— Наверное, не слишком убедительно, — улыбнулась она, входя.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не слышала, чтобы ты спрашивал его про голубые камни и о том, не нашел ли он тебя с помощью твоей отметины от таковых.
— Так ты подслушивала?
— Старая привычка, — призналась она.
Я повернулся к Люку и представил ее:
— Люк, это Винта Бейль… в некотором роде.
Люк поднял правую руку и, не сводя глаз с ее лица, сказал:
— Я хотел бы знать лишь одно…
— Понятно: собираюсь я убить тебя или нет? Продолжай сомневаться, я еще не решила. Помнишь тот случай, когда у тебя кончился бензин — это было к северу от Сан-Луис-Обиспо, а ты обнаружил, что бумажника у тебя при себе нет? Тебе пришлось взять деньги взаймы у своей девушки, чтобы добраться до дома. А ей пришлось дважды напоминать, чтобы ты вернул их.
— Откуда ты это знаешь? — прошептал Люк.
— Однажды тебе пришлось драться с тремя рокерами, — продолжала она. — Ты чуть не лишился глаза, когда один из этих парней ударил тебя цепью по лицу. Вижу, зажило хорошо, даже шрама не осталось.
— И я победил.
— Да. Немногие способны поднять «харлей» и швырнуть так далеко, как ты.
— Я должен знать, откуда тебе это известно.
— Может, когда-нибудь и расскажу. Это все я упомянула, чтобы ты не вздумал врать. Потому что хочу задать тебе несколько вопросов, и твоя жизнь зависит от того, насколько честно ты на них ответишь. Пойми…
— Винта, — прервал я ее, — ты говорила, что не собираешься убивать Люка.
— Он не в первой строчке в моем списке, но если некоторыми делами заправлял именно он, придется переместить его туда.
Люк зевнул.
— Да расскажу я про голубые камни, — пробормотал он. — Никого на хвост Мерлю по этим голубым камням я не сажал.
— Ясра могла организовать такую слежку за ним?
— Понятия не имею.
— А кто напал на Мерля прошлой ночью?
— Первый раз слышу, — ответил Люк и закрыл глаза.
— Взгляни! — приказала «Винта», достав из своего кармана голубую пуговицу.
Он открыл глаза и покосился на нее.
— Узнаешь?
— Нет, — сказал он и снова закрыл глаза.
— И ты не собираешься больше причинить Мерлю вреда?
— Точно, — пробормотал Люк, засыпая.
Она открыла рот, чтобы снова спросить его о чем-то, но я остановил ее.
— Дай ему поспать. Он никуда не денется.
Винта бросила на меня недовольный взгляд, но потом кивнула:
— Ты прав.
— И что ты собираешься сделать с ним, пока он спит? Убить его?
— Нет — он сказал правду.
— А это имеет значение?
— Да, — ответила она, — в данный момент.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В ту ночь я прекрасно выспался, невзирая на отдаленный лай собак, какой-то вой и рычание. Винта решила не продолжать игру в вопросы и ответы. Я уговорил ее повременить с этим делом и позволить нам отдохнуть, после чего устроился в удобном кресле, положив ноги на второе. Беседу с Люком я надеялся продолжить наедине. Перед тем как уснуть, я с усмешкой подумал, кому из них я доверяю меньше.
Меня разбудили первые лучи солнца и пение птиц. Потягиваясь, я пошел в ванную. Умываясь, услышал, как Люк кашляет и зовет меня.
— Подожди минутку, если не истекаешь кровью, — ответил я, вытираясь. — Хочешь пить?
— Хочу, принеси воды.
Я перебросил полотенце через плечо и подал ему напиться.
— Она все еще здесь? — спросил он.
— Нет.
— Дай мне стакан и посмотри, нет ли ее в коридоре, я справлюсь сам.
Я кивнул, отдал ему стакан, потом потихоньку подошел к двери, открыл ее, вышел в коридор, завернул за угол — никого.
— Чисто, — прошептал я, вернувшись в комнату.
Люка там не было. Но мгновение спустя его голос послышался из ванной.
— Черт побери! Я помог бы тебе!
— Пока еще могу и сам пописать. — Пошатываясь и держась здоровой рукой за стену, Люк вошел в комнату. — Хотел проверить, на что я еще способен, — добавил он, садясь на край кровати, потом положил руку на грудную клетку и глубоко вздохнул: — Проклятье, как больно!
— Давай уложу тебя.
— Хорошо, только не говори ей, что я могу двигаться.
— Не скажу. Успокойся и ложись. Отдохни.
Он покачал головой:
— Хочу сказать тебе кое-что, пока она снова не вломилась сюда — а она это сделает, поверь мне.
— Точно?
— Да, она не человек, и пометила нас сильнее, чем голубые камни. Не знаю, что там у тебя с магией, но у меня есть своя — и кое-что она мне подсказывает. Собственно, именно когда ты спросил, кем она была, я начал работать. Ты уже вычислил, что она собой представляет?
— Полностью — нет.
— Так вот, она может менять облик, как платья, и путешествовать сквозь Тени.
— Тебе знакомы имена Мэг Девлин или Джорджа Хансена? — спросил я.
— Нет. А должны?
— Не уверен. Но знаю точно, что она была ими обоими.
