— Верно. Того. — старик повторил жест.
— Ну и теперь главное, почему нельзя было со мной связаться по-человечески и все обсудить, а так же какова моя роль во всем этом мутном мероприятии? — пришла пора прояснить все до конца.
— А ты сам представь. Выскочка, карабкающийся к топам. По нашим каналам — вообще без связей кроме каких-то дел со Стальными Драконами. И тут, когда мы теряем нашего пятисотника, в то же мгновение ты забираешь его место первым одиночным убийством лича в огненных недрах. Или храме? Не суть важно. И ты представь наше общее удивление, когда ты тут же берешь и умираешь. Выглядело как стопроцентный саботаж, заготовка. Вот мы и решили тебя навестить, да только дома не застали, ты сразу стал с Стальным Драконом якшаться. Мы и связали два и два. Ошиблись, потому я и извинился. — вот это тираду он выдал, даже слегка кашлянул, после выпил, удовлетворенно крякнув.
У меня был еще вопрос к нему, но я оставлю его на потом. Почему не вижу ни его возраст, ни уровень… И визит тот я вспомнил, и долбанного Саина Леонхарта вспомнил с его испанкой. С ним еще кто-то был, никак не вспомню. Решил выпить. Виски. Нагрелся, подышал, терпкий и жгучий, цвета сливы, густой, дымный. Мякотка. Сделал это быстро, одним глотком. С шумом вернул стакан на стол.
— Принимается. Что насчет роли? — последующий ответ станет определяющим и мое решение.
Седой снова предложил мне взглянуть на меню, которое он создал прямо в воздухе. Список тот же. Он пальцами указал на несколько строчек.
— 488, 471 и 450 места. Они в радиусе ста километров от нас. Согласишься — должен будешь выследить их и убить. — со сталью в голосе, указывая пальцем на смертников, проговорил старик.
— Фракция Сборщиков, их свежее мясо. Эти места нужны нам самим. — почти сразу продолжил Хаулл, не давая мне вставить слово.
— Убивать? — я недоуменно посмотрел на собеседника, отпрянул. — абсурд, можно же договориться.
— На тебя уже дважды пытались выйти их люди. И что-то ты не погнушался обнулить их, даже терзаниями не мучился. Так проще? — он вскинул кустистую бровь глядя снова куда-то сквозь меня.
— Андрей, Марк, те двое что до лота прикопались… — я вслух высказал свои предположения. И оказался прав.
— И как тебе в голову не пришло, что наличие у них военного дрона, пушки, и точной наводки, где ты будешь, это жирный намек, что парни были непростые? — Хаулл усмехнулся, но взглядом сверлить продолжил.
— Да знаешь, я вообще-то не каждый день с подобными урками сталкиваюсь! — я возмутился, этот мутный мужик попытался меня пристыдить.
— Ну так что, станем добрыми друзьями, обнимемся и дружно пойдем зарабатывать для нас победу? — он приподнялся, развел руки в стороны, вроде как и правда для объятий, улыбнулся белоснежной улыбкой ровных рядов зубов.
Твою ж мать, Майк, куда ты вляпался… Если даже до достижения каких-то договоренностей меня хотят подрядить на киллерство, со всеми вытекающими из этого последствиями, так еще и до Абсолюта будем вести кого-то другого. Совершенная дичь. Надо как-то отмазаться от этого балагана и уходить. Сейчас, якобы, соглашусь, а при удобном случае буду рвать когти. Куда-то подальше от этих дел.
— Хаулл, да? — я приближался к собеседнику с протянутой рукой для рукопожатия. — Принимается, но без обнимашек. Выбора у меня все равно, похоже, нет? — мы поравнялись, мою ладонь старик крепко пожал, глядя мне в глаза. Снова этот взгляд.
Я успел осознать, что мою ладонь сжало, будто в многотонном прессе. Что-то неуловимо изменилось, но осознавать произошедшее я начал уже пост-фактум. Или этот старый читает мысли, или… других объяснений у меня нет. Он взвел свою свободную руку от моей, взвел ее, как дробовик. И ударил.
В мое солнечное сплетение пришелся такой тяжелый удар, какой я не получал никогда ранее. Ребра хрустнули, вмялись вовнутрь. Я выхаркал, наверное, литр крови, упал, скорчился. Зрение залила кровавая пелена, кроме как расплывающийся узор ковра видеть более ничего не мог.
[Получен урон: 149. Оставшееся здоровье: 1/180]
— Если ты думал, что сможешь меня обмануть, ты сильно заблуждался. — из уст Хаулла это звучало, как приговор.
Болевой шок не заставил себя долго ждать, свет перед глазами потух, я сделал последний осознанный вдох.
Наручники. Руки, ноги, двинуться не могу. Подергал — почти не шелохнуться. Где я? Койка, умывальник… знакомое место. Сюда меня и должны были определить, пойди переговоры не по плану. Тупоумец… Так, держаться, я выберусь.
Как смог, подался вперед, глянуть на грудную клетку. Перебинтован, остаточное пятно запекшейся выступившей крови сверху.
[Текущее здоровье: 31/180]
[Негативный эффект: Оковы.]
[Негативный эффект: Перелом (ребра).]
Плохая тенденция, Майк, второй раз за… а сколько времени прошло? Интерфейсные часы указывали, что почти сутки. Снова в оковах. Свет диодной лампы бил по глазам, еще не привыкшим к такой яркости. Воняло больницей, наверное из-за бинтов.
