Мэри схватилась за стойку, чтобы удержаться на ногах, потом закричала и схватилась за голову, когда очередной приступ боли пронзил ее череп, заставив упасть на колени. Ей показалось, что кто-то выкрикнул ее имя, но она уже теряла сознание.
В следующий раз, когда Мэри проснулась, капельницы уже не было, и перед ней, как и за спиной, лежало теплое тело. Открыв глаза, она посмотрела на пушистое тело, которое обнимала рукой.
Бейли.
«Она вернулась от ветеринара», — подумала Мэри и улыбнулась, крепче обнимая собаку.
Бейли тут же повернула голову и слегка откинула ее назад, чтобы посмотреть на нее, А Мэри снова сжала ее и прошептала: — Все в порядке. Ложись спать.
Немецкая овчарка снова опустила голову с легким фырканьем, которое она обычно издавала, когда была довольна, и Мэри слегка подняла голову, чтобы взглянуть на довольно большую руку, которая обнимала ее сзади.
«Данте», — подумала она. По крайней мере, она на это надеялась. Иначе они с Бейли окажутся не в том месте.
— Мэри?
Услышав этот шепот, она замерла, потом повернула голову и посмотрела на красивого мужчину, который сейчас обнимал ее.
Данте улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее в нос, затем торжественно спросил: — Как твоя голова?
Мэри напряглась, ее улыбка застыла, а затем она резко выпрямилась, отбросив его руку и почти заставив Бейли упасть на пол, когда она схватилась за голову и начала ее ощупывать. Все было прекрасно. «Нормально», — подумала она с облегчением, но…
Выбравшись из-под одеяла и перелезая через Бейли, она доковыляла до двери рядом с кроватью и направилась в ванную, чтобы проверить, все ли в порядке. Мэри вздохнула с облегчением, когда увидела, что ее голова пришла в норму. Даже шрам исчез, отметила она, расчесывая волосы на пробор, чтобы взглянуть на скальп. Не было даже тонкой линии, чтобы показать, где была рана.
— Все зажило, — мягко сказал Данте. — По крайней мере, снаружи.
Мэри повернулась к нему и хотела кивнуть, но остановилась, увидев, что он голый. Снова.
— Честно говоря, у тебя аллергия на одежду или что-то в этом роде? — раздраженно спросила она. — Каждый раз, когда я оборачиваюсь, ты голый.
Глаза Данте расширились, и он открыл рот, чтобы ответить, а затем ахнул от удивления, когда она внезапно прыгнула на него… буквально. Она прыгнула на него, как обезьяна, обхватив руками его плечи, а ногами бедра, и накрыла его рот своим.
Данте усмехнулся ей в рот и поймал ее под ягодицы, чтобы она не выскользнула, прежде чем он повернулся и поставил ее на стол в ванной. Прерывая их поцелуй, он уткнулся носом ей в ухо и прошептал: — Думаю, я тебе нравлюсь голым.
— Да, — хрипло призналась Мэри, целуя его в плечо, пока он покусывал ее ухо. — Ты всегда должен быть голым.
— Всегда? — спросил он, стягивая с ее плеча ночную рубашку.
— Всегда, — заверила она его, отстраняясь и проводя руками по его груди, пока он пытался обнажить ее. — Спасибо, что вернул Бейли.
— Она хорошая собака, и ты ее любишь. Я бы не бросил ее, — торжественно заверил он ее, а затем, бросив попытки снять с нее ночную рубашку, просто наклонился и закрыл рот через ткань вокруг соска.
Мэри застонала, когда ткань намокла, и его язык провел по ее соску.
— Как долго я была без сознания на этот раз? — спросила она, задыхаясь и выгибая спину.
Данте наклонился, чтобы поднять ее ночную рубашку, прежде чем ответить. — Два дня.
— Два? — пробормотала Мэри, приподнимая сначала одну ягодицу, потом другую, чтобы он мог достать из-под нее ночную рубашку.
— Ты получила очень серьезное ранение в голову, — торжественно произнес он и, уронив ее ночную рубашку, взял ее лицо в ладони. — Ты никогда больше не должна позволять себе так страдать. Я думал, мое сердце остановится, когда я нашел тебя после того, как фургон разбился.
Данте наклонился, чтобы нежно поцеловать ее, и Мэри вздохнула. — Мне очень жаль. Это была моя вина. Я случайно сломала Берту шею, когда Эрни потянулся за дротиком.
— Берт? — спросил он в замешательстве. — Одного из них звали Эрни, а другого — Боб, а не Берт.
Мэри криво улыбнулась. — Я не знала его имени, поэтому дала ему прозвище.
— Ах, — кивнул он. — Берт и Эрни мертвы.
— Оба? — удивленно спросила она и поморщилась. Она сама видела рану на голове. Конечно, это убило бы смертного? С чего бы ей думать, что Эрни справился бы лучше?
— Да, оба мертвы, — тихо сказал он, затем поднял брови и спросил: — Ты сломала Эрни шею?
— Нет, Берту, — поправила Мэри. — Вы не могли определить, когда увидели тела?
— Смотреть было не на что, — сказал он торжественно. — Фургон взорвался от удара. Если бы ты не вылетела через лобовое стекло на столб, ты тоже была бы мертва. Бессмертные легко воспламеняются.
Услышав эту новость, она подняла брови, прикусила губу и спросила: –
Его плечи поникли, и он молча покачал головой. — Люциан послал людей в Венесуэлу, но пока ничего.
Мэри вздохнула и прижалась лбом к его плечу. — Мне очень жаль.
— Нет, я тот, кто сожалеет. Я обещал оберегать тебя и подвел. Дважды. Тебе не за что извиняться, — спокойно заверил он ее.
