– Не курю. Просто вещица оригинальная… Золотая?
– Да. Сделана по моей просьбе одним мастером. Его уже давно нет на этом свете, а она со мной уже лет десять. Вещи порой долговечнее людей.
– Можно посмотреть? – спросила я, не рассчитывая на успех.
– Конечно! Разве я могу отказать такой очаровательной девушке?!
Стоило мне прикоснуться к зажигалке, как сразу же захотелось зашвырнуть эту зажигалку в самый ад. Эта дорогая безделица служила изощренным орудием пыток. Этот монстр обожал жечь несчастных людей, поднося пламя к их коже. И первой жертвой стал тот мастер, который сделал её. И все ради того, чтобы быть единственным владельцем такой красоты. Я поняла, что именно эта вещь идеально подходила мне для ритуала. Осталось решить, как заполучить зажигалку.
Ещё немного покрутив её в руках, я вынуждена была отдать вещицу владельцу.
– Очень оригинальная вещь, я бы хотела купить подобное брату. Доку, скажите, вы бы не согласились продать её мне? Жаль, что мастер мёртв, как его имя?… Возможно, у его семьи осталось что-то подобное.
– Извини, но нет. Она не продаётся! А имя кого, кто сделал её, я не помню, давно это было. Да и вообще…
Он ещё что-то хотел добавить, но за моей спиной раздались чьи-то торопливые шаги и, на лице Доку отразилась неприкрытая досада. Обернувшись, я видела второго убийцу. Он стремительно подошёл к Доку и, склонившись, тихо проговорил что-то на непонятном языке.
Тот недовольно нахмурился, торопливо попрощался с нами и быстро направился к выходу. Ведомая интуицией, я последовала за ними, держась от них на расстоянии. Они стояли на пороге ресторана и минуты две беседовали, а затем всё резко изменилось. Я отвлеклась на подошедшего Кондрата, как до того мирный Доку изменился в лице, резко ударил кулаком собеседника в нос, а потом в челюсть. При этом с него слетела маска доброжелательности, и обнажилась звериная сущность. Нанеся ещё несколько ударов, он зло плюнул на поверженного противника, схватил того за лацканы пиджака и прошипел ему что-то в лицо. Резко развернулся и направился обратно к гостям, попутно раздражённо кинув в урну, разломанную в ярости зажигалку и вытирая носовым платком кровь с кулаков.
Я даже не поверила в удачу, едва не захлопала в ладоши от радости. Поднявшись на цыпочки, дотянулась к уху Кондрата и спросила:
– Видел?
– Да, а что?
– Мне нужно то, что он выкинул. Сможешь достать, не привлекая внимания? – я ждала ответа с замиранием сердца.
Кондрат пожал плечами.
– Конечно, могу. Только зачем оно тебе?
– Потом объясню, обещаю.
– Хорошо, жди…
Лишь тогда я позволила себе немного. Уж кому-кому, а своему телохранителю я верила. Он обещал и не подведёт, за это можно не переживать.
Я поискала взглядом Ирину. Её яркое платье мелькнуло рядом с Кириллом.
– Мила! Ты где пропала? Я тебя ищу, пойдём со мной, – проговорила она, появившись из ниоткуда.
– Ира, прости, я так устала. Слишком шумно, голова разболелась. Здесь есть дамская комната? Мне нужно освежиться.
– Да-да, конечно. Выйдешь из зала и направо четвертая дверь. Или проводить?
– Нет, Ира, спасибо. Я сама найду, – поспешно отказалась я.
Глаза слезились от режущей боли в глазах из-за линз. Злясь на себя за эту глупость, с трудом нашла нужную дверь. Сняла линзы и умылась. Хорошо, макияж оказался водостойким, а то даже представить страшно, как бы я выглядела.
Уже взявшись за ручку двери, я расслышала чьи-то торопливые шаги, переходящие в бег. Раздалась нерусская взволнованная речь, какой-то грохот, после которого все стихло. Осторожно приоткрыв дверь, я никого не увидела. Уже направилась обратно, когда меня словно магнитом потянуло назад. Сердце тревожно забилось в груди. В мозгу прозвучал детский призыв о помощи. Ноги сами привели меня к открытой настежь двери. В окружении суетящейся толпы, на полу корчился в приступе эпилепсии мальчик. Люди бессильно метались из стороны в сторону, не зная, чем ему помочь.
– Пропустите! – потребовала я. – Я помогу.
– Поможешь? Ты?! Чем? – грозно спросил хозяин праздника.
– Увидишь. Ну?!.
– Пропустите её, – приказал он, тяжело вздыхая. – Хуже не будет.
Преодолев расстояние в несколько шагов, я, не теряя драгоценных секунд, опустилась на колени перед мальчиком и положила свою прохладную руку ему на голову, тихо зашептала старинный заговор.
Глава 19
Его надо перенести на кровать, он спит.
Мужчина присел на корточки, очень осторожно, словно хрупкую вазу, легко подхватил сына на руки и, прижав к себе, молча вышел в коридор. Там остановился и негромко сказал, Я отчётливо почувствовала тот момент, когда под моими пальцами ребёнок расслабился и затих. Ласково провела рукой по смоляным волосам и посмотрела на Алихана.
– Твой сын? обращаясь ко мне:
– Иди за мной, нам надо поговорить.
Поднявшись с колен, я последовала за ним. Пройдя некоторое расстояние, Алихан свернул влево и пинком ноги открыл одну из дверей. Свет из коридора проник в комнату и позволял все видеть. Мужчина осторожно, стараясь не разбудить, положил ребёнка на диван. Потом обернулся ко мне, смерил тяжёлым взглядом и сказал:
– Заходи, нечего стоять на пороге. Дверь закрой, не хочу лишних свидетелей.
