от мира. Наполеоновских войн, конечно. Ваш муж был чертовски полезен. Участвовал во многих боях в Испании. Его несколько раз награждали.
— В самом деле? — пролепетала удивленная Кара. Быть может, в этом самодовольном негодяе все-таки что-то есть?
— О да! Наше министерство многим обязано ему. Он долгие годы преданно служил королю и отечеству, — проговорил лорд Пул, жадно разглядывая ее грудь в вырезе платья. — Как и его отец...
— Вы не хотите что-нибудь съесть, дорогая? — прервал его Алекс, властно взяв ее под локоть.
Кара неохотно подчинилась и поклоном простилась с обоими джентльменами. Что имел в виду лорд Пул под «нашим министерством»? Алекс быстро вел ее по направлению к столовой.
Тетя Генриетта приветствовала их теплой улыбкой и блюдом, полным закусок.
— Ну, мои дорогие детки, — пропела она, потряхивая светлыми локонами. — Прием, как я и ожидала, получился великолепный. Все восхищены вашей женой, Алекс, — воскликнула она, нацеливаясь на кусок утки.
— Но гораздо меньше, чем я, — протянул он, глядя на Кару с откровенным желанием.
Кара знала, что он пытается смутить ее, но не могла справиться с румянцем, который предательски вспыхнул на щеках. Она молила Бога, чтобы он перестал пожирать ее глазами. Это крайне волновало ее, заставляя сердце дико биться.
Алекс оторвал взгляд от красавицы-жены и взглянул на карманные часы. Проклятье! Только десять. Еще несколько часов до того, как они обратятся к радостям брака. Чего бы он ни дал, чтобы овладеть ею прямо здесь и сейчас! Он должен перестать думать об этом. Таким темпом он не продержится до конца вечера.
Сэр Гилберт прервал его размышления.
— Могу я поговорить с вами, Далтон? Наедине, — добавил он многозначительно и растворился в толпе.
Алекс помрачнел и повернулся к Карине.
— Кара, моя дорогая, — сказал он, имитируя почтительного мужа.
— Да, милорд? — ответила она насмешливо, стараясь унять дрожь волнения.
Он виновато улыбнулся.
— Что-то произошло. Боюсь, я должен оставить вас на некоторое время. Увидимся позже.
— О нет, Алекс! Не в день свадьбы. Это предел! Абсолютный предел! — воскликнула тетя Генриетта, в отчаянии всплеснув пухлыми ручками.
— Но что случилось? — спросила смущенная Кара. — Это сэр Гилберт? Что-то не так?
Глаза Алекса сузились. Она очень наблюдательна. В будущем ему придется быть осторожнее.
— Как приятно иметь такую внимательную и заботливую жену! Поистине, я счастливчик! — проговорил он вкрадчиво, поднося ее руки к губам и целуя их. — Не бойтесь, я не заставлю свою пылкую супругу ждать меня в свадебную ночь, — добавил он, встречая ее взгляд и прижимая губы к нежной чувствительной коже на правом запястье.
Дрожь прошла по руке, и она отдернула ее, как от укуса.
— Оставайтесь столько, сколько нужно. Уверяю вас, я буду крепко спать, когда вы вернетесь.
— В таком случае, любовь моя, — казалось, его голос источал мед, — я буду иметь особенное удовольствие разбудить вас.
Лицо ее залилось краской, и она быстро отвернулась. Поклонившись перед уходом, он издал мягкий смешок и отправился на поиски сэра Гилберта.
Когда он ушел, Кара почувствовала громадное облегчение. Очень хорошо! Она не имеет намерения поддаваться ему — ни сегодня, ни в любую другую ночь. Одно дело — согласиться на весь этот свадебный фарс, и совсем другое — отдаться человеку, которого она едва знает и уж конечно не любит. Он должен понять ее чувства и уважать их. Разве нет?
Когда наконец Кара смогла покинуть гостей и подняться в свою новую спальню, она валилась с ног от усталости и голова у нее раскалывалась. Вздыхая, она прислонилась к двери и оглядела комнату. Итак, это были апартаменты Алекса.
Первая спальня, которая, как она решила, предназначена для нее, была немного меньше, чем ее предыдущая комната. Отделка — темно-красное дерево, драпировки голубые, а не розовые. Она сразу всем сердцем невзлюбила комнату.
Дверь, соединяющая обе комнаты, была слегка приоткрыта. Почему нет? — подумала она, толкая дверь. Спальня мужа была много больше, чем ее комната, что показалось ей оскорбительным. Для лорда Далтона ничего, кроме лучшего! Обстановка была отчетливо мужская: винно-красная обивка и занавеси. Ей не хотелось думать о том, что здесь может произойти.
Тут она заметила вторую дверь, которая, как оказалось, вела из главной спальни в маленький кабинет. Судя по вмятине на удобном кожаном кресле, Алекс проводит здесь немало времени. Весь стол был завален бумагами. Очевидно, он работал здесь совсем недавно.
Это его личные комнаты и непорядочно читать чужие частные бумаги, сказала себе Кара. Но, в конце концов, жена я ему или не жена, рассудила она и уступила искушению осмотреть его стол.
Роясь в бумагах, она пыталась разобраться в смысле торопливо нацарапанных заметок. В одной колонке, казалось, был список каких-то людей, в другой — их возможные связи. Имена ей совершенно ничего не говорили. Она заметила, что слова «разведчики с Боу-стрит» были обведены кружком. Интересно, кто эти люди?
Она принялась просматривать другие разбросанные бумаги. Заметки о продолжении «текущего лондонского расследования» привлекли ее внимание. Очевидно, «разведчики с Боу-стрит» просто сыщики. Зачем они Алексу? И почему один из богатейших лордов Англии собирается что-то расследовать?
— Прошу прощения, миледи.
Кара испуганно вздрогнула и отскочила от стола.
— О, Вайолет, это ты. Ты меня напугала до смерти. — Она понимала, как некрасиво выглядит, роясь в бумагах мужа, и откашлялась. — Я... я думала, что здесь никого нет, — пробормотала она запинаясь.