– Во время атаки на «Мебшер»?
– Я не знаю подробностей. Ее и остальных доставили сюда на военном вертолете.
– Да, я видел. Но я видел также, что персонал обращался с пострадавшими так, будто те ранены, но все еще живы.
– Нет, смею заверить, их доставили сюда уже мертвыми.
– Понятно.
– Хорошо. – Лепюи направился обратно к двери и распахнул ее. – Это срочно. – Он сделал нетерпеливый жест рукой. – Je vous prie, monsieur .[49]
Тарент последовал за ним по коридору и вниз по лестнице. Они быстро прошли мимо закрытой двери в комнату Лу. Тарент пытался примириться с известием – теперь уже точным, – что Фло погибла во время атаки на «Мебшер». Из-за неопределенности он бессознательно считал, что она и все остальные каким-то образом выжили. Но теперь надежды, похоже, не осталось.
Они покинули жилой корпус и прошли через двор. Все еще дул сильный ветер, но уже не тот шторм, что причинил такой ущерб. Большие обломки убрали. В углу площадки все еще работали тракторы, сдвигавшие весь мусор куда-то за корпуса.
Когда они дошли до входа в здание с изогнутым бетонным фасадом, Лепюи продемонстрировал удостоверение личности двум охранникам, а затем активировал дверь другой карточкой с электронной полосой. Он пропустил Тарента вперед. Когда дверь закрылась, все стихло, включая ветер. Из-за приглушенной акустики возникало ощущение, что все звуки здесь специально гасятся. Лепюи зажег верхний свет.
По-видимому, они находились в офисе с открытой планировкой, поскольку у ближайшей стены тянулись рабочие места, а вдоль дальней расположились занавешенные одноместные палаты. Все они были открыты и готовы к использованию: голые смотровые столы, металлические баллоны с кислородом и медицинские шкафы.
Лепюи пояснил:
– Понимаете, это здание используется лишь изредка в случае крайней необходимости. В штате есть медсестра, но нет докторов. После недавнего кризиса мы устроили здесь временный госпиталь, а тех, кому требуется что-то посерьезнее первой помощи, как можно скорее отправляем в больницы Ноттингема или Линкольна. – Он отвел Тарента в отгороженную секцию. – У нас нет морга, но зато есть холодильная камера, поэтому тела пока хранятся здесь. Внутри ужасно холодно, но процедура не займет много времени. Мы оба одеты неподходящим образом, поэтому давайте покончим с этим побыстрее.
Лепюи открыл большую дверь, отстоявшую от других, и провел Тарента внутрь. В помещении и правда стоял мороз.
Бóльшую часть пространства занимали или ящики с едой, или герметично закрытые бочки с непонятным содержимым. Тарент едва удостоил их взглядом. Ледяной воздух обжигал его трахею. Он в жизни не испытывал такого холода. Трупы рядком лежали на столе у дальней стены. Все тела были закрыты белыми простынями. Бочки, коробки и контейнеры, которые раньше, по-видимому, занимали место наверху, теперь составили на пол.
Лепюи подошел к трупу в центре. Он наклонился, причем ему пришлось удерживать равновесие, поскольку из-за коробок подойти к столу было затруднительно, и отдернул простыню, чтобы показать лицо погибшей.
– У нас есть основания полагать, что эта женщина – Табиб Маллинан.
Лепюи сделал шаг назад, Тарент занял его место. Осознание того, что все кончено, и жутко холодный воздух и так ошеломили его, а теперь он увидел, что перед ним действительно была Фло. Она (вернее, ее тело) лежала с закрытыми глазами, он не заметил никаких повреждений, никаких ожогов, шрамов или порезов на лице, ни следов взрыва или вспышки, ни синяков, тело вообще не было обезображено. Внезапно он вспомнил, как она сказала, что ей ничто не может повредить, и он еще увидит, что она имеет в виду. И вот он увидел, именно так все и оказалось. Что бы ни случилось с ней в момент смерти, оно не оставило никаких отметин. По крайней мере на лице. Лепюи не стал дальше поднимать простыню, демонстрируя лишь голову и плечи.
Тарент не испытал отторжения ни при виде замороженного тела, ни от самого факта ее смерти, ни даже от чувства утраты, поскольку какое-то время назад понял, что произошедшее между ними не более чем мимолетный случай. Но внутри нарастало ощущение трагедии, осознание впустую отнятой жизни, понимание того, что кто-то убил эту умную и интересную женщину, бесцельно уничтожил ее.
– Мистер Тарент, вы можете ее опознать?
– Да, это она.
– Вы должны назвать ее имя.
– Я знал ее только как Фло. Это ее имя?
– Нам нужна более однозначная идентификация.
– Вы знаете имя этой женщины? – снова спросил Тарент. – Я говорю, что ее звали Фло, а вам известно ее имя, то этого факта определенно достаточно для опознания.
– Пожалуйста, опознайте ее.
Тарент махнул рукой, отчасти от недовольства, что ему приходится иметь дело с этим человеком, но заодно выражая внезапно накатившее отчаяние.
– Я знал ее как Фло. Она сказала мне, что является чиновником высокого ранга в Министерстве обороны, но работает в личной канцелярии министерства непосредственно с министром, шейхом Аммари. Мы с ней не были близкими друзьями. Встретились лишь раз, и она не назвала мне своего полного имени и даже намекала, что Фло – имя вымышленное. Но я опознаю ее. Это та женщина, с которой я знаком.
Лепюи натянул обратно простыню и поправил ее с обеих сторон.
– Этого вам хватит?