Я не стал упоминать Дана Мартинеса. Не потому, что тот затеял перестрелку с Люком, и это еще больше настроило бы его против Винты. Просто Люку ни к чему знать, что мне известно кое-что про его партизан из Нью-Мексико, а ведь разговор мог коснуться именно этой темы.
— А еще она была Гейл Лэмпрон.
— Твоей школьной подружкой? — удивился я.
— Да, я сразу понял, что она чем-то напоминает мне ее. У нее все повадки Гейл — манера поворачивать голову, жестикуляция, выражение глаз. К тому же она упомянула два случая, о которых, кроме меня, знала только Гейл.
— Похоже, что она намеренно дала тебе это понять.
— Мне тоже так показалось.
— Почему бы тогда ей прямо не выложить все?
— Думаю, она не может этого сделать. Возможно, из-за какого-то заклинания; она ведь не человек, так что… — Люк украдкой взглянул на дверь и добавил: — Проверь-ка еще раз.
— Никого, — сказал я, — а теперь скажи…
— В другой раз, — перебил он меня, — мне надо убираться отсюда!
— Я понимаю, что ты хочешь удрать… — начал было я.
Люк покачал головой:
— Не в том дело. Мне надо как можно скорее попасть в Цитадель Четырех Миров.
— В таком-то состоянии…
— В том-то и дело. Мне нужно убраться отсюда и побыстрее прийти в норму. Похоже, старик Шару Гаррул вырвался на свободу. Только потому это и могло случиться — я во всяком случае другой версии придумать не могу.
— А что случилось-то?
— Мать позвала меня на помошь. Она была в Цитадели — отправилась туда сразу после того, как я вырвал ее у тебя.
— Для чего?
— Что — для чего?
— Ну, для чего она отправилась в Цитадель?
— Этот замок — центр силы. В ней встречаются четыре мира — четыре Царства,[81] и в столкновении выделяется до жути много свободных сил, которые адепт способен…
— Там в самом деле встречаются четыре мира? В смысле, шаг в сторону, и ты в другой Тени?
Несколько мгновений Люк испытующе смотрел на меня, потом сказал:
— Да. Но мы никогда не закончим, если ты будешь отвлекаться на мелочи.
— А если ты уберешь слишком много за скобки, я ничего не пойму. Ладно, значит, Ясра отправилась в Цитадель за силой, а вместо этого попала в беду и позвала тебя на помощь. Для чего ей, кстати, нужна была сила?
— Хм-м. Ну да ладно… У меня возникли трудности с Колесом-Призраком. Я вроде как почти уговорил его перейти на нашу сторону, но матери показалось, что я действую недостаточно быстро и решительно, и она решила, что добрая порция чар не повредит…
— Погоди-ка! Ты говорил с Призраком? А как ты с ним связался? Козыри, которые ты пытался нарисовать, не годятся.
— Знаю. Я прошел внутрь.
— Каким образом?
— С аквалангом. Гидрокостюм с кислородным баллоном.
— Чертов сын! Интересный подход!
— Ну я же не зря был лучшим коммивояжером в «Большом Проекте»… В общем, я почти уговорил его. Но мать узнала, где я прячу тебя, и решила отправиться туда и попробовать взять тебя под контроль. После можно было бы представить расклад так, словно ты перешел на нашу сторону. Но план лопнул, ты сам почти достал ее и мне пришлось спешить на выручку. Потом мы разделились: я думал, мать вернется в Кашфу, а она помчалась в Цитадель. Как я уже сказал, скорее всего она пыталась поймать Призрака с помошью чар, а для такого нужна уйма силы и масса работы. Думаю, она случайно освободила Шару, а он тут же снова захватил Цитадель и взял ее в плен. Во всяком случае, голос у матери был совершенно обезумевший…
— Да, таковы уж эти чародеи былых дней, — усмехнулся я. — Кстати, долго он сидел в заточении?
Люк задумался и пожал плечами:
— Без понятия. А какая разница? Он служил вешалкой еще когда я пешком под стол ходил.
— То есть как — вешалкой?
— Он проиграл колдовской поединок. Не знаю точно, это мать его достала или отец. В общем, его поймали посреди заклинания, с распростертыми руками и все такое. И заморозили, стал твердый, как доска. Потом бедолагу поставили в прихожей и стали вешать на него верхнюю одежду. Слуги иногда смахивали с него пыль. А я еще мальчишкой вырезал свое имя на его ноге, как на дереве. Я тогда считал Шару предметом обстановки. Только позднее узнал, что в свое время он считался мастером.
— А этот тип надевал когда-нибудь синюю маску во время работы?
— А чтоб я знал. За работой я его никогда не видел, как ты понимаешь. Слушай, давай не углубляться, а то Винта заявится и не даст нам договорить. Вообще, может лучше уберемся отсюда? Остальное я потом расскажу.
— Ну уж нет, как ты верно подметил, ты мой пленник. Надо быть дураком, чтобы отпустить тебя, не узнав гораздо больше. Ты — угроза для Амбера. Бомба, которую ты швырнул на похоронах, — не шуточка. Думаешь, я позволю тебе соорудить еще одну?
Люк улыбнулся:
— И зачем только тебя угораздило родиться сыном Корвина? Ну, хочешь я дам тебе слово?
— Не знаю. Меня ждет куча неприятностей, если родственникам станет известно, что ты был у меня в руках, а я добровольно отпустил тебя. Что ты можешь мне обещать? Поклянешься прекратить войну против Амбера?