— Есть за что, — с несчастным видом ответила Мэри. — Я убила Берта, и Эрни тоже умер. И один из них был нужен тебе живым, чтобы узнать, где Томаззо, — подняв голову, она быстро добавила: — Я только пыталась их остановить. Все это было ловушкой. Они вели вас к складу примерно в квартале от места аварии, или, может быть, в полуквартале к тому времени. Там их ждали двое мужчин. — Мэри помолчала, а потом разочарованно пробормотала: — Они назвали их имена, но я не могу вспомнить. Я думаю, что Джек или что-то в этом роде.
— Ты получила много травм головы, — сказал Данте успокаивающе. — Нанотехнологии, вероятно, все еще продолжают ремонт. Твоя память может быть шаткой некоторое время, пока ремонт не будет завершен.
— Ладно. — Она глубоко вздохнула и продолжила: — Во всяком случае, они устроили так, чтобы ты следовал за ними. Когда мы бы добрались до склада, там уже поджидали люди, готовые пристрелить тебя, Рассела и Фрэнсиса дротиками, а потом всех нас отправили бы куда-нибудь вместе с Томаззо.
— Томаззо был на складе? — резко спросил он.
— Я не уверена, но думаю, что да, — сказала она несчастно. — Я собиралась рассказать тебе, что слышала, когда заставила их остановить фургон. Я подумала, может, мы могли бы приехать в фургоне. Они не ожидали этого. Но тупой Эрни проигнорировал мое предупреждение и потянулся за дротиком. Я пытаясь схватить его, сломала Берту шею, и мы разбились.
Вздохнув, она снова опустила голову ему на плечо. — Прости, Данте. Я все испортила. Это все моя вина.
— Нет, — твердо сказал он, обнимая ее. — Это не так. Если бы ты не сделала то, что сделала, мы все могли бы оказаться в том же положении, что и Томаззо. Вместо этого мы живы, в безопасности и можем помочь найти его.
Мэри подумала, — «Как мило с его стороны попытаться успокоить ее совесть, но все равно чувствовала себя виноватой». Расслабляясь около него, она закрыла глаза, потом взглянула вверх с удивлением, когда Данте отстранился. Но он просто подхватил ее на руки и понес обратно в спальню.
Бейли все еще лежала на кровати, и Мэри озабоченно нахмурилась, заметив гипс на ноге.
— Она в порядке, — тихо сказал Данте. — У нее были болеутоляющие, и гипс едва замедляет ее. Она даже не хромает.
— О, — пробормотала Мэри, когда он обнес ее вокруг кровати и поставил рядом с Бейли.
Данте быстро накрыл ее простынями и одеялами, которые она отбросила несколько мгновений назад, а затем выпрямился и повернулся, чтобы открыть дверцу шкафа на столе с его стороны кровати. Мэри с любопытством наблюдала, как он наклонился, чтобы что-то поднять, ее глаза расширились, когда он повернулся, чтобы поставить два пакета с кровью на кровать.
Уловив ее удивление, он улыбнулся и сказал: — Это потайной холодильник. Мортимера, — он сделал паузу, чтобы объяснить, — он — глава охотников на изгоев. Он сделал их на заказ. Теперь все хотят, чтобы они остались в доме стражей порядка, — добавил он с усмешкой, доставая еще два пакета и ставя их рядом с остальными. Выпрямившись, он закрыл дверь, затем подхватил четыре пакета и поставил их рядом с ней, прежде чем наклонился и поцеловал ее в лоб. — Я должен сказать Люциану то, что ты мне сказала. Он пошлет кого-нибудь обыскать склады в этом районе и посмотреть, нет ли там какой-нибудь полезной информации. ты хочешь, чтобы я принес тебе что-нибудь, когда вернусь? Что-нибудь поесть или выпить?
Мэри заколебалась, но потом поняла, что он хочет уйти, и покачала головой. — Может быть, позже.
Кивнув, он наклонился, чтобы поцеловать ее снова, затем наклонился, чтобы дать Бейли ласковое домашнее животное, прежде чем выпрямиться и пересечь комнату.
— Ешь, — твердо сказал Данте, открывая вторую дверь в комнату, за которой оказался коридор. Оглянувшись, он добавил: — Я хочу, чтобы все четыре пакета были пусты, когда я вернусь. Затем он выскользнул из комнаты и закрыл за собой дверь.
Мэри взяла один из пакетов и уставилась на него. Она понятия не имела, как ее клыки вылезают. До этого они просто выскакивали, когда она была голодна. В этом не было необходимости…
Мысль умерла, когда она почувствовала движение во рту. Мэри подождала и осторожно провела языком по зубам, пока не потерлась о клык. Что ж, это было удобно. Но потом она почувствовала голод, хотя и не осознавала этого, пока не подняла пакет. Или, может быть, лучше сказать, что до сих пор она не могла определить, чего хочет. «Хотя, — подумала Мэри, — «сейчас она тоже не возражала бы против еды». Тем не менее, у нее ее не было, поэтому она просто открыла рот и подтолкнула пакет ко рту, с облегчением почувствовав, что он приземлился правильно и остался на месте.
Держа руку на пакете, чтобы поддержать его, Мэри посмотрела на Бейли. Собака, казалось, спала. Она подозревала, что это как-то связано с болеутоляющими таблетками, о которых упоминал Данте. С другой стороны, Бейли много спала. Как и большинство собак. Они бегали вокруг, как сумасшедшие, гоняясь за мячами, животными и всем, что привлекало их внимание, а затем падали и спали некоторое время, прежде чем встать, чтобы сделать это снова.