Сам он прошёл вглубь комнаты. Раздался тихий щелчок, и вспыхнул неяркий свет настольной лампы. Присев на край стола, он поманил меня рукой.
– Что топчешься? Проходи, не бойся.
Невесело усмехнувшись, я закрыла за собой дверь.
– Я и не боюсь, просто не понимаю, зачем?! – спросила я, подходя к столу, и стала напротив мужчины.
– Хочу спросить, как ты это сделала?
– Что сделала? – недоумённо вскинула бровь я.
– Остановила приступ у Мурата? Даже врачи, к которым я его возил, только руками от бессилия разводили! А ты лишь дотронулась, и он успокоился. Как ты это делаешь?
«Чёрт! И надо же было мне сюда влезть, теперь придётся выкручиваться!» – мысленно ругала я себя за несдержанность.
– Ну, говори! Кто ты? – уже более требовательно спросил он. – Или думаешь, мне будет трудно узнать?
Поняв, что другого выхода нет, и Алихан всё равно узнает обо мне, решила зря не злить его.
– Хорошо, я расскажу. Ты хочешь спросить, могу ли я помочь твоему сыну? Могу! Но зачем мне это?
– Деньги не проблема, говори сколько.
Тут я не выдержала и рассмеялась:
– Нет, эти бумажки мне не нужны.
– Тогда что? Дом? Машина? Бизнес? Говори!
– Алихан, не всё в этом мире продаётся и покупается. А я уж и подавно не продаюсь! Да и прежде чем предлагать сделку, узнай, кто я. Может, я дьявол в юбке? И предложу тебе душу продать в обмен на здоровье сына?
– Если ты сможешь его вылечить, то я согласен и на это. Не могу видеть, как Мурат страдает, будто с меня живьём медленно шкуру сдирают. Мой единственный сын, наследник – и больной. Куда я только его не возил, всё бесполезно. Все врачи говорят одно, что дальше будет только хуже. Эти приступы будут всё чаще повторяться, и постепенно он превратится в овощ. О, Аллах! За что ты меня так наказываешь?!
– Ты действительно хочешь знать, за что?
– Да, хочу!
– Ну, тогда слушай, раз желаешь. Как ты своё богатство сколотил?! Непосильным трудом? Землю копал? Нет! Не буду говорить очевидное. Думал, деньги не пахнут?! А они воняют, кровью пропитаны насквозь! Почему все вы возомнили из себя властелинов мира и думаете, что слёзы и проклятия людские ничего не значат, а? – я всё больше распалялась и почти кричала от возмущения, потому что хотела достучаться до души этого человека, если это ещё возможно. – Вы как дикие звери, уничтожаете всех, врагов, друзей, семью – ни с кем не считаясь. Всем рискуете ради каких-то призрачных бумажек с семью нулями. Но когда приходит беда, и деньги не помогают, тогда вы начинаете роптать, вопрошая у Бога «За что?!» Вот и ты, Алихан, спрашиваешь. Скорее не за что, а почему именно я?! У каждого из нас своя глубина чаши терпения, и твоя уже переполнилась. Последней же каплей стала та, пожилая женщина, внука которой убили твои люди. Эта несчастная прокляла твой род, до седьмого колена, начиная с сына. Семья твоя будет страдать из-за тебя. Дети, внуки, правнуки, они все ответят за твои грехи. Поверь мне, ты будешь долго жить, и смотреть, как по твоей вине на их головы обрушатся болезни, смерть.
– Всё! Хватит! Заткнись! – не выдержав, рявкнул он мне в лицо.
– Что, не нравится? Правда глаза колет, да? Но ты сам этого хотел! И нечего на меня орать, не поможет.
– Да иди ты к чёрту! Праведница нашлась!
– Я твоя совесть, которую кровавыми бумажками не заткнёшь!
– Совесть?! – он издевательски захохотал – Ты кто такая?! Что ты видела в своей маленькой, сытой, беззаботной жизни?! Голод, холод или нищету? Что такая, как ты, может знать о реальной жизни? Богатенькая кукла состоятельных родителей будет учить меня, как надо жить?!
Теперь настала моя очередь смеяться. Вот, значит, какое впечатление у окружающих обо мне.
– Это тебе Кирилл рассказал? О богатеньких родителях?! Вот уж не думала, что он сказочник. Надо же какой талант пропадает почём зря, – съязвила я. – А о том, как желудок сводит от голода, и, как зуб на зуб не попадает в холодном, по три дня нетопленном доме, я могу тебе много рассказать! Так что нечего давить на жалость, к таким как ты у меня её нет.
– Ого! – удивлённо присвистнул он. – Да у зайки есть зубки! А ты, оказывается, не так проста, как кажешься.
Этот бессмысленный спор меня утомил и, не дождавшись приглашения, я опустилась в кресло.
– Будем и дальше ругаться или перейдём к делу? – устало спросила, расслабляя мышцы.
Хмыкнув, Алихан пожал плечами.
– Согласен, давай по делу. Ты действительно можешь помощь моему сыну?
– Да, могу.
– Я так же понял, что деньги тебя не интересуют. Тогда не понимаю, чего ты хочешь взамен? Ведь не за спасибо же ты его вылечишь?!
– Ты будешь мне должен одно желание, услугу. Хорошо подумай, прежде чем соглашаться. Если попробуешь обмануть, пожалеешь.