– Я могу записать это как ваше мнение.
– Но этого достаточно?
– Ваше мнение позволит передать нам тело.
– Хорошо, можем мы уйти отсюда? Холод невыносимый.
– Не могли бы вы опознать и остальных?
– Я не смогу назвать их по именам, – сказал Тарент, – но если это те люди, с кем я ехал в «Мебшере», то я их узнаю. Двух водителей звали Хамид и Ибрагим, они служили в «Черной страже». Не офицеры, их воинские звания я не знаю. Еще был один пассажир Хейдар, но я не в курсе, имя это или фамилия. Коллега Фло. А кроме того, с нами ехал какой-то американец, но про него мне вообще ничего не известно.
– Если вы сможете опознать их, – сказал Лепюи, – то я тоже занесу ваше мнение в протокол.
Тарент неуклюже прошел вдоль ряда тел, ему пришлось перелезать через коробки на полу. Он быстро осмотрел еще четыре трупа и подтвердил, что узнал всех. Насколько он видел, ни у кого не было признаков телесных повреждений. На их лицах лежала восковая печать смерти, ужасная пустота, отсутствие признаков жизненной силы: два шотландских солдата, коллега Фло Хейдар и безымянный американец. Было еще и шестое тело, тоже под простыней, но его положили в дальний конец стола, а подход заставили так, что приблизиться не получалось, пришлось бы отодвигать с дороги большие контейнеры. У Тарента от холода тряслись руки.
– Вместе со мной в «Мебшере» всего было шесть человек, – сказал он, показав на шестое тело.
– Этого человека опознавать не нужно, его уже опознали. Нас касаются только эти пять тел.
– Вам больше ничего от меня не нужно?
– Спасибо, мистер Тарент. Вы нам очень помогли.
– Можно теперь уйти?
– Разумеется!
К облегчению Тибора, Лепюи быстро вывел его из холодной комнаты и закрыл дверь.
– Это все? – спросил Тарент, дрожа. Его одежда заледенела на коже, даже веки замерзли.
– Еще раз спасибо, месье. Я услышал то, что хотел, останки теперь положат в гробы и как можно скорее отдадут родным. Возвращайтесь к себе, я сообщу вам, как только узнаю, когда появится подходящий «Мебшер».
– До Лондона?
– До Халла, – ответил Лепюи. – Оттуда вы сможете организовать свое путешествие дальше.
5
Тарент пошел прямиком в комнату Лу.
– Думаю, мы сможем уехать отсюда в течение следующих двадцати четырех часов. Я говорил с Бертраном Лепюи. Ты знаешь, о ком я?
– Директор по эксплуатации. Француз. Знаю, но он мне никогда не нравился.
– Ты готова уехать по первому требованию? – спросил Тарент.
– Ты правда все организовал?
– Лепюи не назвал мне точную дату, но сказал, что мы уедем на следующем «Мебшере». Ожидается, что он прибудет скоро. Сегодня ближе к вечеру или, вероятнее, завтра. В Лондон попасть мы не сможем. Он нас довезет только до Халла.
– Всяко лучше, чем застрять тут навеки.
– В Халле мы что-нибудь придумаем. Я тоже хочу вернуться в Лондон, так что можно поехать вместе, если хочешь.
– Хочу. – Лу неожиданно подошла и тепло обняла его. – Ты понятия не имеешь, что это для меня значит, Тибор.
– У тебя тут куча вещей, – сказал Тарент, оглядывая комнату с такой же, как у него, планировкой.
– Это не важно. Я могу бóльшую часть оставить. Но я знаю, как обычно делает Лепюи. Он нас вряд ли вообще предупредит, так что придется паковать все прямо сейчас, чтобы подготовиться.
Тарент все еще чувствовал себя транзитным пассажиром. Приехав на Ферму Уорна, он даже вещи толком не распаковал. Он отправился в столовую поесть. Лепюи там не было. Вернувшись к себе, Тибор лег спать.
И тут, в темноте, до него вдруг дошло. Фло мертва. Так же внезапно и бессмысленно, как Мелани. Он очень тосковал по Мелани, которую все еще любил, но Фло его интриговала и возбуждала. Обе погибли в результате случайного насилия, не направленного на них, а совершенного в погоне за какими-то политическими или религиозными амбициями или обидами. Обе женщины стали жертвой одного и того же оружия.
Ощущение потери оказалось ужасным. Не его собственной потери, которая тяжким бременем распирала изнутри, но их общей потери: они обе были достаточно молоды, чтобы строить планы на будущее, но при этом уже преуспели. Он наверняка знал, что если бы Мелани не умерла, то между ним и Фло ничего бы не произошло, даже на одну ночь, даже случайной связи. Тибор никогда не изменял Мелани. Более того, сейчас он был убежден, что непреднамеренно стал причиной гибели жены – та ссора, из-за которой она покинула территорию больницы, случилась в основном по его вине. А теперь еще и Фло. Может, надо было убедить ее покинуть «Мебшер»? Тогда ему казалось, что Фло непоколебима, сжата в тисках своей работы; она же, напротив, хотела, чтобы он остался в бронетранспортере вместе с ней. Она вывела его из состояния равновесия, и Тарент не мог принять решение вплоть до того момента, когда «Мебшер» уехал. Он помнил последние секунды, пока мотор набирал полную силу, а он стоял на откосе, размышляя, куда податься. Все ли он тогда правильно понял? Может, все было бы иначе. Он понимал, что горе по погибшим всегда сопряжено с тем, что выживший винит себя в смерти других людей, но даже рациональное понимание не приносило облегчения.