Проанализировав сотни интервью жертв ССМ, я пришла к выводу, что мужья с этим синдромом зачастую питают к женам весьма двойственные чувства. С одной стороны, они отчаянно нуждаются в своих женщинах, возводят их на пьедестал; с другой стороны, в глубине души им претит подобная зависимость от жен. Их хрупкая самооценка нуждается в безусловном одобрении. Самое невинное замечание или жалоба из уст жены в самый обычный день воспринимаются ими как сокрушительная атака. Ничего не подозревающая жена предстает перед мужем всемогущей, он боится того, что под ее влиянием будет чувствовать себя мелким и беспомощным.
Скорее всего, корни подобного мировосприятия — в детских отношениях с матерью, чьего одобрения жаждал добиться маленький мальчик. Наше общество по-разному относится к мальчикам и девочкам. Для последних приемлема — не просто разрешена, но и поощряется — тесная эмоциональная зависимость от матери на протяжении всей жизни. У мальчиков же подобная близость с раннего детства считается нездоровой. Для нее даже придумали название — «маменькин сынок», и мальчики изо всех сил стараются скрыть эту привязанность из страха, что их сочтут слабаками или даже геями. Но это не значит, что мальчики не нуждаются в ласке и поддержке со стороны матери так же, как девочки. Они становятся жертвами дилеммы: если обратиться к матери за теплом, которое им необходимо для собственной уверенности, их мужественность могут поставить под сомнение. Если же они будут соблюдать дистанцию в общении с матерью (что поощряется обществом), у них может развиться неуверенность в себе и страх.
Профессор антропологии Дэвид Д. Гилмор, автор книги «Мизогиния: Мужской недуг» (Misogyny: The Male Malady), писал о близости между мужчиной и женщиной, но эти слова замечательно описывают и потребность мальчиков в маме: «И вот мужчина беспомощно цепляется за женщину — так моряк с затонувшего корабля ищет шлюпку в бушующем море. Он отчаянно нуждается в ней, как в спасении от нужды и забвения; его зависимость абсолютная и отчаянная. Однако здесь кроется и главный парадокс: мужчина должен также отделиться от женщины, чтобы хоть чего-нибудь добиться в жизни. Он должен преодолеть свое желание вернуться к инфантильной взаимозависимости с ней, если хочет, чтобы с ним считались, как с мужчиной».
Эти слова Гилмора проливают свет на природу сильной и противоречивой связи, существующей между некоторыми мужчинами и женщинами: такие мужчины попросту слишком рано лишились материнской защиты. Эффект усиливается, если у мальчика есть сестра, которой позволили сохранить близкие отношения с матерью, что вызывало у брата зависть и заставляло чувствовать себя чужаком.
Защитник или обвинитель
Мадлен Беннетт, автор вышедшей в 1991 году книги «Внезапный конец: Как бросают жен в счастливом браке» (Sudden Endings: Wife Rejection in Happy Marriages), пишет о том, какое отвращение испытывают к самим себе бросившие жен мужья. В попытке хоть как-то справиться с этим чувством они проецируют его на жен. Мужчины убеждают самих себя в том, что это жены их ненавидят и пытаются всячески им навредить. «Это помогает им оправдать собственную неуемную злость и попытки наказать жен за то, что те обладают их собственными худшими качествами, от которых они всеми силами пытаются отречься», — пишет Беннетт, попутно замечая, как изменился ее собственный муж после разрыва: «Артур-защитник превратился в Артура-обвинителя, в противника, который не выносил моего присутствия и каждым своим словом, каждой фразой оскорблял наше общее прошлое и угрожал моему будущему».
До самого момента расставания мужья, которые потом внезапно решают сбежать, кажутся эдакими идеалистами, внимательными и предупредительными по отношению к своим женам, снабжающим их всем необходимым для поднятия самооценки. Когда мужчина достигает среднего возраста и сталкивается лицом к лицу с фактом, что его сила на исходе, подсознательно он может винить жену за то, что она не защитила его от этого удара по эго. Вместе с разочарованием в самом себе растет и его раздражение в адрес жены, которая к этому возрасту как раз достигает пика силы. В глубине души он понимает, что его негативные эмоции безосновательны, и потому злится тайно, накапливая досаду и раздражение в душе до тех пор, пока они не достигнут предельного значения. А потом, чтобы не потерять себя окончательно, он решает сбежать от женщины, которую считает причиной собственного падения. Пока длился этот брак, в его интересах было подавлять накапливающуюся злость. Но приняв решение о разрыве, он считает его достаточным основанием для того, чтобы уничтожить жену, «лишающую» его всех благ. Ему приходится бросить ее как можно скорее, практически спасаясь бегством, дабы предотвратить дальнейшее разрушение самооценки «сильной» женой. Уже стоя на пороге, он старается как можно глубже втоптать ее в грязь, чтобы у нее не было сил дать сдачи.
