— Да, это все он, это все он, — сказал он, как будто знал, о чем идет речь. Но потом, осознав, что на самом деле он понятия не имеет, о чем речь, сказал: — Твой мальчик?
— Да, он потерялся.
Все открыли рты от изумления.
— Нет, — хмыкнул Тролль-мудрейший. — Он не потерялся.
— Мы смотрели повсюду, но он пропал.
Тролль-мудрейший все еще выглядел беспечно.
— Тролльчата маленькие, и их легко потерять. Он где-то здесь.
— Нет, — сказал Тролль-папа, и все снова задохнулись от изумления. Еще никто никогда не говорил так с Тролль-мудрейшим. — Нет, нет. Я извиняюсь. Я знаю, что моя борода не такая длинная, как твоя, и что моя мудрейшесть самая маленькая из всех, но я говорю с твердой уверенностью, что мой сын потерялся. Он убежал, я знаю, он убежал. Я искал его всю прошлую ночь и весь день, я рискнул даже выйти на солнечный свет. Но я нигде не смог его найти. И я думаю, что он вышел из леса.
Тролль-мудрейший затряс головой и закрыл глаза.
— Тролли не выходят из леса. Я живу в этой деревне всю свою жизнь — а это семьсот тридцать восемь лет — и еще никогда не слыхал о том, чтобы тролль убежал из леса. Мы же не знаем, что там творится за деревьями, не так ли? Даже когда Мастер перемен показывал себя с самой худшей стороны, ни один тролль не осмеливался сбежать из леса. Так почему же мы думаем, что теперь, когда Мастера перемен больше нет и в лесу стало безопасно, кто-то захочет убежать? Кто же теперь захочет уйти из Троллхельма? Теперь, когда я — мудрейший, моя мудрейшесть говорит мне, что Троллхельм — это не то место, из которого тролли хотят убежать.
Весь Совет забормотал, соглашаясь с ним.
— Но он испугался…
— Испугался?
— Его мама ужасно на него злилась, понимаешь? Она страшно шебуршилась, да. И она собиралась отправить его в Башню улучшения, но он не хотел туда идти, понимаешь, о чем я? Он аж весь извелся от страха.
Улучшитель, который также присутствовал на Совете, затряс головой от возмущения.
В передней части зала Тролль-мудрейший задумчиво подергивал бороду, словно пытаясь таким образом добиться озарения.
— Многие юные тролли не хотят улучшаться, но они все-таки не убегают, никогда не убегают из леса. Никто ж не знает, что там, снаружи, не так ли?
Тролль-папа сглотнул, осознав, что ему придется раскрыть тайну своей семьи.
— Он знает это лучше, чем кто-либо еще, Тролль-мудрейший.
Все тролли как один уставились на Тролль-папу, а Тролль-мудрейший задал вопрос:
— Знает это лучше? Как так?
— Ну, понимаешь ли, это так. Был такой человеческий мальчик по имени Сэмюэль Блинк, который однажды забежал к нам в дом, чтобы спастись от нескольких хюльдр. Это было много ночей назад, и до того, как весь лес снова стал безопасным. Ну, в общем, мы накормили этого человека кроличьим жарким, и он рассказал нам, что его сестра в лесу и что он ее ищет. Он видел ее в повозке с пленниками. И эти хюльдры везли ее к Мастеру перемен.
На этом месте в зале поднялся взволнованный шум.
— Человек? — завопил один голос.
— Никогда за все мои годы… — воскликнул другой.
— Ерунда! — закричал третий.
— Ик, — икнул Тролль-горький-пьяница.
— Нет, — сказал Тролль-папа. — Я скажу тебе правду, вот что я скажу. Я видел человека своим собственным глазом — и этот человек был таким же живым, как любой тролль. И все то время, когда он оставался с нами, он был кумиром Тролль-сына. И Тролль-сын знает, что Сэмюэль Блинк живет в доме снаружи леса. Тот сам нам сказал это, когда был у нас. Так что я готов побиться об заклад, что он сейчас именно там.
Весь зал погрузился в полное молчание. Никто еще никогда не слышал, чтобы на Совете происходило нечто подобное. Тролль-мудрейший молча стоял с открытым ртом, словно пустой дом с дверью, хлопающей на ветру.
И затем, когда молчание уже тянулось так долго, что вот-вот должно было лопнуть, в воздух поднялась еще одна рука. И эта рука принадлежала двухголовому троллю. А именно, той половине двухголового тролля, которую мы знаем как Тролль-левый.
— Да? — сказал Тролль-мудрейший. — Что ты скажешь обо всем этом?
— Я скажу, что почти все это правда. — Тролль-левый говорил медленно и внушительно, стараясь заглушить ворчание Тролль-правого. — Мы были в той тюрьме с человеческой девочкой. Сестрой Сэмюэля Блинка. Когда нас поймали за охотой на кроликов на территории хюльдр, нас посадили в тюрьму вместе с девочкой и затем вместе с ней отправили к Мастеру перемен. Потом там началась снежная буря, и все узники сбежали, все, включая девочку. Мы, я и Тролль-правый, остались и дрались с хюльдрами, и тогда-то с Тролль-правым случился этот маленький несчастный случай.
— Несчастный случай?! — возопил Тролль-правый. — Несчастный случай? Мою голову отрубили, а ты, шебуршивый болван, называешь это несчастным случаем!
