гнув двери, он с недоверием воззрился на меня, затем упал на одно колено, обхватив себя руками, и протяжно завыл.
Я поднялась с кровати, завернулась в простыню, готовая бежать. Но этот человек был у меня на дороге, и я все еще не знала, чего от него ждать. Мне было страшно.
И словно в уже отрепетированной до мелочей пьесе дверь отворилась, опрокидывая Ларса на пол. Первым в комнату проник Томас, тут же метнувшись ко мне. За ним следовала охрана из трех человек. Они попыталась поднять Ларса за руки и увести. Но он не давался, словно уж выскальзывая из их рук, ползая по полу под ногами. Он больше не выл, он дико смеялся, ногтями раздирая свое лицо до крови.
– Спятил, – констатировал один из охраны, хватая безумца за шиворот и выволакивая в коридор. Остальные следовали за ним, подталкивая свою жертву ногами.
– Ты в порядке? – уточнил Уорлетт.
Я кивнула, не в силах произнести ни слова, ошарашенная всем, что только что здесь произошло.
– Этого больше не повториться, – Уорлетт отвернулся и стремительно покинул комнату. Из коридора до меня донеслись голоса:
– Да он сам себя… Ногтями! Что с ним? Совсем обезумел?
Я услышала выстрел, а затем наступила тишина.
Генерал Дамирон Вейн осматривал посадочный модуль перед полетом. Именно он должен был доставить его и команду на корабль, который уже через два часа покинет орбиту Сигмы. В бортовом журнале стоял пункт назначения: Катоми – одна из промышленных планет-колоний с вымирающим от климата и тяжелых условий труда населением. Генерал знал, что как только они войдут в гиперпространство, их цель будет изменена. Одинокий заброшенный спутник. Кто бы мог подумать. Однако именно там сейчас находилась Шания. Живая.
Генерал сжал кулаки, чувствуя как когти распарывают кожу ладоней.
Шания… На записи, которую ворвавшись в кабинет принес агент Старк он видел ее измученной, печальной, одолеваемой страхом и надеждой. Беременность была очевидна, и он лишь надеялся на то, что там, где она сейчас ей не причинят вред. Хотя он догадывался, кто посмел украсть его женщину. Только не мог понять, для чего эта мразь затеяла все это? Неужели предположение о скорой революции, которое высказал агент не так уж и невероятно? Шания постепенно стала символом борьбы с продажностью, коррупцией, подлостью и бесчестием. Вот только тот, кто стоит сейчас за ней вряд ли позволит этому символу жить слишком долго.
Томас уже в который раз просматривал запись с камеры наблюдения в комнате его невольной гостьи. Затаив дыхание он снова и снова наблюдал, как цепкие руки его бывшего помощника пытаются разорвать единственную преграду в виде блузки на груди женщины. Затем, как тот водит пальцами по налитой груди. Он снова замер в нетерпении, ожидая момента, ради которого он позволил зайти этому безумцу так далеко. Вот! Он отчетливо увидел, как в один миг все изменилось, и насильник стал жертвой. Но не той, на которую он напал. Нет, его погубило нечто, еще нерожденное, хотя и отчаянно цепляющееся за жизнь. И пока женщина обеспечивает плоду комфортные условия для существования, она неприкосновенна, ни для кого.
– Что же ты собой представляешь, мой маленький друг? – прошептал он.
Стоящая сзади фигура приблизилась к экрану, вглядываясь в изображение.
– Вы узнали все, что хотели, командующий Уорлетт?
– Да, благодарю, Фил. Мой интерес удовлетворен. Теперь нам осталось лишь ждать.
– Ребенок такой силы может погубить свою мать, – произнес всегда молчаливый, Фил.
– Шания будет жить до тех пор, пока я не реализую все свои планы. А после… Если ребенку потребуется корм, мы его ему предоставим.
– Вы считаете, что предусмотрели все?
– Все предусмотреть не дано никому. И ситуация с нашей гостьей это прекрасно доказала.
Было неудобно лежать на боку. Будто что-то большое и тяжелое внутри меня переворачивалось вместе со мной, беспокойно двигаясь. Ну почему же что-то? Я улыбнулась про себя. Это неудобство я готова была потерпеть.
– С добрым утром, малыш! Вижу, ты уже проснулся, – коснулась живота, приложив палец к маленькой выпуклости. Провела по ней, угадывая крохотную пяточку, – это ведь был ты, правда? Дядя плохо себя повел, и ты решил его наказать?
Пяточка дернулась, толкнув меня в руку. Я улыбнулась сквозь слезы, чувствуя, как волна тепла прошлась по животу и спине. Я купалась в эмоциях собственного ребенка, старательно борясь с собой, желая дарить ему в ответ свою любовь и нежность.
Глаза сами собой закрылись, дыхание стало глубже. Спустя несколько минут я погрузилась в сон. Мне было хорошо и спокойно, а чьи-то руки касались моих волос, лица, губ. Знакомые, нежные прикосновения.
– Дамир! – шепнула я.
Странный сон, впервые с тех пор, как я здесь, вижу генерала. Знаю, что это сон, которому суждено скоро закончится, но так хочется его продлить. Слишком долго мы с Дамиром были вдали друг от друга. Сможет ли наша любовь преодолеть все, что с нами произошло? Или это лишь красивые слова, и на самом деле кроме ребенка нас не связывает ничего?