По словам Мадлен, муж постоянно жаловался на то, что она намеренно лишает его права голоса: «Все жалобы Артура касательно нашего брака сводились к одному: непоколебимой уверенности в том, что я ни в чем не желала ему уступать. Себя он выставлял великомучеником. Все уступки и компромиссы, которые для меня были частью нормальных договорных отношений между двумя разумными людьми, для него олицетворяли полное подчинение деспотичной манипуляторше».
У меня была точно такая же ситуация! Я относилась с огромным уважением к мнению мужа и почти всегда считала, что он прав. Сама я совершенно неконфликтный человек, так что мы редко ссорились. Если же мне изредка случалось не согласиться с ним по какому-либо вопросу, он заводил свою песню: «Ну вот, я опять плохой». Всякий раз подобное видение проблемы настолько меня обескураживало и выбивало из колеи, что я растерянно отступала. Если кто-то из детей вставал на мою сторону, каким бы пустяковым ни был спор, он заявлял: «Вы нарочно сговорились против меня!» Когда я возвращалась к какой-то теме несколько раз, он жаловался: «Ты на меня давишь». Всякий раз я впадала в ступор. Иногда с последнего упоминания о предмете спора проходило несколько месяцев и даже лет, но стоило мне снова о нем заговорить, муж обвинял меня в том, что я его пилю. Неспособный к адекватному восприятию малейшей критики, всякий раз он выставлял все так, будто я нападаю на него. Порой он сам себя убеждал в том, что я играю на публику, тогда как в действительности именно вокруг него разворачивалось все действо.
Я не раз шутила, что муж настолько ко мне привязан, что не может пройти и пары шагов от машины до дома, не держа меня за руку. После его ухода я никак не могла понять, почему он не выказывал ни малейших признаков раскаяния и беспокойства за мое самочувствие и благополучие, при всей своей показной гипертрофированной влюбленности в период брака. Наконец мне в голову пришло одно сравнение, которое сразу расставило все на свои места: муж был привязан ко мне, как паразит к носителю. Он так отчаянно нуждался во мне, присосавшись из страха за собственную жизнь — не как любящая самостоятельная личность, но как организм, ищущий в отношениях лишь возможности самоидентифицироваться и заполнить пустоту. Покончив со мной, он перепрыгнул на следующего «носителя» — свою подружку. К ней он присосался столь же сильно. Совершенно слившись с ней и приняв все ее привычки, он одновременно отрекся от всего, что было ему дорого и важно во время отношений со мной. Уверена: с ней он тоже производит впечатление любящего и преданного супруга, как это было со мной.
Запуск моей книги
А как же запуск моей книги? Если помните, муж бросил меня за три дня до запланированного старта продаж. Что мне оставалось делать? Отменить его не было никакой возможности. Десятки женщин, принявших участие в проекте «Сестры», с нетерпением ждали его, и мне очень не хотелось их разочаровывать. К тому же книжный магазин уже заказал более сотни экземпляров моей книги. Но самое главное — я три года над ней работала. Я так ей гордилась. Муж и так лишил меня стольких вещей — я не могла позволить ему отнять еще и это! Я знала, что нужно просто стоять на своем и идти вперед, реализовав задуманное через книжные магазины Америки. Но знала я и то, что, если все-таки решусь на это, придется весь вечер объяснять друзьям, куда подевался мой муж. Ведь я посвятила книгу ему! А врать я не собиралась.
Мало кто из брошенных жен немедленно бежит звонить всем знакомым, чтобы сообщить подобную новость. Мне же в эти три дня пришлось обзвонить всех друзей и рассказать им, почему моего мужа не будет на мероприятии, посвященном запуску продаж. Вне всякого сомнения, это была одна из самых трудных миссий в моей жизни. Один за другим разгневанные друзья спрашивали, почему после шести лет отношений на стороне он не мог подождать несколько дней, чтобы не портить мне праздник. Но мне еще было далеко до ярости и гнева. Тогда я испытывала лишь потрясение и боль.
А между тем мероприятие прошло с помпой и стало для меня настоящим триумфом! Не знаю, как мне удалось настроиться на нужный лад и все провернуть, но в тот вечер я прочла заготовленный текст с теплотой и юмором, и он нашел живой отклик у слушателей. Участницы проекта «Сестры» ничего не заподозрили. Мои дочери и подруги, которые страшно за меня переживали, быстро поняли, что я справлюсь. Когда я рассказывала о своей книге вперемешку с анекдотами, многие слушали со слезами на глазах. Директор и сотрудники книжного магазина подбадривали меня. Встреча превратилась в настоящий праздник любви!
Сама же я пребывала в совершенно разобранном состоянии. В какой-то момент посреди выступления мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы муж присутствовал на мероприятии и радовался вместе со мной. Это желание ворвалось в мое сознание так внезапно, что я сбилась и от этого слегка запаниковала. Но потом все же справилась с собой, и никто ничего не заметил. На фотографиях у меня вполне обычный вид, но, если приглядеться, можно заметить, как моя младшая дочь ободряюще сжимает мне плечо. Запуск книги прошел с успехом и стал кульминацией мучительной, странной и напряженной стадии Цунами и началом новой, непростой главы жизни, для которой нужны были все мои навыки и умения.