Так пребывает он внутри ума в созерцании ума; или пребывает он снаружи ума в созерцании ума; или пребывает он внутри и снаружи ума в созерцании ума; созерцая вещи в их возникновении, пребывает он в уме; созерцая вещи в их исчезновении, пребывает он в уме; созерцая вещи в их возникновении и исчезновении, пребывает он в уме; “Вот ум!” — так его внимание устремлено к настоящему, только пока служит познанию, пока служит внимательности. Независимым живет он, и ни к чему в мире он не привязан.
Так, о монахи, находясь в уме, пребывает монах в созерцании ума”.
СОЗЕРЦАНИЕ ОБЪЕКТОВ УМА
“Как же теперь, о монахи, находясь в объектах ума, пребывает монах в созерцании объектов ума?
Пять препятствий: “Вот, пребывает монах в созерцании объектов ума, находясь в объектах ума, а именно: в пяти препятствиях.
Как же теперь, о монахи, пребывает монах в созерцании объектов ума, а именно: в пяти препятствиях? Вот, о монахи, знает монах, если в нем есть чувственное желание: чувственное желание есть во мне. Он знает, если в нем нет никакого чувственного желания: нет во мне чувственного желания. Как дело доходит до возникновения не возникавшего чувственного желания, это также знает он; и как дело доходит до подчинения возникшему чувственному желанию, и это знает он; и как в будущем дело более не доходит до возникновения чувственного желания, которому он подчинился и это также знает он.
Он знает, когда в нем существует ненависть: ненависть существует во мне. Он знает, когда в нем нет ненависти: нет во мне ненависти…
Он знает, когда в нем есть неподвижность и сонливость: неподвижность и сонливость существуют во мне. Он знает, когда в нем нет неподвижности и сонливости: нет но мне неподвижности и сонливости…
Он знает, когда в нем существуют волнение и угрызения совести: волнение и угрызения совести существуют во мне. Он знает, когда в нем нет волнения и угрызений совести: волнения и угрызений совести нет во мне…
Когда существует в нем сомнение, знает он: сомнение существует во мне. Когда нет в нем сомнения, знает он: сомнения нет во мне. И как дело доходит до возникновения не возникавшего сомнения, также знает он; как дело доходит до подчинения возникшему сомнению, также знает он; и как сделать, чтобы впредь не возникало сомнения, которому он подчинился, и это знает он.
Так, находясь внутри объектов ума, пребывает он в созерцании объектов ума; или он находится снаружи объектов ума в созерцании объектов ума; или он находится внутри и снаружи объектов ума в созерцании объектов ума. Созерцая вещи в их возникновении, пребывает он в объектах ума; созерцая вещи в их исчезновении, пребывает он в объектах ума; созерцая вещи в их возникновении и исчезновении, пребывает он в объектах ума. “Вот объекты ума!” — так его внимание устремлено к настоящему, только пока оно служит познанию, служит внимательности. Независимым живет он, и ни к чему в мире он не привязан.
Так, о монахи, находясь в объектах ума, пребывает монах в созерцании объектов ума.
[5 групп привязанностей:]
“И далее, о монахи, вот, созерцая объекты ума, находится монах в объектах ума, а именно: в пяти группах привязанностей. Как же теперь, о монахи, находясь в объектах ума, а именно, в пяти группах привязанностей, пребывает монах в созерцании объектов ума?
Вот, знает монах: таково телесное; таково возникновение телесного; таково угасание телесного; таково чувство, вот таково возникновение чувства, таково угасание чувства, таково восприятие, таково возникновение восприятия, таково угасание восприятия; таковы формы ума, таково возникновение форм ума, таково угасание форм ума; таково сознание, таково возникновение сознания, таково угасание сознания. Так пребывает он внутри объектов ума… Так, о монахи, находясь в объектах ума, а именно: в пяти группах привязанностей, пребывает монах в созерцании объектов ума”.
[Шесть основ чувств:]
“И далее, о монахи, вот, находясь в объектах ума, а именно: в шести основах чувств, пребывает монах в созерцании объектов ума.
Как же теперь, о монахи, находясь в объектах ума, а именно: в шести основах чувств, пребывает монах в созерцании объектов ума?
Вот, о монахи, познает этот монах глаз, и познает он объекты зрения; и какие оковы возникают, обусловленные этими двумя, также и это познает он. Как дело доходит до возникновения не возникавших оков, также и это познает он; как дело доходит до подчинения возникшим оковам, также и это познает он; и как впредь более не появляется подчинение оковам, также и это познает он.
Так, находясь внутри объектов ума, пребывает он в созерцании объектов ума…”.
[7 членов просветления:]
“И далее, о монахи, вот пребывает монах в созерцании объектов ума, находясь в объектах ума, а именно: в семи членах просветления.
Как же теперь, о монахи, пребывая в созерцании объектов ума, находится монах в объектах ума, а именно: в семи членах просветления?