– Я люблю тебя! – его губы на моих губах, прикрытых веках, кончике носа. Щетина слегка царапает кожу. Так приятно и знакомо.
– Ты мне нужен, – шепнула я, чувствуя на своих плечах силу его ладоней, и все же не до конца уверенная в том, что готова произнести слова, которые, вероятно, он от меня ждет. Но это же просто сон? Почему же даже в нем я не могу позволить себе просто быть счастливой?
– Береги себя! Дождись меня! – шепот отдаляется, его руки больше не обнимают меня. Становится холодно и одиноко.
Я вынырнула из сна, со злостью стирая выступившие на глазах слезы.
Он резко открыл глаза и встал с неудобной жесткой койки. В каюте царил полумрак, он отключил экран, чтобы не отвлекаться. Генерал распрямил широкие плечи, чувствуя, как натягивается тонкая повлажневшая от пота футболка. Это сон, просто сон. Но насколько, же он реальный! Он видел ее, касался, чувствовал. Будто она была рядом с ним. Точнее, он был рядом с ней, там, где ее удерживают. Он гладил ее тело, касался живота, чувствовал, как что-то внутри него откликается на слабый, едва слышный зов еще нерожденной жизни. Сон? Нет! Он, наконец, ее почувствовал, а это значит, что их связь восстанавливается.
28
Мне нужно было успокоиться, и я постаралась это сделать. Когда-то в Академии нас учили разнообразным техникам и приемам. Да и Вонг прилагал усилия, стараясь вложить в меня знания, которыми владел он сам. Разумеется, воина с меня не вышло, но что-то отложилось в памяти. Села на кровати, скрестила ноги, вдох, выдох. Легкий толчок в районе живота. Поза не слишком удобна в этом состоянии, однако другого способа расслабиться я пока не придумала. Закрыв глаза и уже не следя за дыханием, я отпустила сознание на свободу. Меня посетило странное чувство, и разум, более не сдерживаемый телом бился над одним и тем же вопросом «кто я?», «что я такое?». И почему я это я, а не кто-то другой? На миг мной овладело желание оставить все, как есть – что мне до тела, без которого я все равно смогу существовать, пусть и не в привычном виде? Перед глазами закружился вихрь из серых кругов. Они сужались и расширялись, словно пульсировали. Мне казалось, достаточно захотеть, и один из кругов увеличится настолько, чтобы впустить меня внутрь, пряча от недоброй реальности. Я уйду, и уже никто не сможет меня остановить. Но новый толчок привел меня в себя, заставляя забыть о глупых и трусливых мыслях.
– Извини, малыш, мамочка просто не подумала. Ведь мы теперь заодно! И вместе.
Обычная медитация прошла не совсем так, как я предполагала. Разумеется, когда я в последний раз этим занималась, мой организм не был напичкан кровью пришельцев, а я не была беременна. Теперь же мои странные ощущения пугали и заставляли задуматься о том, какие еще сюрпризы таило в себе мое тело и разум.
– Зачем ты меня позвал? – я рассматривала собравшуюся в командном пункте группу людей. Все присутствующие молчали, глядя на экран. Томас улыбнулся, и, подав мне руку, пригласил последовать за ним. Мне не нравилось его настроение. Говоря откровенно, оно меня просто пугало. Каким-то невероятным образом я могла ощущать, что сейчас чувствует этот человек, хотя предсказать его действия было мне не дано. Да и как можно просчитать монстра? Прошло почти две недели с того дня, как он собственноручно лишил жизни своего верного помощника Ларса Хендрикса. Пристрелил того как бешеную собаку, и я не могу сказать, что мне было его жиль. Однако, хладнокровно выстрелить тому в лоб, глядя в глаза… Хотя не мне первой бросать камень, учитывая собственное прошлое.
– Посмотри внимательно! – он подвел меня к экрану, – что ты видишь?
Я вгляделась в экран, стараясь сквозь помехи разобрать хоть что-нибудь. Куски металла. Покореженные перекрытия. Если предположить, что я смотрела на корабль, попавший в крушение, могла, лишь догадываться о том, что являлось причиной столкновения с Мирнандой.
– Там был взрыв. Судя по повреждениям. Спасательный модуль, класс бэтта, от восьми до двенадцати посадочных мест, скорее всего, загорелся при входе в атмосферу спутника.
– Мои техники предположили то же самое. Несколько часов назад к месту аварии выехала бригада.
Он не сказал спасателей, да мне и не нужно было этого слышать. Вряд ли после аварии кто-нибудь выжил. Если же кому-то не повезло умереть еще в небе, люди Томаса добьют его здесь, на Миранде. Опыт у них уже есть.
– Давно нашу планету не навещали гости, – продолжал Уорлетт и меня передернуло от его тона. Неужели ему нравилось добивать еле живых людей? Я вспомнила древнюю историю Земли и то, что когда-то существовали бандиты, сознательно заманивающие плавающие корабли на скалы. Корабль терпел бедствие, раненых добивали, а добычу делили между членами банды. Похоже, история повторяется, только Уорлеттом движет не только и не столько жажда наживы.