— Ну, так я говорю о том, что мы поддерживаем историю Тролль-папы. Мы знаем, что в лесу были человеки, и мы знаем… мы знаем…
Две половины двухголового тролля теперь были заняты физической борьбой. Тролль-правый зажал рукой рот Тролль-левому, а Тролль-левый тем временем пытался отпихнуть руку Тролль-правого, чтобы продолжить свою речь. Видите ли, хотя Тролль-правый и был тем, кто хотел помешать Тролль-сыну убежать из леса, он не хотел вляпаться в неприятности. Тролль-левый, с другой стороны (а именно, с левой), не беспокоился о неприятностях, а волновался скорее о том, что сделал ошибку, разрешив Тролль-сыну сбежать, особенно после того, как услышал, что только что сказал Тролль-папа.
Тролль-мудрейший сурово глянул на Тролль-правого:
— А теперь ты позволишь своей другой голове договорить то, что она говорила.
Итак, рот Тролль-левого снова оказался свободным, и он смог поделиться со всеми оставшейся информацией:
— Мы видели, как Тролль-сын убегает из дома. Мы спросили его, куда он идет, и он сказал, что он убегает, чтобы жить с Сэмюэлем Блинком. Он боялся свою маму. И Улучшителя. И я был так бессердечен, что не остановил его.
— Я пытался! — закричал Тролль-правый. — Я пытался! Во всем виноват этот шебуршивый идиот! А не я!
Тролль-папа теперь стоял прямо, и веко над его пустой глазницей трепетало от волнения.
— Вы видели моего сына? Он вам это сказал? Он вам сказал, что убежал, чтобы найти Сэмюэля Блинка?
— Ага, — сказал Тролль-левый. — Я извиняюсь, сосед, что не сказал тебе раньше. Но мальчик был так напуган и так хотел убежать.
После этого зал снова погрузился в молчание, и все, обернувшись, уставились в лицо безглазого папы на заднем ряду. Молчание продолжалось, и никто не смел его нарушить, а Тролль-папа ощутил, как внутри него поднимаются сухие невидимые слезы.
Поисковый отряд
Тролль-мудрейший не знал, что ему делать. В обычной ситуации бывало достаточно предложить голосование и после этого просто поглаживать свою длинную бороду, чтобы напомнить всем, какой он мудрый. Но вопрос о потерянном мальчике-тролле, кажется, требовал какого-то другого вида руководства.
— Э-э… да… — сказал он. — Я очень сочувствую Тролль-папе. Это должно быть очень ужасно, когда твой сын теряется. Но тебе не обязательно иметь такую длинную бороду, как у меня, чтобы знать, что нет никакого смысла идти его искать. Если он в лесу, то он, скорее всего, в безопасности и скоро вернется домой. А если он снаружи леса, то… ну… мы больше ничего не можем сделать. В этом зале нет ни одного тролля, который когда-либо бывал вне леса, и так оно все и должно оставаться.
Тролль-папа ощутил, как внутри него нарастает тяжелое чувство. Как он теперь найдет сына?
— Ну, — нервно сказал он, — я пойду искать Тролль-сына. И если это будет означать, что я должен выйти из леса, то я выйду из леса.
Все тролли изумленно зашумели. Они никогда не слышали, чтобы Тролль-папа кому-либо возражал и уж тем более Тролль-мудрейшему.
Вплоть до этой минуты Улучшитель молча сидел на своем месте. Обычно он вообще избегал Советов троллей. Одна мысль о том, что ему придется сидеть там, в комнате, полной десятков немытых тупых троллей, наполняла его ужасом.
Но сегодня все было по-другому. Сегодня у него была причина на то, чтобы находиться здесь. И причина эта была та же, что и у Тролль-папы. Он хотел найти убежавшего мальчика-тролля.
Поэтому, зажав нос, он терпел ужасное зловоние, пока ему не показалось, что настал момент заговорить. И этот момент был именно сейчас.
— Я пойду с тобой, — поднявшись, прокричал он через весь зал. — Я пойду с тобой и помогу тебе найти твоего сына. — И очень скоро, как он и ожидал, к нему присоединились другие голоса.
— И мы тоже пойдем! — Все обернулись на левую голову двухголового тролля, которая вызывающе уставилась на Тролль-мудрейшего.
— Мы? Мы? — воскликнул Тролль-правый. — Я так не думаю. Это не наше дело.
— Нет, это наше дело, — возразил Тролль-левый. — Мы последними видели Тролль-сына. Мы должны были его остановить. А если ты хочешь поспорить, то я распорю твои швы.
Были поданы другие голоса, и многие тролли сошлись в том, что нужно организовать поисковую команду и найти Тролль-сына.
— Поисковая команда!
— Найдем сбежавшего мальчика-тролля!
— Надо подумать о бедных родителях!
— Заварной крем! — добавил Тролль-горький-пьяница ни к селу ни к городу.
— Спасибо, — говорил Тролль-папа. — Спасибо, Улучшитель. Спасибо, Тролль-левый. Спасибо, все. Я благодарю вас всех за доброту, да, очень благодарю.
Тролль-мудрейший обеспокоенно оглядел свою аудиторию и понял, что ему придется изменить свое мнение. В конце концов, если Улучшитель решил искать Тролль-сына, в этом, возможно, был смысл. Но, разумеется, Тролль-мудрейший ни за что не согласился бы признать, что он изменил свое решение.
— Да, — сказал он. — Как я и говорил всего пару минут назад, моя работа как главы Совета заключается в том, чтобы обеспечивать безопасность троллей. Так что будет лучше, если вся деревня отправится на поиски. Нельзя оставить Тролль-сына там одного в неведомой опасности. Я извиняюсь, но по этому вопросу не будет никакого голосования. Я заявляю, что мы организуем поисковую команду. И, как я и говорил, если это значит, что некоторым троллям придется выйти из леса, значит, некоторым троллям придется выйти из леса.