— Очнулся. — со стороны прохода послышалась фраза. Лысый Леонхарт, собственной персоной.
— Шеф велел провести с тобой работу по укреплению командного духа. Ты как, в деле? Ну ладно, ладно, не мешкай, в деле, я знаю. — произнес вошедший мерзко-заискивающим голосом.
Я вновь предпринял попытку осмотреть говорящего, потому потянулся вперед. В легкой футболке, брезентовом фартуке, в тех же самых штанах. В перекачанных руках чемоданчик, вроде как для инструментов, пузатый, пошарпанный. Саин скалится, макушка бликует от света лампы.
Подошел ближе, подставил табуретку к моей лежанке. Глянул в глаза, громыхнул чемоданчиком.
— Будь другом, сильно не ори. И помни, стоп-слово у тебя все-таки есть. Мы же тут не изверги какие. Скажешь, что «Согласен», и вивисекция немедленно прекратится.
Стоп, что? Пока меня везли сюда, я уже слышал это слово. Неужели с самого начала знали, как пойдет разговор? Пока я предавался воспоминаниям, чемоданчик был раскрыт. Волосатая рука пощелкала пассатижами.
Дальнейшие трое суток я вспоминаю с тошнотой. Говорят, криминалисты прошлого легко определяли, сказал что-то человек на допросе под пытками или остался при своем. Смотрели на руки. Если выдран один, два, редко — три ногтя, информацию далее можно считать не конфиденциальной. Если выдраны все — велика вероятность, что слова остались несказанными.
Моя регенерация сыграла против меня же. Ногти регенерировали в среднем раз в восемь часов, что позволяло Саину устраивать лекции о корпоративной культуре с завидным постоянством. Он ко мне как на работу ходил. Подобное направлено лишь на то, чтобы сломать волю, вылепить идеального подчиненного. Я крошил себе зубы, десятки раз восстанавливал лопнувшие капилляры в глазах, и смотрел в интерфейс. Повторял себе, как мантру, что я в игре. Фикция, нереальность.
Это работало. Мой собственный самообман оказался эффективнее методов повышения командного духа этого куска говна. К исходу третьих суток, после очередного ночного визита моего теперь горячо любимого коллеги, произошло сразу несколько событий. Во-первых, перетерпев очередную пытку, мне пришло уведомление.
[Способность улучшена: Связанная душа. Уровень:10.]
Повышение происходило на один пункт каждые сутки, проведенные в заточении под пыткой. Во-вторых, в инвентаре я обнаружил кое-что, что может стать своеобразным «ключом» в освобождению.
[Предмет: Шаодао, тренировочный нож.]
[Тип: кинжал]
[Прочность: 13/15]
[Качество: обычный]
[Урон: 1–2 за удар]
[Описание: используемый шаолиньскими монахами нож для тренировок.]
Не помню, чтобы я его забирал из тренировочного зала, но не исключаю, что это могло произойти на автомате. Непредумышленно. Выберусь, навещу мастера, верну ему.
И третье: мой план освобождения был придуман.
Я не имел возможности дотянуться пальцами до пут, а значит вихрь не принес бы результата. По подсчетам, с текущим уровнем выносливости, я регенерировал примерно полторы единицы здоровья в час. И, хотя выдирание из меня ногтей наносило урон, был он очень низким. А вот боль вполне внушительной, полновесной.
Таймер перелома был привязан к моему здоровью. Он был, что называется «бесконечным», но в условиях отмены значилось — если здоровье цели достигнет 50 % естественной регенерацией либо вмешательством извне, перелом срастется. До этого момента действовать не было смысла, запас сил не поднимался выше десяти процентов. Я просто никуда не смогу уйти.
Осталось подгадать момент, вынуть из инвентаря нож, применить на него вихрь и уже им оборвать стальные оковы, которыми я был накрепко зафиксирован на койке.
— Здравствуй, Майкл! — начал Саин с порога. Меня блевать тянет от его голоса.
— О, коллега. — осклабился я, приподнявшись.
— Ну что, чувствуешь, как становишься частью команды? Уже готов вступить в ряды Омена? — чертов урод лыбился, похоже, ему часто доверяют такую работу. Не имей я плана, слетел бы с катушек и давно сдался.
— Приступай к маникюру, сучка. — я улыбнулся, зная, какая жгучая, пронизывающая боль ждет меня дальше.
И ждать он не заставил.
Глава 22
Для меня оставалось загадкой, ради чего это все. Пытками они себе верного союзника уж точно не заработают. Максимум — безвольное чучело, способное исполнять приказы. Ставка на это? Да нет, тот же Хаулл, при всех его странностях, создавал впечатление человека, способного видеть хотя бы чуть-чуть дальше своего носа. И такой найм «агентуры» явно был не в его стиле. Тогда что? Освободили бы место, способ им известен. Толкнули бы своего человека.
Твою ж налево, я все понял. Пока меня держат здесь, Омен готовят нужное событие, чтобы скинуть меня, сразу заняв мое место. Едва этот экзекутор получит команду, меня кончат. Значит, время пришло.
Кое-чего они добились. Это как с тренировками собаки Павлова, старинном эксперименте. Я испытываю животный ужас каждый раз, стоит этому человеку войти в комнату. И, хотя, добиться чего-то сколь нибудь значимого им не удалось, на ИИ-психотерапевта я спущу ближайшие бенефиты в полном объеме.