Вот, о монахи, знает этот монах, когда в нем существует член просветления — внимательность: член просветления — внимательность присутствует во мне. Он знает, когда в нем нет члена просветления — внимательности: член просветления — внимательность отсутствует во мне. Как происходит возникновение не возникавшего члена просветления — внимательности также знает он; как происходит развитие и завершение возникшего члена просветления — внимательности, также и это знает он.
Он знает, когда в нем существует член просветления — проникновение в учение … член просветления — энергия… член просветления — восторг… член просветления — спокойствие… член просветления — сосредоточенность… член просветления — уравновешенность: член просветления — уравновешенность присутствует во мне. Как происходит возникновение не возникавшего члена просветления — уравновешенности, и это знает он; как происходит развитие и завершение возникшего члена просветления — уравновешенности, также и это знает он.
Так, находясь внутри объектов ума… Вот так, о монахи, находясь в объектах ума, пребывает монах в созерцании объектов ума, а именно: семи членов просветления”.
[Четыре истины:]
“И далее, о монахи, вот, находясь в объектах ума, пребывает монах в созерцании объектов ума, а именно: четырех благородных истин.
Как же теперь, о монахи, находясь в объектах ума, пребывает монах в созерцании объектов ума, а именно: четырех благородных истин?
Вот, о монахи, знает этот монах в соответствии с истиной: это страдание; знает он в соответствии с истиной: это возникновение страдания; знает он в соответствии с истиной: это прекращение страдания; знает он в соответствии с истиной: это путь, ведущий к прекращению страдания. Но что же такое, о монахи, благородная истина о страдании? Рождение есть страдание, старость есть страдание, смерть есть страдание, заботы, горести, боль, печаль, отчаяние — все это страдание; соединение с нелюбимым есть страдание; не соединение с любимым есть страдание; не достигнуть желаемого — это страдание; короче говоря, пять групп привязанностей суть страдание.
Теперь, о монахи, что же такое рождение? Проявление сущности в том или другом виде, происхождение — зачатие, вступление в существование, появление групп существования, обретение органов чувств — это называется рождением. Теперь, о монахи, что же такое старость? То, что происходит с этой и с другой сущностью, с тем или другим видом сущности — старость есть дряхлость, выпадение зубов, седые волосы и морщины, иссякшие жизненные силы, угасшие органы чувств — это называется старостью.
Теперь, о монахи, что же такое смерть? То, что бывает, когда та или иная сущность покидает тот или иной вид существования — конец, растворение, исчезновение, гибель, умирание, прекращение жизни, распад групп существования, разложение трупа — это называется смертью.
Теперь, о монахи, что же такое забота? То, что вызвано смутившим нас вожделением или страданием, есть забота — тревога, беспокойство, внутренняя тревога, внутреннее беспокойство — это называется заботой. Теперь, о монахи, что же такое горе? То, что вызвано тем или иным смутившим нас вожделением или страданием — несчастье и сожаление, горести и жалобы, состояние несчастья и сожаления — это называется горем.
Теперь, о монахи, что же такое боль? То, что болезненно и неприятно для тела, что обусловлено телесными впечатлениями, как болезненное и неприятное чувство, эго называется болью.
Теперь, о монахи, что же такое печаль? То, что вызывает душевную боль и неприятное чувство, то, что вызвано душевными впечатлениями и порождает болезненное и неприятное чувство; это называется печалью. Теперь, о монахи, что же такое отчаяние? То, что вызвано каким-нибудь смутившим нас вожделением или страданием — безотрадность и безнадежность, безотрадное и безнадежное состояние духа, — это называется отчаянием.
Теперь, о монахи, что же такое страдание в соединении с нелюбимым? То, что является нежелательным, безотрадным, неприятным: формы, звуки, запахи, вкусы, прикосновения, мысли; или сущность, по отношению к которой мы испытываем стыд, злобу, неприязнь, ненадежность — встреча с такими, совместное пребывание, связь, соединение с ними — это страдание в соединении с нелюбимым.
Теперь, о монахи, что же такое страдание в разлуке с любимым? То, что является желаемым, приносящим радость, приятным: формы, звуки, запахи, вкусы, прикосновения, мысли; или сущность, которой мы желаем добра, счастья, благополучия и безопасности, — отсутствие встречи с такими, невозможность совместного пребывания, невозможность связи с ними — это страдание в разлуке с любимым.
Теперь, о монахи, что же такое страдание от не получения желаемого? Вот у сущности, подверженной повторному рождению, возникает желание: ах, если бы мы более не были подвержены повторному рождению! Ах, если бы нам более не предстояло повторное рождение! Или у сущности, подверженной старости, смерти, заботам, горю, боли, печали, отчаянью, зарождается желание: ах, если бы мы более не были подвержены этим вещам! Если бы нам не предстояли больше такие горести! Но этого нельзя достичь через желание. Это и есть страдани